Ни слова

Виктор Матюк

Ни слова

Ни  слова о грехах времени былого, коль нет в душе ничего святого,
Тогда проще простого ударить себя в грудь, поясняя суть происходящего,
Открыть для публики своё плечо, и подуть на него, оно и вправду горячо!
Я же сказание своё, оно, как ветхое старьё, никогда не смогу забыть до конца,
Буду говорить словами сокровенного стиха, в золотые рамки оправлю, ни слова не прибавлю,
Оставлю всё, как есть, сочту за честь свои строки заново перечесть, спору нет,
Чтобы творить  и любить в один присест, а потом держать перед Богом ответ,
Прежних сил и мощи давно уже нет! Разум тощий в муке всенощной изнывал,
Он былинную историю о высокой и нежной любви воспевал, а когда устал,
Своими устами к кресту господнему припал, на колени встал, иссякло его терпенье,
И вот он начал создавать творенье по повелению небес, прежний страх перед небом исчез,
Чтобы не исказить прелестную картину буду придерживаться золотой середины,
Чтобы не выглядеть кретином,  попытаюсь углубиться в самую сердцевину,
Смешаю пепел, песок и глину и в порыве едином пройдусь по зелёной долине,
Обойду глубокую трясину, пусть лик молодой не восторгается чужой красой,
Окропив чело утренней росой, голодный и босой, будто нищий изгой,
К окну глазами прильну, и вспомню седую старину! Безвестная печаль
Унеслась на этот раз в заснеженную даль, белоснежная шаль упала с плеча на диван,
Пришло время свои грехи отмывать от болотной тины и грязи и перестать быть скотиной!
В порыве едином  истина росла под рубищем простым, бог заповедовал грешникам земным
Быть рядом с ним, Его голову украшает яркий нимб, мы на него со стороны поглядим,
И будет довольствоваться положением своим, нам покой необходим, рок неумолим,
Перед ним стоит пилигрим , над его головой сизокрылый серафим, помолчим перед тем,
Как ответить негодяям всем, чтобы выйти сухим из воды, честь смолоду береги!
Я же давно пишу стихи и не таю грехи, они, как розы яркие на солнце блестят,
Но тускнеет их взгляд, под ногами снежинки, как с художественной картинки, хрустят,
Пусть все грешники возопят, и коль ими движет не святость, а страх, их начну обличать!
Обдумав важные слова, рукавом халата расшитым серебром и златом протёр слезящиеся глаза,
Под ногами вечная мерзлота, а внутри нутра – грешная и страждущая душа, она белее полотна!
Долу осыпается пожухлая листва, мысль моя улетает бог весть куда,
Мыслям нет ни края, ни конца, на всё воля Творца! Вдруг о себе напомнил тяжкий недуг,
Всё посыпалось из рук и даже то, что в бореньях было обретено, упало на самое дно
Озера бездонного, глубокого и огромного вследствие греха неуёмного!
Мы же со временем не узнаем всю правду до конца, истина глаголет устами старца,
И безвестного писца, его талант господь взрастил, чтобы он свою жизнь в святости прожил,
А в талант огромный придорожный камень заложил, чтобы он к славе бежать не спешил!
Перо в молодые руки вручил, но честной народ не оповестил,
Что даль и ширь тому молодцу открывалась, и поэзия развивалась стремглав,
Листы бумаги, в свиток собрав, он перед многоголосой толпой на коленях предстал!
Скорбь и слёзы в тех стихах, и истина, скрывшаяся в облаках, на первых порах
Оставляли любовь в сердцах, но опосля, когда под ногами вздыбилась земля,
Стали валять дурака! Что ни шаг, то диссонанс, тебя одолевает страх,
Ты чувствуешь, что твоя творческая жизнь коротка, будто у полевого цветка!
Тебя творческая судьба может вышвырнуть с носка бог весть куда, и что тогда?
