Северо-западная страна

                В современном японском языке слово “кореец”               
                является ругательством.
                Вместо него следует употреблять выражение
                "человек с северо-запада”



Как-то раз я написал отрицательную рецензию одному из авторов Прозы. Врал человек, да еще и скучно врал. Как выяснилось из последующей переписки, в которой мне было указано мое незавидное, но надлежащее место, человек провел в Штатах две недели. Это позволило ему безапелляционно рассказывать в своем опусе, как там все устроено в этой стране.

Я знаю теперь, на что отваживаюсь. Потому, что собираюсь написать о Южной Корее, пробыв в 95-м году в Сеуле три дня! В свое оправдание скажу только, что буду говорить только о том, что видел. И боже меня упаси от попыток обобщить или объяснить увиденное. Ну не знаю я как что там у них в Корее устроено.

Для начала надо сказать, наверное, почему именно Корея. Просто не было причины не поехать. Я тогда жил и работал в Японии, и из нашего Города существовал недорогой и удобный рейс в Сеул. А тут выпало несколько свободных дней без каких-либо обязанностей и привязанностей.

Это сейчас россияне ездят, вернее, до несчастных событий двадцать второго года ездили во многие страны без виз либо получали таковые без особого труда. В девяностые необходимое получение визы было тем еще развлечением. Может быть когда-нибудь расскажу о наиболее одиозных случаях. С Южно-Корейской же получилось так:

Я въехал на территорию консулата на велосипеде. Охранник у ворот отдал мне честь. Я поставил велосипед на автомобильное парковочное место и вошел в здание консулата. Без всякого предварительного уведомления о своих намерениях.

Внутри было пусто. Кроме меня ни единого посетителя. Но не успел оглядеться, как ко мне подскочили два клерка, поприветствовали и поинтересовались, чем могут служить. Я сказал, что вот хотел бы получить визу и зашел узнать, что нужно для этого предоставить. Паспорт у меня с собой.

- А ничего больше не надо. Какую визу вам угодно?
- Одноразовую туристическую. Я на три дня собираюсь съездить.
- Что же так накоротко? У нас в Корее очень хорошо! И, притом, вам ведь понравится, возьмите многоразовую, вернетесь. Нет? Хотя бы двукратную? Хорошо, хорошо, поняли, вот, вас не затруднит заполнить анкету?

Я заполнил коротенькую анкетку и через десять минут вышел из здания консулата с новым штампиком в паспорте.

Три дня в Сеуле прошли на редкость бестолково. Я, решив довериться эмпирическому восприятию, шатался по современному зимнему городу, заходя в различные места исключительно по наитию. Попал таким образом в старый королевский парк, где стояли дворцы, похожие на красиво раскрашенные деревянные сараи. В местных ресторанчиках выяснил, что корейцы, как и все порядочные люди, едят палочками, но их палочки сделаны из металла и по размеру напоминают небольшие шампуры. В подземных переходах города звучит музыка, по стенам красивые мозаики, там же полно люксовых бутиков.

В маленьком краеведческом музее за стеклом демонстрировались одетые в шкуры восковые доисторические люди в натуральную величину. У них у всех были азиатские лица. Корейские кроманьоньцы растирали пестиками на камне какие-то стебли. Стоявшие рядом со мной возрастные корейские дамы щебетали в восторге узнавания: “Кимчи, йе кимчи!”

В очередном парке я обнаружил большое и красивое европейское здание, в котором когда-то была принята послевоенная конституция Южной Кореи, а сейчас располагались какие-то правительственные офисы.  Через несколько лет после моего посещения это здание снесли. Оказывается, в годы войны в нем квартировала японская военная администрация, и корейцы не хотели больше его видеть. Но это случилось потом, а в тот день мне и здание и парк очень понравились.

По-видимому, я пробыл рядом с правительственной резиденцией чересчур долго, потому что меня вдруг остановил маленький неприметный мужичок. Он возжелал узнать, что я тут делаю. В ответ я осведомился с какой стати он этим интересуется. Мужичок показал мне какую-то ксиву и заявил, что является секретным агентом. Пришлось колоться, и я сказал:

- Гуляю
- Откуда вы приехали?
- Из Японии

Любопытный мужичок еще раз внимательно посмотрел на меня и констатировал очевидное:

- Вы не японец
- Нет
- А кто?
- Русский
- И что вы тут делаете?
- Гуляю

После этих слов агенту нужно было либо тащить меня в подвалы охранки и там электрошокером учить уважению к спецлужбам, либо ретироваться. Мужичок выбрал последнее и растворился в густеющем воздухе так же ненавязчиво, как и появился.

Уставший от шатаний я присел на лавочку в подземном переходе. Было тепло и немноголюдно. В репродукторе Иосиф Кобзон исполнял “Журавлей” Гамзатова на музыку Фельцмана. Сидел долго; было хорошо и грустно, идти никуда не хотелось. Ко мне подсел немолодой кореец, придвинулся поближе и доверительно спросил: “Русский?” Я кивнул и задумался о мультикультуризме.

Вот, пожалуй, и все. Хотя, нет. У себя в Городе мне приходилось слышать рассказы о случаях необъяснимой спонтанной грубости немолодых корейских женщин. Верилось с трудом. Но вот ведь засвидетельствовал же один случай. В раздумье куда податься я стоял на перекрестке двух пешеходных дорожек городского сквера. Шагах в пяти от меня на краю дорожки стоял высокий корейский парень в очках и что-то вычитывал из маленького буклетика. Мимо него проходила женщина лет пятидесяти. Но не прошла, хотя легко могла бы. Вместо этого женщина сильно ударила парня в плечо нижней частью ладони. Бедный парень отшатнулся на газон, и только после этого женщина отправилась дальше не сказав ни слова.


Ничего я в этой Корее не понял.