Новый сад

Другу нашей семьи,
Макарову Юрию Ивановичу,
посвящается

В начале осени моя семья решила купить дачу. На двенадцати сотках размещался небольшой домик с баней, а ещё на шести сотках в конце огорода – сад. Бывшие хозяева не приезжали сюда несколько лет даже собирать урожай. Всё было в таком запустении, что становилось страшно от того, сколько нужно вложить сил, чтобы всё привести в подобающий вид. Четыре поколения моей семьи приступили к наведению порядка. Дочь Диана принялась прибирать в доме, зять Женя косил траву и выполнял работу, требующую мужской силы, моя мама Вера очищала землю от сухой и скошенной травы, шестилетний внучок Матвей звонким голоском подбадривал всех. На семейном совете было принято решение – вырубить старый сад. Он занимал много места, да к тому же много лет уже не плодоносил. Бывшие хозяева хвалились урожаем лишь с нескольких яблонь возле домика и плодовитостью старого ореха. О нем с грустью и сожалением, что появились новые хозяева, говорили и соседи по даче с других улиц. «Он кормил всех, теперь кормушка для них закрылась», – подумала я.

Под самый корень бензопила зятя прошлась по более двадцати деревьям. Он научил меня запаливать костер в бочке и дал указания рубить деревья на небольшие части: так больше влезет в горящую бочку. Впервые в моих руках оказались ножовка, топор и секатор. С азартом я взялась за нелегкую работу.

Поначалу мне было не по себе от того, что вокруг меня, как в страшной сказке, деревья с изогнутыми, морщинистыми, потрескавшимися стволами. Ветки у многих толстые и нелепые, с голыми, как спицы, колючками. Возле каждого дерева было множество порослей: взрослые деревья надеялись на новое поколение, а я одним ударом топора решала их судьбу.

Корявые ветки стягивали мою шапку с головы и хватали меня за волосы, царапали руки. Всё тело моё ломило от тяжелой работы. По одному спиленному дереву я притягивала на расчищенный участок, обхватывала ствол и по мелким веточкам принималась рубить деревья. Из земли вылезли корни и торчали пеньки уже срубленных деревьев, о них я спотыкалась и ругалась.

Выполняю монотонно свою работу, ни о чем не думая, срезаю секатором мелкие веточки, а крупные рублю и отправляю в бочку с костром, который горит весь день неподалёку от старого ореха. Его крона прикрывает дым от костра. Только к концу дня, наработавшись, подходят ко мне члены семьи, с ужасом смотрят на огромную кучу нарезанных веток и задают вопрос: «Сколько же ты это все жечь будешь? До зимы не успеешь». А у меня, как в аптеке: мелкие веточки – в одной стороне, средние палки – в другой, и то, что пойдет на топку в печи, сложено отдельно.
Хотелось поскорее очистить землю от старого сада. Дочь с мамой подходили и планировали, как весной продолжим обрабатывать землю, где посадим овощи, зелень, цветы, кустарники. «Успеть бы до дождей и снега, а то все отсыреет», – беспокоилась я.

Первый раз родня осталась на даче с ночевкой. Уставшие от работы, но довольные после съеденных шашлыков, мы допоздна сидели у тёплого костра, любовались ночным звездным небом, слушали, как трещит огонь. Внучок с восторгом подкидывал веточки и сухую траву, от чего валил густой, белый дым, что приводило ребенка в состояние радости и восторга, и всем на душе было хорошо. Мы потягивали домашнее вино, и Женя предложил тост за первый дачный урожай. На веранде уже стояли три ящика зимних сортов яблок, названия которых еще никто не знал. От них шёл дурманящий, сладковатый запах, а вкус так полюбился дочери и внуку.
Целый мешок орехов собирали всей семьёй. Зять залезал до самого верха на растопыренные, мощные ветки ореха и тряс его с такой силой, что внучок, с восторгом наблюдавший за этим действием, дал ему название «ореховый дождеград». Орехи искали по всему саду и огород. Выяснилось, что у нашего ореха есть постоянная гостья, которая облюбовала вкусные плоды, – это местная белка. Кругом в траве валялись результаты её обеда: скорлупки с аккуратной выгрызенной дырочкой. Матвей прислушивался к каждому шороху в надежде увидеть белку.
Старая, почти засохшая лиана винограда, из последних сил зацепившаяся своими ветвями за кривое дерево и завалившая забор, подарила нам пару ведер кисловатой «Изабеллы», а уже утром ее судьба была решена бензопилой.

Несколько раз я приезжала на дачу одна, чтобы избавиться от старого сада до дождей. И в тот день, 21 октября, с утра всё шло, как обычно. Работаю – жарко возле горячей бочки, отдыхать иду под развесистый орех. Перекусила, выпила холодного чаю и опять берусь за топор. С грустью смотрю на огромную, выше моего роста кучу веток. Расправила костёр палкой, подкинула сухих веток – он принял всё с треском. С трудом закинула в бочку толстые, гнилые пеньки, наполнив её доверху. Через время языки пламени взметнулись ввысь, чтобы успокоить огонь добавляю сыроватой листвы и травы.

Вдруг зазвонил телефон, я слышала его, но не спешила идти к сумке, оставленной под орехом. Кто-то был очень настойчивым. Звонила кума. В телефонной трубке голос прокричал: «Юрий Иванович умер». Состояние было полуобморочное, в голове шумело, стало тяжело дышать, будто я долго бежала. Покинул наш мир очень светлый, добрый, весёлый человек, большой друг нашей семьи. А для России он был талантливым писателем и любимым поэтом детворы. Уселась на землю под орехом, руки не поднимались. Хотелось плакать. Где-то вдали пролетела стая птиц, и совсем недалеко прокаркал ворон. Стояла тишина. И только костёр трещал. Было очень тепло, и небо светлое, голубое, с легкими, как летом, облачками. Хорошо, что я не увижу его мертвым. Буду думать, что он очень, очень занят и не сможет приехать, чтобы выступить и прочитать свои новые стихи и интересные рассказы в школах и детсадах. В гости он тоже не заедет: ему некогда. Сухой листок прилетел откуда-то и упал мне на лицо. Первое, что пришло мне в голову: «Посадим новый сад!». Тут же позвонила брату в деревню и попросила привезти нам саженцев лучших сортов. В семье брата тоже уважали Юрия Ивановича. «В честь него будет новый сад».

