Когда начинался рассвет. Часть 2

Зов предков.
Будет море шуметь и пениться,
Как вино
Никуда наша память не денется
Всё равно!
Станет море песню твою нести,
Покачает прибой…
Только мы останемся в юности,
Мы с тобой!
И когда прервётся дыхание
Навсегда
Будут помнить наши свидания
Ночь, звезда твоего желания и вода.
В Домрин
Нина вязала пинетки синего цвета. «Почему синего?» - спрашивала она себя. «Да, знаю. Я чувствую. Правда, Бог?» Она потрогала омулет «Птичий Бог», который висел у неё на шее. В комнату вошёл отец и тихо спросил : «Доченька, а может аборт? Ты же не знаешь какой он родится?»  «Да хоть с хвостом, да пусть волк!» - громко воскликнула Нина. « Он плод нашей любви.» Отец тяжело вздохнул, хлопнул ладонью по коленке и вышел. За стеной Нина услышала плачь мамы.  «Папа, мама, поймите меня, вот тут,» - девушка указала на грудь,  -« оно мне подсказывает и вот это,» - она сняла омулет, - « что всё будет хорошо.»  Вдруг за окном на подоконник сели два голубя. Голуби походили по подоконнику, поворковали и улетели.
Вот она сама любовь ликует ,
Голубок с голубкою воркует.
Н. Старшинов
Нина и родители переглянулись.
Прошло несколько месяцев. Они сидели с мамой возле кабинета УЗИ. «Ниночка, а ты готова?» «Мама, я сказала кто бы ни был, он мой!» В кабинете УЗИ волнуясь, шёпотом спросила : «Скажите, доктор, всё нормально?» «Ещё как нормально, такой богатырь!» «Мальчик?» «Мальчик, мальчик! Хотите посмотреть?»
На кухне была тишина, слышно только, как ходики стучат – тук-тук. Вдруг заплакала мама, не выдержала и Нина. «Ну хватит, милые мои женщины!» - отец обнял женщин.  «Я ничего не понимаю,» - он вертел в руках снимок. «Но одно знаю : у меня будет внук!» «Ну мать достань свою настоечку, выпьем по маленькой за внука!»
  Нина собиралась в роддом. Распахнула окна. Тёплый осенний ветерок обнял девушку.
Как счастье внезапное – оттепель эта.
Весны дуновеньем земля обогрета.
В. Тушнова
Сердце бешено забилось, на подоконнике лежал букет засохших васильков. Нина поднесла цветы к губам. «Грэдушка, родной, я знала, ты со мной.» Она почувствовала  толчок в животе. «Да, мой хороший, сейчас поедем,» - она погладила живот.
Нина лежала на операционном столе : «Во какой богатырь -  4 кг620г. Ого! Молодец!» «У него всё нормально?» - спросила Нина. «А ты ,что хотела, чтобы хвост был?!» Нина вздрогнула. Врач положила сына на грудь Нины. На неё из пушистых длинных ресниц, глядели, до боли знакомые глаза любимого Грэда. Слёзы закапали на сына, он чихнул. «Будь здоров!» - она поцеловала сына.
Нина кормила сына, услышала голос отца. Девушка подошла к окну. Внизу, среди счастливых отцов, стояли её родители. «Покажи,» - кричал отец. Нина поднесла свёрток с сыном к окну. «Ох ты, - внук, внучек, мужик! Спасибо, доча!» Снял картуз с головы и заплакал, заплакала и мама.  «Как назовёшь?» «Виктор!» «Виктор – это хорошо – победитель!»
