Летит столетье нд Уралом. Промышленность

В конце 19 века в связи с открытием железной дороги резко возрастает объём торговых оборотов. К этому времени в Уральской области выращивается большое количество зерна и город становится центром торговли хлебом. Любому экономисту известно, что выгоднее продавать не сырьё, а готовую продукцию, поэтому переработка зерна возрастает в 6-7 раз, благо железная дорога даёт возможность продавать всё далеко за пределами области.
Но переработка зерна это уже промышленность. На конец века в  Уральске было  158 предприятий, в основном по переработке сельхозпродукции, а к 1900 году действовало   93 завода.

Количество предприятий в Уральской области и их оборот (в рублях) 



Годы


Кожевенные  заводы Салоперегонные  заводы Мыловаренные  заводы Кирпичные  заводы
кол-во оборот кол-во оборот кол-во оборот кол-во оборот
1859-1868 6 18668 27 253565 3 4789 32 13719
1868-1878 20 27946 25 251079 4 8195 41 31921
1878-1888 24 32040 15 236343 4 6072 36 35812
1889-1897 13 66749 12 380673 6 7037 27 53346

Наличие промышленных  предприятий в.г. Уральске в 1885 году  и  количество  рабочих, занятых на них

Род предприятий Количество  предприятий Выработка продукции в год,руб. Количество рабочих
Салотопенные - - -
Кирпичные 13 80000 200
Кожевенные - - -
Овчинные - - -
Пивоваренные 1 9000 5
Мыловаренные 6 95510 35
Клеевые - - -
Гончарные 7 300 19
Винные 2 90000 40
Лакричные 1 1500 11
Мельницы:
водянные - - -
ветрянные 56 18809 42
паровые 7 315500 220
конные 12 20800 49
Кузницы 53 5920 24
Всего 158 637339 635

Рост торговли и промышленности требует новых форм управления, и в 1901 году организуется Уральское торгово-промышленное общество. С открытием железной дороги торговые обороты увеличиваются на 80%, открывается паровозное депо, механические мастерские по ремонту двигателей, насосов, сельхозмашин и инвентаря. (7.)
Переработка зерна была налажена хорошо, а вот с переработкой мяса было сложнее. Не было холодильников и консервного оборудования. И напрасно Н.А.Бородин, хорошо изучивший холодильное дело, ратовал за  его внедрение в родном городе, прижимистые купцы никак не хотели раскошеливаться, просто перегоняли скот в Россию. Правда, в 1903 году небольшую холодильную камеру построили на железной дороге, но только в 1915 году в связи с идущей Первой мировой войной в Уральске в нескольких километрах от города  построили крупную мясохладобойню, которая стала основой современного мясокомбината.
Революция и Гражданская война огненным вихрем пронеслись над Уралом, сметая всё на своём пути. Хозяйство области было разрушено почти полностью. Сказались политические катаклизмы и на промышленности. Если в 1917 году действовало 716 промышленных предприятий, то к концу 1920-го их оставалось только 78, в основном мелкие, кустарные. Крупные предприятия, такие как паровые мельницы, мясоконсервный завод, чугунолитейный завод, нефтедобывающие предприятия бездействовали.
Новая власть прекрасно понимала, насколько важно восстановить хозяйство, и прежде всего сельское. Жестокий голод 1921 года значительно уменьшил население области, умерло около 20%, почти столько же уехали в соседние области России. Поэтому восстановление сельского хозяйства имело первостепенное значение. Но полученная сельхозпродукция должна перерабатываться, а для этого нужно и восстановление промышленности.
Восстановление сельского хозяйства даёт толчок и восстановлению промышленности. В той же статье А.С.Елагина говориться: «Из 138 национализированных предприятий губернии в 1921 г. 64 было пущено в ход, среди них: кожевенные заводы, суконно-шерстяная фабрика, электростанция, лесопильный завод, мыловаренный завод, завод колёсной мази, лакричный завод, кирпичный завод и ряд мельниц».

В 1923 году работало уже 295 промышленных предприятий. Это не только в городе, но и на всей территории губернии. Заработали мясохладобойня и консервный завод в Уральске, элеватор, 16 мельниц. Возобновилась добыча нефти. Активизируют свою деятельность кустарные предприятия. Кустарным способом изготавливаются колёса, телеги, фургоны, одежда, обувь, перерабатываются продукты сельского хозяйства, изготавливается хозяйственная утварь. Восстанавливаются электростанция, механическая мастерская, кирпичный завод, кожевенный, мыловаренный, лесопильный  и  лакричный заводы, суконно-шерстяная фабрика. Шестьдесят четыре предприятия было пущено в ход ещё в 1921 году.
В 1925 году была восстановлена почти вся местная промышленность, причём у некоторых предприятий, как например, у механического завода была значительно увеличена мощность. За счёт улучшения оборудования и экономии сырья снижается себестоимость многих изделий.
В 1926 году партия провозгласила курс на индустриализацию. Это означало, что вся огромная страна должна была дружно идти в этом направлении, которое становилось приоритетным. Уральск, конечно, не мог остаться в стороне. Индустриальная картина в городе и области была не слишком обнадёживающей. В 1925 году сгорел самый крупный холодильник, и переработка мяса на какое-то время прекратилась. Не хватало электроэнергии, на уже восстановленных предприятиях работали на старых станках. А.Ф. Абоян в статье «Промышленность Уральска в конце восстановительного периода и в годы первой пятилетки» пишет: «В 1923 году характерным было использование и пуск в эксплуатацию лишь старого оборудования, уцелевшего от разрушения. Однако, старое оборудование, до предела изношенное, долго служить не могло. Вот почему в Уральске процесс восстановления одновременно являлся и процессом реконструкции народного хозяйства. Была и другая особенность. Мы не могли слепо копировать дореволюционную структуру промышленности. Это требовало больших средств, которых не было». (22.)
В 1926 году было решено переориентировать  местную промышленность, прежде всего, на переработку продуктов животноводства. Имелась ввиду не только переработка мяса, но и изготовление изделий и полуфабрикатов из кожи и меха. В целом же уральская промышленность должна была стать промышленной базой, обслуживающей сельское хозяйство. В том же году возобновляет работу самая мощная мельница, стоявшая с дореволюционных времён, реконструируются кожевенные предприятия и механический завод, которые оснащаются новыми станками.
В 1927 году был восстановлен консервный завод, где так же было установлено новое оборудование, он стал самым современным предприятием города. Газета «Красный Урал» писала: «За девять месяцев он дал около миллиона банок мясных консервов при плане 216 тысяч банок». (23.).
В августе 1928 года началось строительство новой электростанции, мощностей старой, ещё дореволюционной, не хватало для растущей промышленности. А в 1929 году станция уже дала первый ток. Находилась станция рядом с корпусами механического завода, и снабжала электричеством, прежде всего, промышленные предприятия. Намного позднее, когда была построена ТЭЦ, эта станция была снесена, а на её месте построен новый корпус механического завода.
В тот же период восстанавливается  сгоревший в 1925 году большой холодильник, и реконструируется мясохладобойня. Именно эти предприятия становятся основой Уральского мясокомбината, в котором в предвоенные годы  стало работать уже 18 цехов. Мясокомбинат за сутки перерабатывал около 800 голов скота, считая и овец и КРС, и выпускал около 30 тысяч банок мясных консервов.
В 60-е годы укрепляется материально-техническая база предприятия, устанавливается новое оборудование. Строится четырёхэтажный холодильник, санбойня, бытовой корпус. В сутки стало перерабатываться около пяти тысяч овец и до 600 голов крупного рогатого скота. Предприятие имело свой клуб, футбольную команду, успешно выступавшую на городских соревнованиях
После развала СССР  мясоконсервный комбинат прекратил своё существование Уникальные колбасы, карбонаты, различные мясные консервы всегда пользовались огромным спросом, купить их в Уральске было невозможно, легче было найти их в Москве или за рубежом. Сейчас на базе мясокомбината несколько частных фирм. Теперь уральская тушёнка, колбасы и другие мясные изделия продаются в городе, и часто можно слышать, как покупатели просят именно нашу местную продукцию, в китайской, да и в российской тоже, давно разочаровались, мяса почти нет, зато сои много, да ещё всяких вредных добавок.