Ты же слово господу давал, что долгожданного мгновения ждал, неужто лопнуло терпенье,
И рассыпались все звенья скоропалительного стиха, и долу должна рухнуть твоя детская мечта!
Творец везде, он всем людям помогает в беде, спасает витязей моих, содержащих за узду стих,
 В словах простых, как в куриных потрохах, есть творческий диссонанс,
Ты плаваешь на таинственных островах, тебя всякий раз обуяет экстаз,
Ты же каждый раз боишься свой талант в свободное плавание отпускать!
Всему – своё время! Всему – свой час! Судьба слепа, она не может жить без греха,
Не стану руки долу отпускать, если вдаль укатит мой дилижанс, и я упущу свой шанс
Почувствовать на себе всю силу и мощь дерзкого таланта, что давно таится вовне!
Передразнивая чувства, ратую за творческое искусство, и констатирую с грустью,
Что у дилетанта нет в таланте огромного бриллианта, передним закрыта рампа,
Здесь гарантом  успеха выступает цензура, если что-то не так, значит ты – дурак,
И мерзок твой талант! Преходяще на земле всё, но душа требует ещё и ещё,
И строки бегло ложатся на бумажный лист, тебе начинает казаться,
Что ты между небом и землёй  давно уже завис, творческая мощь растёт,
Слов поток не даёт сделать глубокий глоток, чтоб не свихнулся мягкий, как воск,
Собственный мозг! С седых волос осыпается глина и пыль, небесная синь  над головой,
А под ногой – степной ковыль, не тратя слов впустую, ищу жилу золотую,
Она затерялась среди груды дорогих камней в творческой душе моей!
Творческий талант в обыденной жизни ведёт себя, как дилетант, 
Одна лишь константа оберегает дебютанта от вызова секунданта,
Он с погонами лейтенанта и золотым аксельбантом,  глаза тараща,
Он получает леща, я же ему когда-то обещал, что с молоком матери впитал
Святость и честь, мне их несть до смертного конца, на всё воля Творца!
К чему намерение пустое и безрассудство напускное, пусть тот, кто именит,
В творческом споре победит, и сделает вид, что тоже смотрит на грех исподлобья,
И не может смириться со злобой, хочешь – на себе испробуй всё, что мной обретено,
На вкус солёное и горькое оно! Я молод по ночным трудам, стар мой шаловливый разум,
Не всё сразу и вмиг твой разум смог бы в памяти своей запечатлеть! Недолгим выдался век,
Время ускоряет собственный бег, мой Отец из былого времени заново воскрес, честь ему и хвала
За все благостные дела! Сирень уже отцвела в городском саду, я же сижу в самом заде
На траве измятой. И с поникшей головой встречи с  путеводной звездой решительно жду,
Не потому, что хочу услышать похвалу, она мне ни к чему, мне бы истину понять,
И взять быка за рога, без них жизнь моя пуста! Чего греха таить, есть желание любить
И собственный талант ценить, прежде чем туман накроет обман золотой парчой,
Но мысли побегут вразнобой по стезе степной! Мысли мои с талантом иной разговор вели
 В промозглой ночи, в хилой груди застыло писчее перо, оно ждёт того, чьё творчество
Не напоминает обычное ремесло! Всё, что бореньях рождено, не будет потеряно,
На личном опыте проверено, хотя ты должен знать, как женщин прельщать,
Но талант приручить к себе нельзя, честь и хвала Творцу, он передал ему силу и мощь свою!
Мне вникать в детали ни к чему, свет и тьму лично я разделить не могу, уж лучше жить по уму,
Чем идти ко дну, если будущее в дыму! Когда я был молодым, и страстью томим,
Хотел уехать в Иерусалим, как обычный пилигрим, прикинувшись глухим,
Но бог следит за пасынком своим, когда же пора любви и творчества пришла,
Бог помог ему найти нужные слова для выражения высоких чувств,
Чуть-чуть дело не дошло до чреды безумств, я прошлым горжусь,
Не трусь и грехов не боюсь, я с ними открыто и тайно борюсь!
