А вы Димку знаете?

Отрывок из сказочной повести.

Очень маленькое вступление

Если вы Димку не знаете, то знакомьтесь. Обыкновенный мальчишка солидного возраста. Как его мама говорит — «Без пяти двенадцать!» Компьютерный гений, между прочим, как и все обыкновенные нынешние мальчишки солидного возраста. Но только никто не знает про Димкину тайну. Она, конечно, не страшная и вроде бы даже не серьёзная, но уж  какая есть. Да вот она, в общем: Димка невыносимо страдает от отсутствия в жизни чудес. Ну Чудес, понимаете? Настоящих! С большой буквы. Чтобы ррраз! — и чего-нибудь волшебное сотворилось. Не как у фокусников на сцене, а как у магов в компьютерных играх. Но таких чудес в жизни не бывает. Да и магов-то тоже нет. Одни только фокусники. Просто беда.

Раньше-то Димка, когда у него ещё детство было, в Деда Мороза верил и в Новый год. А что, зря, что ли, стишок придумали «Говорят под Новый год, что ни пожелается, всё всегда произойдёт, всё всегда случается!» А потом однажды разглядел Димка в Дедушке Морозе собственного папу и сначала был очень рад и горд: оказывается, его папа — Дед Мороз! Но потом выяснилось, что и к другим детям приходят с мешком подарков собственные папы. А ведь не может же быть столько Дедов Морозов. Ну и вот. С тех самых пор Димку не проведёшь. А чуда-то всё равно хочется. Только, сами понимаете, нельзя об этом рассказывать, кому попало. Хотя, родители, например, и старший брат, и бабушка — вовсе даже не кто попало. Димка их любит, но своей тайной не делится.

И знаете, что? Однажды он всё-таки допрыгался. То есть, как бы это сказать, сам виноват. В том смысле, что как хотел, так и получил. Короче говоря, Димка таки вляпался в чудо. Да и не вляпался даже, а провалился. Да и не то, чтобы провалился, а…

Нет, пожалуй, надо объяснить всё по порядку. С подробностями. А вам, Читатель, придётся немножко потерпеть, когда в нашем рассказе будут попадаться всякие разные ненужные описания. Потому что они на самом деле чуть-чуть нужны. Или даже не чуть-чуть.

Глава 1

…Погода была самая, что ни есть, новогодняя. Лёгкий приятный морозец и медленно сыплющиеся с вечернего тёмно-фиолетового неба крупные праздничные хлопья снега. И ветра совсем не ощущалось! А разве так бывает, чтобы в Санкт-Петербурге и без ветра?! А в тот день как раз и не было его, что само по себе уже чудо. В скверах празднично перемигивались разноцветными огоньками высоченные нарядные ёлки. Ненастоящие Деды Морозы с ненастоящими Снегурочками горланили частушки, развлекали детсадовского возраста малышню, водили хороводы и устраивали смешные конкурсы. Словом, веселились, как могли. Ну а что им ещё делать, если до Нового Года осталось всего-то часов шесть! И ларьки, и украшенные к празднику торговые павильончики не собирались сворачивать свои сувенирные ряды, а так же и ряды всяких вкусностей. Эти-то уж в первую очередь никто не собирался сворачивать.

А Димка тем временем тоже находился на улице. И это, кстати, удивительно, по меньшей мере, поскольку его обычно от компьютера не оторвать. А тут, глядите-ка, оторвался! И теперь шёл по праздничной улице под этим тихим волшебным снегом среди невообразимо пёстрой шумной толпы гуляющего народа. Ну и, надо сказать, не один Димка шёл, а с папой и мамой, которые, строго говоря, больше всего на свете любили отмечать Новый Год исключительно дома. И, надо же, все три эти убеждённых домоседа, всё это симпатичное семейство, — на улице! (Ну не чудо разве!). Скажем больше: семейство дружно направлялось на праздничное представление, которое организовали мамины начальники прямо на маминой работе. Называлось представление очень странно и трескуче — корпоратив. Димке было даже немного как-то страшновато, что ли, идти на этот самый корпоратив. Но родители шагали себе спокойно, только иногда мрачновато подшучивали над сыном и над собой. Особенно удачно у папы получалось. Потому что он вообще умел и любил мрачно пошутить.

Наконец, показалась мамина работа — большущее и странноватое, на Димкин взгляд, здание, нарядно подсвеченное разноцветными прожекторами. Прямо перед зданием стояла высоченная ёлка. И тоже светилась, конечно. Игрушками, гирляндами и блестящей мишурой. И почему-то вдруг Димке неудержимо захотелось подойти к ёлке поближе и, задрав подбородок, посмотреть на ёлку снизу вверх. Потому что, если на что-нибудь в снежную ночь так смотреть, то кажется, будто ты с этим чем-то летишь навстречу снегу прямо в глубокое чернильное небо.

Вот и Димка полетел. Но только почему-то не понарошку вверх, а по-настоящему — вниз! Как это могло случиться — абсолютно непонятно. Ну не было под ёлкой ни ямы никакой, ни люка открытого, ни канавы. А только обыкновенное, присыпанное невесомым и, кажется, даже вовсе не холодным пушистым снежком плиточное покрытие, каким в Петербурге повсеместно заменяют асфальт.

От неожиданности Димка вскрикнул и машинально раскинул руки, чтобы за что-нибудь ухватиться, за какие-нибудь края. А краёв не было. И звуков тоже никаких не было. А только собственный Димкин крик будто бы нёсся за ним насмешливым каркающим эхом. «Я прямо как Алиса», — успел подумать падающий куда-то Димка. Мама ему давно ещё про Алису в Стране Чудес читала. А теперь он и сам провалился. Странно, что ему почему-то почти не было страшно. Да и не в кроличьей же норе он летит на самом деле! А где тогда?

