Где спят звезды?

После обеда мать поставила на середине кухни табуретку и велела Юрке на нее сесть. 
- Будем возвращать тебе человеческий вид, - сказала она.
Через неделю Юрка должен был пойти в четвертый класс. А туда, по словам мамы, с заросшей головой и нестрижеными ногтями не берут. Правда, то же самое она говорила и перед третьим классом, и, кажется, перед вторым. Прошлым летом Юрка с Петькой, своим соседом по парте, как только ни изощрялись, чтобы потерять человеческий вид. Но разбитые коленки мама замазывала зеленкой, грязные ногти отпаривала в горячей ванне, а залитые воском волосы отстригала. И все старания оказывались напрасными. Поэтому Юрка решил действовать иначе. Три дня назад, когда мама в первый раз завела разговор о стрижке, он стащил ее ножницы и склеил концы. А вчера в корзинке с парикмахерскими принадлежностями совершенно случайно оказалась дохлая мышь – о существовании Юрки забыли до самого вечера. И вот опять он сидит на дурацкой табуретке.
Юрка, не поворачивая головы, обвел глазами кухню – пригодился навык, выработанный на контрольных по математике. На столе в обмотанной шерстяной шалью кастрюльке подходило тесто для пирожков, рядом в миске лежала начинка - фарш с луком, а с подоконника на него поглядывал большой песочного цвета кот по кличке Ванилин. Как ни манил его запах свежего мяса или рыбы на хозяйском столе, Ванилин хорошо помнил болезненный шлепок старой бабушкиной мухобойки. И все же – Юрка знал - кое с чем он совладать не мог.
В открытом окне появилась голова с крохотными белыми завитками – Варька! Ей только месяц назад исполнилось семь лет, и в этом году она должна была пойти в школу. Чтобы заглянуть в Юркин дом, Варька влезала на спинку деревянной скамейки и поднималась на цыпочки.
- Здрасте! – громко поздоровалась она. – А Юра выйдет?
- Варюшка, заходи! – улыбнулась бабушка. – Сейчас вот пирожки поставлю. Твои любимые.
Юрка радостно дернулся с места, но мать придержала его твердой рукой:
- Сначала мы Юрочку пострижем, - сказала она Варе в окно. – Да и все равно на улице дождь собирается.   
- Варька! Спасай! – одними губами взмолился Юрка.
Девочка огляделась: кот, мясо, море посуды вокруг - и мигом смекнула, что от нее требуется. Нужно было сделать только одно движение, чтобы начался переполох. Она сунула руку в карман платья и нащупала маленький резиновый шарик. Улучив момент, пока Юркина мама отвернулась, чтобы взять полотенце для стрижки, а бабушка вышла из кухни развесить белье, Варька перегнулась из окна и швырнула шарик в миску с мясом. Ванилин, грациозно оттолкнувшись задними лапами от подоконника, прыгнул вслед за ним…
Уже через минуту счастливый Юрка и его спасительница наперегонки неслись вниз по улице. Под мышкой у Варьки был зажат напуганный до полусмерти Ванилин. 
- Зачем ты его взяла? – спросил на бегу Юрка.
Варька, которая бежала чуть впереди, оглянулась и прокричала:
- Не знаю! Само вышло. Вдруг бы ему за нас досталось?!
- Юра-а-а! – раздался за их спинами грозный голос Юркиной мамы. – Вернись! 
Лицо у Юрки побледнело, он уже начал останавливаться, но тут какая-то сила подхватила его и понесла вперед с удвоенной скоростью. Этой силой была Варька.
В небе прогремел гром и блеснула молния. Полил дождь. Варька свернула с дороги и махнула рукой:
- Давай в лес!
Правда, далеко убежать они не смогли. Метров через двести Варька оступилась на скользкой траве и повалилась на землю.   
- Я на что-то наступила. Посмотри!
Она скинула сандалик и задрала ногу вверх – из пятки обильно сочилась кровь. Юрка никогда не видел столько, и его даже слегка замутило. Но он не подал виду и, вдохнув побольше воздуха, восторженно сказал: 
- Варька, у тебя тут кровищи, как кетчупа в макаронах!