Многие уральские предприятия, как и мясоконсервный комбинат, начинают свою деятельность ещё до революции, как небольшие мастерские. В 2013 году исполнилось 100 лет Уральскому арматурному заводу. А начало предприятию положил в 1913 году молодой предприниматель Винклер, открывший в старом двухэтажном доме частную механическую мастерскую. Мастерская тогда находилась напротив Золотой церкви, где почти заканчивался город. Это к 1917 году пространство от церкви до вокзала было уже полностью застроено, а в 1913 постройки ещё только появлялись на этой территории. В мастерской работало 30 человек. Они ремонтировали сенокосилки и другую сельхозтехнику того времени, колодезные насосы, локомобили и нефтяные движки.
В годы советской власти мастерская была национализирована, и продолжала свою работу, весьма нужную в сложных экономических условиях. В 1923 году мастерской даже было вручено Красное Знамя губсовнаркома и присвоено имя В.И.Ленина. Это была большая честь, которая требовала от работников ещё большей отдачи и ударного труда. Было решено расширить мастерскую, и через год начинают действовать литейный и весовой цехи.
А ещё через год, в 1925, мастерская им. В.И.Ленина становится Уральским чугунолитейным заводом им. Ленина. Почетное имя, присвоенное мастерской, было решено сохранить. Завод открывает ещё два цеха: кузнечный и механический. Первым директором завода был Покатилов Николай Александрович. В годы войны более двухсот рабочих ушли на фронт, а на их место встали женщины и подростки, завод перепрофилируется на выпуск военной продукции, делает корпуса для мин и гранат.
В 1942 году в Уральск эвакуируется Усманский механический завод, происходит слияние предприятий и создаётся Уральский завод литейного и лабораторного оборудования. Кроме военной продукции осваивается ещё и выпуск трубопроводной арматуры. Эта продукция становится главной и в послевоенные годы. Именно она и даёт новое название предприятию – Уральский арматурный завод, которое было дано  в 1946 году.
Век стремительно развивающейся техники требует все более и более совершенной продукции. И на заводе осваивается выпуск взрывобезопасной и химически стойкой арматуры, арматуры в тропическом исполнении и даже с дистанционным управлением. С 1956 года  часть продукции завода отправляется на экспорт, а завод начинает производство термодинамических конденсатоотводчиков.
В 1960 году Постановлением Совета министров Казахской ССР заводу восстанавливают имя  В.И.Ленина, утерянное во время войны, и тогда же начинается строительство новых корпусов завода. Инициатором строительства был директор завода Лихолобов Илья Васильевич, работавший в этой должности с 1952 года.
Илья Васильевич Лихолобов в 1967 году вышел на пенсию, и директором завода был утверждён Вениамин Сергеевич Мартыненко. Он проработал в этой должности до 1984 года, и годы его руководства стали годами наивысшего подъёма  в истории предприятия. Строительство и расширение завода продолжаются, но одновременно идёт и освоение проектной мощности литейного комплекса, построенного ещё при Лихолобове. При этом комплекс был значительно автоматизирован. Но никакие автоматы не могут заменить людей, «человеческий фактор» всегда важен в любом деле, и это тоже хорошо понимал директор.
Журналист Александр Суетин в своей книге «В легенды сложенные дни» по воспоминаниям бывшего мастера производственного обучения арматурного завода Петра Павловича Подольного пишет о Мартыненко: «Трудно было сказать, какой участок в цехе главный. Директор завода В.Мартыненко по этому поводу сказал просто и точно: «Главное – во взаимодействии и чёткости работы всех участников».  И далее А.Суетин продолжает: « Вениамин Сергеевич, будучи производственником, ценил на производстве именно людские отношения. Он был достаточно жёстким, но справедливым руководителем. Не любил долгих разговоров, рассуждений, ставил конкретную задачу и требовал её исполнения.  В то же время Мартыненко умел выслушать людей, учитывал в своей работе их мнения, предложения. В частности плавильно-заливочному участку всё-таки необходимо уделить особое внимание. В копильники, поднимая фейерверки искр, льются оранжево-белые потоки чугуна. Люди, постоянно работающие рядом с температурой 1500 градусов, должны быть расчётливыми с железными нервами – настоящими профессионалами!
Здесь и были поставлены наиболее опытные плавильщики. Мастер Анатолий Ткаченко четыре года плавил чугун на казахстанской Магнитке. Вагранщик Василий Зубарев и вовсе плавил металл 21 год, рядом с ним работал недавний военнослужащий Григорий Харькин и Михаил Савостьянов. Металлические вагранки, которые они осваивали, полностью механизированы. Чугун выпускался непрерывно – семь тонн в час».  ( А. Суетин, «В легенды сложенные дни», стр. 21)
Арматурный завод стал выпускать 57 видов изделий, его продукция импортировалась в 44 страны мира, а также поставлялась почти на 6000 предприятий Советского Союза. Продукция арматурного завода использовалась при строительстве Московского метро, Кремлёвского Дворца съездов и даже Асуанской плотины в Египте.
Не оставалась без внимания директора и социальная сфера. Была построена заводская столовая, два общежития и несколько жилых домов, детский сад. В конце 80-ых на заводе работали 1360 человек.
С началом перестройки арматурный завод, как и другие предприятия города стал испытывать трудности. Оборудование, некогда суперсовременное стало устаревшим, на замену денег к предприятия не было. Идёт повальная приватизация. Коллектив завода решает выкупить предприятие, и с октября 1991 года завод становится акционерным обществом «Урал-арма». Поначалу дела пошли вроде бы неплохо, осваивается выпуск новых видов продукции, благоустраивается территория. Но распад СССР нарушил все сложившиеся производственные связи. Сократились поставки сырья, нарушились связи с заказчиками продукции, то есть исчезли рынки сбыта. В результате сокращается выпуск продукции и постепенно сворачивается производство. Многие опытные работники покидают родные места и уезжают в Россию, а тех, кто остался стали отправлять в вынужденные отпуска, поскольку завод стал простаивать.
Только в 2004 году, когда завод был преобразован в ТОО «КазАрмапром» работа предприятия начала несколько налаживаться. Но достигнуть уровня производства 80-ых годов возрождённому предприятию так и не удалось. (При написании раздела использованы воспоминания и материалы Кужахметова С.Р.)
К сожалению, в годы перестройки подобная участь была у всех предприятий города. Какие то, как  арматурный завод, смогли подняться, как то наладить производство, но многие либо превратились в мелкие, почти кустарные, либо совсем перестали существовать.
В 1931 году выдал первую продукцию уникальнейший завод – солодковый. Даже в 60-е годы таких заводов было всего два в мире. Лакрица, выпускаемая заводом, незаменимое средство для приготовления многих лекарств, косметических средств, кондитерских изделий. Его история тоже начинается ещё до революции, в 1896 году. Именно тогда началась переработка солодки. Но в годы революции и Гражданской войны работа прекратилась до 1931 года. И только тогда, завод, бездействующий со времён Гражданской войны, был оснащён дорогостоящим импортным оборудованием. Но оно того стоило, поскольку продукция предприятия продавалась за валюту.
Когда-то солодковый завод находился в центре города. На его месте сейчас Народный банк на пересечении проспекта Достык и улицы Сарайшик, а немного наискосок, там, где сейчас институт Евразия, находилась валяльно-войлочная фабрика «Красный Октябрь». В какой -то период эти предприятия были объединены в одно, и солодковый завод был филиалом фабрики. Первоначально предприятие только добывало и очищало солодку, и только в 1958 году начался выпуск экстракта, так ценимого в мире.  Впоследствии оба предприятия были перенесены в другое место.
В 60-е годы в Уральске создаётся филиал фирмы «Союзлакрица», и в период с середины 60-ых до начала 90-ых продукция завода выходит сначала на общесоюзный, а потом и на мировой рынок. Солодково-лакричный завод, уникален по своей сути. Экстракт солодки широко экспортировался во многие страны мира:  США, ФРГ, Японию, скандинавские  и другие европейские страны. Выпуск продукции достигает трёх тысяч тонн в год. При этом экстракт выпускается в разных видах и формах: и в виде густого сиропа, и в виде  порошка, и даже особо очищенный для сугубо медицинских целей. Солодковый корень очень хорошо помогает при заболеваниях горла, сердечно-сосудистых и других заболеваниях. Всё это прекрасно знали жители области, исстари используя солодку при приготовлении лечебных травяных смесей и настоев. Отходы корня, ранее уничтожавшиеся, начинают перерабатываться в кормовые смеси для скота.