Неожиданно стало светло, как днём, и Димка рухнул в мягкий, сверкающий на солнце большой сугроб. И горбатился он совсем не возле маминой работы, а в каком-то совершенно удивительном лесу. Наш герой энергично барахтался сейчас в снегу под фантастически огромной, обхватов в тридцать, елью. И как раз напротив Димкиного сугроба в гигантском стволе виднелась дверь. Знаете, такая закруглённая сверху. И такая тоже еловая вся. И ручка дверная еловая. В том смысле, что выточена из дерева в виде еловой шишки. А сбоку на толстом корявом суку красовался ярко сияющий на солнце небольшой медный колокол с торчащей из него плетёной кожаной верёвкой. И было жутко тихо вокруг.

И вот тут Димка всё-таки испугался. Потому что ни папы, ни мамы рядом не было. (А вы бы не испугались?! Если кто-то из юных читателей сейчас скажет, что нет, то это он неправду скажет). Но потом Димка взял себя в руки, живо сообразив, что с ним, кажется, именно чудо и произошло!!! ТО САМОЕ! Не фокус вам какой-нибудь! А коль такое дело, то чего переживать? Все чудеса сами собой волшебным образом, в конце концов, развеиваются и притом с обязательной пользой. Во всяком случае, в сказках всегда так. Ну а то, что без папы с мамой… Да где это видано, чтобы рядом с главным героем родители переживали всевозможные захватывающие приключения?! Даже смешно такое вообразить.
 
Так что Димка, повозившись в сугробе, выбрался из него и подошёл к двери. Звонка или там домофона какого-нибудь рядом с ней не было, значит, надо звонить в колокол, по примеру известного мультяшного медведя — друга мультяшной совы. Едва Димка протянул руку к завязанному в узел кончику кожаной верёвки, как дверь заговорила недовольным голосом. (Честное слово, дверь заговорила! Димка даже рот шевелящийся видел!) Вот, значит, дверь-то и спрашивает:

— Кто таков? Чё надо?

— Я Дима… — растерялся от неожиданности компьютерный гений. — Ничего не надо. Просто… А что это тут у вас, а? И где это я?

— Привет, Ядима! Заходи. — И говорящая дверь не распахнулась с кошмарно-таинственным скрежетом, как ожидал Димка, а бесшумно скользнула в сторону, как в купе железнодорожного вагона. Ничего себе, да?

Димка почему-то набрал полную грудь воздуха, будто собирался нырять, и вошёл. И удивился. Внутри всё было залито мягким апельсиновым светом, а пахло, еле уловимо, хвоей и, — не поверите, наверное, — мандаринами. И куда-то наверх вела деревянная винтовая лестница, украшенная причудливой резьбой. А у самого начала лестницы стояла… шишка! Ну да, шишка еловая. Только на ножках. И с головой. И с руками-веточками. И ещё она ухмылялась и таращилась ехидными зелёными глазами. Совершенно круглыми! А потом шишка вообще заговорила знакомым уже голосом:

— И чё встал, Ядима? Давай, поднимайся наверх, ответ держать будешь.

— К-какой ответ?

— А я знаю? Твой же ответ-то!

С ума сойти! Димка внутри ёлки и к тому же с огромной шишкой разговаривает, которая ростом всего лишь на голову ниже нашего героя. На всякий случай, он решил себя ущипнуть, чтобы убедиться, что ему всё это не мерещиться…

— Ай!

— Ты чё орёшь, Ядима? Напугал.

— Ничего и не ору, — Димка незаметно потёр ущипленную руку. — И я никакой не Ядима, а просто так Дима.

— Чё с людьми деется? — вздохнула шишка. — Раньше имена как имена были, а ныне — вот! Дожили! Простотакдима к нам явился!

Димка понял, что лучше пока помолчать и знай себе подниматься по лестнице. Но она именно в этот момент кончилась, и наш герой оказался в большой и круглой, но очень уютной светлой комнате с красивым резным камином, в котором весело потрескивал рыжий огонь. У камина сидел в массивном деревянном кресле какой-то бородатый дед в зелёном, с тёмно-бордовыми отворотами пиджаке и бордовых брюках, заправленных в мягкие белые валенки с нашитыми красными узорами. Димка быстро осмотрелся.

 Круглый медового цвета ковёр, небольшой стол на одной толстой ножке, заваленный книгами, стопками желтоватых исписанных листов и какими-то непонятными приборами самого удивительного вида. Маленькая пушистая ёлочка на каминной полке, окутанная мягким зеленовато-сиреневым сиянием. Прямо в закругляющихся стенах — высокие узорчатые стеллажи опять же с книгами. Вот и всё убранство комнаты.
А дед отчего-то на Димку взглянул с досадой. Потом перевёл глаза на удивительное существо, похожее на громадную шишку, и вопросил строго:

— Ты кого привёл? И как этот мальчик вообще сюда попал?

— Так а чё я-то, твоё магичество? И потом… Он же пароль сказал!

— Это какой такой пароль?

—Дак ты сам же ещё эвон когда установил, да сложный к тому ж, а Простотакдима всё точно сказал: «Ничего не надо. А что это тут у вас, а? И где это я?» Ты запамятовал никак, магичество? Ведь аж три дня выдумывал, пыхтел, в затылке скрёб. А теперь, значит, я виноватый оказываюсь.

— Ладно. Вспомнил. — Дед, слегка нахмурившись, уставился на Димку. С прищуром, цепко. И с заметным любопытством на этот раз. — Хм, интересно… В новогодний канал, значит, провалился. А в него может провалиться только тот, кто жаждет чуда по-настоящему. Ты, мальчик, чуда, значит, жаждешь.

— Жаждю, — скромно подтвердил Димка.

