Фашистский оскал

Что для фашиста мирный русский дол,
Голландский сад, Норвежская деревня?
Что для него плодовые деревья,
Речная пристань, океанский мол?
Всё это – только авиамишени.
Всё это – лишь объекты разрушений.
В. Инбер
Я читала книгу про Татаро-монгольскую орду. Я чувствовала, как моё маленькое сердце разрывалось от обиды и боли. Хотя я понимала, что это книга, но это была реальная история. Орда налетела с криками, визгом, стали поджигать дома. Кто выбегал из горящих домов был сражён стрелой или копьём, или саблей (секирой). В молодой семье в люльке спал ребёнок. От шума он проснулся, стал плакать. Отец схватил лук и выбежал из дома, крикнув жене : прятайтесь в погребе. Он выбежал из дома и рухнул от стрелы. Мать в панике схватила ребёнка, завернула его в шкуру оленя, закрыв лицо мокрой тряпкой. Только спрятала ребёнка, как вбежал воин Орды. Женщина кинулась к окну, но была зарублена саблей. Селение загорелось огромной свечой. Орда собрала награбленное и ускакала проч. На счастье пошёл дождь. Он будто услышал Бога, который сказал дождю – помоги. Дом, где жила молодая семья, оказался,как будто под колпаком Бога, сгорела только крыша. Обгоревшие брёвна словно простирали руки к небу – За что?   Наступила ночь. Луна от увиденного ужаса закрыла лицо тучами. Завыли волки.
  Чуя запах добычи, вблизь
рыщут волки всю ночь напролёт..
Разгораются волчьи глаза :
Сколько мяса людей и коней!
М. Джалиль
Пошёл дождь.  Он словно хотел смыть позор Орды и затушил последние головёшки. Вдруг вожак стаи поднял морду. Волк отряхнулся от дождя.
- Волчьей стаи вожак матёрый,
 Предвкушением пира хмелён,
Так и замер : его пригвоздил
Чуть не рядом раздавшийся стон.
М. Джалиль
Волк подошёл к обугленному дому от куда раздавался плач. Волк вздрогнул, когда разгрёб яму. Перед ним лежал человеческий детёныш. Волк схватил зубами свёрток и понёс. Насытившаяся стая вернулась в логово. Волчиха была в недоумении, когда она хотела загрысть малыша, вожак оскалил зубы.
Зато волчата визжали от радости. Они облизывали малыша, толкали его мордочками. Волчица, которая тихонько рычала, но всё же накормила человеческого дитя. Малыш насытился молоком, стал тоже улыбаться и хватать волчат за хвост.
Утром вожак взял дитя в зубы и хотел отнести его к людям. Когда он шёл по лесу, мимо него промчалась конница. Значит рядом человеческое жильё, подумал волк. Только хотел положить дитя возле юрты, как вспыхнули факелы. «Ату-ату! Волк, волк!» Не знал вожак, что пришёл  к нелюдям, пришёл к Орде, которая накануне сожгла деревню. Нелюди стали окружать волка, размахивая перед ним факелами. Кольцо сужалось. Волк рычал, заплакал малыш. Орда дико хохотала Вышел лучник и натянул тетиву. Стрела насквозь пронзила волка и малыша. Теряя последние силы, волк лизнул малыша.
Я закрыла книгу. Слёзы брызнули из глаз. Сердце не понимало. Оно так сильно стучало, я  думала сейчас выпрыгнет. Мне даже стало больно. Я только твердила : « За что? Почему люди такие жестокие Боль и обида за волка и малыша терзала моё сердце. Я швырнула книгу под кровать. Вытерла слёзы. Боялась, что моя семья увидит и будут смеяться, ведь лётчики не плачут. Я вышла во двор и увидела, что моя  «Армия» гоняет мяч. Перепрыгнув через забор, я присоединилась к ним. Ночью мне снился сон : На том месте, где погибли волк и малыш, где я закрыла книгу, я отбивалась от Орды. Я кричала : «Волк, держись, я с тобой.»
