Сталинский нарком о коллегах

Крайне едкие и точные характеристики от Молотова до Маленкова.
 Легендарный Сталинский нарком электростанций Дмитрий Жимерин рассказывал о людях, с которыми работал в самую горячую пору. Взгляд наркома раскрывает этих деятелей с необычной стороны.

В середине тридцатых Черчилль написал книгу о своих знаменитых современниках. Она так и называется. Давал ехидными очерками портреты самых разных людей: от Троцкого до Гитлера. Чтение любопытное.

Что характерно, Троцкий у него злодей, потому что революционер. А вот Гитлер вполне подающий надежды европейский лидер. Надежды чопорных британцев оправдались даже с лихвой.

Жимерин в известном интервью говорил не о взглядах людей, а об их вполне профессиональных качествах. Насколько помогали или мешали эти качества развитию энергетики нашей страны.

Например, умница Молотов. Многие называли его стиль работы тяжеловесным. Жимерин соглашается и добавляет:
«Эта тяжеловесность связана с прочностью мышления».
Непонятно, о чём речь? Пожалуйста, пример. Молодой нарком Жимерин готовит постановление ГКО о крупной стройке на Урале. С технической стороны всё учтено, вопросов нет.

Только Молотов разносит проект в пух и прах. Про людей-то забыл!
«Вот ты пишешь – дать тебе металл, строительные материалы, дать того, другого. Но ты не пишешь – дать своим рабочим телогрейки, валенки, теплые рукавицы. Не пишешь как решить проблему питания, жилья.
Ты что думаешь, у тебя там люди будут трудиться разутыми, раздетыми в суровых зимних условиях? Монтажники, между прочим, должны получить по 100 грамм водки...»
Вот и вся тяжеловесность. Рассматривайте вопрос со всех сторон, всё надо продумать, всё учесть. А если недоработали – Молотов становился «человеком каменным», не сдвинуть с позиции, не обойти.

Маленков, фигура неоднозначная и в позднейшей истории показал себя не с лучшей стороны. Да и внешне – грузноват, полноват. Сразу обманчивое впечатление.
Только Жимерин говорит о другом. Человек крайне энергичный, «взрывной». Явно человек талантливый и крайне трудолюбивый.
Жимерин и сам прекрасно знал, что такое сутками решать ту или иную государственную задачу. Услышать от него, что Маленков «буквально работал за двоих» - серьёзная похвала.

И снова пример. Посреди ночи звонок наркому. Вот-вот остановится Сталиногорская электростанция. Очередной состав с углём задержали, а запасы на исходе.
Часа через четыре станем, сожжём последний уголёк. А на железной дороге рукой махнули, никак не протащить эшелон, уже и паровоз отцепили.
Жимерин вспоминал, что понял – ему этот эшелон не сдвинуть никак. Приехали, что называется. Звонит среди ночи Маленкову – помоги!
Маленков, конечно, Жимерину высказал, что думал о такой организации работы. Впрочем, нарком оговаривается, что сказано было с большим тактом и вежливостью. Но вопрос решил.
Подняли всех, кого можно и нельзя. И уголь до станции доехал вовремя. Вот Вам и толстячок.

Совершенно другой по типу человек – Каганович. Нарком называет его народным трибуном. В том смысле, что любил с трибуны бросаться звонкими лозунгами. Да и на словах в работе не выдержан. Костерил всех подчистую.
Но это ничуть не партийный болтун. Жимерин напоминает – без яростной работы Кагановича не было бы в Москве никакого метро.
Вдобавок, Кагановича упрекали в необразованности. Действительно, в отличие от Жимерина, глубоких технических знаний Каганович не имел. Потому при любой возможности стремился разбираться, узнавать новое.

И опять пример. Как-то Каганович увидел у племянника логарифмическую линейку. И буквально вцепился – научи, как это считать без бумаги! И выучился с ней работать.
И ещё забавное определение. Жимерин вспоминал, что во главе Госснаба Каганович отвечал за многие крайне необходимые стройкам вещи. Буквально от валенков до бензина.
За ресурсы сверх нормативов приходилось воевать. Жимерин шутит, что «наступал Кагановичу на ногу». И не отпускал, пока тот не подпишет нужные материалы для строительства очередной станции.