— Не знаешь, как правильно сказать, ответь коротко «Да» или синоним подбери — желаю, мол, — учительским тоном заявил магичество, нагнав на Димку мимолётную тоску. Ну вот, ещё и тут, что ли, учить будут?! И наш герой поспешил увести разговор в сторону.

— А можно спросить?

— Спроси, — кивнул маг.

— А это вообще что за говорящая шишка, — кивнул Димка на зеленоглазую... или нет, на зеленоглазого… или… на кого-то, в общем.

— Это вот ежели, к примеру, тебя как треснуть по лбу, — негодующе вскинуло руки-веточки существо, — то тогда и вскочила бы у тебя шишка! А я…

— Он еловой, — с ехидной усмешкой сказал маг.

— Какой-какой?

—Да не какой, а — кто! Про домовых слышал хоть? Вот домовой, кто такой, по-твоему?

Это-то Димка как раз знал, смотрел когда-то в детстве мультики про домовёнка Кузю. Поэтому ответил уверенно:

— Это такой маленький человечек, который за порядком в доме следит.

— И совсем это, если уж на то пошло, не человечек, но, по сути, верно. Ну вот. А Ерофеич у нас еловой, да не из последних.

Ерофеич немедленно загордился, элегантно отставив в сторону обутую в валенок ногу-веточку и смешно воздев кверху хитрющие глаза. Видимо, именно так обычно выглядят великие еловые. Димка хихикнул, не удержавшись.

— Зря смеёшься, Димитрий, — укоризненно покачал головой магичество. — Такую ель вырастить и в порядке содержать да обихаживать, как следует — далеко не каждому по силам. А уж ель с многомерным жилищем и лифтовым камином, это, вьюнош, тоже магия, да ещё какая!

Димка между тем вполне уже освоился и получал невероятное удовольствие от своего неожиданного и такого удивительного приключения. Если честно, то он даже про родителей сейчас не вспоминал.

— А вы откуда знаете, что я Дмитрий? Ерофеич же меня Простотакдимой называет.

— Да шутник он у нас, скучно ему, вот и развлекается по своему разумению.

Словом, перезнакомились все. А дедушка в костюме вовсе даже не Дедом Морозом оказался, как подумал не верящий в него Димка, а Заведующим Бюро Магических Услуг, за что Ерофеич периодически называл его магичество сокращённо и очень звучно: ЗавБюМУсом! А на самом деле мага звали — ни за что не поверите! — Иваном Сергеевичем. А вы, небось, ожидали что-нибудь вроде Дамблдора, да? Ну и зря. Это же вам не мрачный серокаменный Хогвартс, битком набитый злодеями и привидениями!
Тут, в еловом уютном жилище, было очень спокойно и душевно. Неутомимый огонь жарко полыхал в камине, чай в резных деревянных чашках исходил душистым тонким парком. И даже любимый Димкин бергамотовый чай в пакетиках не шёл ни в какое сравнение с этим, волшебным. Ну да, именно волшебным. Магичество пробормотал что-то, и у всех троих в руках появились тонкие деревянные чашки с горячим напитком. И это ведь пока ещё просто так чудеса. Бытовые, как говорится. Это ещё пока вовсе даже никакие не магические услуги!

— Ну-с, вьюнош, и чего бы вы, собственно, желали? — вопросил заметно подобревший Иван Сергеевич после чая с Ерофеичевыми бесподобными пирогами, которые знатный еловой тоже, кстати, не пёк, а вытаскивал прямо из воздуха.

Вопрос Димку врасплох не застал, поэтому он сразу расставил точки над «i»:

— А к маме с папой вернуться — это услуга?

— Нет, это не считается. Зайдёшь, когда захочешь, в новогодний канал и вернёшься. Это всё равно как на лифте. Причём вернёшься в ту же самую минуту, из какой к нам попал. У нас тут время совсем по-другому бежит.

— Ух ты! Вот это здорово! Папа с мамой даже потерять меня не успеют!
— Истинно так, не успеют.
— Даже если я у вас тут целый год пробуду?
— Да хоть десять лет!
— Круто! А… Я что, даже не вырасту здесь за это время, что ли?
— Ни на сантиметр.
— Ух ты! Ну-у… хорошо. А это… А сколько, например, можно желаний загадать?
— Не загадать, а заявить.
— Ну заявить!
— А вот это, вьюнош, зависит…

И тут вдруг вся исполинская ель содрогнулась от глухого удара и грохота. В следующий момент в безмятежной круглой комнате полыхнула малиновая вспышка, сменившаяся густыми клубами зелёного дыма. А в результате всех этих спецэффектов прямо в самой середине круглого медового ковра появилась…

Ну ладно, дед оказался не Дедом Морозом, а наоборот Иваном Сергеевичем, но это-то точно Снегурочка! Димка, разинув рот, уставился на золотоволосую, с длинной косой девочку примерно его возраста. На ней была голубая приталенная шубка с белой оторочкой и белым меховым воротником, голубые сапожки с отворотами из того же меха и голубая шапочка, усеянная серебряными сверкающими звёздочками. Гостья топнула ногой и, уперев руки в варежках в бока, сверкая синими глазищами, прямо-таки завопила, хоть и нехорошо так говорить по отношению к девочке:

— Дед, ты почему мне не позвонил?!! Почему я всё должна от сороки узнавать?!! И это хорошо ещё, что я увидела у неё на хвосте свиток с телеграммой общего назначения! Смотрю, а телеграмма розовая!!! Гостевая! Гость в доме, а я…

— Не шуми, Аришка, — спокойно сказал Иван Сергеевич. — Вот он, твой гость, в кресле сидит, в себя прийти не может после твоего эффектного появления.

