Фантазёр

- Спасибо, что пригласил меня в театр, Ваня, - произнесла Ольга, беря молодого человека под руку.
- Мне, в свою очередь, очень приятно, что ты согласилась пойти со мной.
- Интересно, кто же всё-таки сыграет главного героя, - продолжала разговор Ольга.
- Скоро узнаем, - с улыбкой произнес Иван.
Молодая пара, влюбленных друг в друга, недавно, правда, познакомившихся людей, направлялась в драматический театр на спектакль. Я специально не буду говорить, что это за спектакль, да это по сути и не так важно. Важно в данном случае то, что наш герой, Иван, очень уж впечатлительный и фантазирующий персонаж. Он способен выдумать и прожить очень ярко любую историю, родившуюся в его голове. Вот уже на протяжении двадцати двух лет своей жизни он окунается в свои фантазии, которые в итоге разбиваются о реальность происходящего на самом деле.
Ольга напротив очень реалистично воспринимает окружающий ее мир. Иван ей кажется чудаковатым и несерьезным человеком. Она согласилась идти с ним в театр, практически от того, что ей нечем было заняться этим вечером. То, что я назвал их влюбленными, так это и есть. Иван влюблен в Ольга, но ответного чувства в ней нет. Она ему, конечно, говорит о своих чувствах, но больше оттого, чтобы не обидеть ранимую, как ей кажется, душу Вани.
К театру они подходили, когда до начала спектакля оставалось тридцать минут. Люди уже стояли в очередях, чтобы сдать одежду в гардероб, а те, кто уже миновал эту не всегда приятную необходимость, гуляли по фойе разглядывая портреты актеров театра. Некоторые заядлые театралы, прихватив с собой фляжку с коньяком, потягивали из нее в сторонке, немного морщась, закусывая кусочком шоколада.
Ваня и Ольга заняли места в очереди и постепенно двигаясь к гардеробщице, разговаривали о событиях дней, которые прошли без их встреч.
- Мы не виделись два дня, а мне кажется прошла целая вечность, - сказал Иван.
- Как-то здесь холодновато, пожалуй останусь в кофточке, - ответила Ольга, не зная, что ответить на фразу Ивана. Она знала, и думала постоянно, что это всё ненадолго и нет смысла распыляться на высокие эмоции и лишние тирады слов.
- Я дам тебе свою рубашку если будет холодно в зале, у меня под ней футболка. Я не дам тебе замёрзнуть.
- Спасибо Ваня, это очень мило.
- Это мелочи. Может после спектакля погуляем, сходим куда-нибудь или в кафе посидим?
- Ваня, не зевай, наша очередь, - с улыбкой сказала Ольга, радуясь, что получилось пока уйти от ответа и дальше начинала подгонять Ивана пройти в зал, чтобы не отказывать Ивану сейчас. - Пойдем скорее Ваня, ещё места нужно успеть занять.
- Конечно, пойдём, мы же за этим и пришли, - смеясь, сказал Иван.
Ваня попытался взять свою спутницу за руку, но она так ловко полезла в сумочку за зеркальцем и казалось это было настолько естественно, что никто бы и не подумал, и не заметил этого ее поступка. Но наш герой всё понял и не подав вида пошел просто рядом, смотря перед собой. Он мог представить себе всё, что угодно, но вот с этой девушкой хотел быть в реальности. После того, как он заметил ее отстраненность, внутри у Ивана заиграла бурная фантазия. Там, у себя в представлениях, он говорил ей о том, что бросает ее, разворачиваясь промо здесь на лестнице, по которой они сейчас поднимаются. Он делал это так эмоционально, говоря все свои обиды громко, что люди оборачивались и начинали шептаться между собой, став свидетелями такой необычной и не частой сцены в театре ещё до представления. Всё это он представлял себе пока они шли до своих мест. Как только они дошли до нужного им ряда, Ольга тронула его за плечо и его фантазия прервалась.
- Вань, ты куда разогнался? Вот же наш ряд.
- Извини, задумался, - спокойным и пустым голосом ответил Иван.
- О чём ты думал?
- Да так, о своём, - сказал он, а в голове у него понеслось: "Знала бы ты о чем я думал, вот была бы хохма".
- Ну ладно. Вот и третий звонок.
В зале раздались аплодисменты, свет начал гаснуть. Заиграла музыка, занавес пришел в движение и перед зрителями открылась сцена с декорациями. Ребята занимали места на двадцать втором ряду у самого прохода. Иван сидел с самого края. Это было его самое любимое место в театре. Отсюда можно было сразу по окончании спектакля выйти через верх и спустившись по лестнице быстро попасть в гардероб без толкотни.
