ООН в Крыму, гл. 71. Новоиспечённые соседи

ВНИМАНИЕ!!! : Только для читателей 18+

ОТПУСК  ОДНОГО  НУДИСТА  В  КРЫМУ
Курортно-познавательный эротический  роман

Восьмой день отпуска Романа Селезнёва,
13 июня 2006 года, вторник


Глава 71.  НОВОИСПЕЧЁННЫЕ  СОСЕДИ

*   *   *
Впервые поспав в приятных условиях на купленном в Коктебеле матрасике, отдохнул Роман очень-очень хорошо.

И всё-то было бы и вовсе неплохо, если бы довольно поздним по его меркам утром, часов этак в семь, в палатку вдруг не всунулся взъерошенный и совершенно очумевший от крепкой пьянки мужик в одних чёрных с синевой семейных трусах в узкую белую вертикальную полоску и заорал благим матом:
- Степан, вали отсюда вон!... Я спать пришёл!

Спросонья Роман даже струханул чуток, но следом и разозлился невероятно.
Вначале он выдержанно спокойным, даже ледяным тоном приказал мужику самому валить вон из его палатки. А тот всё пытался запереться вовнутрь, с кряхтением старался отстегнуть проклятую москитную сетку, но никак не мог с ней управиться, а то бы этот чёртов «Степан» давно уже полетел вверх тормашками из чужой палатки, которую молодой занял из-за не пойми какого хрена.

Только почувствовав угрожающе сокрушительные сотрясания своей палатки, Роман окончательно проснулся и разозлился. Наорал на наглого мужика матом и ещё дальше послал его нахрен, запустив при этом кроссовкой, которая через москитную сетку попала прямо в лоб непрошенного наглеца.

Из-за неожиданного отпора да ещё столь невежливым способом мужик тут же отвалился от палатки, грузно упав на попу и опершись руками о песок, посидел слегка, с явным скрипом мозгов пытаясь соображать, чтобы осмыслить произошедшее.

Тут он кое-как сфокусировался на палатке, вдруг разулыбался вовсю и радостно воскликнул «Ё-моё, ну я и нажрался!», хохотнул и даже неуклюже извинился перед незримым для него хозяином палатки, в пьяной грациозности своей слегка вильнув рукой в просящем жесте.

Роман едва не расхохотался, но всё же кое-как собрался и строго буркнул ему прощение. После чего мужик кое-как поднялся на свои неуверенные ноги и ушёл, наконец. Но испортить настроение ему не удалось. Через пару минут Роман от всей души хохотал над этим дурацким происшествием и никак не мог взять в толк, где же в такую рань этот мужик успел нажраться до такой степени?!

Он надел плавки и, когда вышел из палатки, увидел слева метрах в двадцати от себя появившийся за ночь большой бивак: две машины стояли почти над самым обрывом-клифом, а под ним были разбиты две палатки побольше и одна поменьше, рядом с ними чуть дымилось догорающее кострище. Мощный храп раздавался в одной из палаток, и Роману сразу стало понятно, кто там спит таким могучим сном.

Вскоре от моря со стороны Хамелеона, слегка поёживаясь по утренней прохладе, к своим палаткам подошла группа расположившихся рядом отдыхающих – пятеро взрослых и два подростка лет двенадцати и пятнадцати. Видимо, это они на машинах приехали вчера затемно, из-за чего Роман проснулся и забрался в палатку.

Компания, кроме ребятишек и слегка полноватой девушки, была более-менее навеселе, одна женщина – даже изрядно пошатывалась, из-за чего новые соседи вели себя раскрепощённо и довольно шумно, все громко смеясь, особенно пацаны, и даже шутливо переругиваясь.

Но искупался из них один только более-менее трезвый мужчина, вернее, это был парень лет двадцати пяти. С полотенцем, накинутым на влажные плечи, он шёл в обнимку с полноватой девушкой и, похоже было, скорее, что он сам грелся теплом её тела, чем согревал свою возлюбленную.

Парень этот вдруг поздоровался на ходу и даже подмигнул Роману, как будто своему стародавнему доброму соседу, и сказал с лёгким южным оканьем:
– Видел я, как батя к тебе в палатку ломился, уж извини. Увидимся после обеда. Мы всю ночь на колёсах, лишь поели с дороги, а сейчас заваливаемся спать, – и приветливо махнул рукой.

Пацанам было приказано спать в машине, и они резво побежали к ближнему спуску, проделанному в клифе. А по тому, как парень с девушкой направились в маленькую палатку, Роман понял, что улыбчивого новоиспеченного соседа зовут Степан. Он пожелал всем приятных снов и отправился к морю, не дожидаясь ответа от не услышавших его соседей, лишь парень снова улыбнулся и приветливо кивнул ему в знак благодарности.

*   *   *
Солнце ласково обихаживало своими тёплыми лучами водную гладь Тихой бухты. Она не была уже такой зеркальной, как вечером, но малоприметные волны обозначали своё присутствие только у берега. А вся акватория Тихой бухты излучала почти детскую безмятежность.

Роман любил утренний водный моцион и обычно принимал его пораньше, вот как сейчас, часов в семь. Вода в это время теплее воздуха. Но, чтобы со сна она не показалась прохладной, нужно было сделать привычный активный разминочный комплекс упражнений для разогрева суставов и мышц. Всё это он проделал быстро и с удовольствием.

Затем снял плавки, бросил их в сторону палатки и бодро вошёл в воду. По пути плеснул себе воды на живот и грудь, затем на шею. С неё прохладная вода побежала резвой струйкой вдоль позвоночника, отчего Роман поёжился и тут же ухнул в воду.