— Ой, —  улыбнулась Аришка вроде бы чуть смущённо, и вроде бы только сейчас разглядев Димку. Но на самом деле никакого смущения в сияющих глазах лично Димка, например, вообще не заметил.

 — Привет, твоя милость! — Странно поздоровалась девочка. — Как ты смешно одет! А ты откуда? А ты по каналу, да? А надолго? А у вас уже там Новый Год, да? А снежный карнавал есть? А как…

— Да не трещи ж ты, как сорока! — засмеялся маг, любуясь внучкой. — Вот и видно сразу, что вы подружки с птицей-почтовицей. Только Василиса сорокой уродилась, почту на хвосте таскать, да слухи разные разносить горазда, но ты-то волшебница!

— Ой, ну и что? С ней занятно общаться. Она все-все-все сплетни знает! Ужас, как интересно!

— Ну да, Василиску куда как интереснее слушать, чем Трофима-лешего в школе, — поддел маг.

— Дедуля, да этот твой леший! Он… Он такой скучный! И нудный ещё. — Аришка, явно передразнивая упомянутого Трофима, гнусавым скрипучим голосом выдала: «Прошу к следующему уроку… э-э-э… выучить последовательность… э-э-э… магических действий… э-э-э… при подготовке…э-э-э… недальних целенаправленных перемещений в… ап-чхи!… трёхмерном пространстве». А я эти недальние трёхмерные ещё в первом классе освоила. Ну вот. А Василиска иногда на хвосте такое притащит, что вообще твоему Трофиму не снилось!

Видно у Аришки очень похоже получилось изобразить учителя, потому что Иван Сергеевич хохотал до слёз. Димке тоже стало смешно и удивительно при этом. Оказывается, волшебники и впрямь учатся. И передразнивают учителей, как в самой обыкновенной человеческой школе.

— А ты чего молчишь-то? — опять набросилась Аришка на Димку. — Я тебе уже целый сугроб вопросов задала, а ты молчишь, как снеговик до заклинания!

— Дак ведь ты, заноза, слово гостю молвить не даёшь, — вступился Ерофеич за нашего героя. — Как он тебе ответит, коли ты…

— Ну всё-всё, молчу. А ты давай рассказывай, ладно? — И девочка, живо стянув шубу, шапку и рукавицы, ловко плюхнулась в кресло, которого секунду назад в комнатке не было, вот честное слово! Оно прямо само из пола выросло, Димка видел. Он только не увидел Аришкиного замысловатого, небрежного жеста рукой, который и вызвал кресло неведомо откуда.

Димка вообще-то не слишком большой любитель поговорить. А тем более на публике. А тут об него дружно мозолит глаза изнывающая от нетерпения публика аж из трёх волшебников — очень разных, как мы видим. Но смотрели они на Димку абсолютно одинаково. С неприкрытым живым интересом. Конечно, Димка сразу покраснел. Он им что, сказочник, что ли тут?! И ведь придётся отвечать на «сугроб вопросов»! Они ж ему пироги с чаем. Они ж ему чудеса обещают. Ладно. Деваться некуда.

— Ну… я это… в общем… — красноречиво начал Димка. — Мы это… ну шли там, в Петербурге, с папой и мамой… а тут ёлка… Я и подошёл. И вот — у вас тут теперь.

Некоторое время в комнате был слышен лишь лёгкий треск горящих в камине поленьев. А потом Ерофеич скрипуче откашлялся и торжественно заявил:

— Сдаётся, мастер Завбюмус, это самый захватывающий рассказ из всех, что мы когда-либо слышали.

— И содержательный, — подтвердил величественным кивком Иван Сергеевич.

— Ага! — жизнерадостно подытожила Аришка.

— А ты не поддакивай, — сказал Ерофеич.

— А что такого?

— Да, а что такого? — поддакнул в свою очередь осмелевший Димка. — Она же уже почти что совершеннолетняя! Ну… скоро будет в смысле. Имеет право… это… на своё мнение.

— Ну ты сказал! — удивлённо захлопала длинными ресницами Аришка. — Я вообще никакая не почти что совершенно летняя! И не буду ей никогда! К сведению твоей милости, Димитрий, я, наоборот, совершенно зимняя. И это же ведь видно, по-моему. А вот Алёнка, моя двоюродная сестра, как раз совершенно летняя. Потому к ней и можно только по июльскому каналу попасть. Например, если сильно-сильно захотеть чего-нибудь чудесного и подойти 7 июля к старому дубу, который, например, в твоём городе растёт в Таврическом саду, то тогда…

Теперь пришла Димкина очередь ошарашено заморгать. В голове у него заварилась такая каша, что куда там манной, которую он терпеть не мог. Вообще ничего непонятно! Новогодний канал, июльский канал, совершенно зимние, совершенно летние…

Димка потряс головой и не слишком вежливо, но крайне решительно перебил Аришку:

— Подожди! Стоп! Тихо! Помолчи, пожалуйста, минутку!

— Почему это вдруг? — возмущённо и опять совсем не по-сказочному упёрла руки в бока похожая на Снегурочку внучка Ивана Сергеевича.

— И, правда, Ариш, погоди чуток, — по-доброму усмехнулся многомудрый маг. — Просто у нашего гостя, полагаю, есть несколько вопросов, которые он давно пытается, но никак не может задать? Я прав, молодой человек?

Это уже к самому Димке вопрос. Очень даже по существу. Молодой человек Димка благодарно кивнул волшебнику и поёрзал в чудесном кресле, готовясь спрашивать, и в то же время боясь как-нибудь разочароваться в происходящем или оказаться вдруг не здесь. А где это, кстати, — не здесь? Таким и был его первый вопрос, который он, между прочим, уже задавал, но ответа не дождался:

— Я где сейчас нахожусь? — твёрдо вопросил Димка. — Провалился по каналу — это я понял. И почему провалился — тоже… вроде понял. А вот куда — не понял.