Декорации на сцене представляли собой комнату, которую отделяла от зрителей стеклянная перегородка. Всё действие происходило в квартире, а все присутствующие как бы подглядывали за происходящим. С левой стороны в кулисах располагалась дверь в квартиру, а в правой дверь в тайную комнату, которая пока не показывалась зрителю. Вторая комната откроется зрителю во втором акте, после антракта.
Зал погрузился во тьму. Музыка утихла и за окном в комнате, выходя из сеней (левая кулиса) появился человек с горящей в подсвечнике свечой. Это была девушка, судя по падающему на нее свету от свечки. Она подошла к столу, поставив подсвечник села на скамейку и опустив голову подперев ее руками, заплакала. Точнее даже зарыдала, от такой сильной обиды, что невозможно представить этого, если сам никогда такого не испытывал. Её обманул и обесчестил возлюбленный, который пообещал жениться, но передумал. Точнее он и не хотел, просто он добился ночи с ней таким образом. Подлый и бесчеловечный поступок. Девушка рыдала и оттого, что произошло с ней, а больше потому что буквально десять минут назад она своими собственными глазами видела, как отказавшийся от нее жених забавляется на сеновале с другой девушкой. Внутри у неё всё горело, хотелось кричать, забежать туда и вцепиться в лицо этому мерзавцу. Какие-то неведомые силы удержали её от этого и вот она дома в темноте, совсем одна проклинает себя за свою наивность и свою незавидную судьбу.
Услышав рыдания из соседней комнаты вышел заспанный отец девушки.
- Что случилось, золотце моё, - садясь рядом с дочерью спросил отец.
- Ничего не случилось, - уткнувшись в плечо отца, крикнула обиженная сейчас на весь мир девушка.
- Ну что ты, что ты, Настенька! Неужели Ванька набедокурил? Я ему стервецу быстро шею намылю, - обнимая и прижимая к себе дочь, говорил отец.
Настя на слова отца разрыдалась ещё сильней.
Ваня с Олей сидели хоть и рядом, но он чувствовал, что она как будто далеко.  От этого у него сжимало сердце. Он думал, что повстречал человека, который разделит с ним его путь, но ошибся и как же горько ему было от этого. Спектакль, который они пришли смотреть он знал, потому как прочитал книгу, по которой его ставили. Сейчас ему хотелось оказаться на месте того самого Вани из книги и всё исправить. Он понимал, прямо сейчас понимал это переживание Насти на сцене. И внутри у Ивана, что-то произошло, он встал со своего места и пошёл вниз по ступенькам к сцене. Дойдя до сцены он поднялся на неё и постучал в стеклянную перегородку, где по замыслу располагалось окно.
- Кого там чёрт принёс, - крикнул Ефим Никодимыч, отец Настенька.
- Это я, Иван. Мне с Настей нужно поговорить.
- Я сейчас тебе поговорю. Шею в раз намылю. Ну-ка подожди, сейчас выйду.
Настя осталась сидеть в комнате, но немного успокоилась и набралась смелости высказать всё Ивану в лицо, если отец впустит его в дом. Ефим Никодимыч вышел на первый план к Ивану.
- Давай-ка ты, Ваня, мне всё обскажи. Чего это Настасья ревёт сидит? Чего натворил сорванец? Я тебе её обижать не позволю.
- Я всё расскажу, не пыли. Пойдем лучше сядем и покурим заодно.
- Ну давай, рассказывай. Да смотри говори на чистоту, - протягивая Ивану папиросу, сказал Ефим Никодимыч.
- Да чего уж утаивать. Дурак я, вот и всего делов.
- Это я и без тебя знаю. Да только по дуракам девки не рыдают. Ты давай не ходи вокруг да около, говори всё как есть.
- Я и говорю, дурак. Жениться я хотел на Насте. Пообещал, что как ночь со мною проведет, так я и женюсь. Она и согласилась.
- Вот ты чёрт, Иван. Да как же так-то?
