ООН в Крыму, гл. 91. Поза амазонки

ВНИМАНИЕ!!! : Только для читателей 18+

ОТПУСК  ОДНОГО  НУДИСТА  В  КРЫМУ
Курортно-познавательный эротический  роман


Глава 91.  ПОЗА  АМАЗОНКИ  НА  КЕНТАВРЕ

*   *   *
Делать было нечего, и кое-как одевшийся Роман отправился к минивэну. Воду из канистры пить Зурна не разрешила, поскольку та была несвежей. Об этом она уже вслед прокричала парню.

Роману нужно было преодолеть всего какие-то тридцать метров до машины. Но как раз в это время со стороны Орджоникидзе на двух моторах показались два лихих мотоциклиста. Судя по синхронно повёрнутым в их сторону головам с вытянутыми шеями и распахнутыми глазами, парни издали с заметным удивлением рассматривали, видимо, очень хорошо знакомый им минивэн, который на привычном месте под лохом серебристым стоял на обочине трассы без прилавка и хозяйки. С не меньшим интересом поглядывали они и на идущего к машине чужака, явно взбудораженного чем-то молодого парня.

Передний мотоциклист придержал своего железного коня, задний к нему подтянулся, и они на немного сбавленном ходу обменялись репликами – скабрезными, судя по их улыбчивым рожам. Роман всё это хорошо видел и почувствовал себя не очень уютно. Ещё неприятнее стало, когда мотоциклисты миновали торговую точку, и, уже на излёте их удаления, он услышал, как эти два молодца заржали во всю мощь своих молодых лёгких, увенчанных хоть и красивыми, но пока ещё так ветрено глупыми головами.

«А Зурна-то, видать, бабёнка не промах..., – неприятно шевельнулась в нём ревность. – Хотя она и не скрывала о том, что её грязью поливают». И он тут же заставил себя наплевать на все эти никчемные штучки местных сорвиголов: какая может быть ревность по отношению к одноразовой любовнице, бог ты мой!

Зурна, видать, тоже хорошо слышала хохот пронесшихся мимо парней, поэтому сидела с несколько недовольным видом, когда Роман вернулся к ней с канистрой воды. Но расспросов со стороны благовоспитанного кавалера не последовало, и девушка вскоре отошла от нечаянного неудовольствия, вызванного бесцеремонным поведением двух жеребчиков в мотоциклетных шлемах.

Во всяком случае, в дальнейшем она чувствовала себя вполне свободно, когда Роман наливал ей воду в ладошку для обмывания тела и выполнения гигиенических процедур. Хоть Зурна и стеснялась немного Романа, но тому помогать даме в вопросах чистоты тела было делом привычным и приятным. Точно так же хорошо и приятно стало ему, когда Зурна тоненькой струёй принялась лить воду ему на живот возле пупка, а он с удовольствием омывал своё тело.

- Не, ну и большой же он у тебя! – не удержалась Зурна от хвалебного комментария, а также и от того, чтобы погладить и на руке как бы взвесить увесистый мужской орган, вмиг ставший чистеньким и прохладненьким.
Роман только улыбнулся похвале – просто и привычно, без тени зазнайства, всего лишь в очередной раз соглашаясь с давным-давно известной ему истиной.

После взаимного омовения Зурна накинула на голое тело халатик и сбегала к минивэну, принесла запечённый в духовке бисквитный рулет с абрикосовой начинкой и коробку магазинного вишнёвого сока.
- Надо же нам подкрепить силы, или где? – с лукавой улыбкой сказала она Роману, предлагая ему сок для утоления жажды и рулет для утоления аппетита.

Они  быстренько перекусили.
Еда – едой, она была вкусной. Но обоим хотелось совсем другой сладости.

Влажным полотенцем Зурна решила тщательнее затереть «пятно любви» на покрывале, как она назвала следы от натёкшей из «куклы» лужицы. После чего накрыла это место всё тем же полотенцем.

Последовавшие тут же взаимные ласки и поцелуи быстро довели Ромку-младшего до состояния повышенной боеготовности номер один, которую он подутратил было, расслабившись на время омовения и мини-полдника.