— А чего тут понимать-то? — развёл в стороны руки-веточки Ерофеич. — Ты очень даже обыкновенно в Зазимье находишься.

— Та-ак, — наморщил лоб Димка, что-то себе соображая. — Это, выходит… Это, значит, ещё, если по-вашему, то и Залетье есть, и Заосенье, и Завесенье, что ли?

— В корень зришь, — подтвердил еловой. — Есть такие.

— И что ли есть совершенно летние, совершенно зимние, весенние и осенние люди и всякие там другие существа?

— Ещё сколько! — радостно выпалила Аришка. — Одних только совершенно зимних существ не сосчитать! Я тебя, твоя милость, с некоторыми познакомлю, когда гулять пойдём.

— Дела-а-а, — протянул Димка и глубоко задумался. А вы бы не задумались, когда в вашей голове ваш же привычный и в основном понятный мир перевернулся бы и оказался намного сложнее и гораздо, гораздо интереснее? Конечно, кое-кто мог бы и завопить «Ура!» от радости. Или от неожиданности. Но Димка-то у нас, как мы помним, солидный молодой человек. Он не вопил. Он только опять страдал. Раньше от отсутствия чудес страдал, а теперь от того, что чудеса-то есть, а про них потом никому не расскажешь. Даже маме с папой. Разве ж они поверят? Да чего там, он и сам бы ни за что не поверил.

Впрочем, страдания длились не долго.

— А когда мы гулять пойдём? — нетерпеливо поёрзал в кресле Димка, страстно желая увидеть всякие новые магические интересности, каких в Зазимье, кажется, даже с избытком.

— Ну, слава первому снегу, мальчик как мальчик, — рассмеялся старый волшебник. — А то я уж думал, что ты так и не захочешь на улицу выйти! Так и будешь тут нас вопросами забрасывать, как снежками.

О том, что в своём мире он как раз не самый большой любитель гулять, Димка благоразумно промолчал. Он ведь куда больший специалист по части выполнения каких-нибудь трудных миссий в компьютерных играх. Там главное к какому-нибудь крутому клану пристать и своему оружию магический апгрейд делать. Или можно, например, магом сделаться какого-нибудь запредельного уровня. Тогда вообще круто! Хочешь, файерболами швыряйся, а хочешь — волшебным посохом злодеев и врагов круши.

Но тут-то Зазимье! Тут-то, похоже, всё совсем не понарошку. Магия здесь не игрушечная. Как приложит какой-нибудь леший или… ну кто тут у них злодей-то? А вдруг Кощей какой-нибудь?! Будет тогда всем миссиям миссия! Димка немедленно хотел, было, прояснить для себя этот чрезвычайно важный вопрос, но решил, что лучше потом у Аришки всё узнает. Когда они из ёлки наружу выйдут. Спросить же о количестве желаний, которые можно заявить, и про условия, при которых это можно сделать, Димка попросту забыл.

Глава 2

Как же хорошо оказалось на улице! Снег под ботинками уютно поскрипывал, но никакого мороза не ощущалось. И ветра тоже. Но это вообще не удивительно. В Зазимье волшебном. Удивляло вот что: на нижних ветвях ближайших заснеженных деревьев густо сидели снегири. Хотя нет, снегири — тоже не слишком необычно.. Но ведь же и маленькие, размером с футбольный мяч, снеговики тоже почему-то на ветках устроились. А ещё им составляли компанию родственники Ерофеича, только куда меньше его ростом. Были даже размером с обыкновенную шишку.

«Какая ёлка — такой, наверное, и еловой. В небольших ёлках — небольшие хозяева», — догадался Димка, неустанно вертя головой и высматривая других обитателей Зазимья. А некоторых он совсем не мог назвать, поскольку никогда никого подобного не видел.

И всё-таки даже не это оказалось самым неожиданным. А то, что вся эта пёстрая компания увлечённо переговаривалась, отчего вокруг главной ели стоял жуткий гвалт, который пыталась перекричать неожиданно крупная сорока. Та самая почтовая Василиса наверняка.

Для Димки это был перебор. Он почувствовал себя героем мультфильма в окружении шустрых весёлых мультяшек. А потому застыл с разинутым ртом, в то время как Аришка, глядя на него, покатывалась со смеху. Нет, Дмитрий мультики, конечно, любил, но никак не рассчитывал когда-нибудь в них оказаться. Хотя иногда, чего уж там, мечтал об этом. Но так, не серьёзно.

Между тем зазимская волшебная братва, увидев новогоднего гостя, заметно оживилась и загалдела ещё сильнее, разом попрыгав с ветвей и устремившись не куда-нибудь, а именно к нему. Снеговики оказались удивительно шустрыми. Они просто превратились в крупные колобки и катились, весело подпрыгивая на кочках. Шишки… то есть, извините, еловые… двигались крупными шагами да ещё и враскачку, как моряки какие-нибудь, только что сошедшие на берег. Снегири завертели над Димкой многоярусную карусель, для разнообразия чирикая исключительно по-птичьи. Пока Димка изображал из себя столбик с глазами, не зная, что делать, кто-то задёргал его снизу за штанину.

И это оказался не снеговик, а крохотный, чуть ниже Димкиного колена ростом, мальчишка с невероятно шкодливой физиономией и торчащими в разные стороны длинными белоснежными волосами. Белый костюмчик, зелёные сапожки, красный шарфик… Мальчишка что-то азартно пищал, странно знакомо при этом посвистывая, и показывая свободной рукой в сторону одной из многочисленных тропинок.

— Это кто вообще?! — попытался Димка перекричать всеобщий шум.

— Мальчик-метелик! — с трудом перекрыла совершенно зимних Аришка. — Зовёт тебя наперегонки побега-ать!