Неподалеку была ремонтная мастерская, и повсюду в округе валялись всякие ржавые железки. Было очевидно, что Варька порезалась какой-то из них.   
Варька повернула пятку к себе:
- Ерунда. У меня таких уже три. Пойдем к речке.
Юрка забрал у нее уже почти бездыханного кота, которого Варька не потеряла, даже проткнув себе ногу. 
- Почему ты так не хочешь стричься? – спросила она.
- Мама только говорит про человеческий вид, а сама, как подстрижет – называет меня грибочком. «Грибочек, завтракать!», «Грибочек, отведи корову на луг», «Грибочек, покажи дневник», - подражая голосу матери, повторял Юрка. - Хуже всего, когда она так зовет меня при чужих. 
- А меня один раз побрили наголо. И все в детсаду стали дразнить меня «Варька – лысая башка, дай кусочек пирожка».
Юрка посмотрел на Варьку и хоть ему было до слез жаль ее, не выдержал и начал хохотать. Вслед за ним рассмеялась и Варька.
- Ты небось ревела каждый день? – сквозь смех спросил Юрка.
- Я узнала, кто это придумал, и разбила ему нос, - сказала Варька, усаживаясь на песке, чтобы промыть рану. 
Кровь уже не шла, и на тонкой коже можно было разглядеть круглую дырку от гвоздя. Любая девчонка, увидев на себе такой порез, визжала бы без остановки. Но не Варька. Она была смелее всех мальчишек в округе, всех, которых знал Юрка. Если бы вдруг началась война, Варька бы и тут не подвела – так бы и выносила день и ночь солдат с поля боя и делала им перевязки.
- Юрка, а в третьем классе рассказывают про звезды? – вдруг спросила Варька.
- Не-а. А тебе зачем про звезды?
- Вот ты знаешь, куда они прячутся днем?
Юрка пожал плечами. Если бы Варька спросила про то, как стовагонный поезд на скорости не сваливается с тонких рельсов, он бы ей всё рассказал. А прятки со звездами - это было совершенно неинтересно.
- Ну и ладно, - равнодушно сказала Варька и продолжила промывать пятку.
Солнце наконец выглянуло из-за тучки, Юрка задрал голову и сощурился от ярких щекочущих лучей. Варька была права – ни следочка от звезд, ни вмятинки на небе.
- Там их нет, - сказал он, ткнув пальцем вверх.
- Ага, совсем нет, - кивнула Варька, а потом наклонила голову на бок и посмотрела на Юрку хитрющими зелеными глазами: - Но я знаю, где они есть. 
Сколько Юрка знал Варьку, у нее постоянно возникали сумасшедшие идеи. Их бабушки жили по соседству, и дети могли, как это обычно происходит, познакомиться во дворе. Но вместо этого Варька как-то застряла в печной трубе их дома. Как Юрка узнал потом, Димка с улицы хвастался друзьям, будто Дед Мороз спустился через дымоход и принес ему подарки. Все завистливо глядели на него, а одна девочка вышла вперед и сказала:
- Он все врет! В дымоход даже Снегурочка не пролезет.
- Не вру! Я сам его видел, - разозлился Димка.
Остальные были явно на его стороне. И тогда Варька решила доказать свою правоту опытным путем. В деревне осталось не так много домов с печными трубами, и Варька выбрала первый попавшийся ей на глаза. Когда Юркин дедушка вызволил ее и привел в дом, она была совершенно черная – лицо, одежда, даже волосы. Юрка решил, что это маленький чертик, и боялся слезть с дивана, пока не придет бабушка... Так Юрка и Варька подружились. И теперь он хорошо знал: если на ее маленьком смешном личике появлялась загадочная улыбка, это грозило большим приключением, после которого им по неделе не разрешали гулять.
- Ты знаешь, где спят звездочки? – с опаской переспросил Юрка.
- Да!
