35. Расставить точки

… Он видел себя — медленно бредущим по огромному залу, кажущемуся бесконечным из-за зеркальных стен, пола и потолка. Бесчисленные Оливеры, отражаясь в тысячах граней во всех возможных ракурсах, двигались с ним синхронно, глядели по сторонам — и на него — большими голубыми глазами, светящимися изнутри, будто следя за ним. Настоящему Оливеру Флэмингу не было никакого дела до собственных копий, он искал одно-единственное зеркало. То самое…

***

… Неяркий свет, пробившись сквозь кожу неплотно прикрытых век, прогнал зыбкую пелену странных видений.

На миг у Оливера возникло чувство, что он, лёгкий и невидимый, парит в воздухе, и глядит на себя самого, безжизненно распростёртого на узком ложе в комнате Лодочника. И Джейн, помешивающую зелье в котелке, стоящем на горелке… И малютку Меригара, примостившегося в изножьи и задумчиво поглаживающего чёрного громко мурлычущего кота…

«Я умер!..» Содрогнувшись от пронзившей его разум мысли, Оливер рывком вернулся в своё тело.

– Братец Оливер проснулся! – воскликнул Меригар, вскакивая.
– Слава Мерлину! – Джейн обернулась, в широко раскрытых глазах плясали изумрудные огоньки.

Волшебник откинул одеяло и медленно сел, спустив ноги с края кровати; босые ступни коснулись холодного каменного пола. Всё в комнате «поплыло» у него перед глазами.

– Бесполезная я тряпка, – закрыв лицо ладонью, с досадой и злостью на самого себя пробормотал Оливер.

Кот, бывший всё это время тише воды, ниже травы, поднялся, потянулся до дрожи, выгнув дугой пушистую чёрную спину и, громко мурлыча, толкнулся головой ему в бок.

Сняв с огня котелок, Джейн плеснула в кружку немного тёплого отвара.

– Старик распорядился, – сказала она, подавая её Оливеру и присаживаясь рядом.

Оливер кивнул. Прикрыв глаза, вдохнул пряный будоражащий аромат.

«А может, это всего лишь сон?.. – подумал он, делая маленькие глотки. – А так хотелось бы проснуться дома…»

Снаружи доносились голоса друзей. Оливер знал наверняка, что является объектом их беседы. А может, они обсуждали какой-то свой план…

– Спасибо, – сказал он, возвращая волшебнице пустую кружку, – за твою заботу. За всё, что ты сделала для меня, леди Джейн.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Джейн, глядя на брата с пристальным вниманием.
– Лучше.

Оливер поднялся и, пошатываясь, двинулся к двери.

– Нолли!

Волшебник обернулся. Джейн стояла, прямая, бледная как льняное полотно, широко раскрытые глаза блестели от слёз.

– Прости меня, милая, – проговорил Оливер, делая к ней шаг и заключая её в объятия. – Я был бы готов жизнь отдать за то чтобы не причинить тебе страдание.
– Поэтому всегда и действовал в одиночку?! – тихий голос Джейн слегка дрожал. – Единоличник! Однако… увы, не всё от тебя зависит.
– Согласен, – Оливер вздохнул и, отстранившись, покачал головой. – Но только не на этот раз. Мне было видение, – промолвил тихо волшебник, во взгляде его горела решимость. – Я знаю, чт; должен делать.
– Но ты болен! – воскликнула волшебница. Ты можешь… нет… Нет!

Она резко замотала головой, словно могла так вытрясти страшную мысль. И вдруг замерла. Она поняла, что пытается найти для друга оправдание, только чтобы тот отложил путешествие. Которое могло бы стать для него последним.

– Я знаю в чём причина моей болезни, и здоровее я не стану оттого, что отложу задуманное на какое-то время, – глаза Оливера сверкнули. – Так бывает в конце пути… – вновь потупясь, промолвил он, словно размышляя вслух. – Когда одолевает смертельная усталость, и те несколько дюймов, что осталось пройти, начинают казаться тысячами миль. И воля грозит сломиться… И тогда так важно осознать, что эти последние шаги решают всё, и от стойкости и упорства в достижении цели зависят судьбы многих. И ты поднимаешься и идёшь.

Джейн кивнула.

– Предназначение не выбирают, – сказала она. – Выбирают путь. Позволь идти с тобой до конца!

…

… Они стояли на влажном желтовато-сером песчаном берегу Обители Плачущих: эльфы, рыжеволосый арфист, напротив них трое волшебников с Земли, серый Скелла пристроился у их ног. Чуть поодаль — у белоснежного челна, чуть покачивающегося у кромки спокойной водной глади — седовласый длиннобородый Лодочник в просторных одеждах негромко беседовал о чём-то с зелёным драконом.