Судя по всему, время уже начинало поджимать Зурну, поэтому испытывать свои сексуальные возможности хотя бы в некоторых позах Аретино, как это предлагал сделать Роман, они не стали – не успевали, как пояснила Зурна. Она лишь поинтересовалась, что это за «позы Аретино». Но, после краткого перечисления Романом самых распространённых поз, она сказала, что это ведь та же самая Кама Сутра, только переложенная на европейский и сильно укороченный лад.

Зато очень здорово получилось им насладиться очередным удовольствием – для начала валетиком в позе 69, затем в позе на коленях сзади, по-офицерски или «ножки на погоны», а также на боку.

На этот раз Роман, прислушавшись к пожеланию девушки, действовал привычно споро, на всю длину «поводка» отпуская Ромку-младшего погулять по гостиной «куклы» Зурны. Но всякий раз, чувствуя чрезмерное нарастание его волнения в гостях, он делал передышку для смены позы и успокоения расходившегося шалуна.

В повторной позе валетиком Зурна поймала очередной оргазм, потому что Роман, быстро-быстро подразнивая «привратника» пальчиком, довольно умело довел казарчанку до высшей точки наслаждения.

Затем, после игривого бодания Ромки-бычка с непокорной «куклой» в позе «на боку лёжа на лужку», они, во избежание получения преждевременного удовольствия, которое в этой расслабленной позе обоими чувствовалось острее всего, перешли к позе всадницы – как и предполагал Роман, к любимой позе Зурны.

Девушка  ловко оседлала Ромку-младшего, сев вначале спиной к Роману, и неутомимый любовник то полусидя и обнимая девушку за грудь, то свободно лёжа на спине, вволю поиграл её не очень большими, но довольно упругими грудями, шаловливым «привратником» и аппетитными бёдрами.

Затем Зурна, поджав ноги, так лихо крутанулась на Ромке-младшем, вообразив себя джигитующей всадницей, что нечаянно причинила своему «коню» незначительную боль в паху и на лобке. Но при этом девушка даже глаза закрыла от удовольствия, полученного в результате восхитительного вальсирования Ромки-младшего в её «гостиной». Поэтому Роман незамедлительно простил девушке невольно причиненное ему, к тому же совершенно незначительное неудобство.

В позе наездницы «лицом к лицу» азартно разохотившаяся Зурна начала ещё более интенсивные «скачки». Груди её так и вздымались высоко и ритмично. Роману захотелось поласкать их, но это оказалось не лучшим решением, поскольку сбивало девушку с ритма, и он предоставил Зурне полную свободу действий.

А та, при всём желании скакать лихо и бесконечно, даже по неосмотрительности никак не смогла бы «вылететь из седла». Ведь Роман отлично чувствовал, что во время самой неистовой скачки Ромка-младший не менее чем на четверть всё время пребывал «в гостях у куклы».

И тут Романа осенило: он решил доставить ещё большее удовольствие этой разудалой амазонке, потомице древних степняков-наездников. И без ведома Зурны он начал аккуратно принимать позу «амазонка на кентавре», которую только что придумал.

Бесшабашно мотая головой, легковесная девушка с закрытыми глазами самозабвенно скакала и скакала на Романе. А тот согнул ноги в коленях и подтянул пятки как можно ближе к ягодицам, затем приподнял грудь и, опираясь на локти, приподнял корпус вместе с Зурной, запрокинув при этом голову и максимально выгибая спину вверх.

Вошедшая в азарт маленькая изящная женщина не сразу уловила суть происходящего, но следом даже взвизгнула от удовольствия и ещё минут пять уже будто реально скакала на парне, как на лихом скакуне, едва касаясь ступнями земли!
Это было неописуемо восхитительное, очень приятное, в чём-то диковатое и совершенно новое для обоих ощущение!

Маленькие упругие груди изящно и высоко подпрыгивали вместе с хозяйкой, чуть-чуть отставая от неё в амплитуде движений вверх-вниз. Роман с улыбкой любовался восхитительной игрой миниатюрного тела и сожалел лишь, что руки его в это время были заняты надёжным упором в землю.

А с каким удовольствием поиграл бы он сейчас этими дразнящими полусферами! Так и зарылся бы носом между ними и язычком да губами стал бы охорашивать великолепные темные бутоны ареол, украшавшие сосцы небольших грудей женщины, будто и не рожавшей никогда. Подумалось ещё: «Точно! У неё груди, как у девственницы – миниатюрные и остренькие».

