Маленький человечек

Разговаривал с близкой родственницей.
- Слышал про трагедию? – спросила она.
- Трагедия на войне?
- Столько наших ребят... Когда же эту Украину раздавят...
- Наших? Твоих? Честно говоря, мне пофигу. Ты же знаешь, что это преступная война...
- Восемь лет...
- Этот бред...
- А почему ты считаешь, что западные СМИ не врут, а наши врут? Может, наоборот?
- Ты это мне говоришь?
- Хочешь правду?
- Просто ты путинистка.
- Нет. Мне нет дела до политики, я прекрасно знаю, что такое наша власть - и что? Оттого, что ты знаешь, я знаю, он знает – ничего не изменится. Не изменилось. Как они были, так и останутся. Уйдет один, придут два еще хуже. Помнишь, как мы жили? Помнишь СССР? Эту вечную нужду, конфликты, дефицит, от получки до получки. Никто не помогал. И что мне оттого, что кто-то там вор или жулик, сколько украл, кто с кем воюет? Мне надо семью кормить. Кушать надо каждый день, чужой дядя не накормит. Только последние три или четыре года жизнь у меня вроде бы стала налаживаться, тьфу-тьфу-тьфу. Под конец. Каждый день борьба за выживание. А теперь всё опять может закончиться, а сил уже нет. Чем дольше тянется война, тем хуже для меня. Поэтому пусть, что хотят делают, но чем скорее разобьют Украину, тем лучше. Они мне никто. И я буду верить только нашим СМИ, неважно, что я при этом думаю на самом деле. А что тебе это дало?
- Что именно?
- Ну, что ты против? Всю жизнь против чего угодно, а они как жили, так и живут и посмеиваются над тобой. Что ты в жизни добился, что сделал? Работы нет, пенсия будет три копейки, характер скверный, никто с тобой работать не хочет. Живешь в придуманном мире, кому-то грозишь, с кем-то сам с собой разговариваешь. К чему ты пришел? На что потратил свою жизнь? И ты меня еще учишь? Ты хотел правду?
- Кажется, мне пора идти.

Интересный разговор. Думаю, она права. За всеми этими великими проблемами, демократиями, справедливостями, материями, воззваниями, как-то упустили обычного человека, обычного маленького человечка. Что он хочет? Как живет? О чем мечтает? Что ему нужно? - Непривычные вопросы. Неожиданные. Ведь всё подразумевалось само собой. Вот построим, вот выполним, вот победим и заживем... И выполнили, и построили, и победили, но не зажили. И по второму кругу, по третьему.

Человека, маленького человечка мы обычно рассматриваем через призму собственного мирового эга. В любой ситуации он нам что-то должен. Думать, как мы, соглашаться с нами, делать только то, что мы считаем ему нужно и полезно. Мы сражаемся за нашего маленького человечка – он наш, и только наш. Кто-то тянет за ноги, кто-то за руки, кто-то за голову, у кого-то остались только усы. И всем нам он что-то должен. А мы ему ничего не должны, потому что мы осчастливили его своим величием, своими грандиозными обещаниями.

Если нет гражданского общества - нет граждан. Нет граждан – нет гражданских, тире, человеческих отношений, а то, что есть, носит случайный разрозненный характер. "Наши ребята", "наша страна", "мы" – это элементы гражданского общества. Общества нет - и "наших" нет. Если нет граждан, значит, есть народишка и надзиратели, с отсутствием или пониженной планкой морально-нравственных отношений. То есть, на ступень ниже гражданского общества.

Тут дело не в том, каких взглядов и интересов придерживаются Газманов и другие артисты. Они артисты, а не политики, их мнение абсолютно не важно. Их покупают на пьяные вечеринки. К ним регулярно пристают пьяненькие, требуя, чтобы они сказали то, что им хочется, или спели с ними, потому что они их купили, заплатили за них. Теперь они их собачонки и должны гавкать по их требованию. Это не о Газманове говорит, не о его позиции, а о том быдле, украинском или российском, перед которыми он выступает.
 
