Пушкин. Второе пришествие Евгения

В 1830-ом  (по иной версии в 1831-ом)   Пушкин остановил свою семилетнюю с  гаком работу над романом Евгений Онегин. Он вынужден был это сделать, ибо Таня его вывесила штандарт жития с обетом супружеской верности, заменив его с «То воля божья -  Я твоя» на «Я другому отдана и Буду век ему верна».  Превращать же Таню в свободную женщину Воронскую или Каренину поэт не решился = он был архисуеверен  = тексты сбываются, он женился на девице, которая звалась Натальей = также как исходно … Татьяна Ларина
NB. Героиня романа с сатирической поэтической историей  его поэтики  у автора «звалась Татьяной», а такая фраза представления ее в первый раз с читателю оставляет намек = звали то  ее как-то иначе. Смотрим черновик – Натальей…
Прошло три года.  Пушкин в 1833 упорно письменно просит женку НН не кокетничать публично и лично с Н1, такая связь грозит крахом доверия и погибелью семье. Но Натали наивно до бестолковости увлечена успехом при Дворе – у нее 20-летней закружилась голова = да и ей пришла пора… влюбиться. Судьба уже гоовит в  дорогу в Россию  барона красавца д-Антеса …
Осенью 1833-го в Болдино  (исходно – Еболдино) Пушкин  садится писать драму «Медный всадник»  - драму о непреодолимой силе Природы, Власти и Судьбы  и тотальной зависимости от нее простого отдельного  человека
И вот он представляет нам своего героя драмы-поэмы:

В то время из гостей домой
Пришел Евгений молодой…
Мы будем нашего героя
Звать этим именем. Оно
Звучит приятно; с ним давно
Мое перо к тому же дружно.
Прозванья нам его не нужно,
Хотя в минувши времена
Оно, быть может, и блистало
И под пером Карамзина
В родных преданьях прозвучало;
Но ныне светом и молвой
Оно забыто. Наш герой
Живет в Коломне; где-то служит,
Дичится знатных и не тужит
Ни о почиющей родне,
Ни о забытой старине.

Намек автора не надуманно прозрачен и ясен как Божий День = это второе пришествие ЕВГЕНИЯ!

Он еще молод (ему 33, как и Пушкину = о возрасте Евгения и возрастных мистификациях Пушкина ты уже вели подсчеты) . Он даже известного истории историографа рода. Только судьба Женю после убийства Ленского под руководством Зарецкого за сельской мельницей  в январе на глазах испуганного  Гийо  сильно потрепала: он живет теперь в питерской Коломне как некогда его отец или двойник (Пушкин), где живет мелкий питерский чиновник и небогатый мещанин, чурается знати и старается не вспоминать былое  = там тень убитого Вовы и отвергнутой Тани  =  и он теперь беден:

О чем же думал он? о том,
Что был он беден, что трудом
Он должен был себе доставить
И независимость и честь;
Что мог бы бог ему прибавить

Ума и денег. Что ведь есть
Такие праздные счастливцы,
Ума недальнего, ленивцы,
Которым жизнь куда легка!

Так из драмы Борис Годунов (1825) о самозванстве и правах Пушкиных на царский русский трон и драмы  Полтава  о деяниях Петра и предательстве хохла  Пушкин перемещает нас в пространство схватки человечка  Жени с непреодолимой силой Природы и Власти 
 
Сюжет основной части поэмы выстраивается вокруг судьбы обыкновенного, рядового человека — Евгения и его невесты Параши, чьи надежды на простое семейное счастье рушатся в результате стихийного бедствия.
 
Это бедствие было стихийным стохастическим (случайным) проявлением сил Природы, обладающей непреодолимой силой. Эта стихия была праздником хтонических сил Природы, доживших от времен Хаоса. Эта же стихия обернулась бедствием для Евгений и его Параши: девица погибла в целомудрии, а ее жених сошел потом с ума и наконец избавился от жизни …. 

Конфликт Природы и Власти  с человеком-рабом поэмы достигает апогея в сцене столкновения безумного Евгения, лишившегося самого дорогого в его жизни и каких-либо надежд на … что-либо, кроме бедности и мелкой службы за гроши, с памятником создателю Санкт-Петербурга — Медным всадником. Именно его, «строителя чудотворного», как он со злобной иронией величает «кумира на бронзовом коне», Евгений считал виновником своего несчастья.

Пушкин через второе пришествие его Евгения пророчески указал на своего будущего убийцу = члена императорского Двора, учрежденного Петром Великим: поэт не согласится с ролью послушного поставщика услуг на потеху Аничкового дворца интимных  забав царя и погибнет в схватке с непреодолимой силой…
Кстати, о втором пришествии: трагедия  «Медный всадник» — поэма, написанная, как «Евгений Онегин», четырехстопным ямбом

Прим.
Евгения у Карамзина найдите сами и будите с усами как старая графиня ***

Для робких же тружеников тыла села Горюхина пособим:
Ссылка АСП на Карамзина имела ввиду не исторического Женю, а пародийно эпиграмматически героя литературного сентиментализма:
см. ЕВГЕНИЙ И ЮЛИЯ. Н. М. КАРАМЗИН (1789)
Русская истинная повесть

Cessez et retenez ces clameurs lamentables
Faible soulagement aux maux des miserables!
Flechi'ssons sous un Dieu, que veut nous eprouver,
Oui d'un mot peut nous perdre, et d'un mot nous souver![*]