Несчастная доля

             Этого замурзанного котёнка с общественной мусорки принесли дети и играли с ним, пока не закончился день. Дальше котёнок орал всю ночь от холода и голода, дрожа под колесом микроавтобуса частника. Жуткое одиночество его несчастной доли разбавлял лишь удравший из дома кот Рыжик. Он пытался играть с беленьким пушистиком, но тот только горько орал, так как очень хотел кушать и замёрз. Оторванный от матери и выброшенный на мусорку злыми людьми, он не понимал, что с ним произошло и мучился, таким образом, уже вторые сутки. Его ужасную худобу скрывала сильно загрязнившаяся пушистость, которую до этой беды всегда до блеска вылизывала заботливая мамка-кошка.
        В довершении к несчастьям неделя выдалась дождливая, и котёнок простыл. Его с умилением тискали дети, но ни один не додумался покормить, и котёнок требовательно мяукал, затихая  лишь тогда, когда чувствовал тепло рук и ласку. Всем было не до погибающей жизни крохотного создания. Минутно пожалев крошку, люди проходили мимо с одной думой: «У меня своих забот хватает, чтобы ещё взять в дом больного котёнка». Но вот тётке Антонине не спалось всю ночь.
        Вдали от своих детей одинокая она чувствовала себя такой же никому ненужной и ворочалась в постели, с болью в душе слушая вопли несчастного пушистика в дождливой ночи. Поднявшись рано утром, тётка заглянула в окно и увидела, как сосед завёл машину и пытается выгнать из-под неё котёнка. Тот сидел за колесом и выходить не желал.
- Господи, не дай Бог, задавит! – замирая всей душой, перекрестилась тётка.
        А сосед сел за руль и осторожно тронул машину. Секунды через три из-под неё крохотным грязным белым медвежонком выскочил котёнок и бросился через дорогу под другую машину напротив.
- Боже мой, Боже мой! Ведь кто-нибудь тебя да и задавит глупенького! – ахнула тётка Антонина, машинально налила в крышечку простокваши и вышла из дома.
- Кис-кис-кис, ты где? Иди вот, полямкай, - позвала она котёнка, заглядывая под машину. - Вылезай сейчас же оттуда, пока и эта машина не поехала и не раскатала тебя в пушистую лепёшечку.
        Котёнок молча сидел за колесом и смотрел на неё голубым и зелёным глазами. Они были у него разные и изумительно красивые. Тётка Антонина осторожно поднесла к крохотному носу крышечку и предложила:
- На, покушай.
        Пушистик был такой хорошенький, но несчастный, грязный и маленький, что тётка слёзно вздохнула и погладила его. Он не испугался её ласкающей руки и не убежал. Она пересадила малыша на травку и поставила перед ним простоквашу.
- Ешь, давай, а то пропадёшь и жизни не увидишь. А кошачья жизнь очень интересная – вся в бабочках, кузнечиках, птичках и вкусных мышках, - гладя его по мягкой головке, стала она уговаривать.
        В ответ пушистик громко замяукал, словно ответил ей:
- Не могу я твою простоквашу есть! У меня живот сильно болит!
        И словно услышав его жалобу, тётка Антонина подняла его и вместе с простоквашей унесла домой.
- Маленький мой, не плачь. Я тебя сейчас полечу, искупаю. Ты будешь чистенький, сытый и счастливый, - посюсюкалась она с ним и заверила: - А потом я тебя пристрою в добрые руки, потому что я часто уезжаю в дальнюю дорогу.
        Тётка Антонина была ярая путешественница по белому свету, в связи с чем никакой живности в доме держать просто не имела право.
        На руках котёнок молчал и прижатый к тёплой груди так замлел, что даже прикрыл глазёнки и расслабился. Тётка хорошенько осмотрела его и, увидев грязный хвостик, поняла, что у него болит живот.
- Ну что, надо тебя накормить и полечить, - нежно прижала она к себе больную крошку.
        Но стоило его опустить на пол, как он тут же беспокойно забегал и закричал, как кричал ночью в холодных потёмках. Простоквашу он не ел. Тогда тётка разбила в блюдечко сырое яйцо. Вот яйцо пушистик немного полямкал. Тётка Антонина поставила на плитку чайник и сказала:
- Ну вот, хоть что-то тебе в рот попало и уже хорошо. А теперь я тебе дам таблеточку.
        Откусив четвертинку панкреатина, она разжевала её в кашицу и попросила котёнка, взяв его на руки:
- Ну-ка, мяукни.
        Котёнок мяукнул, и палец с таблеткой влетел ему в рот. Пушистик потряс головой, недолго пооблизывался, но минут через пять беспрестанно орать перестал. Панкреатин оказал своё лечебное действие.
        Тем временем нагрелся чайник, разбавилась вода. Следом тётка до блеска накупала грязнульку своим крапивным шампунем, смешанным с уксусом. Истощённый пушистик мокрый стал вообще жутко маленький. Он даже дрался совершенно слабо, протестуя против купания. Тётку поразило то, что у котёнка не было блох. Она быстро и аккуратно его прополоскала, завернула в байковую тряпицу и хорошенько просушила от воды. По самому верхнему краю носа у котёнка оказалась изумительная тёмная скобочка, словно подчёркивающая красоту его мордочки.
- Вон мы, какие, оказывается, красивые! – залюбовалась тётка приёмышем.
        Она завернула его в толстое махровое полотенце, положила на диван и велела:
- Сушись и отсюда не вылазь, а то замёрзнешь. Отогрейся и поспи. Тебе надо хорошо поспать после страшной холодной ночи. А я тебе пойду куплю молочка и специальное витаминное питание для котяток.
        Словно внимая каждому её слову, котёнок не стал выбираться из тёплого полотенца. Притихнув в нём, как возле мамкиного тёплого бока, он вскоре задремал и крепко разоспался. А тётка тем временем ушла в магазин.
 
продолжение след.------------------
(рис.Сёстры Рудик)