На краю деревни уже много лет пустовало несколько домов. Старые хозяева умерли, а новые не приехали, а, может, их и вовсе не было. Дорога туда успела основательно зарасти. Варька, раздвигающая голыми руками колючие кусты, казалась Юрке отважным первопроходцем в диких джунглях.
- Здесь! – сказала Варька, остановившись перед заброшенным колодцем.
- Где?
Юрка недоуменно озирался, но убежища для звезд нигде не было видно.
- В колодце! – Варька посмотрела на него так, будто прямо перед самым Юркиным носом была табличка, а он не мог ее прочитать.
Колодец был глубокий и темный, и сверху нельзя было разглядеть даже то, есть ли на дне вода, не то что звезды. Юрка несколько раз посмотрел вниз, на небо, на Варьку.         
- Брехня! – сказал он. – Варька, ты знаешь, сколько звезд на небе?
Варька покачала головой. Глаза у нее потемнели, и зрачки начали расширяться. Юрка знал, это был плохой знак.   
- Их квадри… квинтилли… Короче о-о-очень много, - Юрка пытался, но не смог вспомнить, что отец рассказывал ему о звездах. - И все они туда не влезут. Ты еще маленькая, вот и не зна…
Сказав это, он как-то сразу пожалел и на всякий случай отступил на несколько шагов в сторону от Варьки. Но было поздно. Варька будто с цепи сорвалась. Она вся надулась, покраснела и зашкварчала, как колбаса на сковородке у дедушки:
- Думаешь, я вру?
Юрка зажмурился и приготовился умирать. Но вместо шагов смерти послышался скрежет железа. Юрка приоткрыл один глаз – Варька и не думала его убивать, она склонилась над ведром и проверяла на прочность цепь, к которой оно крепилось.      
- Я тебе докажу! – тяжело дыша, проговорила Варька. – Я спущусь и сосчитаю все звездочки, которые там найду.   
- Спятила? - воскликнул Юрка. – Там нет лестницы. 
- Ты меня спустишь в этом ведре, - она грохнула ведро на стоящую рядом лавку.
- Ни за что!
- Боишься, что я выиграю? – зловредно прищурилась Варька.
Встретиться условились в три часа утра. Варька хотела подстеречь момент, когда ночь переходит в день. Она была уверена, что именно тогда, под покровом бледной рассветной дымки, звезды и спускаются на дно колодца.
Юрка очень боялся опоздать, поэтому лег спать в одежде и вскочил за полчаса до звонка будильника. Прежде он никогда не убегал из дома без спроса. В книжках, когда дети хотели незаметно ускользнуть, они вылезали в окно. Но Юркина комната была на втором этаже. А внизу росли бабушкины любимые розовые кусты. У Юрки оставался только один безопасный путь – через входную дверь. Безопасный, если не проснется мама. В половине пятого она обычно вставала доить корову, а значит Юрке нужно было не только незаметно выбраться, но и успеть вернуться до того, как она по обыкновению зайдет его проведать.
На улице было темно и очень холодно. Единственный фонарь горел над домом бабы Лены, остальные перегорели во время грозы еще два года назад. Юрка натянул капюшон ветровки чуть ли не до самого носа и тоскливо посмотрел на свое окно. Может, Варька проспит и не придет, тогда минут через тридцать он уже снова будет лежать в теплой постели. У кого-то из соседей скрипнули гаражные ворота. В город тут была только одна асфальтированная дорога. Чтобы не оказаться в свете фар проезжающего автомобиля, Юрка прошмыгнул между домами и припустил через поле.
Варька в огромном тулупе, ушанке и валенках сидела на лавке и перебирала пальцами костяшки на деревянных счетах.
- Это что за каменный век? – засмеялся Юрка. 
- Дурак! – обиделась Варька. - Внизу холодно.
- А счеты зачем?
- Зачем? Звезды считать. Видишь, - она показала Юрке старые облупленные счеты, - на каждой проволочке по десять кругляшков. Как насчитаю все проволочки, так и пойду домой.
Юрка вздохнул. Места вокруг были безлюдные – заколоченные развалюхи и деревенское кладбище, и, если случится беда, до ближайшего жилого дома не докричишься.