Но не только в медицине и парфюмерии использовалась солодка. Экстракт был необходим и при консервировании продуктов, производстве безалкогольных напитков и табачных изделий, и даже в технике для изготовления зарядов к пенным огнетушителям.
Небольшое по размерам, но очень рентабельное и уникальное предприятие, а подобные есть ещё только в Иране и в одной из латиноамериканских стран, в 90-ые годы перестало существовать, попытки его реанимации пока ни к чему не привели.


Советская власть не только расширяла и укрупняла имеющиеся предприятия, но и создавала новые. В 1929 году в Уральске была создана  швейная артель. Первоначально артель объединяла портних города, которые пришли на коллективную работу со своими швейными машинками. В стране тогда была повальная коллективизация, и затронула она не только сельское хозяйство, но и ремесленников-индивидуалистов. Артель принимала и выполняла заказы населения. Это было рождение швейной фабрики, которой присвоили имя Клары Цеткин, известной в то время немецкой революционерки.
Расположилась артель в районе центральной площади, в одноэтажном здании, там, где сейчас высится институт АТиСО. В годы войны артель работала на нужды фронта. Шили нижнее бельё для солдат, форменную одежду. Всё это было так же необходимо для Победы, как мины и снаряды, которые выпускались на технических предприятиях.
В 1960 году артель была преобразована в фабрику, но продолжала работать в тех же помещениях, которые стали совсем тесными. Новые станки и оборудование поставить там было невозможно, а всё это сдерживало рост предприятия. И вскоре, в конце 60-ых – начале 70-ых на улице им.Дзержинского (ныне пр.Евразия) строится огромное новое здание, оборудованное по последнему слову техники, куда и переезжает фабрика.
В этот период фабрика входила в пятёрку ведущих предприятий лёгкой промышленности Каз.ССР. Работала фабрика в две смены, на  фабрике работали более 1300 человек. Шили школьную форму, брюки, куртки, плащи. Продукция фабрики реализовалась через Казторгодежду. Во всех городах Казахстана можно было приобрести продукцию фабрики им. Клары Цеткин. И не только Казахстана, но и многих других союзных республик.
Незадолго до распада СССР на фабрике по решению союзного министерства установили новое современное японское оборудование.  Это было не необходимостью, это было поощрением за хорошую работу, признанием значения фабрики на всесоюзном уровне. И как оказалось впоследствии, спасением в годы всеобщего развала.
В отличие от многих других предприятий дела у швейников и в перестройку шли неплохо. Коллектив фабрики организовал акционерное общество, и сами работники вроде бы стали хозяевами своего предприятия. Они же и решили переименовать его на новый лад. Имя немецкой революционерки было уже не актуальным, и фабрику назвали «Диана». Коллектив выиграл тендеры на пошив школьной формы и спецодежды. Эта продукция распространялась внутри Казахстана. Окрылённый первыми успехами, коллектив фабрики стал искать возможности выхода на более высокий уровень, что бы изготавливать продукцию на экспорт. И эта цель оказалась вполне достижимой.
Корреспондент газеты «Надежда» Алия Жексенова пишет: «Директор фабрики Валентина Шарина отправилась на текстильную выставку в Москву. Там она познакомилась с дизайнерами из США, которым так понравилась продукция «Дианы», что они в 1997 году подписали с ней контракт. Причём на десять лет сразу, в объёме сто тысяч пальто в год. Кроме того, «Диана» добилась того, чтобы на экспортируемой одежде стоял лейбл «Made in Kazakhstan» - до сих пор ещё ни одной фабрике СНГ не разрешалось указывать страну-производителя.
Это был невероятный результат, особенно по меркам 90-ых, и для провинциальной фабрики, которую в Америке никто не знал. Тем более, что из 1500 работников осталось всего 500. Но количество швей не сказалось на качестве одежды. Казахстанские пальто пользовались в Штатах такой популярностью, что на предприятие обратила внимание ООН. По программе развития бизнеса, она прислала на фабрику для повышения квалификации портних миссис Ли – культового английского модельера, в своё время обшивавшего группу «Битлз». ( Шито белыми нитками, «Надежда», №37 от 12.09.2013г.)
Процветающее предприятие сразу стало привлекать внимание дельцов всех мастей. Некоторые зарубежные фирмы стали предлагать свою помощь за контрольный пакет акций, и небольшому коллективу всё труднее и труднее было противостоять напору, сохранить самостоятельность в условиях глобализации. И когда фабрику решили выкупить предприниматели из Алматы, коллектив согласился. Процитируем здесь ту же статью Алии Жексеновой.
- Мы сразу согласились продать акции,- говорит Александра Даутова.- (бывший инженер-технолог фабрики, Г.Г.) Хоть и начали работать по рыночным законам, менталитет был советский. Мы не понимали значения акций, а потому быстро заключили сделку.
-Алмаатинцы обещали, что сохранят фабрику, иначе я как директор ни за что бы не согласилась на продажу,- добавляет Валентина Шарина. – У меня не было оснований сомневаться в их словах: текстиль в Казахстане был развит плохо, с их ресурсами можно было занять швейную нишу страны. К тому же я думала – это не иностранцы, которые, кстати, много раз предлагали продать им акции, а свои люди. Уж они точно захотят прославить родную страну, укрепить позиции отечественного бренда за рубежом.
Первое время так и было. Новые владельцы предприятия поощряли сотрудничество с Америкой, которое охватило уже четыре бренда. В 2007 году «Диана» запустила серию постельного белья, которое поставлялось в 80 городов России. Параллельно фабрика шила спецодежду и школьную форму по госзаказу.
Казалось бы, компания процветает. Но в 2010-м руководство объявило, что фабрика на грани банкротства, штат сотрудников пришлось сократить до ста человек. То есть объём производства сократился от первоначального почти на 93%! Чтобы помещение не пустовало и приносило хоть какую-то прибыль, первый этаж предприятия сдали под магазины. А 20 декабря 2012 года швейное производство окончательно закрыли».
Так описан трагический конец процветающего предприятия в статье Алии Жексеновой «Шито белыми нитками». Хорошее название. Это идиоматическое выражение в русском языке идентично лапше на ушах, означает откровенную ложь. И действительно, вся история с банкротством фабрики сильно попахивает враньём. Скорее всего, алмаатинским хозяйчикам нужны деньги, сразу и много. Вот сознательно и подвели фабрику к развалу, чтоб сделать очередной  бездарный торговый центр. Благо их на проспекте Евразия на расстоянии менее полукилометра целых три: Универмаг, или как его теперь величают «Сити центр», «Евразия», бывший «Мир электроники», а теперь вот ещё и «Диана». Не многовато ли для нашего города?
А вот до нужд своего государства – Республики Казахстан, им похоже дела нет. Зачем стране своя промышленность, когда китайско-турецкое барахло даёт больше прибыли, чем собственное качественное производство. Зачем стране шить свою школьную форму, можно из Киргизии привезти, или из Китая, мороки меньше. И пусть от такой формы дети чешутся, аллергия у них, главное свой карман набит до отказа.
Подобная печальная участь постигла и кондитерскую фабрику, некогда выпускавшую уникальные конфеты «Чернослив в шоколаде» и «Абрикос в шоколаде», где в середине было ядрышко от косточки, затем сама ягода, и всё это залито шоколадом. Очень вкусно! Теперь уже не попробуешь. Вместо фабрики очередной Супермаркет.
Трагическая судьба и у Мехового комбината. А ведь когда-то он выпускал по 45 шуб в день! И эти шубы продавались в странах Европы, в России, в столице Казахстана. Правда, в Уральске такую шубу можно было купить только по большому блату, в свободную продажу в городе они не поступали. Легче было уральскую шубку привезти из Германии, да многие так и делали. Кроме шуб выпускались ещё и дублёнки, кожаные пиджаки, пальто, куртки, шапки, рукавицы. Ни один кусочек меха или кожи не пропадал даром, все обрезки шли в ход. И оборудование было мощным и современным, и о своих рабочих комбинат заботился, строил дома, ясли, детсады.
В конце семидесятых на комбинате побывал тогдашний глава Каз.ССР , Первый секретарь ЦК Компартии Казахстана Д.А.Кунаев, который высоко оценил качество работы предприятия, и особо отметил работу его директора Рифгата Муртазовича Музафарова.
