Подружки

Однажды этим летом я с удовольствием впряглась в организованный шабаш, который у людей называется "посидеть с девочками".
У меня есть две проверенные девочки, с которыми я нечасто, но увлечённо сижу. Иногда мы сидим в формате пресс-конференции с элементами презентации, иногда в виде управляемого балагана с эпизодами заразительного перфоманса.

Этот раз искали просто место для посидеть-давноневиделись. Может, виновата финальная фаза весны, громыхающая и беспощадная, может, поллитра Светулиного самогона на кедровых орешках, но в итоге состоялся бенефис нашего драмкружка. Обычно мы ангажируем подвальные негромкие аппартаменты в размере одного столика, где принимают девочек с хорошим настроением и со своим кедровым стимулятором - так дешевле, а сидим мы долго, ввиду того, что всегда есть о чем посидеть.

Начали в 13.00 с ощупываний и восторга, как все похудели. По этому случаю заказали шашлык, долму, салат и еще чего-то три, которые подсказал нам помощник по коммуникации с кухней, очень по-русски общительный парень. Он был подписанный буквами со стороны сердца, но из всего заклинания запомнилось только Оглы. Пока наш гид устанавливал связь с шеф-поваром, (скорее всего, тоже Оглы), мы порадовались встрече и кедровке, потом еще порадовались, уже с салатом. Следом делились новостями о самом важном и шашлыком с кедровым подогревом.
 
У Светули как раз родился еще один самый важный, уже пятый, и мы зазвенели радостью и рюмками, поздравляя пятого внука с приобретением такой обалденной бабушки. Долго восторженно наблюдали всех пятерых счастливчиков в фото- и видеоредакции.

У Ленули тоже обнаружилось много самого важного, так как в наличии имелось три дочери. Из них красивых - три, очень красивых - столько же. Коктейль кровей гордых осетин и владимирских богатырей дал убийственный результат, и он убивал всё мужское, которое с глазами. Посему мы прослушали несколько серий СантаБарбары, бесконечной и безжалостной. Аж в горле пересохло. Хорошо, было чем промочить.

У меня всё выглядело численно скромнее, высокую степень напряжённости создавала концентрация преморбидных особенностей прилегающих ко мне личностей на фоне рецидивирующего конфликта Оно и Сверх-Я  в анамнезе психосоциальной ситуации. Девочки ахали в терамису с ароматом кедрового леса. Часы с ужасом пульсировали по Фрейду и по кругу в районе 17.00, за соседними столиками отрывали глаза от телефонов, сосредоточенно копались в себе и хачапури.

Оглы на цыпочках убрал тарелки, предложил нам воды и отогнал живую музыку нервно покурить. Уйти мысль даже не возникала, гештальт был не закрыт. Пригубив самый смак кедрового нектара, обсудили детские травмы, амбивалентный характер материнской любви, отрефлексированность системы взглядов на понятие родины.
Воспоминания о родине били наотмашь, защитные механизмы психики искали душевную песню или спасительный анекдот. Тихонько, но живописно запели "Что стоишь, качаясь..." Не про нас, просто красивое. Оглы принес свечи, чей-то малыш перестал капризничать и замычал кантилену, живая музыка пристыженно ушла навсегда.

Я вспомнила, как когда-то сын, зануда по природе и хохол по национальности, пошел в первый класс. Его мама, смахивая слезу, наставляла сына на приличную учёбу, достойное поведение и хороший аппетит, потому как ничего не бывает задарма, и за обеды мама платит денежку. Через пару дней я за ужином спросила про столование, и юный Ломоносов, причмокивая домашним, сдержанно заключил:
- Кухня никудышняя, но не бойся, я про денежку помню. Всё, что я количественно не ем, я качественно надкусываю.
В эту минуту я поняла, что Жванецкий честнее Толстого, потому как идеи непротивления злу туманны, а мудрость анекдотов вон сидит, котлеты трескает.
 
...Отдыхающие в округе отложили айфоны и перепалки, Оглы с одиноким посетителем обьединились и по-братски хихикали рядом, две работницы клининг-сектора вышли из подсобки - одна с улыбкой, другая сразу с табуретом. Аудитория расширялась и просила добавки.

По заявкам или просто вспомнив важное, Ленуля рассказала, как однажды, беременея, загадала себе счастливую дочь, и та услышала маму. Для этого Ася отказалась хотеть учиться, увлеченно рисовала, плела затейливые фенечки, прекрасно плавала, очень любила свою семью и была красивой. Но женщины по природе ожидаемо противоречивы. И мама, выдав дочь в школу, захотела себе целеустремленную отличницу с перспективой личностного роста и модной самореализации. Ася растерянно удивлялась, маме снился нервный срыв.