- Ладно, лезь в свое ведро, - нехотя сказал Юрка.
Варька плотнее закуталась в тулуп и забралась в ведро. Юрка подумал, что без зимней одежды она, пожалуй, могла бы уместиться в нем вся. 
- Ну что, опускаю? – спросил Юрка.
Тулуп кивнул.
- Ты там точно не захлебнешься?
- Тут никто не живет. Откуда взяться воде? – буркнула Варька из-под шапки.
Цепь скрипела очень громко, аж уши закладывало, а ведро с Варькой все выгнулось, напряглось и тяжело раскачивалось. И Юрка не знал, чего боится сильнее: не опрокинется ли ведро или не разбудит ли жуткий скрип мертвецов на кладбище.
Наконец ворот замер – вспотевший от натуги Юрка отпустил ручку. Несколько секунд он слышал только свое собственное дыхание.
- Юрка, подними-подними! – донесся из колодца гулкий голос. - Вода залилась в ведро!
Юрка вздрогнул, вновь схватился за ручку и стал усердно вращать ее в обратную сторону.
- Стой! – закричала Варька. - Не вытаскивай меня. 
Ведро дернулось и зависло над водой.
- Держи так!
Юрка присел на крышку колодца и зевнул. Снова стало тихо. Он не знал, сколько времени собирается валять дурака Варька, но надеялся, что ей скоро надоест сидеть в мокрой одежде.
В березовой роще запел соловей, небо понемногу светлело, словно кто-то смывал с него черную краску. Юрка протер глаза, освободил одну руку и посмотрел на часы – было три сорок семь. Он сильно продрог, и руки от напряжения онемели.
- Варька, светает!
Ответа не было. Юрка посмотрел на цепь – она была по-прежнему вытянута в струну.
- Скоро твои звезды опустятся? – спросил он.
- Скоро-скоро, - ответила Варька. Голос у нее был бодрый и лишал Юрку надежды отправиться спать прямо сейчас. 
- У меня руки болят. И тут холодно. Может, пойдем домой?
- Струсил? – фыркнула из колодца Варька.   
- Да не струсил я. У меня сейчас руки отвалятся, - Юрке действительно было страшно, что руки уже вот-вот перестанут его слушаться и выпустят Варьку. - Ты сколько весишь? Скажу бабушке, чтобы больше тебя не кормила пирожками.
- Ты мне все звездочки распугаешь! Они из-за тебя спать лечь не могут. 
- Ну и пожалуйста.
Где-то неподалеку закричал петух. Ведро качнулось над водой и поползло вверх.
- Ты чего делаешь?
- Поднимаю тебя! 
- Ну Юрка, миленький, потерпи еще немножко, - заныла Варька. - Мне очень нужно их увидеть.
- Скоро мамке Верушку доить. Она зайдет ко мне, а меня и нет, - сказал Юрка. 
- Привяжи ручку и уходи. Я буду сидеть тихо-тихо, и они появятся.
Идея оставить Варьку одну в колодце Юрке совсем не нравилась. А вдруг ручка сорвется или ведро опрокинется? Варька тогда его все-таки убьет. Но бабушкина мухобойка в маминых руках пугала его гораздо сильнее. Варьке повезло – в кармане штанов у Юрки лежала двухметровая бечевка, из которой он делал Верушке намордник, чтобы она не кусалась по дороге на пастбище. Вязать узлы Юрка умел что надо – дед служил во флоте и научил его разным морским премудростям. Когда ручка ворота была намертво примотана к торчащей из земли арматуре, Юрка крикнул в колодец:
- Приду за тобой, как мамка ляжет спать.
Домой Юрка возвращался тем же тайным путем и успел запрыгнуть под одеяло за пять минут, до того как мама открыла дверь его комнаты. Она присела на край кровати и погладила Юрку по голове. Рука у мамы была мягкая и пахла молоком, от ее касаний становилось тепло и спокойно…
- Вставай, соня! Пора завтракать! – сквозь сон долетел мамин голос.