Утром отец спросил : «Что случилось? Что-то приснилось страшное? Ты всю ночь кричала.» Я всё рассказала отцу. «Почему так поступили люди?» Отец тяжело вздохнул.
- Знаешь Светлана, я не знаю, что тебе сказать. У меня на войне был похожий  случай. На Курской дуге мой танк был подбит. Наводчик был убит, меня контузило, механика водителя ранило. Танк горел. Я вытащил механика. Скатились в воронку. Я ничего не понимал. Наши ушли? Вырвались вперёд? А может мы в окружении? Степан застонал : «Пить.» Фляжка, планшет – всё осталось в танке. Мысли, что мы остались одни не оставляли меня. Стемнело. Стёпа, милый, терпи. Ты полежи, а я на разведку. Воды достану, может провизию, карту. Не может быть, что мы с тобой одни. « Товарищ Капитан, оставьте мне пистолет,» - тихо пршептал Степан. «Хорошо, дай слово коммуниста, что в себя стрелять не будешь.» «Клянусь! Я ещё хочу фашистов бить и мамке обещал, что вернусь.» «Хорошо.» Стояла, до боли в ушах, тишина, а может это от контузии. Вокруг горели танки, как наши, так и немецкие. Я нашёл воду. У немцев забрал оружие, спирт, галеты, нашёл  аптечку. Обрадовался, что увидел рацию, но увы, она была разбита. Когда возвращался назад, от удивления комок сдавил горло, в воронке возле Антипина стояли…Волки! Товарищ не шевелился, был наверное без сознания. Я потянулся за пистолетом, вспомнил, что отдал Степану. Взял немецкий автомат в руки . Вдруг один из волков стал слизывать кровь с Антипина. Он облизал лицо, руки. Увидев меня, волки выскочили и скрылись в темноте. Лёжа в воронке, я рассуждал, нужно прорываться. Но почему никто не стреляет? Я смотрел на звёзды, вспомнил Л.Толстого. Так наверное, умирал Андрей Балконский. Он тоже смотрел на небо. Может  хотел спросить у Бога, что он грешен, что его ранили, что он больше ничего не может сделать для Родины. Я вздрогнул, я же коммунист, а думаю о Боге.         «Товарищ  капитан, вы же из 365 танка?» - услышал я голос. «Я Давид Магашвили из 305.» Солдат скатился в воронку. «Мы в окружении, нас ещё человек 20, мы отрезаны.» «А танки?» «Танки все подбиты, лейтенант Сидоренко тяжело ранен.» «Хорошо, забираем Антипина и уходим.»
«Собрать всё оружие, раненых на плащ-палатки. Ползём до леса, там за рекой должны быть наши. Солнце, как в бильярде кием стало загонять звёзды в лузу. «Герасимов, Хусаинов давайте вперёд, разведать каждую кочку, кустик, набрать воды. А мы делаем небольшие плотики, положим раненых и переходим реку.»  Стали возвращаться за ранеными. Не доходя до опушки леса,  мы услышали стрельбу.  Подбежали и сквозь листву деревьев увидели немцев. Содрав бинты с раненых, немцы расстреляли наших солдат. Немецкий офицер добивал наших солдат из пистолета в голову.
Отец замолчал, молчала и я. В комнату вбежала наша собака Мухтар. Будто почувствовала наше состояние, тихонько визгнула – облизала меня и положила морду на руки отца. У отца на глазах появились слёзы. «Волки не тронули, а эти люди – фашисты!» Отец замолчал. Я обняла его. «Папочка, почему так, значит у волков есть душа? А у фашистов нет?» Отец обнял меня : «Вот по этому, доча, мы победили. У нас русская душа, она сильная!»
 - Что там волки!
Ужасней и злей –
Стаи хищных двуногих зверей!
   М. Джалиль