Пыльца Жизни, Глава 5, Эскадра

                Глава 5. Эскадра

 
   Флот готовил вторжение в Персей, прокладывая новый курс в обход коварного ядра неприветливой Галактики. Не тот, которым прошли Избранные, первыми принявшие на себя предательский удар и теперь, возможно, рассеянные где-то на обратной стороне Гало-континуума, где лишь упрямые импульсы поиска, изрядно искаженные помехами бесноватых энергий, оставляли смутную надежду сохранить с ушедшей эскадрой зыбкую связь расстояний.
Их главный маршрут пролегал в раскинувшиеся плодородными нивами серебряных пашен, величественные рукава Млечного Пути, посеявшего миллиарды планет в ожидании чуда рождения новой жизни. Он должен был скрыть будущих Создателей за зеркальным щитом туманностей от испепеляющих чар Черной Горгоны. В этом был смысл существования вестников Создателей, великая цель Звездного Корпуса Дальней Разведки.
И Флот должен был идти дальше…!

   Их путь вновь оказался каменистой дорогой расставаний…
С печальными глазами любимых, согревающими босые километры странствий поющими кострами одиноких стоянок, с размазанными по пыльным щекам скупыми слезами и крепким пожатием знакомых рук, еще долго потом хранящим молчаливую грусть жестких ладоней.
Но время не властно над памятью Героев, ставших первопроходцами, если идущие следом, распахнув окна в прохладу вечернего неба, в закатных лучах уходящего за горизонт солнца видят отблески горячего сердца Данко, освещающего им их Путь в Бесконечность…

   Связь с Первыми прервалась неожиданно, затертая ворвавшимся треском энергетических разрядов, практически сразу после получения Корпусом сообщений об опасности прохода через центр Галактики.
И потом как не вслушивались Искатели в шипящее разноголосье беспокойного космоса, им так и не удалось засечь ни единого намека на позывные Избранных.
   Несколько спасательных групп, выдвинутых к границам туманного Балджа, были сметены свирепым вихрем страшной катастрофы. Когда захлебнувшаяся в огненном коллапсе целая область Пространства-Времени внезапно схлопнулась в точку сингулярности, уничтожив всякую возможность глубокого поиска.
Непроницаемые тучи звездного пепла заволокли поднявшееся над горизонтом кровавое зарево полыхающей материи, сделав бессмысленным и опасным само пребывание кораблей Флота вблизи объятого вселенским пожаром галактического ядра.
   Как же недалека была тогда помощь от гибнущей в жестоком огне эскадры…!?
Как исступленно цеплялась она за ничтожные шансы на спасение в быстро угасающей в этом Времени светлой Реальности. Когда бурные реки освобожденных в столкновениях с Глюболами колоссальных энергий могучими водопадами обрушились на дно Звездного Ущелья, устремившись к зияющему провалу в Черную Бездну, где обессиленная Галактика отчаянно боролась в мелеющих водах звездного вещества против зловещих Демонов Иного…

   …И разлилась Великая Сила, затопившая Чужую Волю. И забилось изможденное сердце Галактики, вбирая в себя чистую энергию Вселенной, чтобы навсегда захлопнуть мрачные двери Антимиров, заперев их тягучим лабиринтом пространства, закрученного в Бесконечность…