Под водой шёл долго – пока хватило воздуха. С детства он легко мог задерживать дыхание минуты на полторы, а то и больше. Вот и сейчас, когда он практически без движения, только в силу инерции движения тела по-тюленьи бесшумно вынырнул из воды и оглянулся на берег, тот оказался далековато – метрах в пятидесяти. Откинувшись на спину, Роман передохнул чуток и восстановил дыхание. Затем повернулся на живот и кролем начал наяривать ещё дальше в море. Берег виднелся уже совсем узкой полоской, но мыс Меганом, казалось, был совсем близко. Он опять завалился в воде на спину – свою любимую позу для отдыха тела и восстановления дыхания.

Из-за поднявшегося солнца абсолютно чистое небо на востоке было несколько белесым. Ближе к центру небосвода цвет постепенно насыщался до интенсивно голубого, а на западе становился почти синим. В той стороне, как всегда, за горизонт зацепились длинные, какие-то расплющенные тучки. Но в небе ни облачка, значит, сегодня днём опять будет царствовать очень жаркое солнце.
Для Романовой кожи это было уже не страшно: как-никак, восьмой день отдыхает на море. А вот новоиспечённые соседи, если не поостерегутся, точно станут печёными.

Роман развернулся на живот и потихоньку поплыл брасом к берегу. Плыл довольно долго, даже подустал грести рукам. Проплыл немного на спине, затем снова повернулся на живот, а последние пятьдесят метров до берега одолел бурным кролем по всем правилам плавательной техники: вдох под правой подмышкой под гребок левой рукой, затем голову в воду и мощный гребок правой рукой. Затем опять вдох под правой подмышкой и мощный гребок, и опять. Всё это время он быстро-быстро работал ногами, как ластами. И набрал до того приличную скорость, что когда зацепил рукой за дно и перестал грести, его тело по инерции чуть не выскочило на песок.

Роман затормозил как раз на линии уреза воды, но не стал подниматься, а по-тюленьи перекидывая тело вперёд, без помощи рук выбрался на укатанный волнами влажный песок. Он настолько сосредоточился на этом нехитром передвижении ластоногих, что раздавшиеся справа хлопки в ладоши стали для него полной неожиданностью. Роман по-турецки быстро сел лицом к морю и руками прикрыл своё хозяйство, после чего вальяжно посмотрел на хлопающую публику.

Это были три девушки, всё ещё смеявшиеся и хлопавшие Роману за доставленное им с утра неожиданное удовольствие лицезрения первоклассного плавания, смешного передвижения мускулистого тела по песку и впечатляющей игры мышц крепкой спины и отлично выраженных ягодиц.

Роману никак было не встать, потому что девушки были в купальниках, а плавки лежали метрах в тридцати. Идти к ним пришлось бы как раз мимо этих девушек: его немного повело в сторону, когда он так сильно увлёкся кролем. Продолжая сидеть, он церемонно и с достоинством слегка приподнялся и поклонился им: как же, как же – знай наших!

Девушки не рискнули подойти к обнаженному парню, поинтересовались только его школой плавания. Ответ «московская» их вполне удовлетворил, и они пошли дальше в сторону мыса Хамелеон. Роман проводил их слегка сожалеющим взглядом и задумался.

Итак, его ожидали два дня отдыха в Тихой бухте: сначала здесь, в северной её части возле Хамелеона, а затем восточнее, в укромной бухточке с мысом Корабликом, что за границей Тихой бухты стоит уже в бухте Провато.
Что же, пока всё складывается отлично. Если первую половину отпуска не удалось провести одиноко, то вторая его половина начинается значительно лучше.

Девушки эти хотя очень интересные и общительные, но они явно демонстрируют заинтересованность в мужской компании. А после сибирских шведов и азиатской немочки-нимфы Роману хотелось одиночества. Сексом и компаниями он успеет пресытиться в Москве. так что сейчас главное – отдыхать! Поэтому он снова довольно много поплавал и позагорал голышом, пока совсем не проголодался.

С горячим завтраком вышла полная непруха: дрова вышли, и пополнить их запас не предоставлялось возможным. Вся долина Тихой бухты давным-давно причёсана туристами, и в ближних балках с кустами лоха серебристого искать хворост было бы напрасно. Все сколь-нибудь горящие предметы в ближней округе были собраны и давно сгорели в кострах, а надеяться, что в Тихой бухте волны что-либо дровяное прибьют к берегу, казалось утопией.

Роман пожалел было, что у него нет керосинки, но ведь это означает лишний груз и лишние хлопоты. Зато искренне пожалел, что не закупил больших таблеток сухого  горючего. На них хотя бы в кружке можно было бы что-нибудь горяченькое сварганить на скорую руку. Но о чём сожалеть теперь, когда из горючего ничего не было – то есть, не было вообще ничего.

Поэтому завтрак был пресным и холодным: остатки венгерского острого шпика с неизменными огурцами и зелёным луком. Поскольку вино дяди Митки закончилось вечером, пришлось откупорить одну из бутылок местной «Мадеры», ведь Коктебель считается неофициальной столицей по производству данного вида вина. Сочетание вкусов и аппетита получилось отменным. Поэтому поел он хорошо, как всегда причмокивая и выделывая губами и ртом прочие «при» и «по» и памятуя, естественно, о бабушкиных тридцати трёх жевках перед глотком.

Управившись с завтраком и немного отдохнув, где-то после девяти часов Роман опять пошёл купаться. Пока солнце не поднимется высоко, часа два он сможет позагорать и покупаться. Тело уже очень хорошо принимает загар, не боится солнечного передоза и ожогов. Да и заветный флакончик с репейным маслом пока не иссяк, поэтому Роман время от времени делал профилактические увлажнения кожи: она становится мягче и матовее и от этого только лучше загорает.

(продолжение следует)