Эффект Плацебо

Термином «эффект плацебо» называют улучшение
самочувствия человека благодаря тому, что он верит
в эффективность некоторого воздействия,
в действительности нейтрального. Кроме приёма
препарата, таким воздействием может быть,
например, выполнение некоторых процедур или
упражнений, прямого эффекта которых
не наблюдается.
                Википедия

          Вот и на мою горемычную голову свалился этот недуг — чума двадцать первого века. Третий день чувствую себя, простите, хреново. С первого взгляда так, обыкновенный грипп, но уже пару ночей “колбасило” не по-детски. Хотя и грипп тоже дело отнюдь не шуточное.
          Ассоциативно воскрес в памяти один эпизод, произошедший в далёком детстве. Не помню по какому поводу, но родители отправили автора сих строк на побывку к бабушке, которая вместе с дедушкой и прабабушкой проживали в ту пору практически в центре Первопрестольной, в Новоспасском переулке, и там внучок неожиданно разболелся пневмонией. Бабушка, она в ту пору жила в квартире одна, естественно, вызвала на дом врача.
          Вскоре явилась докторша, ростом не высокая, но строгая и серьёзная, естественно, в очках. Внимательно осмотрев и прослушав при помощи своего стето- (или фонендо-) -скопа, хворого отрока она назначила лечение, заключавшееся в основном в уколах старым добрым пенициллином в соответствующее место на теле. Колоть его следовало часто, если память не изменяет, чуть ли не каждые четыре (или шесть) часов, отчего через пару дней на исколотой безжалостной иглой заднице сидеть было практически не возможно.
          Естественно, в те старые и добрые ещё времена, в те брежневско-застойные семидесятые, параллельно применялись и другие сопутствующие процедуры — наследство мрачного средневековья, преобразованное, на основе принципа “любой яд в ничтожных дозах — лекарство” жестоких и беспощадных пыток и экзекуций — банки с горчичниками.
  Увы, но то “пенициллиновое” лечение результатов не дало, возможно, по причине того, что заболевание носило не бактериальный, а вирусный характер. Могу себе представить, как микроскопическая, коварная вирусная шпана, должно быть, дружно гомерически (или, скорей, сардонически) хохотала над тем, как пенициллиновые наножандармы, абсолютно к ней индифферентные, добросовестно и беспощадно расправлялись со всей бактеральной мишпухой, населяющей небольшой, но весьма уютный, несчастный и болезный, детский организм. Кашель с хрипами да присвистами в грудине таким образом не прекращался. Упрямая болезнь на попятную не шла.
  Примерно через неделю, поняв, что старый добрый пенициллин необходимого воздействия не производит, настырная многоопытная врачиха заявила, что нужен иной, (“новый” — как она сама выразилась) более эффективный антибиотик и назначила страдальцу ... ОЛЕТЕТРИН. Сколько лет прошло, а где-то в сокровенных уголках памяти сохранилось это название. Слава Богу, то средство, основным действующим компонентом которого является всё тот же “старый и добрый” антибиотик под названием тетрациклин, не нужно было вкалывать шприцем через и так уже изрядно истерзанную пацанскую задницу, а следовало принимать в виде таблеток раза три на день. Так прошла ещё неделя, но навязчивая зараза вовсе не думала отступать.
          Матёрая эскулапша снова посетила нас. Помню, что тогда и мама приехала к бабушке после работы навестить “любимое чадо”. Закончив осмотр пациента, врачиха безапелляционно заявила сидящим здесь же в большой комнате маме с бабушкой:
          — Ну-ка, давайте-ка мы вашего ребёнка госпитализируем — положим его в больницу?
  Мама с бабушкой сидели рядом на двух стульях сосредоточенно и несколько понуро. Несмотря на то, что прозвучал практически приказ, они обдумывали как поступить и скрупулёзно принимали решение. Малолетний пациент находился здесь же, в комнате, и ему очень сильно не хотелось в больницу; в основе того нежелания лежал уже приобретённый горький опыт. В конце концов, несмотря на настойчивость строгой советской лекарши, проявляя родственную солидарность, мама с бабушкой решительно отказались от госпитализации своего дорогого сына и внука.
  Последний воспарил от счастья на седьмое небо. На лице у последовательницы Асклепия заметно отразилось разочарование, но поскольку она была многоопытна и очевидно представляла собой истинного профессионала, предложила маме с бабушкой необычный, я бы сказал чисто “шаманский”, способ лечения:
  — Хорошо, — сказала она, выдержав паузу, — есть одно средство. Но, уж, если и оно не подействует, придётся вашего мальчишку в больницу класть даже без вашего на то согласия...
          — Оно подействует, оно обязательно подействует! — хотелось кричать несчастному отроку, но только слёзы невольно катились из его снова испуганных и печальных детских глаз.
          Именно тогда докторша и раскрыла бабушке с мамой секрет, наверное, очень древнего ритуала, исцеляющего трудноизлечимые недуги. Назывался тот метод священновоздействующего камлания следующим образом: “Горячие Обёртывания”. Он состоял в том, что в сильно подогретой воде, помню, что её температура должна была достичь порядка шестидесяти пяти градусов, следовало замачивать полотенца из плотной ткани и затем, слегка их выжав, обернуть больного этими горячими влажными тряпками, закутать и продержать в таком состоянии некоторое время.
  Тем же вечером, после того как эскулапша нас покинула, мама с бабушкой процедурку по её совету тут же и провернули. Ощущения помню расплывчато, но были они весьма экстремальными.
  И что бы вы думали? На следующий день ребёнок был абсолютно здоров. Недуг как рукой сняло!
  Безусловно, эффекта вышеописанной процедуры с точки зрения медицины ни подтвердить, ни опровергнуть автор сих строк не в силах. По-моему, это был ярчайший пример так называемого эффекта плацебо, который совершил тем не менее благое действие. На всякий случай прошу прощения у представителей важной и благородной профессии — у докторов, за всяческие вольности, которые посмел себе позволить, слагая строки этого рассказа, ибо в медицине ваш покорный слуга отнюдь не силён.
  Сейчас медленно, но верно иду на поправку. КОВИД постепенно отступает, но, увы, напасти в виде новых болезней продолжают одолевать род человеческий, несмотря на неимоверные усилия медицинской науки. Увы, уже нет на этом белом свете ни мамы, ни бабушки, ни той настырной врачихи, которой не удалось упечь меня в больницу, чей полезный совет однако принёс-таки позитивный результат. Зато и в наши дни существует в сём тесном мире полным-полно всяческих знахарей и шаманов, так что, в конце концов, если современные средства оказываются бессильны, есть ещё шанс у жертвенного огня под ритмичный бой тамтамов предаться священному ритуалу, который, если в него верить, исцелит любую хворь.