Начинался комбинат тоже до революции, как кустарная мастерская по выделке и пошиву овчинных полушубков. В годы НЭПа мастерская преобразуется в товарищество, а в 1929 году национализируется, и создаются кожевенные мастерские, которые в 30-е годы становятся овчино-шубным заводом. В годы войны предприятие изготавливало полушубки, рукавицы для нужд фронта, а в 60-е годы завод превращается в мощный современный комбинат. В 70-е на комбинате работало более полутора  тысяч человек. Такова история, а сейчас комбината нет, а в его помещениях расположились офисы различных компаний.
Список предприятий, прекративших существование можно продолжать и продолжать, только вот очень грустно писать эти строки. Так и вспоминаются слова из «Белого солнца пустыни»: «За державу обидно!» Очень обидно за нашу Республику Казахстан, и за наш Уральск тоже. Люди теряют работу, выживают, как могут, а главное нет веры в будущее, поскольку нет стабильной хорошо оплачиваемой работы. И тенге падает по той же причине, нет конкурентноспособной развитой промышленности. Зато усиленно поддерживаем экономику Китая, Турции, Киргизии.
Иногда кажется, что промышленность в нашей Республике планомерно уничтожается частными лицами, в то время как государство стремиться её сохранить и  расширить. Не случайно, на Шестом экономическом форуме в Астане в мае 2013 года Ануар Ахметжанов, выступая от лица государства, сказал: «Для Казахстана главное – сохранить уникальное производство и рабочие места».

Большую роль в развитии промышленности Уральска сыграли предприятия, эвакуированные в город во время войны. Многие из них имели свою, часто непростую историю. Подобная история была и у предшественников завода «Зенит».
В 1921 году В.И.Ленин выдаёт Владимиру Ивановичу Бекаури мандат на открытие в Петрограде особого технического бюро («Остехбюро»). За шесть лет бюро выросло в мощную конструкторскую организацию по разработке военной техники. Для развития производственной базы было решено построить завод, на котором можно было изготавливать и испытывать новые изобретения. На набережной реки Невки в районе моста Свободы разворачиваются строительные работы, и в октябре 1931 года новый опытно-экспериментальный завод «Особого технического бюро» вводится в строй и ему  присваивается имя К.Е.Ворошилова.
В 1937 году завод передаётся наркомату судостроительной промышленности. Теперь завод не столько конструирует и испытывает новые изобретения, сколько специализируется на выпуске радиоуправляемых мин, приборов для торпед и различных приспособлений и устройств для авиации.
В августе 1941 года завод эвакуируется в Уральск. Сюда же эвакуируют и завод «Двигатель». Два завода слились в один и получили номер 231, при этом сохранив имя Ворошилова. Потом в городе долго завод называли 231-ым. Уральский обком партии и облисполком принимают решение частично разместить завод в городе, в гараже и мастерских автоуправления, а частично в судоремонтных мастерских Затона им. Чапаева. Это было очень неудобно, но другого выхода не было, город был перегружен эвакуированными, и проблема их размещения стояла очень остро.
Горожане потеснились с жильём, но места эвакуированным всё равно не хватало. Было холодно, голодно, тесно,  на одного человека приходилось около двух квадратных метров. А на завод всё прибывали специалисты из Ленинграда, Феодосии, Каспийска. За короткое время прибыли ещё около тысячи человек. Первый эшелон прибыл в Уральск 11 сентября 1941 года, а уже 8 октября на фронт была отправлена первая продукция. Завод стал выпускать контактные якорные мины, электроторпеды, взрыватели, снаряды для авиационных пушек и многое другое, так необходимое фронту. Всего шестнадцать наименований военной продукции.
Очень сложно было так быстро наладить производство, люди работали сутками, тем более, что многие квалифицированные работники добровольно ушли на фронт, и у станков стояли преимущественно женщины и дети. Но завод не только выпускал продукцию, одновременно шла разработка новых видов оружия.
В 1942 году из блокадного Ленинграда по «дороге жизни» эвакуировались трое изобретателей. Тоненькая ниточка дороги по льду Ладожского озера была единственной коммуникацией, связывающей вымирающий от голода, не так и не сдавшийся врагу Ленинград. Дорогу постоянно бомбили фашисты, и многие так и не добрались до желанного берега, оставшись подо льдом Ладоги. Вот этот страшный путь и назвали «дорогой жизни», ибо по нему в голодающий город везли продукты, а из города вывозили ослабевших жителей. Три конструктора преодолели тяжёлый путь, всю дорогу бережно храня материалы по своему изобретению. А изобретение было весьма важным для военного времени – бесследная торпеда, которая могла незаметно подойти к кораблям врага. Путь группы конструкторов лежал в Уральск, на 231 завод, где должно было начаться производство нового оружия. За это изобретение Шамарин Н.Н., Горбунов В.Д. и Жигарь Г.И. стали лауреатами Сталинской премии  1943 года.
Размещение завода на двух, весьма отдалённых друг от друга территориях создавало дополнительные трудности. Затон находился в 12 километрах от города. В период распутицы эти километры были почти непреодолимым препятствием. Тем более, что транспортом служили 12 лошадей, 8 верблюдов и 6 быков, грузовиков не было. Правда, в Затон была подведена железнодорожная ветка, и два раза в день, утром и вечером туда ходили три вагона. Вот эти-то вагоны и доставляли заводу людей и материалы, а вывозили готовую продукцию.
 На этом заводе работали многие из эвакуированных, и прежде всего специалисты судостроительной промышленности других городов, но  работали на заводе и уральцы. Женщины и  подростки  сутками не выходили из цехов. Кандидат филологических наук, известный собиратель уральского фольклора Евгений Иванович Коротин вспоминал, как подростком по 12-16 часов стоял у станка, обтачивая корпуса для мин.
Невозможно перечислить всех, кто выстоял в те страшные годы, кто не щадя себя, невзирая на холод и голод в 13-14 лет стоял у станка. Но некоторых из них, чьи фамилии сохранились в архивах завода, хотелось бы здесь упомянуть. Это Л.И.Быков, В.Н.Азовский, Р.А.Аминов, братья Закировы, Б.Захаров, М.Вялова, братья Волхины, М.Чеботарёва, А.А.Гора и многие, многие другие. В 1941 году эвакуировалась из Феодосии Любовь Ивановна Гуль, и сразу же начала работу на заводе гальванистом. Через двадцать лет её самоотверженный труд был отмечен высшей наградой Советского Союза. В 1961 году ей было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Директором завода в годы войны был Ф.Л.Компанец. Он открыл при заводе школу ФЗО на 200 человек, где готовились квалифицированные рабочие кадры. Допускать брак при изготовлении боеприпасов в условиях войны было почти преступлением, которое могло стоить жизни многим солдатам. Поэтому специалистов рабочих профессий очень тщательно готовили из подростков в школе ФЗО.
Не случайно уже потом, после окончания войны завод №231, единственный среди предприятий Казахстана, за заслуги в обеспечении армии и флота в годы Великой Отечественной войны,  был награждён орденом Отечественной войны  Первой степени.
В апреле того же 1942 года из блокадного Ленинграда в Уральск был командирован начальником цеха Пётр Александрович Атоян. Именно ему было поручено наладить производство бесследных торпед, и эта работа была выполнена быстро и чётко. Уже после войны, в 1947 году он был назначен директором завода и проработал в этой должности 42 года. За эти годы объём производства был увеличен в 12 раз, а производственные площади увеличились в пять раз.
В 1947 году завод уже разместился на одной площади, где строились новые корпуса, подводилась шестикилометровая железнодорожная ветка от вокзала. В хозяйстве завода появились автомашины, тягачи. Ещё в годы войны заводу было выделены земельные угодья для подсобного хозяйства. При Атояне площадь подхоза стала составлять 2,5 тысячи гектара. В 80-е годы в подсобном хозяйстве завода было 500 голов рогатого скота, 200 свиней, более пятидесяти тысяч кур.
После войны завод начинает выпускать мирные товары: рыболовные тралы с поисковой аппаратурой на принципе радиоэлектроники, механизмы для рыболовных сейнеров, судовые иллюминаторы, трапы и шлюпбалки, красильно-формировочные агрегаты УКФ-72 для чулочно-носочных фабрик. Этими агрегатами были снабжены не только все фабрики огромной  советской страны, но и часть их продавалась за рубеж, в ГДР, Польшу, Финляндию. Наладил завод и производство товаров народного потребления: утюгов, мясорубок, тракторных барабанов, эмалированной посуды.
