Предварительные ласки. про иванова и петрову. один

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ  ЛАСКИ
Про Иванова и Петрову.
"Один шаг"



ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЛАСКИ


Про Иванова и Петрову.

"Один шаг"



Как говорится, от любви до ненависти один шаг. На этот шаг Иванова толкнуло собрание; завода, на котором за успешную сдачу годового отчёта, Петрову, в торжественной обстановке, премировали путёвкой в Прагу.


Награждали супругу, но все почему то кинулись поздравлять Иванова, тем самым помогая раздуть недоумение и смятение; ещё больше.


Он наивно предположил, что Петрова; откажется от поездки и; объявит сейчас всем, что ни за что на свете не поедет одна,; без своего любимого Иванова. Но супруга спокойно взяла путевку , прижала ее к своей большой груди и поблагодарила всех за оказанную честь.


Дальше было как в тумане. Ему жали руки,; трясли за плечо, радостно заглядывали в лицо, как будто это он получил путевку в Чехию, а не его жена. Мужики при этом восторженно цокали языками, завидуя его двухнедельной, холостяцкой жизни. В коридоре ему недвусмысленно подмигнула секретарь заводоуправления Людмила.

Накануне отъезда супруги, Иванов с Мурзиком презрительно; наблюдали, как Петрова топчет их любовь, примеряя перед зеркалом свои бесчисленные мохеровые шапочки.


Вместо себя она завещала тощую стопочку денег в хлебнице на две недели, пакетики с паштетом; для Мурзика и тёщу Палну в довесок.


По сложившейся традиции,; они; посидели на обшарпанном чемодане. А когда стояли обнявшись, подражая героям из старых; фильмов про любовь, Иванов; равнодушно рассматривал паутину в углу. Потом Петрову увезло такси. Он смотрел вслед; исчезающим фонарям машины и до него дошло, что его кинули окончательно и бесповоротно в самый разгар медового месяц. Молодожены отправились; в свадебное путешествие без; жениха.

***

У одиноких мужчин котлеты с тефтелями, в отсутсвии хозяйки, всегда заканчиваться раньше макарон и хлеба, и Иванову пришло неотвратимое понимание того, что к хорошему привыкаешь быстро.

Мурзик ходил за ним по пятам и; настоятельно требовал печеночный паштет, усиливая у Иванова ненависть к Петровой.

К концу первой недели пришло чувство тоски и одиночества, в которых; опять была виновата Петрова.

Супруга; об этом не догадывалась и с; Праги приходили радостные селфи на фоне старинных замков и бокалов пива, усиливая соскученность и раздражение.

Иванов чувствовал себя; маленьким; мальчиком, которому на Новый год обещали подарить игрушку, но подарили набор конфет.


Вечерами они с Мурзиком; долго; смотрели; в окно на падающий снег и на Луну.

Ему вспомнился Пушкин и он захотел облечь всё пережитое; в рифму.


Посреди недели неожиданно, как налоговая инспекция, с проверкой наведалась тёща. Она произвела беглый осмотр помещения на предмет обнаружения; следов чужого женского присутствия. Пална увидела; разбросанные по полу носки, полную пепельницу окурков на подоконнике, незаправленную постель и гору немытой посуды в раковине, и почему- то порадовалась за дочь.

Потом она заглянула в пустой холодильник и ужаснулась.

Быстро сбегала на ближайший рынок и притащила оттуда большую свиную голову. Теперь ужаснулись Иванов с Мурзиком.; Они, спрятавшись за косяком двери,; подсматривали, как Пална столовой ложкой; ловко препарирует свиную голову, словно Ганибал Лектор, отделяя кусочки мяса, бросая их в кастрюлю на плите.

Мурзик изгибался дугой, шипел и; фыркал на свиное рыло, испуганно прижимаясь; к ногам хозяина.


После её ухода, Иванов с котом, морщась;, слили ещё неостывшее варево в унитаз.


Потом они опять сидели у окна, но; уже; голодными глазами; смотрели на Луну, похожую цветом и формой на дно консервной банки с говяжьей тушёнкой.

Изредка зудел телефон. Иванов; косил взглядом на сообщения закадычного; дружка Сидорова. Его перебивали фото счастливой; Петровой из далёкой Чехии.


На следующий день, тёща; увидев пустую кастрюлю, опять побежала на рынок за новой свиной головой. Это был окончательный приговор семейной жизни. Иванов решил уехать далеко и надолго. Далеко и надолго с оставшимися деньгами можно было уехать только к давнему приятелю Сидорову.

Закадычный друг, понимая весь драматизм происходящего, быстро соорудил стол и разлил; водку по стаканам.