– Вы вправе отказаться, – взгляд темноволосого эльфа, устремлённый на волшебников, был пристален. – Вернуться назад, в ваш мир…
– Разумеется, – кивнул Чарли, переглянувшись с Доджером. – Однако мы уже давно приняли решение. Здесь от нас будет куда больше пользы. И не только как от магов, – закончил он многозначительно.
– Вернуться назад… – взгляд светло-серых глаз Доджера сделался отрешённым. – Там, на Земле, я чувствовал себя… чужим. Я не мог найти объяснений, почему… Но в этом мире я ощутил себя путником, вернувшимся на родину после дальних и долгих скитаний.
– Значит, так оно и есть, – сказала эльфийка.

Умолкнув, они обернулись, все как один, когда из округлой пещеры — преддверья замка Лодочника, в которой когда-то решили заночевать два усталых беглых раба господина Михара Сафрона, показался Оливер Флэминг, сопровождаемый волшебницей-анимагом и молчаливым юным хоббитом. Медленно, будто каждый шаг давался ему с трудом, волшебник двинулся к морю.

– Ну, – вздохнув, чуть слышно проговорил он, останавливаясь чуть ли не у самой кромки прибоя: волны едва не касались его ног, – вот, пожалуй, и всё…

Обернувшись, волшебник окинул друзей долгим, необычайно серьёзным взглядом.

– Вот и настал час расставания, – промолвил он, наконец.
– Не стоит говорить так, Нолли! – прервал его Чарли. – Или я расплачусь как девица.

Доджер хотел что-то добавить, но вместо этого подошёл к другу и заключил его в крепкие объятия.

– Удачи, парень, – шепнул он.
– Путь проделать легче, если рядом друзья, – рука Ричарда Уилкинса легла на плечо Оливера. Взгляд честных глаз друга были слишком красноречив.

«Как будто мне всё это снится… – подумала Джейн, стоящая в стороне, не замечая слёз, катящихся по щекам. – Проснусь, а мне звонит Нолли: «Доброе утро, леди Джейн!..»

Почувствовав, что её кто-то тянет за одежду, чародейка вздрогнула и опустила глаза.

– Они будто навсегда прощаются, – сказал Бельчонок. Его глаза тоже были на мокром месте. – Он ведь вернётся, госпожа пантера? Я точно знаю!

Джейн лишь улыбнулась и потрепала Мери по огненно-рыжим кудряшкам.

– Ну что ж… Пора! – сказал Оливер, и обратился к хозяину горного замка. – Позволь взять твою ладью, Лодочник!

Старец склонил седую голову.

– Я перевезу тебя и твоих товарищей к твердыне Эала, – сказал он.

Друзья направились к челну, похожему на грациозную белую птицу.

– Братец Оливер!..

Волшебник приостановился и обернулся. Мери стоял у каменного выступа высокого, почти отвесного берега, скрытого длинными зелёными ветвями ив, бледный как полотно.

Опустившегося на колени рядом с юным хоббитом, Оливер обнял его за худые плечи.

– Ты ведь вернёшься, братец? – спросил Мери, гроко шмыгнув носом, и заглянул в лицо волшебника.

«Как я могу ему обещать?! Если я сам не знаю? Но я не имею права лишать его надежды.»
– Я… постараюсь., – сказал Оливер тихо, сглотнув ком, подступивший к горлу.
– Я буду ждать тебя! – голос юного хоббита дрожал. – Всю жизнь. Хоть две жизни — столько, сколько будет нужно. И обязательно дождусь! Вот, держи!

Мери сунул в руку волшебнику большую белоснежную ракушку.

– Красивая, – сказал Оливер, разглядывая её.
– Это — колокол моря, – сказал Меригар, – я нашёл его на берегу. Это хороший талисман. Он будет хранить тебя, братец!
– Колокол Моря… – задумчиво повторил Оливер, и положил подарок в заплечную суму. – Спасибо тебе, друг, я сберегу его.

Белоснежный чёлн не качнулся, принимая на борт пассажиров.

– Храни вас Светлая Королева! – послала своё напутствие чернокосая эльфийская дева.

Плавно двинулся в туманную даль, унося седоков в неизвестность.

– Да сопутствует вам удача! – прокричал им вслед Чарли; бросившись следом, он замер, вскинув руку в прощальном жесте.

«Пламя души моей да хранит тебя, Леди! На все времена!» – раздался в голове волшебницы голос огненного мага.