Но вся эта мирная продукция служила скорее прикрытием, основной были подводные лодки. Нет, конечно, полностью лодки на заводе не собирались, они выпускались в Ленинграде, но вся внутренняя электронная начинка изготавливалась здесь. Именно здесь внедрялись и использовались новейшие достижения электроники и кибернетики. Многое изобреталось в конструкторском бюро завода, которое в 1972 году по приказу министра судостроительной промышленности СССР было выделено в отдельное предприятие – Уральский филиал ЦНИИ «Гидроприбор». Корпуса для нового проектного    института были построены рядом с заводом, поскольку «Гидроприбор», наряду с союзными заказами продолжал выполнять заказы завода.
Большое внимание Пётр Александрович Атоян уделял бытовой сфере. Он прекрасно понимал, что когда у рабочего есть жильё, дети благополучно находятся в детсаду, то его работе не будут мешать мысли о домашних делах, а значит и труд будет более производительным. Уже в 1947 году он начинает строить жилые дома. Ряд белоснежных двухквартирных домиков выстроились по улице Кулагинской (ныне Льва Толстого), а напротив проходной выросли двухэтажные дома для работников завода. Это были самые первые постройки для самых нуждающихся. Потом жильё строится постоянно, всё более и более комфортабельное и современное. Возле завода возникает целый городок. Здания постепенно растут ввысь, даже первые в городе девятиэтажки были построены заводом.
Если сейчас пройти по жилому массиву около завода, легко определить когда, где и какие делались застройки.  Двух-трёхэтажные – в пятидесятые, четырёх-пяти в шестидесятые, девятиэтажные в начале 70-ых. Не сохранились только самые первые беленькие двухквартирные домики, на их месте выросли новые большие здания.
Сам же П.А. Атоян жил очень скромно. Неподалёку от второй проходной завода, выходящей на улицу Театральную (ныне Д. Нурпеисовой) стоит маленький двухэтажный домик, построенный ещё в конце 40-ых годов. Вот в этом домике на втором этаже и была небольшая квартира Атояна, весьма скромно обставленная, в которой он жил все эти годы до окончательного отъезда в Петербург, уже не Ленинград, поскольку переезд был в 90-ые годы, когда Атоян давно уже был на пенсии.
 Трудно представить историю послевоенного Уральска без этого человека, слишком масштабной и яркой личностью он был.  Рядом с домом Атояна в старом здании на первом этаже находился в те годы и заводской клуб. А к новому, 1972 году был сдан новый Дворец культуры со зрительным залом на 800 мест, спортивным залом и бассейном.   И сейчас этот зал самый большой в Уральске, в ДК «Зенит» проводятся самые крупные мероприятия в городе.
В заводском городке строились детские сады, а в 1953 году была построена новая школа. В ней учились не только дети работников завода,  но и маленькие горожане. А завод сразу взял шефство над третьей школой, всегда помогал в приобретении школьного и спортивного инвентаря, организации экскурсий и поездок, пионерского лагеря. А когда в 1963 году по всему Союзу было введено производственное обучение в школе стали готовить радиоэлектромонтажников, самых востребованных на заводе специалистов. Неподалёку от школы и казённого сада, который в то время уже именовался парком им. Кирова, был построен стадион «Авангард», которому сейчас присвоено имя Атояна.
В самом начале 60-ых завод построил и свой кинотеатр, получивший название «Аврора». Это имя очень символично. С одной стороны в нём отразилась история революции, с другой показана связь завода с Ленинградом, а с третьей, в нём показана и основная специфика завода – кораблестроение. Кинотеатр был первым широкоэкранным кинотеатром города, позднее рядом с Храмом Христа Спасителя построили широкоэкранный,  позднее преобразованный в  широкоформатный кинотеатр «Мир». К тому же в городе появилось телевидение, и кинотеатр «Аврора» стал потихоньку сворачивать часы работы.
Большое внимание П.А. Атоян уделял здоровью коллектива. Трёхэтажная столовая обеспечивала работникам полноценное и вкусное питание. При заводе была открыта медсанчасть, где можно было получить консультацию любого специалиста-медика, сдать анализы, пройти полное обследование или лечение в физиокабинете, оборудованном по последнему слову техники.  Медсанчасть включала в себя поликлинику, больницу на 60 мест, два медпункта на территории завода. Последние годы медсанчастью долго руководила Сарсенбаева Светлана Иватовна, опытный, знающий и энергичный врач. На её долю выпало и фактическое уничтожение медсанчасти в годы перестройки. Сначала закрылась больница, а потом и поликлиника. Все старания Светланы Иватовны сохранить медсанчасть, успехом не увенчались. А новый корпус завода по улице Почиталина (Есенжанова), где в последние годы располагалась медсанчасть, нынешнему заводу «Зенит» стал не нужен, и в нём сейчас находятся различные организации.
Удивительным человеком был Пётр Александрович Атоян. Приходил на завод рано, заходил через вторую проходную, и пока шёл к своему кабинету обязательно заглядывал во все цеха, проверял, как идут дела, беседовал с рабочими. Всех, а в конце 80-ых на заводе работало около четырёх тысяч человек, он знал по именам. Знал, как и чем живут люди. Ко всем обращался исключительно на «Вы». У любой технички мог спросить, как её здоровье, как устроены её дети, помочь решить семейную проблему.
Случалось, что кто-то из рабочих начинал смотреть «налево».  Жена бежала не в партком, а шла к Атояну. Тот приглашал виновника к себе, и там, за рюмкой армянского коньяка вёл мужской разговор, после которого муж, иногда на коленях, выпрашивал прощение у жены.
Надия Рашитовна Янборисова работала секретарём дирекции почти двадцать лет. Окончив Уральский педагогический институт им. А.С.Пушкина в 1976 году она пришла работать в приёмную завода, откуда уволилась в 1995. До института она работала в электромонтажном цехе, и хорошо зарекомендовала себя. Поэтому ей и предложили поработать в дирекции. Надия Рашитовна рассказывает:
-Пётр Александрович был настоящим ленинградским интеллигентом. Я таких людей больше вообще не встречала. Если он открывает дверь, а сзади идёт женщина, он обязательно подождёт и пропустит её вперёд. И неважно, кем она работает на заводе. Он уважал любого человека, и люди уважали его.
Он всегда помнил о людях, о событиях в их жизни. Помню, одной из техничек цеха исполнилось 55 лет. Пётр Александрович сам с букетом цветов пошёл в цех и лично её поздравил. И где он только взял цветы? В те годы купить их было достаточно сложно, видимо, через «Зеленстрой» заказывал.
Нам часто приходилось ездить в командировки в Москву и Ленинград, - продолжает Надия Рашитовна.- В те годы был даже прямой авиарейс Уральск-Ленинград, вероятно, по ходатайству завода. Мы, девчата всегда из таких поездок везли большие и тяжёлые сумки с деликатесами, подарками и сувенирами. Пётр Александрович и его заместитель Борис Илларионович Ведёшкин всегда помогали их донести. Как-то раз прилетели из командировки, а машина с завода пришла только одна. Пётр Александрович отправил с этой машиной нас, а они с Ведёшкиным так и остались в аэропорту, я так и не знаю, как они добирались в город.
Как-то я несколько провинилась, появилась у меня «весёлая» подружка, стали мы с ней частенько в рестораны заглядывать. Узнал об этом Пётр Александрович. Приглашает меня к себе в кабинет, нарезает особый армянский сыр, наливает коньяк, а разговаривает со мной сухо и холодно. Обычно всё, Наденька, лапочка, а тут… Выпили мы по рюмке, и тут он стал мне мозги прочищать. Внушил, что я не имею права так себя вести, что я лицо директора завода, и что по моему поведению будут судить и о руководителе.  Ох, как мне было стыдно, а тут ещё и Ведёшкин добавил. Домой я вернулась вся в слезах, но урок даром не прошёл, я не только про рестораны забыла, но и на заводе в цехах всегда помнила, что бы не случилось, я должна держаться, не показывать своих эмоций.
