Гл. 3 Рыс, грэча и красная икра

Несомненно, геологи - хороший продукт питания для населяющих Сибирь комаров и мошки. Кожа нежная, кровь сладкая. В разгар летней жары, а до этого я и не предполагал, что в тайге летом под сорок, комариные и мошковые тучи за минуты способны высосать тебя до костей. Я спасался только бегством. Больше двадцати минут им влом гнаться. А разные там отмахивания руками это детский сад. Те, которые не кучкуются, конечно не так опасны. Приходилось и на жаре кутаться в штормовки с завязками на рукавах, накомарники, сапоги.

Но и мы их ели не меньше. Комары всегда летят на теплое, и скорость наполнения ими миски с кашей выше скорости извлечения оттуда. Так что, пустое это занятие - вылавливать комаров.

Наш повар Шлемыч - небольшой мужичок цыганской внешности, составленный как бы из двух половинок, между которыми проходил толстый выпуклый шрам - мастерски варил кашу. Это потому, что на наши вопросы, а что же сегодня на ужин, он вдохновенно отвечал: "рыс"... или "грэча".
- Мне три куска,  пожалуйста, - так же неизменно отвечал я, и Шлемыч, иногда ломая ложки, отрезал три пирамидки. По праздникам выдавал макароны, но эта еда не уважалась. В каше виднелись прожилки тушенки, потому она так напоминала образцы собираемых горных пород.

Были и другие деликатесы, поначалу все набрасывались на болгарские конфитюры под "личный забор", но оказывалось, что тогда от заработка ничего не остается.
 Вот когда случалась в отряде повариха, то меню расширялось, иногда и до блинов дело доходило... на совковой лопате. Да, мастерски подбрасывала, переворачивала и на эту же лопату ловила. На обед мы брали чаще по банке сгущенки и хлеб, если таковой был.

В других местах готовили супокаши, т. е. в кашу еще добавляли картошку и другие овощи, разнообразие только в смене круп. Но здесь, на Кухтуе, овощей не было и в помине.

Зато какие ковры ягод! Это серьезно мешало работать, но мимо пройти - грех, да и витаминчики были необходимы. Мои губы то алели, то чернели, ну прямо как у ребенка.

На охоту никто специально не ходил, но если сталкивались с медведем или оленем, то дня два потом пировали. Впрочем, это мясо меня не впечатляло, может просто не умели его готовить? Изредка в дни отдыха приносили хариуса с реки. Рыбу резали на тонкие куски, поливали уксусом, солили и сразу ели, вот это было вкусно.

Что такое вегетарианство в семидесятых никто не знал, я бы удивился, узнав, что можно прожить без мяса.

К концу лета тайга расцвечивалась пестрым ковром. В зеленую кедровую хвою вплеталось золото листвениц, багряность осин. С вертолета эта картина завораживала. А сколько больших зверей бежало от гула  пропеллера!

Со склонов к рекам стекались медведи. На песчаных косах их следы были всюду. Наш базовый лагерь тоже сместился к нерестилищу. Поначалу медведи дышали прямо в ухо с другой стороны палатки.

Конечно, и мы не хуже медведей ловили кету. Геологи засаливали на зиму целые баулы, оно и понятно, в магазинах в тех краях продавали муку, сахар и водку.  На столе появилась миска с икрой. Раз можно было поесть ложкой, а потом она никак не лезла в рот.

Вот и медведям она видно приелась. Однажды ночью они порвали продуктовую палатку и намяли много консервных банок. Часть сгущенки высосали, а некоторые не смогли, их было удобно  брать на обед - ровненько так ложились к спине.

Кета здесь была уже обессилившаяся, хоть руками лови. Назад в море она  не плывет, охранять потомство не надо, врагов в этих недоступных местах нет. Это у нас с детей только жизнь и начинается.

Мы варили суп из голов, это вкуснее мяса, да оно уже становится и не красным. Я тоже припас три литра икры с собой. Часть отправил в посылке, часть с собой, хотя досмотр в аэропортах был всегда. О чем я думал? Три уголовные статьи в одном чемоданчике: икра, большой чуть ли не метровый тесак и образцы золота. Видно хотелось еще лет десять у соседей на Колыме попахать.

В тот год я заметно округлился. В Ленинграде весы показали 66 кг, хотя к приезду я уже похудел. Щеки аппетитно свисали, в сочетании с моей шевелюрой до плеч, которую я никогда не расчесывал, выглядел весьма харизматично.

С тех пор худею. Как худеют наши реки, леса, луга. Но это некогда белое пятнышко земли, я думаю, еще постоит. Со стороны Охотска оно защищено огромной топкой марью, с других сторон - тысячами километров непроходимых гор. Но я знаю одну маленькую звериную тропочку. Это мой секрет.