Дневник. Март 1968

Март 1968

30.03.1968 Воскресенье

Не знала, с чего начать. А начинать пришлось с ужасной трагической
гибели Ю.А. Гагарина. Смерть первого советского космонавта сильно
потрясла мир. Весь народ наш очень тяжело переживает эту потерю.
Я не могу выразить чувства, охватывающего меня. Ничего своего я
писать не буду, выпишу только некоторые строчки из газет...

------------------------------------------

Памяти сокола.

...Безгласный, он застыл на смертном ложе,
Свершив по жизни путь недолгий свой.
А сердце и не хочет и не может
Смириться с этой вестью роковой.

Я вспоминаю в этот день печальный,
Как, сказку воплотивши наяву,
Счастливый, гордый встречей триумфальной,
Вернулся он из Космоса в Москву.

Изведать радость взлёта в Космос снова
Лелеял он в душе своей мечту.
И, смелый сокол, к подвигу готовый,
Он жадно устремился в высоту.

И смерть... Удар безжалостный и грубый...
Но не затмит горючая слеза
Свечение улыбки белозубой
И озорные, дерзкие глаза.

И навсегда останется нетленной
Среди племён, живущих на Земле,
Любовь к тому, кто на простор Вселенной
Ушёл с Земли на первом корабле.    

--------------------------------------   

... Такая же весна, как семь лет назад. Такое же утро: идут по
улицам потоки людей, природа ждет зеленого взрыва почек, травы.
И так же далеко огибают очереди газетные киоски. Крупные заголовки.
Два портрета. И печальная тишина на улицах, в трамваях, в метро.

А тогда, в апреле шестьдесят первого и много раз потом толпы
прямо здесь, у киосков, взрывались ликованием, пели и кричали
от счастья улицы, шумели города, деревни, материки.
Сегодня тишина - вечный спутник молчаливого горя. У народа несчастье.

Умерли два его сына. Два Героя не вернулись с небесной дороги.
В горе хочется изменить то, что изменить невозможно. Зачем? Зачем
он летал? У нас есть немало готовых на новый космический штурм,
зачем было снова браться ему? Он первый, он сделал свое дело.
108 космических минут - это наша слава, наша гордость и его тропа
уже давно стала звездным трактом. И вечна благодарность людей
к первопроходцу этой тропы.

 Это необычайным и горьким своим языком говорит любовь. Человек,
вобравший в себя энергию, разум, мужество, славу народа, становится
 его знаменем, гордостью, святыней. Пусть живет среди нас, ходит по
 земле - не надо ему рисковать.

Было бы большое счастье, если бы он был сейчас среди
нас, работал, как прежде. Но, может быть, память наша несправедливо
сохранила его в кинолентах и на газетных страницах лишь в
лучах любви и славы, в цветах и улыбках,- и значит, не таким, каким
был он на самом деле. Гагарин на берегу большой русской реки
у оголенного осокоря. На трибуне Мавзолея. В венках индийских цветов.
В звездах регалий всего мира.

----------------------------------------------------

"Звездный человек!
Но все это было потом. Вспомним другое. Юрий в ремесленном.
У крыла истребителя. С парашютом. В барокамере. Опутанный датчиками.
У ракеты. И там - в жуткой выси, в немыслимых перегрузках, в Работе,
которая стала смыслом и целью его жизни "Гагарин? Это Христофор
Колумб наших дней." Колумб... Открыв Америку, он отправился и во
второе, и в третье плавание.

Путешественники должны ездить, моряк плавать, летчик летать.
Да разве можно остановить Колумбов, Нансенов, Лобачевских, Кибальчичей?
 Тогда они не были бы ими, тогда остановилась бы жизнь.
 А разве самое святое знамя не бывает в бою?

Истинное мужество беспредельно. Настоящее мастерство требует неустанного
совершенствования. А  он, человек со звездой Героя Советского Союза,
звездопроходец, коммунист, хотел не просто еще раз взглянуть на голубой
ореол Земли и на звезды, которые в то утро мелькали над ним, как
светлячки. Он хотел новой выси и новой дали. Хотел еще послужить
людям... Скорбит "Звездный городок". Темнеют стволы деревьев, наливаясь
весенним соком.