— И что-о?

— Не ходи-и! А то сразу другие набегут. А когда их много — метель начинается такая, что собственных рук не увидишь! А если ещё и девочки-метелицы за компанию объявятся, у-у-у… В общем, лучше тогда совсем на улицу не выходить.

— Ясно! Слушай, а ты можешь куда-нибудь нас из этого места перебросить? А то в ушах звенит!

Аришка без лишних разговоров взяла Димку за руку, и они мгновенно оказались на тихой пушистой опушке, где почти ничего не происходило. Если не считать двух светло-сиреневых зайцев, сосредоточенно играющих на снегу в крестики-нолики. На Димку с Аришкой они не обратили ни малейшего внимания.

А Димка уже заячьим крестикам-ноликам и не удивился нисколько. То ли ещё будет! Он с облегчением вздохнул и ехидно поинтересовался у маговой внучки:

— А где же огонь и дым?

Аришка засмеялась и честно ответила:

— Так ведь тут же не надо ни перед кем выпендриваться!

— А там ты, значит, передо мной, да?

— Ага! И перед дедом немного. Просто недавно научилась. А что, твоя милость, не понравилось?

— Понравилось, — с нескрываемой завистью признался Димка. — Только чуть заикой не стал! Хотел бы и я так появляться и исчезать! Вот было бы прикольно! Сидишь-сидишь себе дома, а потом — бац! — и ты уже в классе. Гром! Дым! Молнии всякие… Все орут, под столы лезут… А ты такой из дыма появляешься: «Здрасьте, Галина Юрьевна!» Она такая — бац! — в обморок, а ты такой спокойненько учебники вытаскиваешь и начинаешь на стол выкладывать. Прико-ольно! Эх-х, — Димка мечтательно вздохнул.

— Значит, таково твоё желание? — коварно спросила Аришка.

— Ну да! А что?

— Сам сейчас увидишь…

И Димка увидел. В ближайшем дереве обозначилось вдруг небольшое круглое окошко с разноцветными стёклышками. Оно распахнулось, и кто-то изнутри протянул в лохматой лапке круглую же картонку и перо, на кончике которого дрожала капелька зелёных чернил. И этот же кто-то сказал сонным, тягучим голосом:

— Желание заявлено. Распишитесь в получении!

Слегка опешивший Димка машинально расписался на картонке, после чего она просто растворилась вместе с пером в воздухе. Да и окошка в дереве — как не бывало! Зазимские штучки, в общем.

— Так это что же, — начал соображать Димка, — я теперь тоже… это… ну с огнём и дымом… куда захочу?

— Неа! — радостно мотнула головой Аришка. — Только туда, твоя милость, где бывал раньше!

— То есть, если вот сейчас я захочу попасть к себе домой, то…

— Неа! Ты же, твоя милость, заклинания не знаешь!

— Так скажи! Пожалуйста… И перестань называть меня «твоя милость»!

— Как пожелаешь, — легко пожала плечиками Аришка. — А заклинанию научу, но попозже. У тебя, что ли, больше нет никаких желаний?

— Тут подумать надо! А не так, с наскока. А то вы тут… это… совсем опухли!

— Где?! — испуганно завертелась Аришка перед внезапно появившимся в воздухе зеркалом. А через несколько секунд возмущённо выпалила: — Врушка ты, твоя милость! И ничего мы нигде не опухали!

Зеркало немедленно превратилось в снеговое облачко и осыпалось вниз сверкающими снежинками.

— Да нет, — засмеялся в свою очередь Димка, воспринявший фокус с зеркалом с интересом, но спокойно. — Это просто выражение такое. Я в том смысле, что, если б знал, как тут у вас всё, то подумал бы заранее, чего пожелать.

— Да. Надо было тебе всё же с дедом поговорить. А то ведь есть желания, которые исполняются только здесь, — ближнего круга. А есть те, что и для дальнего круга годятся. Ближние — только в Зазимье, дальние даже у вас можно запросто использовать.

— А это, например, какое?

— Это ближнее, — небрежно махнула рукой Аришка. — Но с помощью специального заклинания его можно и для дальних перемещений использовать. Но только ты пока ничего в Зазимье не сделал. Не заслужил, в общем.

— Поду-умаешь… А что надо сделать-то?

— Да кто его знает? Когда сделаешь, тебе сразу скажут, что теперь можно заявлять.

— Это что же… Пойди туда, не знаю куда? Принеси то, не знаю что? Так, что ли?

— Ага! А ты, значит, твоя милость, и правда, сказки иногда почитываешь?

— Не, я их по телевизору, если что, или в кино смотрю. Чаще в ноутбуке, это прибор такой. И не называй меня твоя милость, я же просил!

— Да я просто дразнюсь, — засмеялась Аришка. — Какой всё-таки чудной у тебя мир, Димитрий.

— Чёй-то вдруг?

— Ну… странный какой-то!

— Да уж не страньше вашего!

И вот на этих-то самых словах как раз всё и произошло. Играющие зайцы внезапно брызнули в разные стороны в облачках снежной пыли — только их и видели! Зато вместо них появился некто огромный, на двух кривых и коротких мохнатых ногах, бело-серый, с мохнатыми же, длинными загребущими лапами и круглыми сонными глазами, под которыми льдисто светился похожий на короткую толстую сосульку нос. Сначала некто протяжно, со стоном, зевнул, потом встряхнулся, как собака, потом обаятельно и как будто слегка виновато улыбнулся, а потом…

Димка, кажется, не успел даже моргнуть, как неведомое чудо-юдо внезапно схватило тоненько пискнувшую Аришку и исчезло вместе с ней!