Вдруг возле забора, среди молодых ёлочек и берёз, Нина увидела двух собак, но очень похожих на волков. Когда она показывала сына, одна из собак пыталась подойти ближе и другая собака медленно подошла. Нина увидела на собаке шрам от пасти до уха, казалось, что собака улыбается. Но услышала крик : «Пошли отсюда твари собачьи.» Утром Нина пошла умываться. Проходя мимо столовой, где медсёстры и санитарки пили чай. Нина услышала разговор : «Вы не знаете чьи это красивые собаки, похожие на волков? Дежурят днём и ночью. А в глазах стоит какой-то вопрос, будто хотят что-то спросить?» «Это ладно,» - прихлёбывая из чашки сказала санитарка. «Они приносят букетики сухих васильков, кладут на крыльцо. Я устала их выбрасывать.»  «А может хозяйка здесь лежит, у нас же есть Волкова,» -засмеялись женщины. Улыбнулась и Нина. Вечером Нина кормила сына, зашла санитарка : «Тебе передали, не знаю кто?» Нина развернула свёрток : там лежал цветок василька, два голубиных пёрышка и простая кассета от магнитофона. Они с Грэдом любили слушать музыку.  Кто принёс? Родители? Но никто не вызывал её к окну? Кто? Кто?
Нину встречали из роддома родители. Два лесных голубя постоянно кружили в небе, то падали вниз, то поднимались к высотам. Нина помахала им рукой. «Смотри, какие-то странные собаки, больше похожие на волков, преследуют нас от самого роддома,» - сказал отец, глядя в зеркало. Женщины посмотрели в окно машины : по бровке дороги бежали те собаки, которые Нина видела возле роддома. Она прижала сына к себе.
Вечером она усыпила сына, достала магнитофон и вставила кассету.
Прошу тебя в час розовый
Напой тихонько мне,
Как дорог край берёзовый
В малиновой заре.
«Боже мой, Грэд, когда ты успел записать,» - удивлённо и с восхищением сказала девушка. Она мяла листок бумаги в котором была завёрнута кассета. Ей показалось, что бумага была пропитана запахом Грэда. Вдруг живой голос, от которого сердце Нины сильно защемило : «Малиновка, любовь моя! Ты бы знала, как я люблю тебя.
Ты мне нужна, как вода от жажды,
как траве – доброта росы
Ведь чтобы почувствовать
время  однажды –
надо сломать часы.
И сразу тогда начнёт
Заносить планету,
Как будто кто-то
Её осадил на бегу.
Вот уже долго
Тебя со мной нету
И я понимаю,
что я без тебя не могу.
С. Островой
Ниночка, любима моя, я не могу без тебя.» По щекам Нины побежала слеза. «Милая моя любовь, ты даже не знаешь, какой я счастливый. Да пусть я волк наполовину, но сердце моё всегда будет биться в унисон с твоим сердцем. Малиновка, девочка моя, помнишь упала звезда, я загадал желание : «Хочу сына!»
Не может быть, не может
На правду не похоже –
На это кто-то всё же
Мне станет возражать.
Чьей жизни колесница
Без чуда вдаль умчится
И чудо не приснится,
Того мне право жаль
Л. Рубальская
Девочка, моё ясное солнышко! Дорогая моя Малиновка, если что-то со мною случится, ты знай, где бы я не был, как трудно бы тебе не было, моя любовь будет с тобой всегда, и в проливной дождь и в солнечную погоду. Родная моя, я очень хочу сына, очень! Я люблю тебя, Малиновка.»
Меж двоими, кто любит,
нет ни смерти, ни разлук!
Поклон тебе, с годами не потухшей
Прости часы житейской чепухи.
Садись, моя хорошая, послушай :
Тебе одной -  последние стихи.
И до рассвета, ясный и влюблённый,
Знакомый голос обнимал её
Записанный на круг магнитофонный,
Пронзивший темень и небытиё!
В.Домбрин
Слёзы душили Нину. Она уже выла белугой. Прибежали родители. Отец взял внука на руки : «Ничего Витёк, папка будет тобой гордиться, ты же наш, Кузнецов!» «Папа, мама простите, я ему дала фамилию Волков.» Мама обняла дочь, женщины заплакали сильнее. «Ну ка, посмотрите на это чудо, на держи свою кровинку,» - малыш улыбался.
 Шли годы. Виктор рос, как все малыши, гонял футбол,катался  на велосипеде. Ходил с дедом на рыбалку, но одно но… Убегал в лес. Вот однажды прибежала воспитательница : «Виктор дома.» «Нет, не приходил,» -  сказала Нина.