Они разные на вид и вкус, я же между ними мечусь, как козырный туз!
Никуда не гожусь, кручусь, как белка в колесе, зажав нательный крест в руке,
Молюсь наедине, пытаюсь помочь судьбе очистить благословенный богом путь,
Впереди ангелы идут, и ждут, когда же пришлые люди весь грех с земли унесут,
Длинным и долгим будет безвестный маршрут, преодолён первый редут!
Земля наполнилась колокольным звоном, встречает почитателей творца поклоном,
В мире оном нельзя слыть пустозвоном, какого бы ты ни был чина и звания,
Ты выплывешь нежданно из сизого тумана, глядь, а твоя строка уже упала
В объятья божества земного, ты ей сказал на ухо всего лишь одно слово,
Ничто не ново на земле, мы варимся в общем котле, свирепствуем в семье,
Где восторг и злоба зрят в оба, пока на небе не появится моя путеводная звезда!
Все строки вместе собрались в этот  прекрасный миг, их даль небес к себе манит,
Твои глаза слегка пьяны, свет ущербной Луны освещает все изъяны творческой души,
Она в тиши, во мраке заточенья пишет свои произведения, в её груди парит воспоминание
Из тех давнишних лет, когда моим трудам не позавидовал бы завистливый сосед! 
Мук последний след  был окрашен в чёрный цвет, на его устах усмешка блуждала,
За ней было спрятано змеиное жало, плоть неистово дрожала, но не смогла сбежать,
Ей бы сберечь собственный талант во имя и для грядущих удач, нет времени оглядываться назад,
Так крик, визг и плачь, мне не суждено знать, куда моё творчество доведёт  древесная гать
Посреди людского болота, нет желания уподобляться Донкихоту, преодолевая дремоту,
В душе сокровищница Святого Духа,  а на экране – порнуха, слушаю комментарии вполуха,
Диктор под мухой, урок любви преподаёт бывалая шлюха, а не бабка-повитуха!
Мне же Муза что-то тихо шепчет на ухо, что рок всегда был ловок и со вкусом одет,
Он источал гламурный свет, только один Пегас мог в него вселить ужас и страх,
Произнеся пару фраз, гламурный ловелас тут же шёл в отказ, будто старый ишак!
Его пыл мгновенно угас, не осталось слов про запас, сплетенный из них каркас
В тине и грязи по уши увяз! Пришлось ему ускорить шаг, чтобы волосы на себе не рвать!
Нельзя верить тому, кто постоянно врёт, что по накатанной стезе в творчестве не идёт,
Каков приход, такой и поп, правда, сказанная в лоб, сильнее обуха бьёт, лоб расшибёт
И за грех не сочтёт, время придёт и образумится разбитной народ, а к лесной поляне
Приблизится томление и нежное пыланье! Через годы, через расстояния
На чужой дороге в стороне любой ты не скажешь Музе «До свидания»
И она не попрощается с тобой! Мы бы вместе в далёкий путь помчались оба,
Два неуча твердолобых, едва вылезших из высокого сугроба, у одного – восторг, будто он – бог,
И мыслей поток устроили между собой торг, кому-то дорога в морг, кому-то заказан острог,
А другой все договоры с Музой расторг, скомкал листок исписанной мелким почерком бумаги,
Прикинулся не смышлёным салагой, с него хватит творческих мук, он же не лопух,
Чтобы вслух на себя принимать каждый кощунственный звук! Забудь, всяк сюда входящий,
Имя своё настоящее, и всматривайся чаще в чреду ахов и вздохов, и следующих за ними пороков!
