Фондю

 Фондю
          В конце восьмидесятых годов прошлого века,  я оказался на Урале, в городе Каменск-Уральский.   Привело  меня туда  увлечение   красивыми  поделочными камнями,  а конкретно – агатами,  которыми славились берега реки  Синара.   Конечно, там попадались и другие камни в отвалах,  достойные моего внимания.  Местные  «копатели»  на них уже не обращали внимания.  Но я  был в восторге, когда разрезал тонкой алмазной пилой обычный  с виду «булыжник» у знакомого  любителя поделок из камня.  Это был  кремний.   Его в отвалах было много.  Но об этом можно будет написать позже  в отдельном рассказе.  Я все же о фондю пишу.
      Устроив себе отдых от поиска камней,  я в воскресенье  отправился на местный «блошиный» рынок.    Просматривая  длинные ряды всяческого житейского «барахла», которое люди вынесли из квартир и домов,  желая как-то «свести концы с концами», чтобы свои «концы не отбросить»,  я наткнулся на непонятный для меня прибор для еды.  Он  был похож  на большую полусферическую чашу со свечой под днищем. Изделие было сделано из мельхиора, добротно, красиво и не в наше время.   Кроме  этого прибора,  рядом  были уже слегка позеленевшие от времени подстаканники для тонких стаканов,  которые к тому времени уже нигде не выпускались.   На небольшом стульчике  для рыбаков напротив этого добра сидела старушка и глядела на меня обнадеживающим взглядом.  Я не буду описывать, что можно было прочесть в этих глазах.  Хотя я пришел на рынок в поисках инструмента для обработки камня,  мимо этой бабушки я пройти уже не мог.  Подстаканники я решил купить без промедления.  После чистки они будут  как новые  и их  можно будет подарить кому-нибудь из любителей попить чай на веранде в красивом подстаканнике.    А вот прибор со свечой меня озадачил.  Я посещал пару раз в то время собрания  «Общества сознания Кришны» и видел похожие предметы для ароматизации помещения наряду с тлеющим  тростником  с берегов Ганга ( по крайней мере так утверждали кришнаиты).  Но перед моими глазами был прибор гораздо большего размера и на ароматизатор не был похож.   Мы познакомились.  Старушка много чего мне рассказала о своей жизни.  Это была краткая история СССР последних десятилетий в отражении жизни одной женщины.   Наконец , я спросил о назначении предмета со свечой.   Так из ее рассказа я узнал о  Фондю -  столового прибора для еды  кусочков хлеба в разогретом сыре.  Она сокрушалась,  что  в комплекте не было особых длинных вилок,  но подробно мне их описала.  Они  затерялись  в ходе многочисленных переездов и неоднократных обысков.  Я не стал спрашивать, как их семья оказалась на Урале.   Когда-то  ее мать жила в Германии и уже ей рассказывала, как там едят из фондю.  И иногда они всей семьей устраивали себе чаепитие с фондю.  Для нее это была память детства.   Общение тем временем подошло к цене товара (рынок есть рынок).  Я спросил у женщины, сколько  три подстаканника и фондю, по ее мнению, могут стоить.  Она тихим голосом  назвала сумму и с надеждой вопросительно посмотрела на меня.   Это было убийственно мало.  Подстаканник был сделан отлично, тонкая ручная работа.  Об этом говорило фирменное клеймо о какой-то артели.  Изделие примерно  тридцатых - сороковых годов прошлого века.  Про фондю я молчу.  Это явно был предмет антиквариата.  Цену его реально мог оценить только специалист.  Я ей заплатил гораздо больше и стал  счастливым  обладателем (штамп литературный, увы)   фондю.
           Невольно вспомнил ситуацию с сыром в то время.  Мне приходилось бывать в командировках в Москве и Ленинграде и я хорошо помню вкус и запах  отечественных сыров того времени.   Скажу – сыры  были отличные.  Разнообразия было небольшое, но Литовский и Пошехонский – на мой вкус были отличные сыры.  Особенно я любил Литовский сыр.    Утром делал горячий  бутерброд.  С  ним  и заваривал чашечку ароматного кофе, помолотого в знаменитом  магазине «Чай Кофе» на улице Кирова в Москве.
         Запах свежепомолотого кофе безошибочно выводил гостя города к  этому знаменитому магазину.  Рядом было небольшое кафе, где можно было за 20 копеек выпить чашечку свежайшего  кофе по-турецки, приготовленного в медной турке в горячем крупном песке.   И, конечно, обязательно – пончики, приготовленные тут же в горячем масле, посыпанные  сахарной пудрой.   Некоторые новички  брали эти пончики с собой,  надеясь  наутро повторить подобную трапезу.   Но, увы, пончики утром  преображались во враждебную кольцеобразную холодную  и скользкую  структуру и ими можно было только пытать едой.
         Хороший (и вообще любой) твердый сыр исчез  в   провинциальных  городах   СССР внезапно  с  конца  декабря 1979 года.  По крайней мере, с января 1980 года я уже не мог в Нижнем Новгороде ( тогда – город Горький) в сормовском районе купить  ни литовскогоо,  ни другого твердого сыра.   Нам остался  плавленый сырок «Дружба».  Позже появился копченый плавленый сыр в виде колбасы.     Нетрудно было догадаться, куда уходил  хороший сыр.  На питание  «ограниченного контингента» войск СССР в Афганистане.  (когда-то  были в истории неограниченные контингенты?).
       Я вспомнил из своего недавнего прошлого, как сам в составе   «ограниченного контингента» въехал  на  военном автомобиле ГАЗ-66   в Чехословакию летом 1968  года  в  составе   четвертой армии Войска Польского.  Тогда мы получали  ежедневное  ДП (добавочное питание).  В него входило кроме стандартного  армейского сухого пайка  грамм 150 -200   полукопченой  колбаски и  примерно 150 грамм  моего любимого литовского сыра.
         А как же сегодня  возникла тема о фондю для этого рассказа?  После известных событий на Украине  в феврале 2022 года мой одноклассник оказался с супругой в Швейцарии в небольшой деревушке в качестве беженца.  Об этом  я еще напишу небольшой рассказ.  Он регулярно мне присылал фото разных сортов сыра и  фото фондю, которое они купили в местном магазине.  Люблю я покушать фондю с чашечной ароматного кофе.  Всего вам хорошего,  и приятного аппетита…