- Не перебивай меня, Ефим Никодимыч, дай по порядку договорить. Настя согласилась, больно уж ей замуж хочется, как я понял. А в голове как помутилось у меня. Думаю ну что ж заодно и проверю какова она, а ежели не так чего, то и не буду жениться. С дуру я всё это подумал. Ведь приглянулась она мне, да всё вот норовила по своему сделать, подломить меня под себя. Да я ж тоже человек, да и решил схитрить. Она замуж хочет, а я её. Да ведь и обидеть не хотел, знал, что плохо поступаю, но остановиться не могу. Первый же раз это было и у неё и у меня. А уж как ночь провели вместе, так она на меня и глаз не поднимет, и слова никакого не скажет, как будто виноват я перед ней чем. Может и не угодил ей. Ну думаю если что не так со мной, то и Люська скажет. А та вы сами знаете, уже деваха опытная. Ну я и пошёл к ней. Только она меня и обсмеяла всего. Какой-то холёный ты Иван, говорит. Я думала ты уже объезженный, а ты телок совсем.
- Телок, - засмеялся Ефим Никодимыч.
- Смейся, смейся. Да вот Настя-то и увидела это всё. И я то её заприметил когда, так у меня и сердце в пятки ушло, какая там Люська уже. Не понимаю я ничего, дед Ефим. Как вот так сходу взять да выбрать себе бабу на всю жизнь? Как же вот вы с покойной Марфой Ивановной душа в душу столько лет? Ведь их вон полна деревня, поди разбери.
- Мы с Марфой моей хоть и душа в душу, да не всё ж так, как со стороны кажется. И жива была бы может, кабы я однажды тоже вот к такой Люське не сходил. Мы то мужики с этаким паскудством и жить можем, а вот им то очень всё это не просто. Да как бы знать заранее то, что вот так всё обернётся, так в жизни бы не пошел. Но опыт, он на то и опыт, что его получить нужно и прочувствовать всё на собственной шкуре. Иначе никак. Ну да это дело прошлое. А ты вот что, иди-ка домой пока. А я с Настасьей потолкую. Объясню ей что да как. Это всё непросто, конечно, да и обидно уж очень. Но кто без греха. И у неё ведь в мыслях порыться тоже можно чёртика сыскать.
- Может я лучше сам? Натворил делов, отвечу. Может и обойдется.
- Иди домой, сказал. Завтра днём приходи. Утро вечера мудренее, а день утра решительнее, - затоптав окурок сказал отец Насти.
- Хорошо Ефим Никодимыч, пойду тогда. Не знаю я, что такое любовь, но раз совесть мучает, то может это и есть знак того, что это любовь и есть.
Иван встал и ушёл в кулису. Ольга не сводила глаз со сцены и совершенно не замечала, что Иван сейчас не с ней.
Ефим Никодимыч зашёл в дом. Настя подняла на него глаза и спросила:
- Ну где там Ванька-то, балагур наш краснощёкий?
- Разговор у меня к тебе дочка. Ваня мне всё сейчас рассказал. Мерзко всё это, но вроде ж любит тебя парень-то. С Люськой не было у них ничего, ты их спугнула. Будет маяться теперь, да и ты тоже. Может сядете обговорите всё, да и свадебкой закончите?
- Всё вы, папенька, оправдания ищете и ему и себе. Вам всем одного и надо, а как получите так уж и как будто не человек рядом. Маму вам не жалко было, так и меня теперь не жалея уговариваете.
- Я виноват, Настенька, и в жизни себе этого не прощу. Я и сам не ведал, что творил. Вроде же всё осознанно делал, а как случилось, одумался и хоть в петлю лезь. Нет мне прощения дочка, но я с этим и живу мучаясь. Марфа даже перед смертью не простила меня. Но Ваньку точно Бог отвёл, твоей рукой. Он ведь подумал, что ты после ночи той и вовсе не хочешь знать его. Не смотришь, говорит, на него, не разговариваешь. Как же ему понять всё это, вот и пошел испытать себя что ли.
- Ох ты, гляди-ка,  испытатель! Как мне ему теперь-то в глаза смотреть? Я ж после ночи той и вовсе потерялась. Ну думаю бросит теперь, получил, что хотел. Зачем я ему теперь такая нужна.
- Тьфу ты, дуреха. Сама себе напридумывала, сама поверила и сама же всё портить начала. И сама мучаешься и парня изводишь. Оба же человеки вы, как же не объяснившись-то сторониться друг друга.
Настя заревела и закрыв лицо руками, опустила голову на стол. Так она и сидела вздрагивая, пытаясь подавить в себе появляющиеся слезы, а отец тихо сидел рядом и гладя ее по голове говорил:
- Поплачь дочка, стало быть всё наладится. Придет завтра Иван днём, сядете поговорите, да и сходитесь уже, чего там. Может ты спать пойдёшь? Поздно уже, а во сне все ж полегче.
Погасла свеча, кулисы закрыли сцену и в зале зажгли свет, начался антракт. Ольга повернула голову и постучав Ивана по плечу произнесла:
- Ваня ты спишь что ли, пойдем походим, антракт.