   Инерция центробежных ускорений внутри вращающегося боевого ордера Избранных была все еще достаточно сильна, иначе эскадра неминуемо была бы раздавлена выросшим из недр коллапсирующей гравитации атомным смерчем взбешенных релятивистских струй.
Исполинским факелом взметнулись они в безмолвные дали Глубокого Космоса, на сотни тысячелетий зажигая еще один маяк в звездном фарватере неспокойной Вселенной.
   Основной удар извивающихся раскаленных бичей пришелся по касательной в западную полусферу внешней оболочки, разрушив большинство защитных экранов, которым, прежде удалось-таки погасить значительную часть выплеснувшейся энергии.
И, спружинив усилие, с огромным трудом сдерживая навалившиеся перегрузки, эскадру вышвырнуло из зоны турбулентности, будто камень, выпущенный из гигантской пращи.
   Серией повторных извержений нестройный порядок Разведчиков был окончательно смят и выпотрошен в звенящую тишину затаившегося эпицентра. Обманчиво безмятежная гроздь пространства, в которой запуталась потерявшая ход эскадра, медленно втягивалась к его черным истокам, сжимаясь в гравитационных тисках неуклонно нарастающей обратной тяги.
  Она плавно покачивалась, тревожимая частыми завихрениями несущихся мимо восходящих потоков, точно неповоротливая льдина, оторванная от берегового припоя разгулявшимися весенними ветрами. И, как одинокая льдина, подтачиваемая хмурыми течениями в суровых волнах открытого моря, крошась и переламываясь, погружалась она в гнетущую неизбежность, превращая хрупкое убежище Избранных в уготовленную им темными стихиями, коварную западню.
   Синергетические линии контуженых кристаллических взаимодействий едва заметно восстанавливались, оживая в такт тяжелому ритму гравитационных толчков, ускоряющих их затяжное падение.
Слабые защитные поля чудом отражали непрерывные метеоритные атаки, градом космических обломков накрывшие зажатые в плотных складках искривленной материи, ослепшие корабли.
Казалось, будто вся Вселенная, разбуженная ярким пламенем пограничных сражений, спешила ворваться в зияющий пролом между мирами, пытаясь стряхнуть со своего пути эту досадную помеху – ничтожные пылинки будущей Жизни, мужественно сопротивляющиеся роковой гибели.
Но они боролись, лихорадочно выбрасывая энергетические заслоны навстречу тупой разъяренной материи, неизменно выскальзывая из смертельных объятий стиснувших их железной хваткой, грозных стихий.
   И в бурлящем водовороте растущего напряжения, в хаосе разорванных созвездий, с каждым всплеском беспощадных энергий наливалась жизненной силой окрепшая в жестоких схватках с антиматерией, закаленная Эскадра.
   И вот уже бортовые сенсоры внешнего обзора, накопившие достаточную мощность, максимально увеличили радиус аварийного сканирования, выхватив из пылающей синевы жуткие фрагменты трагической картины — проваливающегося в бездонную пропасть израненного осколка Галактики.
   Еще несколько поглощений и можно было пытаться стартовать, напролом, раздвигая твердеющие стенки этого гибельного гравитационного колодца серией направленных электромагнитных возмущений.
Только бы хватило запаса энергии…!
   Звездный дождь, умывший возрожденных Разведчиков, внезапно превратился в жестокий ливень, норовящий затопить готовую к спасительному прыжку не сдающуюся эскадру.
Плотность вещества в районе перехода достигла критического предела, свернувшись в надежную бронированную капсулу, одновременно оказавшуюся прочной клеткой.
Выбора – не было.
Пространственный коридор стремительно сужался, вкручиваясь в разреженную пустоту сплющенной аэродинамической трубы, издающей протяжные стоны хищного эха, жадно хлюпающей в ожидании скорой поживы Огненной трясины.
Им нужно было выжить, во чтобы это не стало, сохранив в пожарах обезумевшей реальности священную веру Создателей.
   И стиснув невероятным усилием натянутые вожжи летящей над черным обрывом обреченной колесницы, оглушенные ревущим звездопадом, сдавленные навалившейся звездной плотью, отважные Разведчики, все-таки сумели предпринять отчаянную попытку прорыва…
Но, увы, слишком поздно…!
Она захлебнулась в низком гуле яростных притяжений, в гремящих раскатах сверкающих молний, в пронзительном вопле рвущихся материй, в неистовом вое, свисте, грохоте рухнувших горизонтов, утонувшей, ослепшей, покинутой, растерзанной Мечты…!
Все было кончено и…
Все стихло, улеглось, успокоилось,… умерло…!?
   Ослабло невыносимое напряжение. Прекратилась безудержная тряска, затухая последними нервными вибрациями.
Оступилось и замерло бесконечное падение, повиснув на невидимых струнах постоянных орбит. Прогнулся новый окоем стабильного измерения, натягивая скомканную ткань восстановленного пространства на призрачный каркас застывшей материи…
Но, вот – Время…!?
Времени – не было, как не было и света Звезд…!
 