...В тот день был поздний май и дождь, назавтра ожидалась грандиозная контрольная по всему первому классу, поэтому по плану и логике ничто не должно было отвлечь Асю от уроков. Для верности мама запретила доче выходить из комнаты, болтать с Креветкой, петь басом, спасаться бегством и заниматься ерундой, пока та не прогрызёт себе путь в блестящее будущее. Шло время, на кухне варился борщ, в доме стояла оглушительная тишина. Ну, вы понимаете...
 
Ленуля побежала по маршруту. Коридор. Поворот. Аськина дверь. На тетрадках россыпью радужный бисер. Окно настежь..., а за окном на лужайке, босиком, в домашней маминой тунике, вперемешку с дождем и окосевшим вечерним солнцем носилась Ася, счастливая, как договаривались. За ней с зонтиком бежал соседский Кирилл, пытаясь догнать и спасти сахарное чудо, пока не растаяло. А подружка, обмахиваясь облаком кудрей и бисерного хохота, уворачиваясь и игнорируя заботу, простреливала глазами и снова срывалась в дождь, в смех, в радость, большую, детскую, наиважнейшую... Мать остановила мгновение, приняла, как таблетку, воскрешающую детскую искренность, улыбнулась ново, освобожденно и кого-то поблагодарила. Не важно кого, главное, что не всуе...

...Ленуля капнула слезой, её подхватил находчивый Оглы, водрузил новую партию салфеток и спросил у красавиц, не хотят ли они уже поужинать. За окном белела ночь, шел 21-й час пополудню, красавицы уже хотели...

Для ужина у нас еще оставалось три по пятьдесят кедрового катализатора и Светулино алаверды. Сказ про то, как она в составе многочисленной родни потеряла своё счастье. Оно по счету четвертое и зовут его Васенька. К тому моменту парню стукнул целый год, и родичи, уважив повод, густой гурьбой наводнили хозяйство, шумели, радовались, целовались горячими летними губами, пахли голубцами и наливкой и в парУ доброй болтовни не заметили роковой пропажи. Кинувшись, засуетились, зааукали в доме, высыпались во двор.

Зарёванная мать распугала курятник, отец пролистал огород, тётки шерстили двор, а сосед дурно рычал в кустах под забором, выгоняя дичь. Нашел потеряшку третье счастье, Ванечка. Он, как Коперфильд, откинул складчатую скатерть, где под столом, обхватив эмалированное ведро с приготовленной для варенья сахарной вишней, таились Васька с Барбосом, сладкие, притихшие, объединенные общей тайной. Малец черпал ягоду горстью и кормил себя, дружка и дедовы сапоги, рисовал на полу акварель, густо красил шерстяного балбеса, а Барбос, елозя хвостом, лизал братана и что попало без разбору, радуясь удаче быть нужным и любимым.

...Мы грохнули залпом, рядом фыркали уже родственные сообщники. У кого-то звонил телефон, блимкал Вацаб, их не замечали - у нас образовалась союзно-близкая агрегация, вспоминающая, понимающая, теплая.
Дверь в кухню распахнулась, и Оглы вкатил себя вместе с красочным блюдом, коронованным царственной горкой арбузных долек. Мол, для вас, потешные вы наши, комплимент от повара и ...(потупя бесстыже блестючие глаза) от меня.
Вот тут уже нам аплодировали. А как вы думали? Бенефис же.

Никогда не могла понять, куда в девочек помещаются тучи конфет, шампанского и арбуз? Еще одна для меня страшная тайна - куда девается время? Вот ведь только что прибежали с хрустяще-свежими новостями, а уже все было, и испуганные часы дрожат на 22.40.

До порога нас провожал Оглы, просил возвращаться, обещал любить. Махал чем-то. Наверное, крыльями. То ли взлететь хотел, то ли станцевать, а, может, обнять, охапкой, вместе с детьми, внуками, арбузом и непростой, часто косо скроенной жизнью.
До метро бежали вприпрыжку, абы успеть, щебетали впечатления, лепетали благодарности и на раздорожье еще минут пять стояли просто обнявшись. Осетинка, украинка и потомок нанайского дальневосточного народа. Вопреки политикам и страшным прогнозам. Помолодевшие и ошалевшие. На 90 процентов состоящие из воды и счастья...