«Мы на поляне играли. Витя ловил кузнечиков. А девочки видели, что он пошёл в лес. Мы прочесали лес, озеро, нигде нет.» «Да, как вы могли? Вам за что деньги платят?»  - причитала мама Нины. «Зов предков,» - тихо сказал отец.
Витя шёл по лесу. Яркая красивая бабочка дразнила его. Он хотел поймать и подарить её своей мамочке, но она улетела. Витя понял, что заблудился, но не растерялся. Деда Серёжа учил его ориентироваться в лесу : по звёздам, по мху на деревьях, по сороке – она всегда летит к людям; по солнцу – он хорошо знал, что его дом на юге. Тут такие высокие папоротники и лес такой тёмный. Солнце уже не друг, так как быстро накинуло розовую ночнушку на деревья и улеглось на мягкую перину. Мальчик хотел заплакать, но дед говорил : «Лётчики не плачут.» Стало тещё темнее. Он хотел найти сухую траву и палочку, чтобы развести костёр. Мальчика бил озноб. Он заплакал, не за себя, за мамулю и бабулю. Наломал лапок ёлки, лёг и заснул.
Ольгрэд возвращалась домой, проходя мимо ели она вздрогнула, увидев мальчика. «Сангрэд, смотри – мальчик! Давай его к людям отнесём.» «Уже темно, давай до дому, к нам. А под утро унесу в беседку.» Сангрэд взял мальчика на руки. С шеи мальчика свисал талисман – камень с дырочкой. «Грэдушка,» - даже не заплакала, а завыла по волчьи Ольгрэд. «Я знала,  Боже – спасибо, это наш внук.» Они стали целовать мальчика и тот проснулся. «Дедушка, бабушка, извините, я не знаю ваших имён, я заблудился, меня мама ищет.» «Хорошо, хорошо, сейчас только попьём молочка и пойдём домой.
«Мама, мама – это кто? Где вы взяли человеческого ребёнка?» Ольгрэд плакала. «Это Зольда твой племянник,» -  тихо сказал отец. Зольда опустилась на стул. Два озорных  мальчугана запрыгнули на кровать, где сидел, ничего не понимая маленький Виктор. «Ты нам брат. Ура! Завтра пойдём с нами играть.» «Да, да, только мне домой надо.» « Сынок, ты маленько поспи, а утром я тебя отведу домой,»  -  сказал Сангрэд. «Скажи сынок, твою маму зовут Нина?» - спросила Ольгрэд. Мальчик кивнул. «А зовут тебя как?» - спросили малыши. «Волков Виктор Грэдович.» В пещере воцарилась тишина. Первой не выдержала Ольгрэд. Она стала обнимать мальчика, потом все : малыши, Зольда и Сангрэд. Плакали и обнимали мальчика. Утром, когда  ещё солнце только ворочалось, они вышли к озеру.
 Всю ночь Нина и её родители, милиция, пожарные  искали Витю. Они обошли весь посёлок, но мальчика нигде не было. Что-то кольнуло Нину : «Я знаю где он.» Они поехали на озеро. Нина вбежала в беседку. На простыни из васильков, улыбаясь, спал её Сын. «Мама, у меня ещё есть бабуля и дедуля. Мне такой сон приснился...»
 Прошли годы. Виктор вырос в сильного, красивого юношу. Его чёрные, длинные ресницы сводили с ума всех девчонок. Волосы такие были густые, что он ворчал : «Ну что за расчёски, все ломаются.» «Ты на лысо побрейся, как деда, и расчёсок не надо,» - шутила бабуля. Виктор учился в лётном училище. На каникулы приезжал домой. Все эти годы, он помнил тот сон, когда маленький заблудился.