Вот здесь он проходил. По этим дорожкам бегал на тренировках.
Входил в этот подьезд. Уходил вон туда, где видны какие-то здания,
службы, - он шел, чтобы испытать здесь, на Земле, то, с чем пришлось потом
 встретиться за пределами ее притяжения.

Притяжения, но не власти. Словно опустел городок. Огромное горе вошло
в сердца миллионов, в дом, где он жил.

   Никто почти из москвичей не видел в жизни Гагарина. Он немало облетел
городов и стран. Миллионы встречались с ним, рукоплескали ему.
Но велика Земля. Много на ней людей. Со всеми не увидеться одному
человеку. Но память о нем останется всюду.

Прощай, Юрий, сын Земли, Икар XX века!
Прощайте, Герои. Вечная будет вам слава!"

----------------------------------------------------------

"...Смерть слишком рано посягнула на жизнь Юрия Гагарина (33 года)
Но Гагарин бессмертен. Он при жизни своими высокими деяниями
уже успел стать бессмертным... Человечество потеряло любимого сына.
Слезы скорби скатываются с глаз матерей и сестер, братьев и отцов.
Страна склонила в трауре свои знамена.

   Земля примет его прах в свое священное лоно, пухом своим бережно
укроет навеки, а имя его будет вечно сиять в небесах яркой звездою -
негасимой звездою Юрия Гагарина, зовя, как песнь, в далекие дороги,
земные и небесные, таких же, как он, мужественных и светлых людей -
Героев Грядущего. Вечная слава Юрию Гагарину."

--------------------------------------------------

   28 марта 1968 года самолет врезался в землю. От космонавта и летчика
испытателя Серегина не осталось ничего. Может что-то и осталось,
кто знает. Ведь и от самолета остались одни обломки. Смерть страшная,
ужасная, дикая.

   Вчера мы с Л. Машковой ездили в ЦДСА. Дом в траурном убранстве.
Люстры затянуты черной марлей, знамена черные и красно-черные,
как крышка гроба.
   Комнаты завалены венками, множество живых цветов. Урны с прахом
в зале центральном стоят на постаменте.
Звучит мелодия, тихая и траурная, загробная какая-то. Охватывает
оцепенение, когда входишь в дом, состояние вовсе непонятное.

   Торжественность и траур. Не могу больше писать об этом,
не хочу и не могу. Человеческая жалость и любовь к обаятельному,
простому и умному, смелому и бесстрашному человеку само за себя
говорит. "Не надо, нельзя было допустить смерти Гагарина, ох, как нельзя"...

   Разве можно рисковать такими людьми? Погиб Комаров. Умер Королев,
заменить которого не может никто. Зачем надо было спешить так
отправлять людей и каких людей.
Ничего себе, сюрприз ко дню космонавтики. О чем говорить 12 апреля
1968 года?

31 марта 1968 г. Воскресенье.

   Теплый, весенний день. С улицы прямо-таки не хочется уходить.
Сегодня дочитала повесть в ненаписанных письмах "Доктор Вера".
Очень захватывающе и трогательно написано. Повесть Бориса Полевого,
есть кино по этой повести.
   И наплакалась я от души над судьбой актрисы Ланской, и переживала
и радовалась вместе с героями. Мне очень хочется отрывочек выписать
какой-нибудь. Выбрала на свой вкус, немножко о любви:

"...Кажется, стучат.

— Кто там?
— Можно? Не помешал?
— Убиваю время и нервы: готовлю отчет. Садись, Василий.
— Я подвигаюсь на койке.

   Он не садится. Он стоит, смотрит на меня,
и я почему-то начинаю краснеть.
— Вера, — бас его звучит как тенор,— Вера, наши в городе.
Немцы, видимо, отступают. Наверное, уже рыщут эти их
команды поджигателей... Понимаешь?.. Понимаешь?..
   Сейчас все решится. Мы будем обороняться до последнего, но...
Словом, перед этим я считаю долгом сказать тебе — я тебя люблю...

Я почему-то не удивилась. Даже форма объяснения,
похожая не то на рапорт, не то на приказ, не покоробила.

— Садись, ну чего же ты?
Он сел на самый край кровати.
— Ну?
— Вот и все.
И встал было уйти, но я удержала.

— Сиди, Василий. — Достала из-за пазухи клеенчатую сумочку
с документами, которую все эти месяцы ношу на шее на шнурке.
Вынула оттуда твое, Семен, письмо, то, единственное.

— Прочитай.

