Древний Галич

   Костромской поезд остановился у деревянного, барачного типа, покрашенного жёлтой краской Галичского железнодорожного вокзала почти ночью. Не слишком обременённые вещами, мы не стали ждать рассвета и, расспросив дорогу, направились пешком по просыпающемуся городу на улицу Луначарского, где располагалось педучилище.
   В предутренних сумерках город был необыкновенно красив. Не спеша, мы шли по самой середине широкой, засаженной тополями и липами, улице Свободы. Верхние этажи старинных кирпичных зданий по обеим сторонам улицы начинали уже розоветь в лучах восходящего солнца. Город выглядел чистым, ухоженным, как будто умытым и принаряженным к какому-то празднику. Слева, со стороны Галичского озера, слегка припрятанного в тумане, веяло утренней свежестью, доносились какие-то голоса и отдалённый треск лодочных моторов. А справа, от Балчуга, высоченного городского вала, на вершине которого в древности располагалась неприступная крепость, несло теплынью.
   В центре города мы задержались.
   – Смотрите-ка, – ряды, как в Костроме! – удивился кто-то из нас.
   Как мы потом узнали, это была самая главная архитектурная достопримечательность Галича – торговые ряды, построенные в начале Х1Х века архитектором Фурсовым по проекту губернского архитектора Метлина. Немногие города могут похвастаться таким архитектурным ансамблем торговых рядов. В Галиче они располагаются в четырёх основных и двух дополнительных корпусах. Имеются нижние ряды, расположенные с левого края центральной площади, ближе к озеру, если идти от вокзала, и верхние ряды – у подножия Балчуга. Впоследствии я любил побродить просто ради любопытства по магазинчикам, расположенным в рядах, хотя особого, большого выбора товаров в них в то время не было.
   У просторного, с широкими окнами, двухэтажного деревянного здания педучилища мы оказались слишком рано. Часа полтора ждали, пока оно откроется и придёт председатель приёмной комиссии. У нас приняли документы и тут же определили на жильё. Девушкам досталось общежитие, а меня поселили в частном доме через дорогу от здания педучилища.
   С этого времени дом  под номером 41 по улице Луначарского на два года стал для меня самым тёплым и надёжным пристанищем. Дом как дом, обыкновенный, почти деревенский, с печным отоплением, деревянный, двухэтажный. Особенным было то, что в этом доме когда-то жил известный в Галиче доктор Комаров, и от него в доме осталась богатейшая библиотека медицинской литературы. Располагалась она в развешанных вдоль стен комнат на втором этаже шкафчиках со стеклянными дверцами. Шкафчики запирались висячими замками, а ключи от них хранились у хозяйки дома тёти Лизы. Тётя Лиза, худая, высокая старушка лет семидесяти с морщинистым лицом, но удивительно выразительными карими глазами, когда-то была прислугой в доме доктора, а после его смерти так и осталась в нём жить. Существовала она на доходы от квартирантов. Первый этаж дома занимала семья городского сапожника, а второй этаж четверо, а то и пятеро студентов педучилища, а также женщина из деревни за озером, работавшая по ночам на мебельной фабрике, а днём отсыпавшаяся.
   Каюсь, но и без ключей тёти Лизы мы нашли в конце концов подход к заветным шкафчикам с медицинскими книжками и в свободное время с интересом изучали их содержимое. Тётя Лиза об этом даже и не догадывалась.
Встретила меня тётя Лиза приветливо и тут же уложила спать.
– Устал, наверно, с дороги-то. Отдохни, – по-домашнему просто сказала она и ушла по своим делам. Уснулось моментально.
   Проснулся я уже после обеда от негромкого женского разговора. Две девушки, очень похожие друг на друга, обе широколицые, стройненькие, черноволосые упаковывали чемодан. Оказывается, до меня в этом доме жили они, две сестры из Костромы, вчера у них был выпускной вечер, и сегодня они уезжали домой.
До поезда оставалась уйма времени, и сёстры решили мне показать Галич и рассказать о нём. Знали они город и его историю основательно. И вот что мне поведали.
   В первом тысячелетии новой эры на землях в лесном Заволжье и в восточной части междуречья Волги и Оки обитало финно-угорское племя меря. Жили меряне и на берегах Галичского озера.
   Начиная с 1Х века на земли мерян тремя потоками (от Новгорода, Смоленска и южных окраин Киевской Руси) двигались славянские переселенцы. На мерянской земле возникали славянские поселения и города. Вот и на берегу большого озера возник славянский город Галич. Назвали они его Галич-Мерьский, то есть находящийся на мерянской земле, в отличие от южного Галича, расположенного на Днестре. Впервые в летописи Галич упоминается в 1238 году.
   В Х111 веке Галичское княжество было одним из самых сильных и богатых на Руси. Татары в этот глухой лесной край практически не заглядывали, поэтому жизнь здесь была относительно спокойной и безопасной. Люди из многих мест приходили сюда искать спасения от татарских набегов. Галич в те времена был значительнее Костромы и даже Москвы. Особенно усилилось Галичское княжество в период княжения родного брата Александра Невского – Константина и его потомков, правивших более ста лет.
   Галичские князья, чувствуя свою силу, никак не хотели признавать власть Москвы. Трижды ходили на неё и трижды захватывали. Последний галичский князь Дмитрий Шемяка захватил Москву в 1446 году, а взятого в плен московского князя Василия Васильевича ослепил. С тех пор того стали называть Тёмным. Но в Москве Шемяка не удержался и отступил в Галич. И здесь, у стен Галичской крепости , потерпел полное поражение от московских полков. Галич окончательно вошёл в состав московских владений.
   Галичане были храбрыми людьми. Они активно сражались с польскими интервентами в ополчении Минина и Пожарского, поддерживали народные восстания Кондратия Булавина, Емельяна Пугачёва, Степана Разина, прославили себя и в войне с Наполеоном.
   Тысячи галичан отважно бились с врагом во время Великой Отечественной войны. Десять человек стали Героями Советского Союза.
   Много интересного узнал я тогда от сестёр-костромичек о Галиче и галичанах. Мы побывали у переправы через озеро, полазали по Балчугу, побродили по улицам города, прежде чем сёстры сели в поезд и уехали. Уехали навсегда. Больше этих девушек я не видел, как и многих-многих других людей, с которыми пришлось встречаться на перекрёстках жизни.