Юрка с трудом разлепил глаза – за окном стоял погожий солнечный день.
Дом огласил страшный вопль. Нацепив на себя первое, что попалось под руки, Юрка разрушительным смерчем пронесся по коридорам, напугав всех родных, и вылетел на улицу. Никаких преград перед собой он не видел, а видел только Варьку в тулупе, которая рыдает и зовет его из черной холодной дыры.
Возле колодца было тихо. Слишком тихо. Юрка, бежавший сюда сломя голову, вдруг замер и стал прислушиваться к звукам. Ничего!
- Варька, ты там? – позвал он.
На негнущихся ногах Юрка подошел ближе и заглянул в колодец – цепь уходила вниз и исчезала в сырой темноте. Тут только Юрка заметил, что ворот больше не зафиксирован, а значит… Он схватился за ручку и стал быстро-быстро крутить от себя. Тяжелое ведро с плеском вынырнуло из-под воды. Варьки в нем не было.
- Ва-а-рька! – жалобно захныкал Юрка. – Ты где? Это не смешно-о.
Он крутил головой во все стороны, будто ждал, что Варька вот-вот спрыгнет с ветки или высунется из кустов шиповника. Но никто не появлялся. В этот самый момент Юрка понял, что он здесь один, а Варька, может быть, лежит на дне совсем мертвая. От этих мыслей ему стало очень-очень страшно, и Юрка заревел.
Через полчаса вокруг старого колодца собралась дюжина мужчин. Без помощи взрослых Варьку было не найти. И Юрке пришлось вернуться домой и во всем признаться матери. Та, побледнев от ужаса, побежала к отцу. Отец ничего не сказал Юрке, только посмотрел на него с укором, а потом вышел. Стараясь не поднимать раньше времени шум, он позвал нескольких товарищей, и они отправились в нежилую часть деревни. Юрка увязался за ними показать место и, если понадобится, спуститься в колодец за Варькой. Пока одни исследовали дно колодца, другие прочесывали березовую рощу и проверяли заколоченные дома. Юрке велели не мешаться под ногами. И он смирно сидел на лавочке, подтянув колени к подбородку и проклинал себя за трусость.
- Гнилой ты человек, Юрка, ненадежный. Не пошел бы я с тобой в разведку, - глотая слезы, говорил себе он. - Потому что ты трус. Правильно Варька сказала «струсил». Еще как струсил. Мамки испугался. Бросил друга в беде, да еще и проспал! Дружбу проспал. Жизнь человеческую проспал!
Если бы можно было вызвать себя на дуэль, Юрка бы вызвал и заколол бы труса шпагой на глазах у всех. Ведь жить и дальше с таким позором на имени невыносимо. А еще благороднее и честнее, подумал Юрка, пойти и сдаться Варькиным родным, чтобы они сами придумали ему заслуженную кару.
- Пусть они решают мою судьбу! – с этой мыслью Юрка встал и, больше не замечая суеты вокруг, молча направился к Варькиному дому.
Калитка оказалась заперта, занавески на окнах сдвинуты, и старый дедушкин пес не вышагивал по двору – так бывало, когда вся семья уезжала.
- Пошли опознавать Варьку… - сделал вывод Юрка.
По фильмам, которые любил смотреть отец, Юрка знал, что опознания проводят в морге – там все мертвые и голые. Живые только люди в белых халатах, они постоянно пьют чай и рассказывают анекдоты. А когда приходят родственники мертвецов, все начинают плакать и громко сморкаться, и это затягивается надолго. Юрка поплелся к себе домой – попрощаться с семьей и дожидаться неизбежной казни. На вопрос бабушки из гостиной «Ну как, Юрочка, нашли Варюшку?» он рассеянно бросил «Опознают» и прошел в кухню. Бабушка ахнула, за спиной Юрки послышался глухой удар об пол и мамин вскрик.
Юрка так сильно страдал от угрызений совести, что зверски проголодался. Есть, когда кто-то погиб по твоей вине, конечно, очень стыдно, но на столе еще дымились горячие сырники. С малиновым вареньем и домашней сметаной вкуснее их не было в целом свете. Сырники один за другим таяли во рту, и Юрка млел от удовольствия, забыв обо всем.