Вот теперь Димке стало по-настоящему страшно. Вокруг дремучий зимний лес, да к тому же тишина внезапно сделалась какая-то неестественная. И кто-то утащил магову внучку! Ну ничего, сейчас она колданёт, и этому кому-то мало не покажется. А потом Аришка, конечно, вернётся сюда, и всё будет хорошо.
Димка подождал минут двадцать и уже начал понемногу замерзать, а Снегурочка всё не появлялась и не появлялась. Надо же, значит, идти её искать. Выручать, спасать.

«Вот она, настоящая миссия… Как я хотел! Или не хотел на самом деле? И как её теперь выполнять?» — растерянно подумал крупнейший специалист по выполнению сложнейших компьютерных миссий. Да уж, это тебе не мышкой по коврику двигать.
Тут он вспомнил про полученное под роспись исполненное желание, зажмурился, представляя себе круглую комнату внутри Ерофеичевой ёлки, и громко сказал:

— Хочу к еловому Ерофеичу домой!

Тут же с коротким стуком в небольшой липе распахнулось знакомое разноцветное окошко, и памятный голос нервно сообщил:

— Перенос невозможен в виду неправильно произнесённого заклинания.

— Но мне Аришка не успела сказать! — в отчаянии воскликнул Димка, открывая глаза.

— В виду особых обстоятельств получите заклинание, — торжественно и в то же время встревоженно объявили из окошка. — Представьте очень чётко пункт назначения и скажите: «По запросу — перенос».

— Спасибо, — буркнул Димка, снова зажмуриваясь. Спустя несколько секунд он отчаянно выкрикнул: — По запросу — перенос!

Громыхнуло, полыхнуло, заволокло оранжевым почему-то дымом. Когда он несколько рассеялся, начинающий маг ближнего круга обнаружил себя сидящим в кресле прямо напротив Ивана Сергеевича.

— Ты глянь на него, твоё магичество, нахватался уже глупостей всяких! — заскрипел Ерофеич, разгоняя выхваченным из воздуха веником остатки дыма. — Чему бы полезному научился, Димитрий!

— Ну не ворчи, Ерофеич, не ворчи, — добродушно махнул рукой на елового Иван Сергеевич. — Тут ведь понимать надо. Гость ещё и часа у нас не пробыл, а уже заклинанием переноса владеет! Похва-ально…

— Иван Сергеич! — вскочил с кресла Димка. — А там! Там один такой лохматый… как схватит Аришку! А я не успел! А он как схватит! И исчез… А там дупло… А оттуда говорят: ввиду обстоятельств! А я сказал! И вот… А её нет. И что теперь делать?!

Димка виновато опустил голову.

— Для начала успокоиться, — волшебник потёр подбородок. — Ты ничего бы и не смог сделать, скорее всего. Ну-ка, пойдём в маговизор глянем. Ерофеич, ты для него обновления давно скачивал?

— Дак вчерась поутру и скачивал. Хочешь, магичество, чтоб Димитрий лиходея опознал через зэбэдэшку?

— Ерофеич, ты же серьёзный чародей, — укоризненно произнёс Иван Сергеевич. — Ну что ты выражаешься, как Аришкины одноклассники?

— А что такое зэбэдэшка? — немедленно встрял Димка.

— Это Зазимская база данных, сокращённо ЗБД. В ней все здешние обитатели учтены, начиная с мальчиков-метеликов и заканчивая магами высшего порядка.

— А много у вас этих магов-то?

— Ну… вообще-то я один тут такой, — скромно сообщил Иван Сергеевич, ступая на первую ступеньку медленно проявившейся в воздухе новой лестницы, ведущей вверх.

Ого! Так тут, может быть, ёлка, как небоскрёб. Тут, наверное, этажи — до самой макушки. Вот что значит многомерное жильё! Димка уважительно оглянулся на Ерофеича, который поднимался по лестнице следом за гостем. Круглая комната, в которую все поднялись, была почти пуста, если не считать новых стеллажей с книгами, пёстрого круглого ковра на полу, удобного даже на вид кресла и большого, чуть вогнутого экрана из полированного льда. Экран висел в воздухе прямо напротив кресла и не собирался таять. Должно быть, это как раз и есть маговизор. Ну и вот ещё… интересно тоже… Прямо сквозь пол быстро прорастал камин с горящим в нём живым огнём. Ага, это, похоже, и есть лифтовый камин. Димка сразу-то забыл спросить, когда только услышал об этаком чуде, а зато сейчас и так всё понятно стало. Ты вверх — камин за тобой. Ты вниз, и он туда же. Могуч Ерофеич, что и говорить. А что же тогда маг высшего порядка умеет?!

Иван Сергеевич основательно устроился в кресле, сделал руками несколько энергичных разминочных движений, потом пошевелил пальцами, будто на невидимом рояле поиграл, и деловито сказал:

— Кузьмич, покажись-ка на минутку!

— А кто такой — Кузьмич? — шёпотом спросил Димка у Ерофеича.

— Поисковик наш главный.

— А-а-а… — протянул Димка с некоторым даже разочарованием. — Как у нас в компьютерах, что ли?

— Да где уж там, как у вас! Нет, Димитрий, вовсе и не как у вас. Это уж, скорее, вами у наших маговизоров много чего позаимствовано. Будем говорить прямо — слямзено, стащено, выкрадено самым бессовестным образом. Да и работают ваши технически, а наши магически. И наши-то куда сильнее ваших!

— Ну уж и сильнее! — категорически не согласился с заявлением елового Димка. — Да у нас…

Но тут Иван Сергеевич сделал кистью замысловатый короткий жест, после которого Димка против воли заткнулся и вдруг осознал себя сидящим в кресле рядом с волшебником. Да это уже и не кресло было, а целый диван! А до этого Димка с Ерофеичем возле лестницы стояли.

— Потом доспорите, не возражаешь? — Маг сказал это мягко, с улыбкой.