Ну, с богом в дальний путь, там, где вдохновение вдоволь пьют, слёзы часто льют,
Но за утрату не сочтут недуг своего собрата по перу, авось, оклемается к утру,
И вы вместе встретите  зарю, иные мысли не к добру! Пока живу, пишу, творю, смеюсь,
Но больше грущу в городском саду, где в самом заде трава примятая, там бабы мужчинам рады,
Пусть их имеют в виду и спереди и сзади, только бы стороной обойти все преграды,
Рытвины и ухабы, все мы слабы на передок, Бог потерял нашим грехам счёт,
Отрок самовлюблённый жжёт свой талант железом раскалённым, но толку нет,
Хотя не без добрых людей белый свет! А где же другой, он прячется за спиной Музы,
Её своими расспросами грузит, но вскорости все её ответы забудет, быть может, осудит
Собственный взгляд на статных или умных баб, и будет рад тому, что, судя по всему,
Он склоняют судьбу к одному: воспевать им хвалу, им подавать к столу только сладкую халву!
Восторга чудный звук отбился от слабеющих рук, и много горьких дум и мук
Отошли от ратных дел, у них иная цель, чем у творчества твоего, все беды из-за него!
Преходяще всё, Господний свет томит грудь неугомонно, бог смотрит на творчество благосклонно,
Он порою увлекается творческой игрою и встаёт горою за безвестного писца,
Я же иногда цитирую слова Творца! Он – мой проводник повсеместный,
Без Него мне помогает Дух небесный, тихий, скромный и честный!
Всё на своём пути испепеляя, пытаюсь проникнуть за двери рая,
И взглянуть на жизнь святых, и понять, кто же из них божьи истины постиг?
Неужто и там нет таких? Бледностью покрыты их лица, все сидят у общего корыта,
Все квиты между собой, и вступают в спор с роком и судьбой,
Будто в еврейской часовой мастерской! Грешные души ищут приют,
Они то там, то тут, где-то пашут, здесь жнут, что-то творят и создают,
Сострадают и любовью вновь воспылают женщинам тем,
Которых завлечь в свои сети им было нечем,
Миг бытия не вечен, этот мир бесчеловечен!
В порыве вдохновенья лопнуло у писца терпенье,
Он зевнул, под ним тотчас качнулся старенький стул,
Послышался гул, южный ветер в открытое окно подул,
И приятные думы от рано поседевшей головы оттолкнул!
Во дворе залаяла собака, она не поняла условного знака судьбы,
Не для неё под чужие ворота были поданы сани-розвальни спозаранку,
Псина не видит жизнь с изнанки, у неё в душе творческий дух давно потух,
От него остался лишь пустой звук! Когда-нибудь  солнечный луч согреет хилую грудь,
И она сможет вдохнуть и выдохнуть, осознав суть происходящего,
От прошлого до настоящего рукой подать, от прошлого надо бежать, куда глаза глядят,
Там был кромешный ад, Бог – гарант творческого счастья, пусть все беды и ненастья
Зайдут к грешному писцу холодным зимним вечером попрощаться,
И без лукавства избавят грешника от бесстыдного упрямства!
Пусть край безлюдный вспомнит однажды вечер чудный,
Когда ты без пристрастия, набравшись терпенья, растратишь силы на творческие мгновенья!
Только Божество не ждала опасности от отрока своего, впавшего в творчество сознательно,
Но иной раз бессознательно он  в экстаз впадал и прежние свои грехи проклинал!
Он ненароком шёл следом за собственным пороком, грехи лились потоком,
С каждым эхом и вздохом он не мог разобраться  толком, грехов то столько.
Что они не вмещаются на книжной полке! Для избегания зла сижу у очага,
Огонь горит, печь дымит, а душу всегда грустит, рядом воспоминание шипит,
Тот, кто всему с давнишних лет забыт, ищет едва заметный след былых утех,
Померк в пылающей душе фейерверк, в чистый четверг серая тесьма
Освободит грешника от письма, предаст ему толику ума,
А вокруг пустота, не видна дна, вокруг костра - кромешная тьма!
Она предвестник Страшного суда, с огнём возмездия сюда  явится Христос,
Он в чужие чертоги вхож, в теле дрожь, на голову пролился холодный дождь,
Враньё и ложь продаются за медный поблекший грош, что посеешь, то пожнёшь!
