Нечаянные язи

   Не знаю, кому как, а мне морозными зимними вечерами, когда отойдёт череда дневных домашних дел, и приятно, и сладостно вспоминать летние рыбацкие радости. Утонув в своём глубоком, уютном кресле, я закрываю глаза, и память, как в фильме, начинает выдавать самые разные рыбацкие истории.
   Вижу себя в лодке на якорях почти на середине Волги. Чуть слышно журчит течение, огибая лодку. В разгаре июль. Нещадная жара, дрожащее знойное марево. Неподвижные сторожки удочек по правому борту лодки. Одолевает дремота. И вдруг резкая уверенная лещёвая поклёвка мгновенно прогоняет сонную одурь. Рука автоматически делает подсечку. Не торопясь, приноравливаясь к толчкам рыбы, выбираю леску. И вот он – лещ, размером с большой медный поднос, всплывает метрах в трёх от лодки и сразу же ложится на бок.
   Не зевай, не зевай, рыбак! Пока лещ не глотнул свежего воздуха и неподвижен, как доска, плашмя волоку его прямо в подсак.
   И снова нетерпеливо жду очередной поклёвки. А сторожки опять неподвижны, и чуть дрожат лески под напором течения. И опять ощущаю невыносимую жару. Тыльной стороной ладони смахиваю горячий пот со лба и вдруг вспоминаю, что в носу лодки , в холодке, лежит бутылочка пивка. Делаю глоток и блаженно смакую хмельную вкуснятину «Жигулёвского». Господи! Да есть ли ещё такая подобная благодать на земле! И неужели всё это было когда-то?..
   Появляется перед глазами и другая картина. Хмурое, дождливое утро. А мы с другом детства Станиславом с вечера настроились на ловлю волжских лещей. Под проливным дождём добрались до Волги. Только с третьей попытки сумели встать на якоря чуть ниже устья Солоницы. Но встали так удачно, что клёв начался сразу же. Так и сидели мы до конца рыбалки, потаскивая лещей и подлещиков, под проливным дождём. А к вечеру, прежде чем ехать домой, обсушивались на острове у костра…
Но чаще всего вспоминается знаменательная и, можно даже сказать, нечаянная ловля язей. Не думал-не гадал тогда о язях, потому что поехал на Волгу, как обычно, за лещами, а попал на удивительный, необыкновенный язёвый клёв.
   В тот день, как всегда, до полуночи готовился к рыбалке: проверил лески на удочках, подточил крючки, сварил кашу для кормушек и ещё затемно примчался на своём «Ветерке» к заветному местечку напротив Турова.
   В горячем нетерпении бросил якоря, почти на ощупь поставил кормушки и удочки, садок даже заранее в воду опустил, подсак приготовил – сижу, жду клёва.
Лещи обычно не заставляли себя долго ждать, а тут почти час просидел – и ни один сторожок даже и не шевельнулся. А в чём дело,  я понял только тогда, когда почти рассвело: на Волге в тот день не было течения. В досаде и разочаровании полчаса пыхтел и отплёвывался, распутывая донельзя переплетённый клубок лески вместо поводков.
   Что делать? Неужели так ни с чем и возвращаться домой?
   Решил позабавиться ловлей подлещиков и плотвы на поплавочную удочку, которая очень кстати оказалась на сей раз в бардачке лодки. У Бабаевского острова мне давно было известно одно местечко, где постоянно клевали и окуни, и плотва, и густёрки. Под высокой ольхой с подмытыми прибоем корнями на берегу уходили в глубину реки заросли камыша. А по обе стороны от них вдоль берега выстроились в ряд листья кувшинок.
   До подъёма воды на Волге в этих местах было болотце, заросшее осокой, которую в годы моего детства мы с дедом ездили косить на подстилку корове. По болотцу невозможно было ходить босиком: так холодна была здесь вода из-за обилия подземных родников. А за болотцем, ближе к реке, начинались песчаные отмели. Побродив по болотцу и наморозив ноги, мы отогревали их затем в горячем, как только что протопленная печка, песке на отмелях.
Вот здесь-то над бывшим болотцем прямо в лопухи кувшинок я и бросил якоря своей лодки. На полном забросе удочки глубина здесь оказалась около двух с половиной метров. Накатав три горсти хлебных шариков для прикорма, побросал их туда, где собирался ловить. Река в этом месте сразу же как от сна пробудилась: со дна побежали пузыри, а рядом со следами верхоплавок разошлись круги какой-то крупной рыбы.
   Интересно, кто бы это мог быть? Сейчас посмотрим! Я насадил на крючок хлебный шарик и легонько положил его как раз в середину рыбьих всплесков.
Вот это да! Поплавок, не останавливаясь, ушёл под воду, леска натянулась так, что кончик удилища тоже очутился в воде. Ну и силища завозилась на крючке! По всем правилам рыбацкой науки, гася рыбьи толчки то кистью руки, то удилищем, и переживая за тонкую леску, осторожно, сантиметр за сантиметром, я выволакивал этого водяного чёртушку к поверхности. Минут десять воевал с ним. От напряжения даже рука устала. И вот наконец у поверхности воды блеснул бок крупной рыбины.
Это был язь. А о его коварстве и увёртливости, особенно тогда, когда он заметит человека, я очень хорошо знал. Так и оказалось. Перед самой лодкой язь запрыгал и завертелся с новой силой. Пришлось даже чуть послабить леску и ещё повоевать с ним, прежде чем подсаком я сумел дотянуться до него.
   Язь был около килограмма весом и необыкновенно красив. Небольшая широкая голова его и жабры отливали золотом, на фоне серебристого в золотинку брюха яркими маками горели нижние плавники, а верхний плавник и хвост сливались с тёмной синевой спины. Они были почти одного цвета.
   Полюбовался красавцем-язём и опять закинул удочку. И опять – такая же неожиданная поклёвка, и снова – упорная борьба с сильной, увёртливой рыбой. Язи клевали уверенно и надёжно, без единого схода. Правда, не все они были величиной, как первый. Попадались и подъязки граммов по четыреста. Мельче не было.
   На такой исключительный, невероятный клёв язя мне ещё никогда не приходилось попадать. Ловил как-то на Волге под Костромой ранней весной с мостков на донную удочку. Поймал тогда пять приличных экземпляров. Но с сегодняшним уловом тот пяток не шёл ни в какое сравнение. Так, слёзы! Сегодня садок был заполнен почти до верху. Семнадцать штук – это не шутка!
   Спустя час клёв затих. Прикормка уже не давала никакого результата. Видимо, язи, напуганные вознёй при их вытаскивании, спустились ниже по течению. Рыбные всплески заметны были метрах в тридцати от лодки. Я тоже, снявшись с якорей, спустился туда. На новом месте удалось поймать двух язей, и клёв опять прекратился.
   Догонять спустившуюся ещё дальше рыбу уже не хотелось. Разгорался очередной жаркий июльский день…