Легенда о прямоходящем медведе

Чем меньше дичи в угодьях, тем сильнее тяга к архивам. Оно и понятно. Из года в год мы слышим байки о том, как «… лет двадцать назад пять вальдшнепов за вечер взял, а уж перевидел с две дюжины» или что «тетерева в огороде паслись», и многое другое в том же духе. Новички, наслушавшись подобных историй, лихорадочно распихивают пачки патронов по всем закоулкам бездонных рюкзаков, охотники со стажем тяжело вздыхают и бегут в библиотеки. Я — не исключение.

Как-то раз попалась мне в руки прелюбопытнейшая статья, опубликованная в губернском зоологическом вестнике. Суть сводилась к следующему.

В лесах Тобольского уезда деревенские охотники, промышлявшие пушнину, обратили внимание на странные медвежьи следы. Случилась оказия зимою, когда мишки по большей части ложатся в берлоги. Медведи-шатуны — явление объяснимое, тем паче что тот год выдался неурожайным, и некоторые косолапые не успели нагулять жирку. Весьма вероятно, что мишку что-то потревожило, и он до времени проснулся и не сумел вновь уснуть. Так или иначе, но диковинный зверь набродил предостаточно.

— И что здесь необычного? — спросите вы. — Чем был вызван столь неподдельный интерес к мохнатому «лунатику»?

Ответ озадачил не только ученых мужей, но и простых обывателей — мишка оставлял отпечатки исключительно задних лап. Абы он о дерево терся или, например, на дудочке играл, тогда понятно - эка невидаль. Но не мог же косолапый все время с тростью передвигаться?


В ту пору и леса и люди отличались первозданной дремучестью и верой в сказки. Нынче граждане тоже охотно верят небылицам, чего не скажешь о поредевших лесах… 

Однако отбросим суеверия и вернемся к нашему медведю. Не одну экспедицию на его поиски снарядили, тайгу частым гребнем прошли, но подходящих следов передних лап не обнаружили.  Впрочем, по рассказам одного очевидца, ему удалось-таки вытропить нарушителя спокойствия и даже пальнуть вслед. Но! Дело было в густом ельнике, и стрелок выше седалища ничего не видел.

— Пусть не по месту, однако ж попал! — горячился счастливчик. — Точно приложил супостата! Правда, не по тому месту…

И похоже, не врал. Ибо с тех пор мишкины отпечатки явно указывали на появившуюся хромоту.

Намеренно опускаю подробности из отчетов экспедиций, жарких споров вовлеченных лиц и приведу лишь показания трактирщика из ближайшего к месту событий питейного заведения. Полагаю, к его словам следует отнестись со всей серьезностью, потому как он ни разу в жизни:

1) не обсчитался (в пользу клиента);
2) не держал в руках ружье;
3) не удил рыбу;
4) не был женат.

Итак, выдержка из протокола:

-  Я, Иван, Демидов сын, купил за целковый у заезжих охотников верхнюю половину медвежьей туши. Я спросил, где остальное. Ответили, что не ведают. Тот день выдался тяжелым. Под утро меня разбудила полтуши и наказала в недельный срок сыскать и вернуть вторую половину.

Со слов бедолаги, он шатался по лесу в поисках провианта, пока не вышел к знакомой заимке. Дверь была подперта толстенным бревном. Характером мстительный, он разворошил крышу. Сунулся и застрял на полпути. Думал, что ежели пролезет голова, то пролезет и … все остальное. Ан нет.

К ночи резко похолодало. Дул сильный морозный ветер. Огузок смертельно замерз и взмолился: «Пойду пробегусь. Авось согреюсь». Хозяин, хоть и норовом крут, все ж не изверг. Да и зад, чай, не чужой. Отпустил. Вскоре, на беду, в избу заявились охотники и тресь из огнестрела в самую мишкину башку. Ну, а дальше, господа, вы все знаете.