   Этот угрюмый Мир, уж точно покоился на шершавой спине испуганной космической Черепахи. И четыре Белых Слона, все так же, понуро поддерживали непроницаемый свод своего небесного купола, подчиняясь чьей-то черной густой печали.
А в вышине, в безумной пляске бледных сияний, по бесконечному замкнутому кругу слепой неизменности, пробегали затейливые сполохи изливающейся в огненные озера, расплавленной кварк-глюонной плазмы.
   Ее разноцветные языки ритуальными венками расцветали над подернутыми рыжей окалиной, закопченными пылающими зеркалами, стремясь дотянуться до могучих бивней плененных великанов.
Но застигнутые недремлющим тяжелым взглядом Хозяина, они опадали, погружаясь назад, в дымящуюся ряску угнетенного галактического истока. Чтобы потом, в порыве безысходной ярости, вновь неожиданно вспухнуть где-то поблизости нелепыми бесплодными гейзерами стреноженной энергии.

   Это было Дно Мира, живущее в сумраке клубящегося раскаленного Ядра, в вязком студне космического подземелья, не доступного свежим звездным ветрам.
Ничто не напоминало здесь и о Великих сражениях, оставшихся за пределами равнодушного сонного царства, где-то по ту сторону стылой онемевшей Реальности. Как будто не было вовсе, ни страшной язвы в сердце Галактики, сочившейся воспаленной слизью антиматерии, ни набатного колокола катастрофических потрясений, разнесшего по Вселенной победный клич решающей битвы, ни пыльных процессий взорванных звезд, укрытых саваном скорбящих туманностей, ни свирепой ненависти Серых Стай, – ничего из той, прошлой жизни…!
…Или, все-таки, было…!?
Если в суматошном потоке навязчивых галлюцинаций слабой искрой действительности мелькнул по самому краю сознания главный вопрос Бытия.
«Конечно – Быть…!»
И тут же осыпалась дряхлая штукатурка бутафорских декораций, открывая суровую картину опаленного пространства поглотившей их Черной дыры…

   Эскадру болтало на прецессионной орбите, замусоренной беспорядочными космическими обломками, которые медленно приближались к клокочущей поверхности огромной кроваво-красной звезды, заходящейся в судорогах неукротимой ядерной агонии.
Ее траурная корона переливалась вспышками аннигилирующих друг с другом частиц света и гравитации, зарождающихся, расходящихся и вновь сближающихся в знойных протуберанцах коллапсирующих квантовых флуктуаций.
   Именно эти излучения, подобно воздушной подушке, удерживали пока разбросанных по всему горизонту, искалеченных Разведчиков от фатального падения в бурлящий плазменный тигель жарко раздутого звездного горна.
   Нужно было выбираться, первым долгом выяснив способность к маневру в условиях вязкого, буквально растворившего материю пространства.
   Осторожно лавируя среди неуклюжих нагромождений космического мусора, то и дело возникающих в курсовой сетке вычисляемых траекторий, эскадра вышла в его относительно свободную область.
Хотя для этого, ей пришлось взять ниже, нырнув в плотные слои раскаленного газа, в опасной близости от кипящей огненной поверхности. Теперь рядом с Командором собралось чуть больше половины Звездной Тысячи Избранных, но ждать дольше, скорее всего, было бессмысленно.
   Однако прежде чем начать масштабную разведку в этой далекой от гостеприимства, полной изначального хаоса, странной системе, он выделил с десяток эскадрилий для продолжения поиска выживших на дальних орбитах, а, заодно, и для исследования возможности внешнего прорыва.
   Светящиеся оболочки сорвавшихся с места, неутомимых Разведчиков ритмично поблескивали, выходя на оптимальные режимы энергетического взаимодействия даже в этой, сдавленной повышенной гравитацией, враждебной среде. Совершив пробный полувиток вокруг утомленного гиганта, эскадра зависла по линии аспида, пытаясь проанализировать нестабильные аргументы перицентра, точечными коррекциями маневровых всплесков сдерживая неконтролируемую нутацию. Но непрерывные колебания значительных масс энергии, скоростными лифтами будоражащие тягучее крошево взбаламученной материи, до неузнаваемости искажали весь видимый спектр излучений, затрудняя фундаментальный системный контроль.
Да, на это у Разведчиков, скорее всего, уже не было ни времени, ни возможностей потому, что с каждым рывком стянутого пространства целые груды ионизированного вещества, в том числе и совсем рядом, вдруг превращались в стремительные кометы, уносящиеся в самую топку бьющего через край, ненасытного котла.
   Не желая быть застигнутой очередным всхлипом губительного притяжения, эскадра сложилась на коротком крыле, лихим «Сплитом» уходя еще ниже и в сторону над стелющейся дымкой ядерных испарений, поднимающихся с раскаленной поверхности бушующего океана плазмы.
   На этой высоте огнедышащая равнина, лежащая в сравнительно безопасной зоне магнитного полюса, уже не казалась такой однообразной. Ее грозный ландшафт украшали остроконечные хребты, через мгновения, стекающие в глубокие ущелья пенными водопадами скрещивающихся энергий. Они тащили тяжелые волны расплавленной материи к топким болотам затаившейся гравитации, где повсюду возникали причудливые фонтаны непокорных атомов, извергающие в оторопевшее пространство ослепительные россыпи сгорающих барионов.
Там, в спрессованной толще газопылевых отложений, словно в высохшем русле бывших когда-то полноводными, великих рек, мрачными морщинами глубоких трещин проступали полыхающие недра принесенной в жертву, гибнущей звезды.
    Да…! — Это было то самое место, где собравшая силы Галактика обрушила темный пролом, отсекая Чужие Миры жестоким спазмом собственного сердца. Оно, точно древнее кладбище, накрыло молчаливую эскадру протяжным стоном забытой боли, возвращая усталым путникам их полуистлевшие долги.
   И, будто услышав этот зловещий призыв, из мерцающей пелены ядерного тумана, в клочьях пепла выжженной материи, вереницей надгробных теней показались смутно знакомые, хищные силуэты Серых Странников. Тремя стальными клиньями вынырнули из могильного зарева последние оставшиеся в этом мире адепты Иного, вырвавшиеся из пекла беспощадных аннигиляций на ударной волне взорванного перехода. Их серые панцири изменились, вытянувшись в форме тонких сигар внутри плотно скрученных, постоянно обновляющихся бурых коконов антиматерии.
   Не встречая сколько-нибудь заметного сопротивления, они упрямо двигались прочь, прожигая себе путь к спасению в мягкой породе поддающегося пространства.
Но так – не должно было случиться…!
Или должно было случиться, но, как-то, совсем не так…!?