Наблюдать за их скачками было настоящим упоением. А тут ещё прибавлялось и необычные ощущения из-за пребывания Ромки-младшего в разгоряченном лоне, которое от небывалого восторга и в такт скачке амазонки-казарчанки ритмично сокращалось точно так же, казалось, как сжимается тело разнеженной в гареме девушки, когда её внезапно окатывают прохладной водой из фонтана.

Гулявшему по ставшей достаточно тесной «гостиной» Ромке-младшему было только приятнее туда-сюда маневрировать наподобие паровозного поршня.
Удивление, восторг, радость и наслаждение одновременно читались на лице Зурны: вот это скачки, так скачки удалось организовать им!

Роман изобрёл данную, в физическом отношении не очень простую сексуальную позу только благодаря миниатюрным размерам тела казарчанки. Впервые применённая им по ходу секса поза эта и самому ему очень понравилась, потому что из-за сильного напряжения мышц ног, спины и живота, Ромка-младший едва не звенел от переполнения энергией, из-за чего очередной волне экстаза всё никак было не добраться до самой своей верхотуры – до последующего низвержения цунами.

Хоть Зурна, очевидно, так и скакала бы, так и скакала, но плечевые суставы Романа уже начали ныть в неудобной позе, а из-за мелких камешков, впившихся в кожу даже через покрывало, весьма чувствительно болели локти. Но, что оказалось наихудшим:  вдруг судорогой начало сводить тетрацепс левой ноги – это нижние в данном случае, а на самом деле задние мышцы бёдер.
И Роман с сожалением «опустил на землю» свою неукротимую амазонку.

Зурна счастливо улыбалась, потому что перед этим она как раз успела-таки хапнуть очередной оргазм, из-за чего Роману снова стало невероятно приятно чувствовать ритмичные сокращения волнообразных тисков ее «куклы», преданно обнимавших мощный корпус раззадорившегося в скачке Ромки-младшего.

Но «опущенная на землю» и ещё более активно взвинтившая темп сумасшедшей скачки Зурна вскоре и Романа, вроде бы расслабленно отдыхавшего на спине, довела до полного изнеможения в неожиданно затяжном оргазме: ему показалось даже, что истязание Ромки-младшего, вмиг ставшего невероятно чувствительным и нервным, никогда не закончится

Усталая и счастливая Зурна поступила так специально – СДЕЛАЛА это именно для своего парня. Роман понял и оценил особую заботу своей любовницы и остался трогательно благодарным ей.

А девушка не спешила покидать своего «загнанного в пену кентавра», всё выгуливала его после бешеной скачки. Она с малых лет знала это правило, не зря же в степи родилась и первые годы росла.

Но вот пыл любовников начал опадать, Ромка-младший быстренько скукожился и мелким огурчиком проворно выскользнул из гостиной «куклы».
Они снова посмеялись этому приятному явлению, а Зурна слегка отодвинулась на бёдрах Романа и внимательно осмотрела своего гостя, не пострадал ли он по ходу проявления ею полного безумства скачки.

И – ого! Своими уже вполне расслабленными размерами этот «малыш» больше смахивал на молоденький кабачок, чем на корнишон, как это показалось ей только что, когда стойкий московский гость покидал «гостиную» её куклы.

И его, и её новые обильные выделения, которые снова изрядно увлажнили всё, что только могли, ничуть не смазали общую картину невероятно приятных ощущений, полученных в ходе испытания новой сексуальной позы.

Но всё же им пришлось встать и повторно заняться гигиеной. И до чего же хорошо было им вдвоём заниматься мелкими необходимостями, заботиться друг о друге!

Даже солнцу, от изумления будто замершему на месте во время созерцания небывалой картины единения двух молодых и красивых людей, казалось, жаль было расставаться с удовольствием, получаемым от любования великолепной парой любовников. Тем не менее, оно пусть и неохотно, но неуклонно продолжало потихоньку скатываться к горизонту, начало осторожно прикасаться к раскалённой им же самим двугорбой макушке массивной горы Джан-Кутаран.

(продолжение следует)