 Виктор сидел в беседке. Он не плохо рисовал : ночное озеро, луна и двух лебедей. «Как здорово,» - кто-то тихо сказал за спиной. Виктор обернулся, перед ним стояла незнакомая девушка. Она была с распущенными волосами, а глаза, как две чёрные бусинки, такие он видел на мамином ожерелье. «Привет!» «Привет! Ты художник?» «Нет, я просто любитель.» «Ничего, любитель – здорово!» «Прости меня, но я хочу тебя спросить : «Что ты тут делаешь одна? Тебе не страшно?» «А тебе?» «Не прилично отвечать вопросом на вопрос. Да я мужчина, а ты женщина.» «А я владею приёмами рукопашного боя.» «О, молодец. Кстати, меня Виктор зовут.» «А меня – Диандрэд.»   «Какое странное имя. Хотя у меня отчество Грэдович.» Девушка вздрогнула. «Можно я тебя Дианой буду звать, если ты не против.» «Диана – королева лесов, покровительница охоты.» Девушка засмеялась. «А хочешь искупаться?» - предложила девушка. Они плавали, смеялись. Луна, словно прожектором, освещала их. Они лежали на песке. «Скажи, меня ты можешь нарисовать?» «Смогу, приходи завтра сюда, а то сегодня темно.»  «Я не могу днём. Я пойду, а то родители ругаться будут.» «Я провожу.» «Нет, не надо.»   «Где ты живёшь?» «Секрет.» «Завтра придёшь?» «Приду.» « Диана, дорога к леснику сзади тебя.» «Ой, что-то растерялась.»
Грэд пришёл домой такой счастливый, но слегка возбуждённый. «Я встретил такую красивую девушку,» - говорил он. «Знаешь, мамулечка, у неё такие глаза, как бусинки на твоём ожерелье, - он обнял Нину. Только знаете мои родные, она говорит, что не любит день, а любит гулять ночью. Даже от луны она убегает, говорит ей хочется выть. Нина вздрогнула : «Витя, а ты, что там делал?» « Рисовал, вот ,» - он показал набросок картины. «Она попросила её нарисовать.» «Сынок, может не надо её рисовать.» «Ну ты, что мамулечка, у неё такие глаза.» Виктор задумался. «Знаешь, мама, она читала твоё любимое стихотворение Анны Ахматовой «Ива»:
А я росла в узорной тишине,
В прохладной детской молодого века.
И  не был мил мне голос человека,
А голос ветра был понятен мне.
 « Внучек – это здорово!  А ты помнишь легенду про людей-волков.» «Ну, что такого. Эти черные её глаза не дают покоя. Я нарисую её. Спокойной ночи,» - и пошёл в свою комнату.
Постучал дед : « Витя, можно.»  «Да, дедуля, входи.» « Виктор, я тебе хочу ещё одну легенду рассказать. Я тебе не помешаю.» «Нет, я же рисую.» Дед присел на стул.
 - Однажды охотник пошёл на охоту, нашёл нору, там были маленькие волчата. Он взял их и унёс домой и сдал за деньги в зоопарк. По ночам сильно выли волки, будто искали, звали своих детей. Прибегает как-то жена охотника и плачет : «Дочь пропала, она же маленькая, а кругом волки.» Днём и ночью искал охотник дочь, не нашёл. Обессиленный сидел на крылечке. Вдруг увидел, что во двор входит большая волчица, а на спине сидит дочь. Схватился за ружьё охотник, но девочка заслонила волка. «Папочка, папочка – это мой друг. Я заблудилась, а она вывела меня из леса. Папа, у неё детки потерялись. Я обещала ей, что ты найдёшь волчат.» И тут глаза волка и человека встретились. В волчьих глазах не было злости, не было ненависти.  Только один вопрос : «Зачем ты их сделал сиротами, разве в зоопарке им будет лучше, чем в родной семье?»  Не выдержал человек, опустился на колени и … заплакал. Волчица подтолкнула девочку. Девочка обняла за шею волка. Волчица посмотрела на человека и ушла.  « Дед, ты к чему это?» «Да просто так. Иногда животные бывают лучше, чем люди, человечнее что ли. Ладно, рисую.»
 Когда петухи пропели свой петушиный гимн, Нина вошла в комнату, чтобы позвать сына к завтраку. Она увидела рисунок, на неё смотрела Лингрэд. «Что мамуль, нравится?» «Сынок, а как её зовут?» «Диангрэд, но я её буду звать – моя охотница Диана. Больно защемило сердце. «А где она живёт?» «Мам, всё потом, я на пробежку.»