   Впрочем, ни минуты не раздумывая, почти без замаха, эскадра стремительно атаковала ближайшую цепочку летящих след в след, ни о чем не подозревающих захватчиков.
Слитным залпом дружно заработавших излучателей она опрокинула передовые порядки Глюболов, вовлекая всполошившуюся стаю в смертельную карусель неоконченной битвы.
   На этот раз, Серые Странники не позволили Командору выстроить неприступный защитный редут. Быстро опомнившись, они серией резких выпадов разорвали атакующий ордер Разведчиков, развернув космическое побоище в отдельные схватки разбросанных по всему сектору ожесточенных дуэлей.
Каждый из Избранных был наголову сильнее любого Глюбола, но их становилось все меньше, а Чужих, по-прежнему, оставалось еще слишком много.
   Цепными псами Вселенной огрызались защитники галактики на нескончаемые наскоки разъяренных Серых Стай, удаляясь в порыве битвы все дальше и дальше от свинцового ока, обнажившей их роковую судьбу, мертвой звезды.
А она, словно убоявшись слепого забвения, сама расшвыривала свои тесные капканы, засыпая волчьи ямы вогнутого пространства ядерными барханами разгоряченных эмоций.
   Бой шел уже на дальних орбитах, где подоспевшие патрульные эскадрильи рискованным фланговым ударом сумели, на какое-то время, приостановить свирепый натиск Чужих.
Но злобная бурая лавина вновь поглотила храбрых Разведчиков, рассыпавшись по темному своду великого сражения роящимися клубками стравленных серых свор.
   Теперь, когда Избранные могли биться лишь каждый сам за себя, Командор, ведущий головное звено, включив предельную мощность силовых установок, круто развернулся и врезался в преследующую их стаю, надеясь подороже продать свою жизнь и выиграть для братьев еще несколько мгновений спасительной передышки.
И, уже теряясь в гроздьях облепивших его со всех сторон, жалящих Глюболов, последнее, что он успел заметить, это как вспыхнули в полуночной сфере ареолы сотен солнечных затмений, вышивая трассирующими нитями сбрасываемых энергий суровую вязь разгоревшихся поединков.
Потом было уже не до рекогносцировки.
   Его защитный экран заволокло взрывами сгорающих антител, но пока хватало энергии, Командор держался, благо в непосредственном контакте с ним могло находиться одновременно лишь несколько десятков врагов. Остальные, ждущие своей очереди, бешеным роем теснились позади нападавших, ядовитым облаком спеленав тающее, будто шагреневая кожа, выжженное пространство.
   С калейдоскопической быстротой сменялись атакующие волны Глюболов. Все глубже проникали они сквозь слабеющие слои силовых полей. Но в отчаянном вращении Командору удавалось затягивать тугие электромагнитные узлы, укрепляя треснувшую оборону мегатонными зарядами систем активного отбрасывания, расставляя вездесущие мины-ловушки на пути лезущей напролом, чужой серой массы.
   Такого количества сокрушительного оружия, виртуозно создаваемого могучим синергетом Командора, не могли предположить даже мудрые Создатели, когда готовили к далеким мирам будущих Вестников Жизни.
Но видно именно ему, их самому преданному потомку, суждено было стать жестоким и беспощадным Воином – Вестником грядущей гибели для всей этой своры Чужих, что рискнули посягнуть на их Великую Мечту.
Закаленному тяжелыми походами и памятью поколений, бесстрашному Командору Первой Волны Звездного Корпуса Дальней Разведки, в своем последнем бою готовому сражаться за те, еще неизведанные миры, что мирно спят в своих золотисто-зеленых колыбелях, где-то на сонных окраинах этой доверчивой и беззащитной Галактики…
«Terra…!»