Это тенденция последних лет, в чем-то заимствованная у террористов – заставлять каяться на камеру. Публичное унижение. Не мнение, а унижение человеческого достоинства. Как и подлавливать известные личности и вынуждать их высказывать мнение на процессы и события, к которым они не имеют никакого отношения.
Одно дело, когда человек сам официально высказывает свое мнение, а другое, когда шестерки устраивают провокацию. Да, этим могут заниматься только шестерки. Российские или украинские. Сидят эти шестерки, к примеру, на Украине, там это особенно ярко и массово выражено, и ищут, кто же еще из знаменитостей не прокукарекал "слава Украине"? Сейчас, мы - ничтожества, найдем их и припугнем. Ничтожество и власть. А Ломаченко не прогнулся. Он патриот Украины, но не прогнулся перед шестерками, и стал врагом. Он - чемпион. Прогибаясь чемпионом не станешь.

Украина, с большей долей вероятности, отстоит свою государственность и территории, но кто будут эти победители – шестерки? Ничтожества победят ничтожества? Что от этого выиграют маленький российский или украинский человечки? – Ничего. И за это их обвиняют. За аполитичность, за покорность, за бездействие. А что вы ему дадите взамен? Что даст россиянину Запад, что даст Украина, Россия? – Ничего. Кроме еще одного, сто двадцать первого закона об инакомыслии: если барин доволен - холопы обязаны быть довольны, если хотят жить. Если нет  гражданского общества, значит, государство не несет ответственность за жителей страны из-за отсутствия гражданских механизмов обратной связи, но требует от них подчинения, что возможно лишь тиранией и диктатурой. И власть, будучи полностью неподконтрольной, выбирает и назначает сама себя куда угодно и как угодно.

Какое дело простому украинцу и простому россиянину до этой войны, до возвышенных задач, которыми их скармливают с обеих сторон? Они только должны и обязаны умереть или сдохнуть за чужую "победу". Я понимаю гнев, горе, кровь, страх. Но кто-нибудь пообещал украинцу или россиянину уже почти за год войны то, что нужно лично им, мне, вам, тебе, работяге, крестьянину, учителю, пенсионеру? Пообещал минимальную пенсию и зарплату под стольник? Закон и порядок? Рабочие места? Вернуть наворованное бабло? Медицинское обслуживание, кроме аспирина? Частную собственность? Демократию? Общество? Конституцию, которую бы не путали с проституцией? - Ничего этого нет и в помине. Ничего личного. Им обещают "победу", которая сделает их счастливыми. Им внушают, что "победа" важнее личных интересов, потому что тогда всем будет "хорошо". И всех будет штырить при тех же нищенских зарплатах и пенсиях, при той же деградации экономики, образования, культуры, медицины, общества.

В фильме "Место встречи изменить нельзя" сейчас мной по-другому воспринимается эпизод, где милиционер Соловьев, испугавшись, не захотел умирать, и позволил Фоксу сбежать. Советские зрители воспринимали его как труса, предателя и негодяя. То есть, гражданское общество в СССР в какой-то форме всё же существовало. Теперь же, я думаю, что милиционер был прав, когда оправдывается, что, если его убьют, никто не будет кормить его детей, и он, единственный, кто несет ответственность за свою семью. Ответственность, которой нет у положительных героев Жеглова и Шарапова, что позволяет тем рисковать своими и чужими жизнями.
Жеглов укоряет Соловьева именно за то, что тот не умер и остался в живых. Его идеологическая установка от имени государства важнее личной установки самого человека. Государство само решает, жить человеку или нет, и стирает его из жизни с любым подвернувшимся ярлыком: трус, предатель, герой, сам виноват, за родину, за веру, бла-бла-бла. А без гражданского общества регулировать и формировать эту тонкую нравственную грань некому. У Гулаге эту роль на себя берут резиновые телепузики, пригожины и прочие. Кстати, "та самая" кувалда, была позаимствована из фильма "Игра в осьминога"(2022). Фильм - средней паршивости. При тоталитаризме отсутствует не только экономика и общество, но и своя фантазия. Даже тут Запад приходит на помощь.