Хамства Пётр Александрович не терпел. Раз один начальник отдела, взяв бумаги, грубо выгнал меня из кабинета. На своё рабочее место я пришла в слезах, не могла сдержаться от обиды. А тут Атоян из кабинета вышел, начал меня расспрашивать. Я молчу, только рыдаю. Он завёл меня к себе в кабинет, заставил умыться, и всё-таки выяснил, в чём дело. Тут же вызвал этого начальника. Нагоняй он ему устроил хороший, а в заключение сказал, что пока я не прощу хама, тот не имеет права появляться у него в кабинете, разговаривать с ним он не будет. Больше месяца Пётр Александрович вёл все дела только с заместителями этого человека. Потом тот не выдержал и попросил у меня прощения. Естественно, что я простила его, только после этого Атоян стал с ним разговаривать.
Пётр Александрович часто говорил, что начальник не должен быть сладким, что бы его не съели, но и не должен быть горьким, что бы им не плевались. Вот таким он и был сам, не сладким, но и не горьким. Если надо по работе мог кого-то отругать и с помощью ненормативной лексики, да так, чтоб мало не показалось, но предпочитал решать вопросы спокойно, уважая людей, которые работают рядом с ним. Замечательный руководитель!»
Когда один из его сыновей заканчивал школу, то на выпускном вечере Пётр Александрович сам сел за пианино и сыграл для выпускников несколько мелодий.
И ещё один эпизод. О нём рассказал Валерий Люкшин. В детстве его семья жила неподалёку от дома Атояна. Мальчишки всегда гурьбой ходили смотреть кино в клуб завода, который тогда был на той же улице. Фильмы показывали только один день, после того, как они уже прошли в кинотеатрах, на другой день их увозили. Ребята с нетерпением ожидали, когда же привезут «Тайну двух океанов». В городских кинотеатрах, а их тогда было всего три, достать билеты на фильм было невозможно. И вот долгожданный день наступил, но каково же было разочарование ребят, когда клуб оказался на замке. В общем, как в одном старом фильме: «Кина не будет! Кинщик заболел». А компания собралась внушительная, человек пятнадцать.
Самый шустрый предложил: «Айда к дяде Пете, может, он поможет». Пётр Александрович оказался дома. Выслушав сбивчивую речь пацанов, куда-то позвонил, и вместе с ними пошёл к клубу. Прибежал завклубом, открыл здание. А Пётр Александрович сам встал к аппаратуре и показал ребятне вожделенный фильм. И это директор крупнейшего в городе военного завода! Где сейчас такие люди. Сейчас ведь чуть небольшой пост займут, и сразу нос задирают, перестают узнавать соседей, одноклассников, даже родственников, не то что соседних ребятишек, да ещё и кино им показывать.
Пётр Александрович Атоян за годы работы награждён шестью орденами, в числе которых два ордена Ленина, одиннадцатью медалями. Дважды избирался депутатом Верховного Совета республики, Заслуженный работник промышленности Каз.ССР, Почётный гражданин города Уральска.
Об истории завода осталось написать совсем немного. Перестройка и переход на рыночную экономику, потеря связей с Петербургом болезненно отозвались и на этом мощнейшем предприятии. Атоян ушёл на пенсию, а потом и вовсе уехал в Ленинград, директором завода был избран В.Валиев. Сначала завод выживал за счёт эмалированной посуды и другого ширпотреба. Потом получил госзаказ на изготовление военных катеров для охраны морской границы независимого Казахстана. В настоящее время завод выпускает не только катера, но и крейсеры, необходимые пограничникам. И хотя значительно сократились производственные площади, снизился объём выпускаемой продукции, завод живёт и его продукция крайне необходима нашей Республике Казахстан. Это счастливая судьба для предприятия.
В том же 1941-ом, в декабре, в Уральск был эвакуирован и Московский кожевенный завод им. Р.Землячки. Разместили завод на бывшей Макаровской мельнице на берегу Урала.  В Уральске ещё с дореволюционных времён существовало кожевенно-обувное производство, эти небольшие мастерские вошли в состав завода, став одним крупным предприятием, продукция которого полностью шла на нужды фронта. А продукцию стали выпускать уже в 1942 году. Уральцы не жалея сил и времени трудились, чтоб как можно скорее наладить работу завода на новом месте.
После войны завод им. Землячки остался в Уральске и стал одним из крупнейших предприятий города - кожевенно-обувным комбинатом. С 1970 года он стал называться Уральским хромовым заводом им. Землячки. Обувь на заводе не изготавливали, хотя в планах было строительство обувной фабрики, но эти планы так и не были реализованы. Зато кожа разных сортов и разного качества поставлялась на разные предприятия как в СССР, так и за рубежом. В Советском Союзе очень популярна была чешская обувь, но мало кто знал, что многие чешские изделия изготавливались из кожи, выпускаемой на заводе им. Землячки. За хорошее качество продукции чехи даже прислали в знак благодарности знамя, которое с почётом хранилось в кабинете директора предприятия.
В годы перестройки завод перестал существовать, его высококачественная продукция оказалась никому не нужной. Здание памятника промышленной архитектуры ХIХ века, Макаровской мельницы,   опустело, а вскоре и вовсе было взорвано. Старинная кирпичная кладка долго сопротивлялась вандалам, взрывали три дня, пока, наконец, крепкие стены рухнули. Теперь на этом месте пустырь и развалины.
Всего в Уральск в годы войны было эвакуировано из центра 14 промышленных предприятий. Большинство из них после войны покинули город, и только завод им. Ворошилова и Землячка, как называли предприятие в городе, оставили свой глубокий след в истории промышленности Приуралья.
После войны в городе стали строить новые предприятия. Рос промышленный потенциал страны, и Уральск не остался в стороне. Дополнительный толчок к развитию производства, особенно строительства и всего, что связано с сельскохозяйственной техникой дало ещё и освоение целины, когда Казахстан стал превращаться в крупнейшую хлебную республику, и в одну огромную стройку. Строились новые совхозы, целинников необходимо было обеспечить жильём, школами, детсадами, культурно-бытовыми условиями. Поставлялась новая сельхозтехника, необходимы были запчасти к ней, её качественный ремонт. И экономичнее было всё это обеспечить на месте, а не на заводе-изготовителе.
В Уральске открывается завод стеновых материалов, который объединял целых четыре предприятия: завод силикатного кирпича, два кирпичных и известковый заводы. В 1963 году вступили в строй деревообрабатывающий завод и крупнопанельного домостроения. С большой нагрузкой работали строительные тресты: «Уральскпромстрой» и «Уральсксельхозстрой». Были построены домостроительный комбинат, завод железобетонных изделий. Заводы строительных материалов открываются и во многих районах области
В 1955 году на базе ремонтных мастерских в Уральске открывается Ремонтный завод. Целью этого предприятия стал ремонт и изготовление запасных частей для сельскохозяйственной техники, электродвигателей, генераторов, станков. К заводу была подтянута железнодорожная ветка, предприятие даже имело свой собственный маневровый тепловоз. С подъёмом целины возросли потребности села в продукции завода. Здесь начинают выпускать заправочные агрегаты, бензовозы, запчасти для сельхозмашин, восстанавливать поломанную технику. С 1962 года завод начинает не только ремонтировать, но и изготавливать продукцию: цистерны для перевозки нефтепродуктов, станки для литья пластмасс и т.д.
В 1967 году завод Указом Президиума Верховного Совета СССР награждается Орденом Ленина, а в октябре того же года постановлением ЦК Компартии Казахстана и Совета министров Казахской ССР коллектив завода был внесён в Золотую Книгу почёта республики. А за досрочное выполнение плана восьмой пятилетки девятнадцать работников завода получили правительственные награды, а директор завода Александр Сидорович Синиченко, который ещё в 55-ом начинал строительство завода и продолжал руководить коллективом, был награждён Орденом Ленина.
Большое внимание ремзавод уделяет созданию бытовой сферы. Хозрасчётным способом строится жильё, детские сады, магазины, а вскоре рядом с заводом возводится и красавец Дворец культуры со зрительным залом на 600 мест.
И в настоящее время, когда завод преобразован в АО «Уральскагрореммаш» его продукция востребована и необходима сельчанам.
(При написании раздела использованы материалы председателя Совета ветеранов завода А.Сафина, опубликованные в газете «Пульс города» №18 от 3.05.2007г.)