Но Димка, конечно, не возражал. Он что, ненормальный, что ли — чародеям высшего порядка возражать?! Да и Ерофеича уже след простыл.

Между тем экран ожил и явил Димкиному взору заснеженную лесную поляну с невысоким широким пнём посередине. В центре пня по-турецки сидел некто, подперев голову руками. Одет он был в зелёный спортивный костюм и валенки. На голове красовалась вязаная шапочка с надписью «Зазимье, вперёд!» А вообще некто выглядел, как маленький старичок с хитрыми прищуренными глазками и большим улыбчивым ртом.

— Это, что ли, Кузьмич, да? — спросил Димка почему-то шёпотом.

— Он самый. Лучший поисковик магического мира, — с ноткой гордости подтвердил Иван Сергеевич.

— Чего надоть, ваше магичество? — с заметным любопытством вопросил Кузьмич, живо слезая с пня.

— Поиск в базе данных, — официально заявил Иван Сергеевич и вкратце пересказал то, о чём поведал несколькими минутами раньше Димка.

«Ничего себе поисковик! Дед какой-то… — мысленно удивился компьютерный гений. — Да ещё и разговаривает, как живой».

Пока Димка думал, Кузьмич ловко пошарил руками под пнём, вынул оттуда толстую пачку коричневатых листов бумаги и вдруг раскинул её одним широким округлым жестом на весь экран. С каждого листка на нашего героя смотрели зазимские обитатели, хоть немного подходящие под описание. Стоило на каком-то задержать взгляд, как листок увеличивался в размере, выплывая из экрана. Похитителя Аришки Димка высмотрел почти сразу и азартно соскочил с дивана.

— Вот он! Я его хорошо запомнил!

Изображение отлепилось от листка, стало объёмным и повисло в воздухе прямо перед мальчиком и магом.

— Кру-уто! — не удержался зазимский гость от комментария.

— Прыгун, значит, сработал… — задумчиво сказал Иван Сергеевич будто бы сам себе. — Так я и думал.

— А кто он? Прыгун-то этот?

— Да сам он, веришь ли, безобиднейшее существо. Но слабохарактерное, беспринципное. Пообещай ему малиновую конфетку-ледышку, и он что угодно или кого угодно найдёт, схватит и притащит, кому надо.

— Дела-а-а… — озадаченно протянул Димка. — Так это не ему, значит, Аришка понадобилась. А кому тогда?

Иван Сергеевич небрежным жестом смахнул с экрана листки с портретами и висящую в воздухе фигуру слабохарактерного Прыгуна.

— Сейчас узнаем. Кузьмич, а ну-ка, покажи, будь добр, где сейчас наш красавец находится?

— Да где ж ему находиться-то? — весело хохотнул поисковик, потирая ладошки. — Небось, завалился под своим любимым дубом в сугроб, лапы под голову сунул и лежит себе, конфеткой причмокивает да снегирей на поляне считает. Один момент, ваше магичество!

В ту же секунду волшебный дисплей явил вышеописанную Кузьмичом картину. Прыгун и на самом деле валялся в сугробе и самозабвенно хрустел конфетой, жмурясь от удовольствия. Разве что снегирей на поляне не было. И тут у Димки, что называется, глаза на лоб полезли. Потому что Иван Сергеевич сунул руку прямо в пошедшую расходящимися круговыми волнами ледяную поверхность экрана и… затащил испуганно охнувшего и заметно уменьшившегося в размерах сладкоежку прямо в круглую комнату!

— Ну и как тебе, Димитрий, наши компьютеры? — улыбнулся маг ошарашенному Димке. — Лучше ваших?

На это наш компьютерный гений даже не смог ничего ответить. Что тут отвечать-то, когда и так всё ясно.

— А вы чего вообще? — подало вдруг голос беспринципное существо. — Чего хватаете-то? Если вам внучку обратно надо, так и скажите. Притащу сей минут. Только конфетку вперёд!

— Малиновую?

— Угу, — расплылся взъерошенный Прыгун в радостной улыбке. — Я ещё земляничные ледышки люблю.

— Да уж сие, друг любезный, нам доподлинно известно, — засмеялся Иван Сергеевич, не выказывая почему-то ни малейшей обеспокоенности за пропавшую внучку. — А скажи-ка нам, ты кому Аришку отнёс?

— А сестрице вашей, тётке Варваре. Ух, у неё ледышки вкусные-е…

— И это нам тоже известно.

— Так чего? Тащить Аришку-то? Или как?

— Да нет, не надо. Ладно, ступай. Спустись, скажи Ерофеичу, чтоб выпустил.
Когда Прыгун, бурча себе под нос что-то о неслыханной жадности великих магов, удалился из комнаты, Димка спросил:

— А чего ж он отсюда не прыгнул?

— Да в этих еловых стенах только моя магия работает да Ерофеича. Ну и Аришкина, конечно. Ну и немного твоя, как выяснилось. А давай-ка я тебя тоже к Варваре отправлю. И ты там сам всё узнаешь. Хотя, мыслится мне, сестрица просто по племяшке соскучилась. А чтобы туману напустить и тебя заодно испытать, прыгуна наняла.

— Про меня от сороки, что ли, узнала?

— От кого ж ещё? Той только новость дай — мигом по всему Зазимью растрещит.

— Как у вас тут прикольно всё, Иван Сергеевич! Не то, что у нас…

— Прикольно — это как?

— Ну… В том смысле, что интересно, необыкновенно, волшебно.

— А-а… Вот, значит, какой смысл. Прико-ольно, — протянул маг высшего порядка и лукаво посмотрел на юного собеседника. — Так что, к Варваре тебя перекинуть или перед моим компьютером посидишь, как дома за своим сидел?

Удивляясь самому себе, Димка предпочёл отправиться в гости.