   Тысячи обезумевших Глюболов, задохнувшись в собственном пепле, рваными огненными клочьями повисли на острых шипах его изломанных кристаллических заграждений. Прежде чем сильно поредевшая Стая разорвала дистанцию боя и откатилась, подрагивая обугленными и истощенными жалами.
Их сохранилось совсем немного, и они нервно ощетинились вокруг него неплотной полусферой своей изрядно потрепанной фаланги.
   Еще недавно, стоя во главе Избранных, Командор счел бы соотношение сил вполне приемлемым для плавного перевода противостояния в затяжной и, может быть даже успешный, позиционный эндшпиль.
Ведь размеры, мощное вооружение и более совершенная защита оставляли за ним в этом ладейном окончании неоспоримое преимущество…
Только этот бой – не был игрой…!
Как не было теперь рядом с ним и его верной эскадры.
Лишь в отдалении, еще теплились отдельные искорки угасающего на глазах сражения.
   Командор находился в полной готовности к решающему прицельному залпу и практически закончил расчет оптимального маневра уклонения, когда его запас энергии окончательно иссяк.
Погасли защитные экраны. Исчезло внешнее силовое поле.
И, впервые за долгие столетия, притихшему космосу обнаружились заветные россыпи белоснежных живых алмазов – творения Создателей. Драгоценные камни эволюции – в самодержавной и изменчивой, Звездной короне Вселенной.

     О…, они были прекрасны, отточены и легки, плывущие в голубом сиянии еще не остывших реакторов. Словно лучистым золотом мечты, сотканные самими звездами.
В этих изящных формах не было изъяна, а о сокровищах летописи Первых, хранящейся на прочных переливающихся скрижалях, уже тогда ходили в Корпусе седые легенды.
   Серебряной пирамидой парил Командор в пораженном пространстве черной дыры, насытившейся кровью уничтоженной материи, разбухшей и неповоротливой, под самым горизонтом этих странных событий.
В нем еще теплилась жизнь, когда ослепленные мимолетной радугой, воспрянувшие Глюболы, в порыве удушающей ненависти вонзили свои острые жала в зеркальную поверхность открытых синергетических батарей. Но и только…!
Первый же контакт с внешними пластинами синергета оказался последним для особенно рьяных захватчиков, фиолетовой вспышкой осветивших темные дали зацепившего надежду пространства.
   Избранный не сдавался…! И он – не был беззащитен.
Поэтому, после первой же неудачи, Серые Странники окружили висящую пирамиду Командора непроницаемой сетью густо переплетенных энергетических полей. Часть из них поддерживали некое подобие внешнего силового кокона. А остальные, держась на расстоянии, хищно развернулись внутрь, отрыгивая на мерцающие кристаллы черные струи смрадного ядовитого антивещества.
   Оно стекало по опаленным потрескавшимся граням, собираясь в зловонные кислотные лужи, выжигающие на израненной поверхности мрачные узоры, похожие на дикие руны чужой древней письменности. Эти огненные знаки шипели и корчились, дымящимися ожогами проваливаясь к могучему сердцу Командора, проплавляя один слой кристаллов за другим.
   Его внутренние связи необратимо рушились, но их еще было достаточно, чтобы выбросить навстречу змеиным наростам Чужих тонкие лучи протонной компенсации, словно прочным лассо, заарканившие нескольких Глюболов в термоядерную топку опустошенного реактора.
Проверенный прием сработал и на этот раз. Полученной энергии хватило на создание вокруг мозгового центра пассивного защитного кольца, позволившего продлить на некоторое время прием и обработку скупых данных полевого сканирования окружающего пространства.
Прерывистых, нестабильных, затухающих…
   И в смутных видениях трагической картины проигранного сражения он увидел, как погасли немногочисленные очаги сопротивления, как пепельными следами покрылся угрюмый приспущенный горизонт, отмечая бесцельный беспорядочный полет мертвых кораблей погибшей Эскадры. Он чувствовал их замершие сердца с расплавленными в воск кристаллами, странным образом спаянными с обожженными останками Серых Странников, с кусками панцирей, с вывернутыми наизнанку неподвижными жалами, превратившиеся в обугленные темные сферы.
   С невыразимой тоской угасающего сознания вглядывался он вслед уплывающим ввысь могильникам своих братьев, не замечая ничего, кроме нарастающей боли. Ни света проснувшихся звезд, ни свежего космического ветра, треплющего рваные полотнища лопнувшего притяжения, ни затаившихся где-то врагов с их тайными зловещими письменами… Ничего…!