В декабре 1967 года в Уральске началось строительство нового предприятия – приборостроительного завода «Омега». В целях конспирации в городе его называли электроламповым. На деле завод изготавливал различные телефонные аппараты, радиоэлектронную аппаратуру как военного, так и промышленного назначения, устройства для электронных автоматизированных систем связи, различные металлические конструкции, специализируясь на выпуске механизмов особой точности, бытовые электротехнические и радиоэлектронные приборы. В 1972 году завод дал первую продукцию, и одновременно при нём открылось техническое училище. В то время весь завод размещался в здании училища. Коллектив был совсем небольшим, а корпуса завода ещё строились.
Директором предприятия был назначен участник Великой Отечественной войны Арчил Константинович Масхулиа, опытный инженер, который ранее руководил строительством завода в городе Николаеве. Арчил Константинович был строителем заводов. Как только предприятие начинало выпускать продукцию, ему становилось скучно, и он уходил строить другой объект. «Омегу он строил с 1968 по 1977 год. При нём на месте старого кирпичного завода возводятся новые корпуса предприятия, и выпускается первая продукция. При нём налаживаются связи с Ленинградским заводом им. Кулакова, старейшем и ведущим предприятием в судовом приборостроении. Ленинградцы становятся шефами молодой «Омеги».  Туда группами выезжают работники завода, что бы перенять опыт ленинградцев в изготовлении тончайшей аппаратуры. Ленинградцы щедро делились своими секретами, и они же дали оценку «отлично» первой продукции нашей «Омеги».
Арчил Константинович был очень демократичным человеком. Очень мало внимания обращал на свой внешний вид. Небольшого роста, коренастый, он мог ходить в каком-то стареньком тулупчике и такой же ушанке, ничем не отличаясь внешне от простого рабочего. Но при этом обладал острым умом, деловой хваткой, умением руководить и решать сложнейшие проблемы, которые постоянно возникали в процессе строительства.
Коллектив его уважал, но не боялся. Как-то на День энергетика он, обходя завод, заглянул на подстанцию. У завода была своя подстанция, вырабатывающая токи высокой частоты, необходимые производству. Работники подстанции только разлили по стаканам спиртное, дабы отметить праздник. А тут директор.
-Что отмечаете? - возмутился Масхулиа,
-День энергетика.
-А! Тогда почему про директора забыли?!
Поздравив энергетиков с профессиональным праздником, Масхулиа пошёл дальше. Это не значит, что он поощрял пьянство в рабочее время, с такими явлениями всегда боролись. Но испортить людям праздник он не захотел. Люди его уважали потому, что он уважал их. И это понимали и ценили.
С 1977 года заводом стал руководить Болат Гинаятович Мулдашев. В 60-е годы он работал инженером на заводе им. Ворошилова. Был знаком с П.А. Атояном,  многому учился у него. А потом Пётр Александрович и рекомендовал талантливого инженера с незаурядными организаторскими способностями на должность директора «Омеги».
Известный уральский журналист Александр Суетин в своей книге «В легенды сложенные дни» пишет о Болате Гинаятовиче: «Он с огромной энергией взялся за работу. Отправил на учёбу в Ленинград несколько групп заводчан. Добился открытия в 5-ом училище, которое стало базовым для «Омеги», филиала Московского электротехнического техникума, где молодые рабочие без отрыва от производства получали среднеспециальное образование.
Вернувшиеся из длительных командировок заводчане, обогащённые знаниями и впитавшие рабочий питерский дух, во многом способствовали формированию на «Омеге» профессионального коллектива. Теперь он был способен работать в одной из сложнейших отраслей приборостроения – радиоэлектронной.
Секретарь городского маслихата Анис Истелюев, трудившийся в те годы на «Омеге» начальником отдела АСУП, вспоминает:
- Болат Гинаятович не обещал «золотые горы», не заигрывал с нами, не делал скидок на нашу молодость и неопытность – он держался на равных…  Я всегда восхищался его интеллектом. Вроде бы технарь, он легко мог говорить о музыке, литературе, очень любил театр. В нём как бы совмещались «физик» и «лирик», споры между которыми не умолкали в     60-ых». ( А. Суетин, «В легенды сложенные дни», стр.10)
Болат Гинаятович сам неординарный человек, не боялся принимать нестандартные решения. Умел найти выход из, казалось бы, безвыходной ситуации. И все его решения были верными, чёткими и единственно возможными. В любое дело он вкладывал и сердце и душу, и наверное поэтому, дело спорилось. Под его руководством завод постепенно превращается в одно из крупнейших предприятий Уральска, становится мощным индустриальным центром.
Валерий Константинович Люкшин, проработавший на заводе сорок лет и прошедший путь от рядового инженера КБ до начальника отдела кадров вспоминает:
-Собираемся на планёрку, надо решить очередную возникшую проблему. Мулдашев начинает опрашивать руководителей отделов, какие предложения. Все мнутся, молчат, не знают, что сказать. Тогда говорит сам Болат Гинаятович, и предлагает совершенно неожиданный вариант решения задачи. Тут же даёт конкретные поручения каждому отделу и устанавливает сроки. За выполнением следили строго. Если кто не успевал выполнить что-то вовремя, лишался премии. Очень действенно.
Болат Гинаятович не боялся брать ответственность на себя, не уклонялся от неё. А по поводу своих нестандартных решений говорил, что главное выпустить продукцию, которую примет ОТК (отдел технического контроля), а как мы добиваемся этого, никого не интересует, да и знать не следует.
-Нам вообще повезло с директорами, - продолжает Валерий Константинович. Мулдашев очень заботился о коллективе. Постоянно строились объекты соцкультбыта. На Новый год и на Восьмое марта всю планёрку приглашал к себе в кабинет, где уже был накрыт стол, и приготовлены подарки сотрудникам. Во время доверительной беседы с кем-то из сотрудников мог угостить чашкой чая, чтоб разговор легче проходил.
Дочь Мулдашева была социологом. Как-то ему предложили взять её на работу на завод. Он очень возмутился, сказал, что никому не позволит разводить семейственность на предприятии и сам никогда этого делать не будет.
Вот такой он был. Умница, каких мало, честный, принципиальный, инициативный. Твёрдо верил, что всё, что происходит в стране необходимо и правильно. И даже, когда началась перестройка, и каждый выкручивался как мог, нарушая все мыслимые и немыслимые нормы и правила, Мулдашев не позволял делать ничего противозаконного с его точки зрения. Таких когда-то называли настоящими коммунистами, и гордились такими людьми.»
Всё правильно. Такими людьми действительно гордились и их уважали, не то что тех «коммунистов», которые с началом перестройки порвали свои партбилеты и срочно перекрасились в демократов, лишь бы сохранить свои тёпленькие местечки. И ведь сохранили. А Мулдашеву в итоге пришлось уйти с работы.
«Омега» усиленно училась. Молодёжь направлялась в вузы Москвы и Ленинграда, инженеры и техники повышали свою квалификацию на предприятиях  того же Ленинграда и Новгорода. На сам молодой завод приезжали специалисты высокого класса из различных городов России. Они щедро делились своим опытом, раскрывая мелкие технологические секреты, способствующие повышению производительности труда, точности и скорости работы. На заводе создали свою лабораторию, оснащённую по последнему слову техники, где проводились различные опыты. Некоторые из молодых специалистов всерьёз занялись исследованиями, а В.В.Киянский и Т.Г.Айтюрина даже защитили кандидатские диссертации. Киянский впоследствии защитил докторскую, стал академиком. Но начало его научной карьеры состоялось здесь, на «Омеге».
До сих пор остаётся тайной, что же всё-таки выпускала «Омега». Морские телефоны, поглощавшие все посторонние шумы, шлемофоны с такими же функциями – это уже рассекречено, а вот другая микроэлектроника пока ещё находится под секретом, поскольку имеет военно-стратегическое значение, и гриф секретности с неё ещё никто не снимал.
Удалось узнать только, что в последние перед перестройкой годы завод освоил выпуск микрочипов. И если бы успели запустить специально для этой цели строящийся цех, наша «Омега» смогла бы снабдить этими уникальными изделиями всю Азию и Россию и успешно конкурировать с Гонконгом и Тайванем, где налажено производство микрочипов. А ведь на их основе созданы все наши сотовые телефоны, компьютеры, фото и видеокамеры и многое-многое другое. И ведь получилось бы, начнись перестройка года на три позже. Но, увы, история не знает сослагательного наклонения, и мы имеем то, что имеем.