«Мама, папа, я такого парня сегодня встретила! Какой он красавец! Одни глаза, что стоят!» Лингрэд облизала ложку от каши и задумчиво уставилась в потолок. Амстрэд поднялся с дивана : «Человек?» «Не знаю.» Лингрэд наливала кофе, посмотрела на мужа и пролила мимо чашки. «Доча, любимая, человек –это самый дикий зверь, и повадки дикие,» - сказал Амстрэд.  «Они очень жестокие.» «А он не такой!» «Один раз увидела и всё!» «И всё, мама, я влюбилась.» «Если у него девушка есть? Сама говоришь, что красивый.» «Ну и что, мама, я тоже не пальцем делана.» «Дочь, ты не пойдёшь к нему!» - сердито сказал отец. «Пойду!» Девушка одела красивое платье. Не обращая на сердитый голос отца : «Вернись!» Диангрэд пошла на озеро.
Виктор, с голубыми васильками и ватманом, ждал в беседке. Он читал стихи А. Плещеева :
Выйдем на берег, там волны
Ноги нам будут лобзать,
Звёзды с таинственной грустью
Будут над нами сиять.
Там ветерок ароматный
Кудри твои разовьёт,
Выйдем… Уныло качаясь
Тополь к себе нас зовёт.
В долгом и сладком забвенье,
Шуму внимая ветвей.
Мы отдохнём о  печали,
Мы  позабудем людей.
«Я согласна забыться в сладком забвении.» Виктор повернулся, перед ним в красивом платье стояла Диангрэд. Он был сражён её красотой и протянул ей васильки. «А как ты догадался, что я люблю васильки?» Юноша пожал плечами. «Вот,» - Виктор развернул ватман. «Спасибо! Здорово! А говорил не художник, ты чудо,» --  и поцеловала его. Они стали встречаться. Брели по берегу озера. «Диануля, мне нужно уезжать.» «Как?» «Всё, каникулы закончились.  Тебе тоже надо учиться. Ты же сама говорила, что учишься в лесотехникуме.» «Да, да, - чуть слышно сказала девушка. Только, как же я?» Из её чёрных глаз покатились слёзки и закапали на букет васильков. «Я писать буду, потом приеду.» «Когда уезжаешь?»  «Завтра, в два часа дня, придёшь на вокзал?» «Не знаю…»
 Виктор с бабулей, дедом и мамой стояли на перроне. «Ну где же она, где?» «Может не смогла,» - сказала бабуля. «Мама, сможешь передать ей письмо?» «А как?» «Ну отнеси в беседку, только лучше положи возле большого валуна.» Гудок паровоза заставил всех вздрогнуть. Виктор поцеловал всех своих родных и вскочил на подножку вагона. Поезд тронулся. Он не знал, что на пригорке состав поезда провожала взглядом красивая волчица, а из её больших чёрных глаз капали, капали слёзы.
 Нина собралась спать. Взяла фотографию сына, поцеловала её и вспомнила, что забыла передать письмо. Из ящика комода Нина достала письмо, завтра отнесу. Хотела положить обратно, но женское любопытство взяло вверх. Там красиво было написано про девушку, даже стихотворение Л. Рубальской было то, что несколько лет назад читал ей Грэд.
Пока мы будем вместе,
Нам будет каждый день
Светить луна и месяц,
В снегу гореть сирень.