Слава богу, что  бомж  давно уже в мой дом не вхож, авторский слог нашёл весомый предлог,
 Чтоб между строк сделать намёк, что он в творчество с корнями врос, чувствует комфорт везде,
Он в родном гнезде, ходит босиком по зелёной траве и благодарен богу, року и судьбе
За поучения все, они прилетели с окраин небес, оказали грешнику честь,
Напомнили ему о давнишней и сокровенной мечте,
Внезапно Фаворский свет блеснул в окне!
Будет не лишним вспомнить о Всевышнем, хотел им я славным поэтом стать,
Не затруднялся себя на писчем поле изнурять,  тружусь много лет подряд,
Без отдыха и сна, под звуки сирен и капель дождя, не от великого ума
Кругом пошла седовласая голова, хотелось жить красиво, пить пиво и вино,
Но бытие задом наперёд пошло, исчезло всё, что тяжким трудом обретено!
Бог не одобряет бесчестье, он следит за каждым словом и жестом многие годы,
Чтобы проросшее зерно дало всходы во влажной среде, правда едет на скакуне,
А ложь на хромо осле! Святость таится вовне, где-то в глубине души видит всходы свои!
Где-то по ветру разбросаны слова: кто в лес, кто по дрова, только душа на месте,
Будто она сделана из жести! Сегодня одно терзает её, завтра – другое,
Искромётное счастье земное, нет душе покоя, но есть на небе трое:
Вера, Надежда и Любовь, они руководят моим стихом,
Могут всякий раз намекнуть, что утрачена суть,
А где, когда и с кем? Мне знать незачем!
Множество проблем окутано тайной, кажись, не случайно,
Нет ни цели, ни стратегии, одни долги, да хрип в груди,
Как головой не крути, хоть плач, хоть кричи, набекрень свихнутся мозги
От суеты сует, каждый несёт свой крест, не сторонясь надежд, в этом сокрыт смысл весь!
Скоротечен этот процесс, его прерывает подлая и неподкупная смерть,
Она налетает, как смерч, появляется стресс и множество увечий,
Таких, как и Иона Предтечи, сумасбродные  речи звучали в ночи,
Стихи расходились, как круги на воде, они были востребованы везде!
Коль ты будешь погружён в забвение, беспамятство и летаргический сон,
Значит, бес с твоего поля зрения окончательно не исчез, грех, как секс
Не отрицает волю небес, каждый несёт свой крест, пока силы есть!
Коль тобою овладело беспамятство и хмель, не ложись бухим в постель,
Утром прозвучит соловьиная трель, начнётся весенняя капель,
Ты примешь двадцать капель бренди на грудь и глубже вникнешь в суть происходящего,
Радость и счастье приносящего,  но сильнее стрелы сердце разящего, горе неисчислимо,
Не проходите мимо очаровательной картины, где на фоне жизни унылой присутствует незримо
Воздух степной, а за спиной стареющего пилигрима видны старинные христианские святыни!
Нас противное пугает, пёс на Луну зимою лает, и с неё очей не спускает,
Жизнь в серой дымке тает, память по горным отрогам летает, ей больно вспоминать
Прекрасную женскую стать, она хотела моей Музой стать, чтобы блистать умом и красотой
На стезе святой! Стоило ли женщине жизнью рисковать и своих противников соблазнять?
Только талантливый гений без всяких предубеждений готов развеять о себе дурное мнение,
Иной раз земное хотение грозит тебе поражением в правах, снижением в чинах,
Грусть слегка шевелится в штанах, на волнах любви поплыли богатыри православной земли,
И вот они наткнулись на прозаические стихи, очистили их мирской шелухи,
Уснули непробудным сном, сознались в грехе своём, в душе то отбой, то подъем,
То молния, то гром, речь ни о чём, любовь не вырубишь топором из души,
Она отмоется от грязи, будет лебезить, попытается сглазить, иль убить
Соперника своего, чтобы до его слуха не дошло, что чужое чело
На него напраслину навело! Преходяще всё, кое-кто из двуногих в мотовстве обвинял многих,
Попытался опосля всё исправить и отчизну хотя бы чем-то прославить! Не стану душой лукавить,
Пусть привольно в душе гитарная струна звучит, как же нам без греха хотя бы день прожить?