– Ну что ж, орех! Впереди у меня ещё много работы. И ты мне не мешай. Будут у тебя соседки-подружки, молодые да красивые. Ещё спасибо скажешь! – Я похлопала рукой по стволу ореха и отправилась в другой конец сада, чтобы тащить спиленные зятем деревья. Мои оцарапанные руки крепко обхватывают стволы. С остервенением я кидаюсь рубить сухостой с узловатыми ветвями, покрытыми жёлто-коричневым лишайником. Казалось бы, толстые ветки, а под топором ломаются, как спички. Мне нравилась эта покорность. И снова повалил густой, белый дым. Ветер уносит его в сторону дороги.

В начале ноября участок, на котором я работала, уже был чистым. Мои родные хвалили меня, с усмешкой по-доброму называя «отличным дровосеком» и «заслуженным истопником». Во всём саду, раскинув ветви с ещё не опавшей листвой, огромный, как корабль в море, сиротливо стоял лишь орех. Я сама радовалась, что проделана колоссальная работа. В бочке догорал последний пенёк. Вдруг мне захотелось избавиться и от огромной, засохшей из-за близости к огню, ореховой ветки. Женя запрыгнул на дерево и вмиг спилил ветку. Она рухнула вниз. Ухватившись за топор, я сделала несколько ударов по ветке. Получилась надсечка. Сил не хватало. «Я не справлюсь», – промелькнула мысль, и я решила прижать ногой ветку, согнуть её и сломать, как я уже делала. Ничего больше не успела подумать –ветка отбросила меня и плашмя я грохнулась на спину, оказавшись рядом с дырявой бочкой, в которой ещё был огонь. Очнулась я от острой боли, левая рука была вывихнута. Я очень испугалась горящей рядом с моим лицом бочки. Хоть бы она не упала на меня! Я лежала на земле, ощущая себя маленькой и беспомощной, а орех со своими могучими и здоровыми ветвями казался мне громадой, он шумел своей листвой, будто возмущался.

В травматологии мне не смогли оказать помощь, дочь отвезла меня в больницу. Врач сказал месяц ходить с гипсовой повязкой. Впереди еще предстояло долгое восстановление. Всё время я думала о том, что старый орех меня всё-таки наказал. Он слышал, как хвалили меня за порубленный и сожженный его сад и не допустил, что бы к его ветвям – его рукам – прикасался топор. Орех напомнил нам, людям, кто в мире природы главный.

Прошла зима. В воскресный апрельский день всей семьёй мы отправились наводить порядок в дачном домике, на участке, а главное – сажать молодые деревца, виноград, кусты смородины и малины, привезённые моим братом из питомника.
На следующих выходных мы опять были на даче. Матвейка с любопытством подходил к каждому саженцу и спрашивал громко, перебегая от одного деревца к другому, рассматривая и словно изучая его:

– А что это посажено?
– Яблонька, вот это груша, а это слива, опять черешня, – кто-нибудь из нас отвечал ему.
– Есть маленькие листочки, скоро будут цветочки. И оно принялось, – кричал Матвейка как понимающий агроном.
– А это деревце как зовут? Оно какое-то другое, не того цвета, – расспрашивал внук.
– Самое экзотическое дерево в нашем саду – персик! – радостно ответила сыну Диана.
– Оно тоже живое! – прокричал Матвей. – Есть листочки, есть цветочки.
Какое чудо создает природа, одаряя нас волшебством и загадками. Действительно, у каждого деревца есть имя. Я об этом даже не задумывалась раньше. Они будут общаться друг с другом, к ним будут прилетать пчёлки и птички. Так же, как люди, они будут рады лучам солнца и легкому, тёплому ветерку в жаркую погоду.
Пролетела небольшая стая птиц. Я посмотрела на небо и вспомнила Юрия Ивановича Макарова, нашего большого друга. В голову приходят разные мысли. Знает ли он, что в его честь мы посадили 24 молодых деревца, и что новый сад в нашей семье называют «макаровским»? И где-то там, далеко, за облаками, в неведомых просторах обрели новую жизнь близкие и родные нам люди, которых так не хватает на земле, но чьи имена мы будем помнить.

В саду в этот день было громко. Все были заняты. Звучал детский смех. Казалось, что орех стоял и прислушивался, о чём говорят люди. Он услышал, как зовут его новых подружек, и с интересом наблюдал за изменениями в его саду.
Я осмелилась подойти к ореху.

– Прости, орех, за твоих подружек! Давай поговорим и не будем больше спорить: кто главнее и чья вина больше. Я обещаю, что больше не возьму в руки топор и не сгублю ни одного деревца. Здесь будут отдыхать мои дети и внуки. Мы будем ухаживать за тобой и молодым садом. Рядом с тобой будут расти плодовые кустарники и красивые цветы. Пришли чужие люди в твой сад, но это не всегда плохо. Надо верить, что впереди всех ждёт хорошее. Иногда деревья живут гораздо дольше, чем люди, так бывает, ты знаешь. Береги свой сад, и не обижай нас.
Легкое покачивание веток в ответ означало, что все будет хорошо. Орех остался доволен своей новой семьёй.