- Да, да, конечно, - очнулся Иван.
Они молча гуляли рядом друг с другом по холлу, каждый думал о чем-то своём. А Иван думал о Насте....
Второе действие спектакля происходило уже в другой комнате. Иван был полностью погружен в спектакль. Он был и этим и тем Иваном. Его фантазия уносила его так далеко, что реальность буквально уходила у него из жизни.
Комната Насти была освещена дневным светом. Она сидела за столом и что-то вышивала. В дверь постучали и она увидела в открытой двери Ивана.
- Ну здравствуй, женишок мой гулящий. Каким ветром нагнало тебя ко мне?
- Настя, здравствуй. Давай поговорим. Мне плохо от всей этой ситуации, не могу больше так.
- Ладно. Давай послушаем, что ты скажешь мне. Батя тебя вчера аж защищать вздумал. Да только видела я всё, как ты Люську обхаживал на сеновале в сарае. Знаю, что не было у вас ничего, да только ж мне от этого не легче. Как такому жениху доверять? Сейчас тебе совестно, а потом опять побежишь, как захочешь?
- Мне ты нужна. Ты ж мне так ничего и не сказала тогда. Я и подумал, что не угодил тебе и решил опыта набраться. Да не улыбайся, не смешно мне. Чуть глупость не совершил, спасибо тебе. Да понимаю теперь, что надо было сразу к тебе идти на разговор и прямо спросить, что да как. Понимаю теперь, что бывает, когда недосказанность происходит между людьми и куда она завести нас может.
- А вот я теперь крепко думаю, Ваня, нужен ли ты мне. Ведь так наступил ты мне на сердце, что ведь еле сдержалась. Мать помню как страдала, что сама себя в могилу свела. Отец помню как мучался, думала следом отправится. Недосказанность говоришь, всё верно. Да только не знаешь ведь иногда, как и сказать то обо всём.
- Всё образуется. Поверь мне и прости, Настенька. Ведь чуть было не потеряли друг друга. Мне кроме тебя и не нужен никто. Давай просто всегда договаривать о том, что нас беспокоит и тогда точно сохраним нас друг у друга.
- Смотри, Ваня, вовек не прощу тебя, если ещё что-то подобное узнаю.
Они поцеловались, свет в зале погас и через минуту зажёгся. Зал загремел аплодисментами. Стеклянная перегородка поднялась и актеры под овации зала, взявшись за руки вышли на первый план кланяться. Сделав четыре шага назад, начали выходить вперёд по одному. Сначала Ефим Никодимыч, потом Настя, дальше Иван. Поклонившись он направился к ступенькам, ведущим со сцены в зал. Спустился. И пошел на свое место.
Так Ваня и очнулся на своем месте. Начал аплодировать актерам. Он видел всех троих на сцене, с которой только что спустился. В его голове разыгралась его актерская фантазия, в которой он был на высоте.
После спектакля Ольга и Ваня выйдя через верх, спустились к гардеробу одни из первых и одевшись вышли на улицу. Иван предложил Ольге проводить её, она согласилась, снова подумав о том, что ей не пришлось отговариваться от прогулок. Иван всё это понял и решил всё ей сказать прямо.
- Ты знаешь, я думаю, что больше мы не увидимся.
- Что такое, почему? - спросила Ольга, не ожидавшая такого поворота.
- Ты сторонишься меня. Не хочу тратить время на человека, которому я безразличен. Ты мне очень нравишься, но в пустоту ничего делать не хочу. Так будет правильнее. Я надеюсь, ты не будешь злиться и обижаться. Ведь на правду не обижаются.
- Я тебя поняла, Иван, как скажешь, - с некоторым сожалением сказала Ольга, но и это было наигранно. Она пыталась изобразить это, чтобы Иван почувствовал себя немного виноватым.
Дальше до дома Ольги они шли молча. У дома попрощались, и Иван решил прогуляться один. У него не было необходимости сейчас что-то придумывать. Он просто шёл ни капли не расстроившись и улыбался. Он был влюблен, но даже так было поступить честнее. Отпустить и не мучать человека, в которого влюблен, это тоже проявление любви.
- Молодой человек, время не подскажите? - спросила Ивана, проходящая навстречу, девушка.
- Половина десятого, - ответил он, и решил почему-то задать ей вопрос. - А как вас зовут?
- Настя меня зовут. А вас?
- А меня Иван. Давайте завтра встретимся здесь же в девять?
- Отличная идея.
И оба зашагали, улыбаясь, в разные стороны.....