Иванов с Мурзиком давились бутербродом с колбасой,; как евреи в пустыне манной небесной, и плача жаловались приятелю на тоску, на свиную голову, на профком, на Чехию, и даже на Пушкина.


- Вы, наверное, проголодались? - догадался Сидоров, рассматривая синие круги под глазами Иванова.


- Сейчас!- обнадеживающие кивнул Сидоров.

Иванов с Мурзиком тягостно сглотнули выступившую слюну.


Через минуту Сидоров принес с балкона большущую кастрюлю и открыл крышку.

Иванов с Мурзиком заглянули и в ужасе отшатнулись. На них, плавая в гороховом бульоне, смотрела голова свиньи.

- На неделю должно хватить!- радостно сообщил Сидоров, и в предвкушении потёр ладонями друг о друга.

На следующий день Иванов с Мурзиком нашли удачный повод поругаться за ужином с хозяином квартиры и благополучно съехали..


***

Перед тем, как попасть домой они долго сидели в заснеженном парке и смотрели на падающий снег, на фонарь и аптеку.

Иванову захотелось написать прощальное письмо.

Он взял лист бумаги и начал писать. Хотелось в стихах, но руки и стержень замёрзли, а на заснеженном листке вместо эпитафии, образовались царапины и загогулины, больше похожие на наскальные рисунки доисторических людей или домашнее задание первоклассника.

Снежинки падали на листок, и Иванову представлялось, как утром их с Мурзиком обмороженных и в бессознательном состоянии найдет дворник.

Потом врачи будут долго спасать два тела от дистрофии и неизлечимой инфекции, и все-таки не спасут..

На похоронах Петрова, вся в черном, будет идти за их гробами - большим- Иванова и маленьким - Мурзика, и плакать, причитая. Она, вся убитая горем, будет корить себя и проклинать ту путевку с поездкой в несчастную Чехию..

Его родную тещу Палну будут вести под руки. Та же будет корить себя за то, что не выполнила важного задания государственного значения и не смогла уберечь вверенных ей драгоценных подопечных..

Прежнее руководство профкома расформируют, а новый состав отменит привычку премировать путевками в другие страны своих работников раз и навсегда.

Аэрофлот отменит все рейсы в Прагу, а чехи, по собственной инициативе, аннулируют все визы в свою страну для советских граждан.

А Иванов с Мурзиком будут лежать в своих гробах, обложенные венками и молча слушать, как убиваются от горя Петрова с Палной.

Иванову так четко всё привиделось, что ему вдруг стало жалко Петрову, и он заплакал.

Скупые слезы катились по его щекам и пытались замерзнуть в сосульку на кончике носа. Мурзик, жалея хозяина, слизывал их шершавым языком.


Сквозь снежинки, страдания и слезы Иванову неожиданно привиделся мираж. По аллее, в вихре снега, к нему летел стокилограммовый ангел в образе Петровой, широко расставив руки в стороны.

Иванов где- то читал, что путников в заснеженной пустыне мучают галлюцинации от голода и холода, и потряс головой, пытаясь скинуть наваждение.

Видение не сбрасывалось, а наоборот, стремительно приближалось. Мурзик неожиданно сорвался с места и побежал навстречу.

Ангел подлетел поближе, сгробастал в охапку Иванова и голосом Петровой произнёс:

- Вот вы где, поганцы! Больше делать мне нечего, как вас по всему городу искать!


***

Очнулся Иванов уже в квартире. В доме уютно пахло борщом и котлетами.

Мурзик блаженно урчал, оттопырив враз округлившееся пузо.

Иванов сыто ковырялся зубочисткой в зубах, разглядывыя гостинцы, и делал вид, что ничего особенного не произошло, пока Петрова, чувствуя себя виноватой, причитала тем временем, как на его с Мурзиком похоронах.

- Фотки тебе отсылала весёлые, чтобы ты радовался за меня и не грустил! - ворковала Петрова. - А самой тоскливо; было!

Все гуляют по Праге, а я про тебя думаю! Пропади; она пропадом Чехия с их Карловыми Варами! Не выдержала я, Иванов! Собралась и поехала раньше времени!


Иванов благодушно дул чешское пиво из чешской кружки; и думал, что поэты, в сущности своей, несчастные и слабые; люди. И что ему уже расхотелось писать стихи.


А на следующий день Петрова, открыла холодильник, и также как Сидоров, предвкушая великое таинство, потёрла ладонями друг о друга, сообщив, что будет готовить самый настоящий чешский зельц или сальтисон.

Из утробы холодильника на Иванова смотрела свиное рыло. Мурзик фыркнул и пошел в кладовку.

Иванов пожалел, что не мусульманин..


( С) Рустем Шарафисламов