Возвращение забытых книг

Почти забытый сегодня советский писатель Борис Житков известен, прежде всего, как создатель циклов детских рассказов «Что я видел» и «Что бывало». Книги эти, представлявшие своеобразные энциклопедии для школьников, были, что называется нарасхват в детских библиотеках. На книжных прилавках они тоже не залеживались.
Поскольку Житков тесно сотрудничал с со многими детскими газетами и журналами: «Ленинские искры», «Новый Робинзон» (изначально — «Воробей»), «Ёж», «Чиж», «Юный натуралист», «Пионер», за ним упрочилась известность детского писателя.
«Виктор Вавич»  - единственный «взрослый» роман Бориса Житкова, который  считал его главным трудом своей жизни, в некотором роде биографичен. Во время революции 1905 года писатель состоял в боевом студенческом отряде, оборонявшем еврейский квартал от погромщиков, перевозил на паруснике в Одессу из Румынии и Болгарии оружие для революционеров.
Публикация первых двух книг романа в 1929 и 1934 годах вызвала неоднозначную реакцию критики ввиду непривычного для СССР изображения революционных событий.  Борис Житков умер в 1938 году от рака, иначе, кто знает как бы сложилась судьба автора, а вот судьба его главной книги была печальной.
Полный текст романа «Виктор Вавич» был анонсирован на 1941 год, но тираж книги  уничтожили по цензурным соображениям. Каким-то чудом сохранилось несколько экземпляров. Благодаря этой случайности полное издание романа пришло к читателям лишь в 1999 году. Вот так
«Виктор Вавич»стал одним из главных «упущенных» произведений русской литературы XX века.
«Это лучшее, что написано когда-либо о 1905 годе. Какой стыд, что никто не знает эту книгу», - сетовал  Борис Пастернак.
Прозаик Андрей Битов заметил, что вопреки Булгакову, рукописи горят. «Кроме текстов нужна ещё и судьба. Вот, скажем, «Виктор Вавич» Бориса Житкова. Если бы у этого романа была судьба, он занял бы нишу между «Тихим Доном» и «Живаго». Теперь он станет, может быть, лишь темой диссертаций».
Жестокое суждение, едва ли не приговор. В свое время нечто подобное случилось с романом «Доктор Живаго», который почти никто не читал, но все  почти единодушно осуждали. Но если «Доктор Живаго», стал всемирно известен благодаря разразившемуся вокруг романа идеологическому скандалу с привлечением пресловутой «нобелевки», то судьба житковского романа, о которой так жестко высказался Андрей Битов, и в постсоветское время была незавидной. После 1999 года была пара незаметных переизданий. Поэтому появление нового издания романа «Виктор Вавич» в одной из литературных серий издательства «Вече» - событие, пройти мимо которого невозможно.   

ххх

Николай Арсеньевич Корнатовский– советский историк, специалист по истории Гражданской войны в России, – предмет своей научной деятельности изучал не за письменным столом в тиши академических библиотек. Напротив, он был её участником; сначала на Западном фронте, потом Туркестане, где был тяжело ранен.
Историографией Гражданской войны начал заниматься ещё в годы учебы в Военно-политическом институте им. Толмачёва. Продолжил в 30-40 годы сначала в ранге научного сотрудника Ленинградского Истпарта, позднее – профессора ЛГУ. Занятие историческими изысканиями лабиринтов Гражданской войны  было делом не только сложным, но и опасным. Корнатовский в сентябре 1949 был обвинён в троцкизме, арестован и осуждён на 25 лет. В 1954-ом был  реабилитирован. Из науки Корнатовский не выпал. Продолжил заниматься историей советского общества на кафедре исторического факультета ЛГУ.
Основные труды Корнатовского посвящены истории Октябрьской революции, гражданской войны и установления советской власти в различных регионах России.
В постперестроечное время , когда советская историография была перевернута с ног на голову, работы Корнатовского и его коллег были просто-напросто выброшены из общественного дискурса, как противоречащие царившим тогда  либеральным взглядам новоявленных «демократических мыслителей». Спустя треть века Россия скидывает  морок исторического беспамятства. В серии «Военные мемуары» издательство «Вече» выпустило две книги, в которых Н.А. Корнатовский выступил как автор и редактор-составитель.
«Кронштадтский мятеж» - это сборник воспоминаний участников мартовских боёв на льду Финского залива  и документов, проливающих свет на одну из самых жестоких и трагичных страниц русской истории.
Вторая книга – «Колчаковщина. Революция и Гражданская война в описаниях белогвардейцев» - составленный Корнатовским сборник воспоминаний и дневниковых свидетельств людей из окружения адмирала Колчака.
Это Георгий Гинс — член правительства А. В. Колчака, чьи мемуары «Сибирь, союзники и Колчак» являются   ценным источником по истории Гражданской войны.
 «Отрывки из моего сибирского дневника» французского генерал Мориса Жанена – образчик автобиографической апологетики, своего рода «евангелие от Иуды».  Основной задачей этого француза была эвакуация войск Чехословацкого корпуса во Владивосток и их отправка в Европу для пополнения сил союзников на Западном фронте. С ноября 1918 года Жанен — начальник французской военной миссии при Российском правительстве адмирала  Колчака, главнокомандующий чехословацкими войсками в России.
В дни оставления Омска в ноябре 1919 года Жанен предложил Верховному правителю взять золотой запас Российского правительства под международную опеку, охрану и транспортировку во Владивосток. Колчак категорически отверг их предложение: «Я вам не верю. Золото скорее оставлю большевикам, чем передам союзникам».
В декабре 1919 Жанен поддержал восстание против колчаковского правительства в Иркутске. Санкционировал выдачу Колчака повстанческому Политическому центру, что впоследствии привело к убийству Колчака. В среде белой эмиграции Жанена называли  «косвенным убийцей адмирала».
Заключает сборник - стенографический отчет о сдаче власти омским правительством Политическому центру. Этот сухой документ красноречивее любых признаний свидетельствует  о предательстве Антанты в лице генерала Жанена.