Как и на заводе им. Ворошилова, здесь тоже было своё подсобное хозяйство, снабжавшее сотрудников предприятия дешёвым мясом и овощами. Сотрудники по льготным ценам выезжали на курорты и в дома отдыха, туристические путешествия. Дети заводчан тоже не сидели дома, на зимние и весенние каникулы отправлялись в турпоездки по разным городам России, Украины, Прибалтики, Средней Азии, а лето проводили в пионерском лагере.
Материальная база «Омеги» укрепляется и ведётся огромное строительство. Семнадцать жилых домов обеспечили квартирами практически всех заводчан. Современная молодёжь даже и не представляет, как это можно получить квартиру бесплатно. Но при советской власти всё жильё было бесплатным, а уж тем более построенное специально для сотрудников предприятия. Очерёдность устанавливалась в зависимости от стажа работы, а количество комнат от численности семьи. При этом, если человек увольнялся, квартира всё равно оставалась за ним. Но с «Омеги» увольнялись крайне редко, а обеспеченность коллектива квартирами была одной из самых высоких среди предприятий города. Завод построил себе школу, а для самых маленьких четыре детских садика, один из которых – «Дельфин» - был единственным в Уральске детсадом с 25-метровым бассейном для детей.
Валерий Константинович продолжает рассказ:
-После перестройки судьба детсадов оказалась нелёгкой. Пришло решение передать детсад «Аленький цветочек» в ведомство гороно. У нас там было новое оборудование, мебель, игрушки. Поскольку покупали для своих детей, то стоимость всего этого была смехотворно низкой, остальное оплатило предприятие. Например, холодидьник оценили всего в пять тыйин, тогда только вошли в обиход казахстанские деньги. Вот с такой оценкой стоимости имущества мы и передали детский сад. А когда зашли посмотреть, что там делается, оказалось, что ни мебели, ни холодильников, ничего нет. Работники просвещения растащили всё себе. Ну кто же откажется взять холодильник за пять тыйин? Обидно было до слёз, за садик, за детей, за завод, который тогда почти умирал.
Другой садик потребовал себе Волков, тогда «Талап» только организовывался. Теперь мы были умнее, вывезли сами всё оборудование. На заводе нечем было тогда платить зарплату. И мы раздали его рабочим в счёт зарплаты. Цены были льготные, но уже не такие низкие. Тот же холодильник мы отдавали за 150 тенге. От садика Волков отказался. Голые стены ему были не нужны.
В «Дельфине» сначала было какое-то учебное заведение, ну а теперь там частная баня».
Перестройка почти уничтожила «Омегу». С развалом СССР заказы из России перестали поступать. Да это и закономерно, какая страна будет готовить детали для секретного вооружения в другом, хотя и дружественном государстве? Секрет, он и есть секрет, что бы о нём даже соседи не знали.
Если до перестройки на заводе работали пять тысяч человек, то в настоящее время осталось всего двести. И хотя «омеговцы» гордятся, что завод ни на один день не останавливался, радости во всём этом мало. Того завода больше нет, а нынешний скорее напоминает крупную мастерскую.
Когда-то Ванга предсказала, что к середине текущего века углеводороды потеряют своё значение. Нефть и газ никому будут не нужны, люди будут драться из-за глотка чистой воды. Не дай Бог, чтоб так и случилось, но проблема чистой воды возникает уже сейчас.
В новых условиях «Омега» начала выпуск особых фильтров для воды, действующих на молекулярном уровне. С их помощью из любого болота можно получить дистиллированную воду.  Установка, получившая название «Таза су», выпускается на заводе с 2003 года. В налаживании выпуска установки снова принимал большое участие Б.Г.Мулдашев, который в 2002  будучи уже на пенсии снова вернулся на завод, но уже в другой должности. Он не мог оставить своё детище на произвол судьбы в трудную минуту. Особые мембраны для новой конструкции выпускались только в городе Владимире, и Мулдашев сумел наладить сотрудничество с российским предприятием. Но в 2004, находясь в очередной командировке во Владимире, Болат Гинаятович Мулдашев скончался. Не выдержало сердце.
А установка очистки воды успешно выпускается и сегодня. Она имеет несколько модификаций как стационарных, так и передвижных, и её активно используют в казахстанском МЧС. Приобрёл такую установку и Волков, наладил промышленный выпуск чистой воды. Теперь  воду «Талап» охотно покупают уральцы. И катера, выпускаемые «Зенитом» тоже имеют на борту подобную установку для опреснения морской воды.
Одна такая установка может обеспечить чистой водой целый посёлок, но у нас предпочитают действовать по-старинке, гнать воду по ржавым трубам за несколько километров из ближайшего водоёма, долго её хлорировать, вместо того, чтоб в центре посёлка поставить омеговское изобретение, и доставать воду из-под земли, тут же очищая её от солей и примесей. И дешевле, и практичней, и для здоровья полезней.
Остаётся добавить совсем немного. «Омега» сейчас выпускает не только «Таза су», она выполняет заказы железнодорожников, медиков. Завод совместно ТОО «Батысмедтех» освоил выпуск уникальной инфразвуковой терапевтической установки «ИФС-1», которая помогает обходится без операций и длительного лечения при ряде заболеваний в области урологии, гинекологии и даже стоматологии.
 Шестого ноября 2012 года «Омега» торжественно отметила своё 40-летие. Собкор КАЗИНФОРМ Ельжан Ералы пишет: «Как сообщил руководитель предприятия Азамат Жуаспаев, сегодня завод «Омега» на плановой основе увеличивает объемы производства. По сравнению с 2010 годом зарплата работников выросла на 60 процентов, с прошлого года начали выплачиваться премиальные. С 2013 года планируется увеличить производство в 3-5 раз. Предприятие планирует выполнять оборонные заказы, участвовать в реализации Госпрограммы «Ак булак» и программы АО «Казахстан темир жолы», «Молдир булак», инновационных проектов, внести свой вклад в развитие энергетической отрасли страны».
 Ну что ж, будем надеяться, что все эти планы будут реализованы, и завод снова увеличит объём и ассортимент выпускаемой продукции;. А пока грустно смотреть на огромные пустынные корпуса некогда процветающего предприятия.   

Нелёгкая судьба оказалась и у завода «Металлист», выпускавшего автоматы Калашникова и крупнокалиберные пулемёты. Завод был акционирован и переименован в ОАО «Металлист». После развала СССР завод потерял рынки сбыта. В феврале 2002года на завод пришло новое руководство во главе А. Ахметжановым. Было решено отказаться от производства стрелкового оружия и начать выпуск продукции нефтегазового профиля, начат ремонт газотурбинных станций. В апреле 2003 г. завод «Металлист» был переименован в АО «Западно-Казахстанская Машиностроительная Компания». В 2005 г. завод посетил Президент Казахстана Н.А.Назарбаев и  поставил новую задачу перед предприятием — освоить комплексный капремонт газовых турбин. Эта задача была выполнена.
Сейчас предприятие выпускает нефтеподготовительные комплексы, печи для подогрева нефти, путевые подогреватели, воздухоподогреватели и воздухоочистители, системы воздушного охлаждения масла и газа для газоперекачивающих агрегатов, насосы высокого давления для подачи бурового раствора и кислотной обработки скважин, соединительные элементы для насосно-компрессорных труб и другую технику, необходимую при нефтедобыче.
Кроме того, завод производит сельхозтехнику и товары бытового назначения. В 2008 году Н.А. Назарбаевым была поставлена другая задача — выпустить казахстанский газоперекачивающий агрегат.  В рамках этой задачи предприятием  освоено производство турбоблоков для этого агрегата.

Крупным машиностроительным предприятием был и Уральский механический завод, история которого также восходит к дореволюционному периоду. В начале 50-ых он изготовлял ветряные двигатели, затем стал выпускать различную технику: станки, автобензоцистерны, самоходные зернопогрузчики. На заводе ремонтировались моторы, изготавливались запчасти к автомобилям и сельскохозяйственной техники. Для населения выпускались мясорубки и электроутюги очень высокого качества.
Сложно дать хотя бы краткую историю всех предприятий Уральска двадцатого столетия. Их достаточно много. К тому же очень грустно писать о славном прошлом  не слишком радостном настоящем большинства из них. Но в то же время в конце прошлого века, на гребне перестройки возникают и новые, ныне процветающие  коллективы. И вот об одном из них тоже надо написать.