   Он осторожно взял письмо, написанное на обратной стороне
махорочного пакета, и, далеко отставив его на ладони,
стал разбирать твои невнятные каракули, как бы ступеньками
сбегающие сверху вниз. Я знаю письмо наизусть, от надписи
наверху «Товарищ, нашедший это...» и до остренького кренделька,
в котором лишь я могу разобрать твою подпись.

   Во все глаза следила я за лицом Василия.
Когда он читал эти твои слова: «Не верь ничему,
что будут обо мне говорить или писать:
я — большевик-ленинец и останусь до смерти
большевиком-ленинцем»,— он нахмурился, закусил губу.

   Дальше ты пишешь: «Я вынужден был написать чудовищное
признание, но если сложить заглавные буквы моих показаний,
выйдут слова: «Все это вынужденная ложь».
Прочтя это письмо, Василий отложил листок.

— Это ответ мне?.. Понял, Вера,— сказал он, вставая.
— Я это предвидел.— Он улыбнулся. Улыбка получилась
болезненная, кривая.— Предвидел, но, как говорится, не мог не доложить.

   Не суди меня, Семен. Я не смогла, не совладала с собой. Все это получилось
как-то непроизвольно. Я вскочила, взяла в ладони его голову,
наклонила к себе, поцеловала сухие, растрескавшиеся губы.
Сильные мужские руки обняли меня.

— Вера, ты...

   Но там, за шкафами, вдруг поднялась суетня.
Мудрик кричал: «Где полковник?» Голос Стальки,
которая все-таки ухитрилась удрать из операционной,
отчетливо ответил: «Он у нашей Веры», Мы отодвинулись,
почти отскочили друг от друга.
Василий отбросил занавеску, вышел в палату."

-----------------------------------------------

   Да, много на свете есть такого, что трогает человеческую душу,
заставляет совершать те или иные поступки. Жизнь.
Какая же ты все же непонятная. Но жизнь надо принимать
такой, какая она есть. Весна, весна. Наконец ты пришла. Растаял снег.

   Прилетели скворцы. Появились мухи, надо мной днем порхали
первые вылупившиеся из куколок бабочки.
Одну я даже задела рукой, она в отчаянии затрепыхалась от неожиданности
и улетела высоко в светло-голубое, почти белое небо. Ослепительное
солнце заставляло щуриться, мои веснушки на носу и щеках
выступили еще обильнее, но они мне к лицу.

   С ужасом я начинаю замечать, что потихонечку поправляюсь: ведь
тренировок нет. О, mein Goot, когда же начнется гребля, эдак
я совсем расплывусь.
   Еще новость: взяла билет на фильм "Мужчина и женщина", главное,
одна иду, мамку не хочу брать на это кино, а к девчонкам идти...,
к кому - вот вопрос. В общем, одной тоже неплохо. Не встретить
бы там Гешку. Не хочу казаться индивидуалисткой
в его глазах?

   Да нет, не хочу при встрече обжигать его своим дурацким взглядом
 и смотреть в глаза, ожидая, когда он произнесет неохотно, хрипло и тихо:
"Здравствуй". Имя мое он, конечно, не назовет. Ему просто
надоела моя физиономия, на которой он видит глупейшее
выражение, какое-то одинокое страдание.

   А в глазах... скорбь и любовь что ли.
Когда я встречаюсь с ним взглядом, он как-то болезненно
кривит свое красивое лицо, на котором обозначается что-то
вроде гримасы, словно говорит мне или хочет сказать:
   "Ну не смотри на меня так, не смотри, что ты хочешь от меня,
что следишь глазами за мной, что ищешь?...
Мне кажется в такие моменты наших встреч, что я неприятна
ему. Родной, милый, любимый. До какой низости я снисхожу.

   Почему я не в силах совладать с собою. У меня нет воли.
Где разум? Потому ли все это, что я - женщина, без любви
без ласки я не мыслю дальнейшую жизнь.
Без тренировок это ощущается еще сильнее.

   Любовь... Даже безответная, она не оставляет в человеческой
душе одиночества. Но откуда такая тоска. Наташка, ну что ты,
что ты. Иди лучше спать. Да, да, конечно. Завтра на работу
рано вставать. Увижу Валерика... Хм, да, да, конечно.
Спокойной ночи, радость моя. Не осуждай меня, взбалмошную
девчонку.