ХХХ

Александр Дюма всегда тяготел, как сейчас сказали бы, к сериалам, а в его время это были романы-фельетоны. Причем термин «фельетон» в этом случае имеет совсем не то значение, к которому мы с вами привыкли. Оно происходит от французского слова feuille – «листок». Так часто называли газеты, а фельетон – это последний лист, на котором печатали всё, что не попало на основные колонки: юмористические рассказики (отсюда и современное значение слова «фельетон»), светские и театральные сплетни, разные сомнительные новости и т. д. То есть то, что сейчас помещают в «подвал».
В 30-х годах XIX века французским издателям Жюльену Луи Жоффруа и Луи-Франсуа Бертену, пришла в голову идея для повышения тиража и большей популярности издания размещать на этом последнем листе газеты художественные книги отдельными небольшими фрагментами
Эксперимент удался – читатели настолько активно раскупали газеты, что тиражи газет взлетали до небес. Это и не удивительно, ведь хорошо изданные книги были дороги, их купить мог не каждый. А газеты могли себе позволить даже люди со скромными доходами.
Довольно скоро мода на такие романы с продолжениями распространилась по всей Европе, но всё же лидировала французская пресса. В этом формате были выпущены «Три мушкетёра» и «Граф Монте-Кристо», «Парижские тайны» Эжена Сю, романы Жорж Санд, и менее известные нам произведения Фредерика Сулье, Поля Феваля, Эмиля Габорио и других. Но королём романа-фельетона всё же был Дюма-пэр.
На протяжении двух с половиной десятилетий мэтр создал целую галерею бессмертных персонажей от «Трех мушкетёров»  и «Королевы Марго»до «Сан-Феличе» и «Воспоминаний фаворитки».
Этот роман, как и «Сан-Феличе» был написан в Неаполе в 1863-1864 году и впервые опубликован в Париже в 1865 году. В центре романа история английской женщины, превратившейся из гувернантки сначала в куртизанку, а потом в блистательную леди и спутницу аристократов и ставшей возлюбленной прославленного британского адмирала Нельсона. Зачин романа на первый взгляд незамысловат.
В январе 1815 года в лачуге недалеко от французского города Кале священник даёт отпущение грехов женщине, страдающей угрызениями совести. Но её исповедь — это рукописи, оставшиеся после неё, в которых она пыталась оправдать свою жизнь и поступки. Звали её Эмма Лайонна.
История этой женщины более известной в литературе и кинематографе как леди Гамильтон отражена в «неаполитанской трилогии» Дюма – «Сан-Феличе», «Эмма Лайонна» и «Воспоминания фаворитки». С двумя романами трилогии читатели ознакомились в ранее вышедших в «Вече» томах иллюстрированного собрания сочинений Александра Дюма. Теперь вот заключительный роман исторической трилогии.

ХХХ
В отличие от Великого Дюма-отца, который не считал нужным признавать своих «литературных негров» соавторами, другой не менее уважаемый мастер романов-фельетонов Жюль Верн, почитаемый как один из основоположников научной фантастики,  признавал, что некоторые свои, правда, не самые громкие романы, написал в соавторстве с Андре Лори.
Имя этого литератора как-то затерялось в тени столь значительных мастеров приключенческого жанра, как Жюль Верн, Майн Рид или Луи Буссенар, однако в начале прошлого столетия романы Лори были весьма популярны, чему немало способствовал книгоиздатель Пётр Петрович Сойкин в своей знаменитой «Библиотеке приключенческих авторов». В советское время, да и в постсоветское имя Андре Лори почти не возникало. Другое время, другие жанры, другие авторы. В прекрасной юношеской серии «Мастера приключений» издательство «Вече» возвращает нам несправедливо «забытых» по тем или иным причинам авторов.
Но вернемся к Андре Лори. Собственно это псевдоним французского писателя Жана-Франсуа Паскаля Груссе, члена Парижской коммуны 1871 года.
После подавления Парижской Коммуны Груссе был сослан на Новую Каледонию, откуда в 1874 году бежал в Австралию. Переплыв через океан, жил сначала в Соединённых Штатах, затем в Англии. Вернулся во Францию после амнистии 1880 года. Не правда ли, достойная биография для автора приключенческих романов?
Благодаря поддержке Жюля Верна Груссе стал публиковаться в издательстве Пьера Этцеля, специализируясь на школьных историях, а также приключенческих и фантастических произведениях.
Андре Лори — автор многих приключенческих романов, как минимум три из которых были им написаны в сотрудничестве с Жюлем Верном. Это «Пятьсот миллионов бегумы», «Найденыш с погибшей Цинтии», «Южная звезда». 
В серию «Мастера приключений» вошли «самостоятельные романы» Лори – «Наследник Робинзона», «Тайна мага», «Рубин Великого Ламы» и другиепроизведения, в которых прослеживается как  влияние научной фантастики Жюля Верна, так и намётки широко распространенного сегодня у читателей жанра «фэнтези».