- Вот бы сейчас как раньше прибежала Варька и позвала гулять, - подумал Юрка, безучастно глядя в окно. Но там было только солнце.
Хлопнула входная дверь – вместе с отцом пришли несколько соседских мужчин. Говорили приглушенными голосами, но Юрка все равно выхватил из невнятного шепота несколько слов: «поисковый отряд» и «несчастный случай». Продолжать и дальше коптить белый свет своей запятнанной личностью он считал непозволительным. Сейчас, понятное дело, его из дома уже не выпустят, думал Юрка, наблюдая, как мать достает из кухонного шкафчика валерьянку, но когда все уснут, он пойдет к тому самому колодцу и…
- Здрасте, теть Тань, а Юрка выйдет? – спросили с улицы.
Юрка стиснул кулаки, чтобы проучить шутника, но тут снова побледневшая мама взяла его за плечи и развернула лицом к окну. В окне торчала белесая голова Варьки с зелеными бантами по бокам. Банты были завязаны криво, и один успел частично сползти по гладким волосам вниз.
Мама, не отрывая глаз от Варьки, высыпала оставшиеся сырники в пакет и вложила в Юркины руки.
- Иди! – сказала она и подтолкнула Юрку к выходу. Лучше бы умереть за минуту до этого явления, подумал Юрка.
Варька уже ждала его у калитки, сияя почище бабушкиных сковородок. На ней не было ни царапинки, ни синяка. Сначала Юрка хотел спросить, как она оказалась живой, потом – как она вылезла из колодца. В голове вертелось еще несколько вопросов, но все они еще раз подтверждали, что он, Юрка, трус и плохой друг. И Юрка решил молчать. С мрачным видом он подошел и сунул сырники Варьке.
- На, ешь! – сказал грубо.
- Ты чего такой злой? – удивилась Варька. – Мать прибила что ли за ночное?
Юрка отвернулся и шмыгнул носом.
- Варька, ты не должна больше со мной дружить, - сказал он. – Я предатель. Я бросил тебя и уснул.
- Уснул? – засмеялась Варька. - Ну ты и балда!
Юркины щеки вспыхнули от стыда. Он шел за Варькой, уставившись себе под ноги, и не понимал, почему она до сих пор не разбила ему нос.
По дороге Варька рассказала, что просидела в колодце еще час после ухода Юрки, а потом вылезла по цепи наружу. Варька с четырех лет занималась гимнастикой - по ловкости и пластичности с ней мог бы соперничать только Юркин кот. Вся сознательная жизнь Ванилина была наполнена плотскими радостями, главная из которых - обжорство. Ел он как не в себя, толстел с каждым годом, но при этом умудрялся пролезать в самые узкие щели, принимать форму любого сосуда или предмета, куда забирался, и буквально ходил по стенам, спасаясь от бабушкиной мухобойки. Варька – Юрка в этом не раз убеждался – почти ни в чем ему не уступала. Так что картинка, в которой семилетняя девочка карабкается по цепи, как по канату, не противоречила в представлении Юрки ее образу.   
Неведомо как, но они оказались возле злополучного колодца.
- Опять?!
- Я теперь знаю, звездочки притворяются, что ушли спать, а сами сидят на небе, как мышки, и их никто не замечает, - Варька посмотрела наверх и погрозила невидимым звездам пальцем. 
- И как ты это узнала?
- Как-как? Пока в колодце сидела. Я сперва все на воду глядела, ждала их. Сижу и слышу - ласточки полетели-зашумели. Голову подняла, а они все там.
- Ласточки? – переспросил Юрка.
- Звездочки. Все как одна на небе. Встречаемся в шесть утра. Ты должен это увидеть! – командирским голосом сказала Варька и кивнула на ведро.
- Ага, - вздохнул Юрка, а сам подумал, что если их поймают, одной мухобойкой, пожалуй, уже не отделаться…