Штатная стрельба

Эти ребята своё уже отстреляли. И не потому, что закончился их срок службы. Служить им оставалось ещё месяца три. Но как старослужащие к стрельбе штатным снарядом из танка они уже не допускались. Это было правило Советской армии: старослужащие второго полугодия службы к стрельбе штатным снарядом не допускались. Только как вспомогательный персонал: командир, механик, заряжающий. Оговорюсь, служил с осени семьдесят седьмого по осень семьдесят девятого. Приморский край, деревня Зайсановка. Директриса была рядом с деревней Цукановкой. Директриса обслуживала укрепрайон и два развернутых мотострелковых полка.

Зачем такие подробности? Что бы была понятна специфика того времени. После двадцатого съезда КПСС отношения между бывшими друзьями на столько не заладились, что на границах у каждого из «друзей» был мощнейший железный кулак, готовый нанести сокрушительный удар по врагу. Нас два года натаскивали на войну. Последнее седьмое Ноября нас, дембелей, почти «впихнули» в танки, настолько была не спокойной обстановка на границе.

Но вернёмся в лето семьдесят девятого года. Нашему танковому батальону предстояла штатная стрельба. Первая и вторая роты были собраны по новому образцу: роты одного призыва. Так начальство искореняло дедовщину. Наша третья танковая рота была осколком старого образца. На сорок восемь  человек состава приходилось трое «молодых», пять «фазанов» и сорок мало управляемых душ «дедов», прошедших все тяготы службы «под» дедами, но не вкусившим всей вольницы дедовщины. Стрелять штатным снарядом должны были только «фазаны». Но и нас всех скопом привезли на директрису: солдат без контроля — вооруженный бандит!!!

Особенность стрельбы штатным снарядом — его дороговизна. Если стрельба с «вкладыша» обходилась государству Советскому в девяносто четыре копейки, то один выстрел штатным стоил под сотню рублей. Каждый стреляющий, а это наводчик и командир, должны были стрельнуть не менее трёх раз. А под ружьём тогда стояло более миллиона человек. Считайте сами.

В то время было принято за правило: служащие до года стреляют штатную стрельбу только днём. После года — в ночное время, старослужащие штатную стрельбу не стреляют. Точка. Но это начальство так решило, а мы, деды, рассуждали иначе. Это моя последняя стрельба и у меня её никому не отнять, уж коли меня притащили на полигон.

Стрельба осуществлялась в два захода: один заезд - «фазаны» второй роты, следующий — мы, деды третьей. У нас было пять стрелков и мы решили повеселиться в последний раз. В экипаж  которым командовал  Венер входил наводчик Гусенков и два деда механик Первушин и заряжающий Смолин. Смолин тоже был наводчик, но как дед он не стрелял и попал к ним  заряжающим. Ещё когда они готовили танки к ночной стрельбе, Смолин подкатил к командиру.
- Венер, я же знаю, что Гусь стрелять не будет. Ты ему не дашь. Давай возьмём пять снарядов?
- Смола, нас грохнут.
- Да ладно тебе, все знают, что ты классный стрелок. Давай бахнем пять?
- Смола, я за тебя на губу не хочу. Завязывай.
В тот день молодые с первой танковой, из боязни промахнуться и получить нагоняй, умудрились не расстрелять и половину боезапаса. Всё это «железо» нам предстояло погрузить на машины и тащить назад, в полк. И естественно или кидать пустые гильзы, или целые снаряды? Разница есть. Чем больше мы расстреляем, тем легче потом будет погрузка. Но и за перерасход снарядов по головке не погладят. Венер это отлично понимал. Хотя чего греха таить, он бы с удовольствием бы сегодня по «воевал».

Когда подали команду под погрузку, Гусенков запрыгнул в танк и принимал снаряды от Венера, а Венер принимал их от Смолина. После третьго снаряда он уже хотел спрыгнуть с танка, когда увидел, что Смолин тащит четвёртый.
- Ты — офанорел?
- Принимай давай.
Пока Венер подавал четвёртый снаряд Гусенкову, Смолин притащил пятый.
- Если ты не успеешь его закинуть в ствол, тащить из танка будешь его сам!
- Успею, ты только стрельни.
Экипаж собрался на стартовой позиции в ожидании сигнала с вышки. Команда поступала после того как все три экипажа собирались на стартовой линии после погрузки снарядов.

Прозвучал сигнал «К бою», экипажи ссыпались в свои танки, каждый занял своё место, приготовились, Венер доложил, что к бою готов. Смолин сразу же засадил первый снаряд в ствол, собрал пулемёт к стрельбе, механик завёл мотор. По команде с вышки танки рванули вперёд.

Первую мишень «пулемётное гнездо» Венер практически «сжёг». Уже давно была накатана система боя, Валерка Первушин мощным рывком подскакивал к мишени, а Венер её расстреливал почти в упор. Потом бросок в перед, что бы сократить расстояние до мишени танк и по лёгкому расстрелять и её. Тем более, что ему надо попасть не меньше четырёх раз, иначе им головы не сносить. Ну а третью и последнюю мишень «безоткатное орудие на автомобиле» - тут уж как получится. Венер приблизительно посчитал, выходило что патронов десять - тринадцать у него ещё есть.

Когда поднялась мишень танк, он выстрелил почти сразу — недолёт. Зато он сэкономил время Смолину: кидать сорока пятикилограммовую чурку в танке — приятного мало. А ему их надо управить четыре штуки. Но всё прошло как по нотам:
- Механик! Танк пошёл накатом, выстрел, цель, заряд!
- Механик! Танк пошёл накатом, ещё выстрел, ещё раз цель, заряд!
- Механик! Ещё накат, выстрел, есть попадание. Заряд.
Танк значительно приблизился к мишени. Венер подкорректировал прицел.
- Механик! Снова накат, выстрел, цель! Он успел в последний момент. Попадание и мишень начала ложиться. В последнюю мишень он стрелял почти с «бедра». Четыре попадания в мишень танк ему прощали всё, даже промах по последней мишени.

Когда они возвращались к вышке, навстречу им бежал экипаж из второй роты. Командир экипажа хохотнул:
- Вас там уже ждут!!!

Экипажи построились под вышкой. На балконе появился неизвестный майор:
- Кто стрелял с третьей дорожки?
Гусь — молчал. Венер знал, что ему терять нечего:
- Рядовой Гусенков, товарищ майор.
- Молодец! Вот так надо стрелять! За полторы минуты — пять снарядов, четыре попадания! Объявляю благодарность!
Гусь воспрянул духом:
- Служу Советскому Союзу!
Майор ещё о чем-то там говорил, не помню, давно это было. Но … через какое-то время на балкон «выплыл» комбат с начальником штаба и замполитом. В голосе - металл:
- Кто стрелял с третьего танка?
Окрылённый Гусь с счастливой рожицей докладывает:
- Рядовой Гусенков!
Но комбат отлично понимал, кто стрелял с этого танка. Глядя с верху в низ на Венера, он начал распекать Гуся. Под конец объявил ему порицание с занесением в личное дело. Но тут вступился наш ротный:
- Товарищ майор, ему только что объявили благодарность!
- Кто?
Ротный только успел сказать майор, как комбат, перебив его и обернувшись к начальнику штаба, спрашивает презрительно:
- Этот, ШТОЛИ?
- Ни как нет, товарищ майор. Благодарность объявил проверяющий!
Комбат попал в про сак: по званию они были равны, но вот по должности он обязан проверяющему подчиняться. Комбат понял свой конфуз, и знал кто его туда вверг. Следующий, последний день Танкиста, во второе воскресенье Сентября Венер встречал дежурным по батальону.