 Слёзы подкатились к краю глаз и упали на листок. Нина встряхнула головой, свернула письмо и хотела убрать, но стук в окно прервал её. Открыв окно, Нина увидела красивую белокурую девушку. Память сердца больно кололо сердце. Что-то знакомое было в чертах девушки. «Можно зайти?» «Через окно?» «Ну да! Я Диана.» «Я поняла.» «Извините Нина Сергеевна, Виктор ничего не передавал?» «Послушай, девочка, скажи правду – ты волк?» Девушка покраснела : «Да, я волк и что? Какая разница? Разве волки не умеют любить? Я же тоже знаю про Виктора. Весь лес шумит, из поколения передают вашу легенду. Моих родителей изгнали из стаи.» После этих слов Нина всё поняла : «Твоих родителей зовут Лигрэд и Амстрэд?» «Да какая разница, дочь не отвечает за отца. Я на половину волк, но моё сердце любит и не равнодушно к чужой беде. Я всегда люблю делать добро. Я думаю это отличает волков и людей. Я люблю Виктора, очень люблю!» Девушка села на стул и заплакала. Нина не знала, что делать. Она обняла девушку. «Тётя Нина, я же не виновата ни в чём. Мы не выбираем родителей. Что делать? Я, я – беременна!» - всхлипывала девушка. Нина вздрогнула : «Это правда?» «Да! Нельзя же запретить человеку любить. Любовь свободная птица, её нельзя держать в оковах. Она всегда будет жить.» Девушка подошла к окну. «Диана подожди,» - Нина протянула девушке письмо. Диана прищурила глаза : «Никто, ни вы, ни мои родители, ни даже целый мир, мне не может запретить любить Виктора. И я буду рожать, частичку нашей чистой и светлой любви.» Нина узнала в девушке себя. Она обняла девушку.
«Стол сюда, скамейку сюда!» -  командовал дед Сережа. « Ну молодежь, дает , регистрироваться ночью,» -  ворчала заведующая  загсом. « Я так боюсь ,что они не придут, они же виноватыми себя считают». « Придут , они обещали,» - сказал Виктор.  « Мои же деда и бабуля пришли .» За столом скромно сидели Сангрет и Ольгрет . Они плакали . Надо же потеряли сына , а получили внука,  а может скоро и правнучка. «Не будет,» -сказал дед Сережа. «Будет когда ни будь -   внук.»  «Да какая разница ,»– сказала Ника. « Жизнь  не  заканчивается ,а только передается другим.»
 Диана была грустная : «Ну вот, не пришли.» Вдруг из леса вышли Амстрэд и Лингрэд. Нина и Виктор поднялись. Поднялись дед Сергей, бабуля, Сангрэд и Ольгрэд.  Амстрэд  преподнёс Нине большой букет васильков. «Прости нас Нина! Простите нас люди и волки. Я много сделал ошибок в жизни, но спасибо  Богу, он дал мне шанс и наградил такой дочерью. Я обижал людей, зверей, а дочь всех готова приласкать, приютить. Сангрэд прости! – волк  встал на колени.» «Я давно тебя простила, и Бог тоже. Мы сроднились, а это главное. Как говорят индейцы : «Давай закопаем топор войны , а на этом месте посадим берёзку.» Все захлопали.
«Ой, что-то горько! – сквозь слёзы сказала Нина. Дети поцеловались. Веселье было в разгаре. Вдруг Виктор сказал : «Милая моя большая семья, сейчас я Вам что-то скажу.  Диануля, может ты скажешь?» - Виктор наклонился к девушке. «А давай вместе : «У нас будет ребёнок! Ура-а-а-а! Смерть одного  забрала,  а жизнь подарила другого.  У нас будет Волков Грэд Викторович.»
Вдруг озеро осветилось, по лунной дорожке плыл чёрный лебедь, в клюве он держал василёк. Все подбежали на мостик. Лебедь подплыл, положил Василёк, взмахнул крыльями и взлетел на встречу лунному свету. На небе зажглись тысячи маленьких звёздочек. Они водили хоровод. Вдруг на небе появилась звёздная надпись :
 «Родные мои  спасибо Птичьему Богу за всё! Дети мои, я очень рад за Вас, не  губите любовь! Сын, ты отвечаешь за жену. Я рад за тебя и рад, что на земле снова родится маленький Грэд!
 Малиновка моя!»
На небе любовно выведено имя – как звал её он в юности давно,
Родная,  здравствуй!
Видишь, меж двоими,
Кто любит,
Гроб не встанет всё равно!
В. Добрин
С любовью  к Вам ваш Грэд!
С неба упала звезда.