А музыку звучит, душа грустит, что биомасса потеряла всякий стыд,
Не стану смеяться заранее, хотя здесь местные прихожане выглядят, как болваны,
Вставшие на колени во время искушения на скифском кургане!
Подумал я невольно, не сделал ли я своей душе больно,
Поступив своевольно? Запущен обратный отсчёт времени,
Пусть подрастающее поколение не ставит под сомнение,
Что незваный гость в Украине вызвал ожесточение и злость, впереди погост,
Он, как во рту собаки трубчатая кость, мысли понеслись вразнос, словесный понос
Скромную выгоду для себя извлёк, и сразу свой паршивый рот закрыл на замок!
Всему – своё время! Всему – свой срок! Если бы до глухонемого слуха дошло,
Что ворота  заперты глухо, так что питерская босота без особой охоты
Будет оплачивать счёты за убийство, за кровопийство, и всё, что разбито и украдено!
Жить грешно не запретишь, под ногами скользкий карниз, упадёшь вниз, закончится жизнь!
На бумагу ложится стих про талант, бандитов и убийц, человеческая жадность не знает границ!
Как один подонок мог загубить молодую жизнь воспитанных его командой кровопийц?
Он пришёл мстить, кому и за что? Потому что – ***ЛО! Отсюда всё поехало, отсюда всё пошло,
Жалкое ничтожество принялось за творчество, не зная ничего, ведь оно – не всесильно,
Сильнее его – Божество, его высочество случай белую моль допросами измучил,
Нависшие тучи над головой, даже в период азарта, лишили бездарность толики фарта!
Погибло тысяч триста, не было никакого смысла поджигать канистру с бензином
В присутствии бывших коммунистов, шлюх, банкиров и массажистов!
В миг тяжёлый пидор полуголый попытался войти в положение всех,
Кто взял на душу нераскаянный грех, он стоит передо мной, обманутый судьбой!
Коль моим путём пойдешь, развеешь враньё и ложь, своё имя спасёшь,
И грех на душу лишний раз не возьмёшь! Пришла блаженная минута,
Утро с ночью трудно перепутать, вся смута, что в творческую душу вошла,
Практически в сторону пили8грима отошла, он в полной мере, понял, что люди – звери
Решили на деле проверить, вправду ли  с этой земли все не горазды и сплетни пошли?
Они познали в полной мере муки вражеского плена, их перегибали через колено,
С пеной у рта гнали со двора, трудно подобрать слова, чтобы поговорить о бытии тленном,
Выделив главное и второстепенное! Рок, ты же не бог, за тобой плачет острог,
Ты в мерзости погряз и вновь что-то замышляешь супротив нас, страсть всему виной,
Она мчится следом за мной по стезе степной, излишни разговоры здесь,
Что дружба в этом мире есть! Неужто она превыше, чем совесть и честь?
Жизнью и чувствами играя, я свой талант сомнениям не подвергаю,
Он чужд связей других, что хорошего в них, истощённый крик из тьмы возник,
Он вылетел из творческой груди, как короткий стих о намерениях благих,
Что толку в них, если Муза и Пегас – полны контраст автору тому,
Кто, судя по всему, наносит последний штрих на одни из своих значимых книг!
Его душа новым чувство поглощена, и значимостью события смущена!
Она долго смущалась, пока пыль дороги со слезами радости не смешалась,
Автору ничего не оставалось, как отодвинув страх и удивленье,
В творческом вдохновенье найти своё спасенье!

г. Ржищев
14 января 2023г.
23:20