Берия – уж сколько и чего про него напридумывали. Жимерин тоже отмечает резкий и часто грубый стиль Лаврентия Павловича. Только всё на пользу дела.
Главное, что сказал Берия молодому наркому электростанций – ответственность на твоей голове. Мол, в твоих трансформаторах никто из правительства лучше тебя не понимает.
Потому за тебя думать никто не будет. Нужна будет помощь – обращайся, всё сделаем, что надо.
Хотя, сказано это было в характерной манере:
«Ты думаешь, что ты теперь нарком? Ты сегодня нарком, а завтра тебя ногами вперед на кладбище».
Это не пустые слова. Когда по делу – Берия всегда помогал. Дело-то государственное, на электрификации не в последнюю очередь коммунизм держится.
Даже просто сослаться на поручение Лаврентия Павловича значило очень много:
«Когда я говорил, что выполняю поручение Берии, то все это принимали во внимание и мои просьбы выполняли. Потому что знали – это не моя прихоть, а тех, кто стоит за мной».

И про ответственность. Нарком любопытно рассказывает, что Берия обращал внимание и на формальную сторону.
Готовил постановление ты? Где подпись? Сзади? Нет, ты на первом листе распишись, чтобы знали кому вопросы задавать и кому по шапке прилетит, если что-то недодумали.
И тут же спрашивает – со всеми ли согласовано. Со всеми, но есть разногласия. Небольшие, не особо принципиальные, но есть. Как быть?
Берия смотрит постановление и припечатывает, чтобы запускали в работу. А насчет небольших разногласий, уговаривать каждого некогда:
«Получит, прочитает и будет выполнять».
Жимерин в интервью ехидно замечает, что тогда так и выполнялось. Как можно не выполнить распоряжение Правительства?

А при новой России? Жимерин сокрушённо добавляет:
«Сейчас выходит тот или иной, пусть очень важный Указ Президента СССР, а как он выполняется! Как тормозится! А возможно было такое отношение или даже намек на подобное отношение тогда, при Сталине?»

Про Микояна говорит, что очень умный и безотказный руководитель. Когда возглавлял Внешторг, то через него решались сложные вопросы закупки иностранного оборудования. И по стилю общения – вежливый и выдержанный.

Про Вознесенского говорит двояко. С одной стороны – блестящий специалист. Многолетний глава Госплана. На любой вопрос есть ответ в карманной книжице.
Нарком шутит, что у Вознесенского был такой порядок в голове, что иногда даже пугало:
"С этой точки зрения Вознесенский сам являлся системой, именно продуманной системой. Это был человек очень способный, пожалуй, даже незаурядный".
При этом скверный характер, зачастую безобразное отношение к тем, кто зависел от его решений. И «закружившаяся от успехов голова», которые привели к плачевному концу.

Калинин, всесоюзный староста. Жимерин называет его лицом Советского крестьянства. Простой и добрый, при этом «благородный». Эти качества роднили его с маршалом Ворошиловым.

Нарком Жимерин говорил, что Сталину удалось собрать одну из сильнейших управленческих команд мира. Стиль управления жёсткий, но всё ради общего дела.
Это главное – все разные, но либо ты двигаешь дело вперёд, тогда проси любую помощь. Либо тормозишь дело, тогда пощады не жди. Отсюда и отношение вождя. Очень правильный подход.

Когда я прочитал  эти откровения сталинского наркома, то  вспомнил забюрократизированное принятие управленческих решений на уровне края, где мне довелось работать в 80-90 годы. Как первый заместитель заведующего отделом здравоохранения Хабаровского крайисполкома я отвечал за подготовку решений крайисполкома по здравоохранения. Я сразу понял, что для того, чтобы принять документ в установленные сроки, надо к нему «приделать ноги», т. е. самому ходить к руководителям отделов крайисполкома, что бы получить их подписи на листе согласований.  Иначе бумага может неделями лежать в каком-нибудь отделе без движения. А так можно и самому зайти к руководителю,  дать пояснения, если они  требуются, и в течение недели максимум поставление крайисполкома  подписывалось.  Примерно так же я работал с документами, когда вместо крайисполкома появилась администрация края. Тогда она еще не разрослась до неприличных размеров, как сейчас, все чиновники умещались в двух зданиях, а сейчас даже и не знаю, сколько их в Хабаровском крае. Знаю лишь, что в министерстве здравоохранения края  в три  с лишним раза  больше, чем было в отделе здравоохранения крайисполкома, при этом функции остались прежние. Да еще есть краевой фонд обязательного медицинского здравоохранения, где тоже немало сотрудников на уменьшившее после  «оптимизации» количество медицинских учреждений и сотрудников.  А попасть на прием к врачу невозможно.  И с ностальгией вспоминаю прежнюю советскую систему здравоохранения, которую даже ВОЗ признал самой лучшей в мире. По крайней мере, самая доступная для населения она точно была.