Обсерватория в огороде

10.

предисловие к неизданной книге

рассказы

Герои этих рассказов взяты из жизни: Шура Горбунов, калека, сказитель новин и разом, исполнитель куплетов в залах ожидания на вокзалах райцентра, божий человек района, трагически погибший, неподражаемо-эксцентричный Толя Мезенцев в армии и его любовь из города Зима, Михаил (Миша) Левченко, художник — оформитель,  построивший в Барнауле обсерваторию в огороде — все люди по своему и удивительные и неординарные.
В чем-то для всякого заурядного обывателя возможно и чудаковатые.
Скажем, в каждом ли городе вы найдете энтузиаста, соорудившего в центре своего огорода обсерваторию, чуть ли не размаха обсерватории Академии наук?
Которые всегда к себе притягивают внимание своей неординарностью, которые обыватель записывает, понятное дело, в разряд чудачеств.
Поселок Обвозной почти один в один списан по всем параллелям и меридианам своего бытия с поселка Объездной, откуда я сам родом.
Я правил имена и фамилии людей, названия ли поселка в своих рассказах потому, что грезы быть напечатанными влет еще были живы во мне вместе со всеми этими персонажами, и я, переписывая на пять раз строки их, все еще опасался, что они не дай Бог их прочтут и увидят в них непростительные и неточности и преувеличения, коими обычно в поэтическом ударе люди подобные мне грешат.
А путь тут был и непрост, тернист.
Да и сегодня еще неизвестно, доживут ли они эти строчки, которым столько отдано трудов, до публикаций и не сгинут.
...

К сказанному надо еще присовокупить и такой факт.
Рассказы 80-х годов шли у меня уже тематически вторым планом.
В эту пору я все свое внимание отдавал, прежде всего, своим повестям и романам.
Что до их географии и тематики моих рассказов, то в конце 70-х витание мое в облаках творчества шло маршрутом таким, где рядом с реалиями дня уже гнездились тут и там фантазии, правда опять же замешанные на реалиях окружавшей меня со всех сторон действительности. Отдал я так же в них дань и Гринландиям и даже пару рассказов подобного толка опубликовал во «Встрече» у улыбчивого Коли Бажана, с которым, мы были одно время, тому причиной было то, что
мы с ним — с одного района и даже учились, пусть и в разное время, в одной школе.
«Корова на Луне» — ранние мои рассказы, толчок к написанию которых дали мне Василий Белов, Йордан Радичков, Вадим Шефнер. Кто там еще? В эту пору я начинал восхищенно перечитывать Салтыкова-Щедрина. Именно в эту пору я прочел его роман «За рубежом» попутно со сказками и «Господами Головлевыми».

 А «Подарок для внука Фусы» родился после чтения книги Гумилева «Хунну». Произведшей, в свое время, на меня большое впечатление.

По части опубликованного — успехи мои, будем честными, более чем скромные.
Хотя так ли уж я в этом своем положении, глянь на всю мировую историю, одинок?
Что впрочем, на жизненном пути меня печалило мало. У меня было много других интересов, которые не давали мне, аккуратно и стоически складывая написанное в стол, унывать.
Я рисовал карикатуры. (Я стал участником 85 Международных выставок карикатур)
Я увлекся Эсперанто и вел огромную переписку с зарубежными корреспондентами чуть ли не из всех социалистических стран. Переписку мою вместе с подпиской периодики с трудом вмещал теперь абсолютно пустой почтовый ящик, в котором разве что когда кинут куда-либо повестку, счет или приглашение на митинг, организованную каким либо шалопаем, желающем полгорода застращать.

Потом я отдал дружбе с гармонистами края, да и сам играл и пел какие-то свое  песенки.