    Пожертвовав соплеменниками, Глюболы сняли блокаду и, разбрасывая впереди себя маскировочные барстеры античастиц, высадились на почерневшую поверхность умирающего Командора.
Его алмазные грани уже не подавали признаков жизни, и лишь в сердце неуступчивой пирамиды еще ощущались редкие электрические вибрации хриплого застывающего дыхания.
Часть Чужих усеяла потускневшие кристаллы, вплавляясь в полуразрушенную структуру внешних оболочек, а остальные, по одному, проникали в выжженные рунами тоннели, распространяясь по нижним уровням серой разрастающейся плесенью.
Но они – не уничтожали…?!
Они внедрялись в сложное взаимодействие кристаллических решеток, замещая дрожащие энергетические связи странной вязью антиматерии. После чего, аккуратно прилепившись к перекроенным стенкам завоеванного пространства, высасывали драгоценное содержимое информационных карманов, заполняя образующиеся пустоты бурой клейкой массой истинно нейтрального антивещества.
   Один за другим, Серые Странники затихали в своих вырытых норах и неторопливо окукливались, сплетаясь паутиной косматых нитей с соседними подрагивающими ячейками. Все новые и новые Глюболы исчезали внутри шевелящегося оплавленного клубка, бывшего совсем недавно безупречной пирамидой, стремясь отвоевать себе место как можно ближе к сочному теплому сердцу Избранного.
Чужие строили новые СОТЫ…!

Свернутое в кольцо защитное поле еще держалось, создавая вокруг жизненных центров Командора плотный непроницаемый полог, пока недоступный ядовитым рецепторам Глюболов.
Датчики внутреннего состояния исправно регистрировали ежеминутно увеличивающийся уровень концентрации античастиц, отравляющих системы жизнеобеспечения, подобно слюне кровожадного оборотня, проникшей в кровь после укуса грязно-желтых оскаленных клыков.
   Изломанные переплавленные грани зараженных кристаллов хищным скелетом выгибались в разорванной почерневшей груди умирающего Воина, принимая зловещий облик проклятого Антивременем мрачного склепа.
Внутри что-то копошилось, хлюпало и чавкало, точно наполненное скользкой, стекающей со стен жижей попрятавшихся от солнца разложившихся грибов. Чьи липкие споры расползались по темным углам изъеденной плоти, гнойными язвами отмечая границы своих будущих владений.
«Оборотень…!?!»
 Сознание все-таки встрепенулось, сбрасывая пелену чужих образов, наполнивших невыносимым страданием каждую клеточку его изувеченных воплощений.
И, превозмогая боль, в тот самый момент, когда ощеренные жвала Серых Странников, прорвав защиту, жадно нацелились на огненно-снежный выступ взведенного на самоуничтожение реактора, Командор отдал свой последний приказ.
Он заранее подготовился к встрече с серыми могильщиками, потратив на программу самоликвидации весь запас своих жизненных сил.
И, теперь, стоя перед Вечностью, он с облегчением ощутил, как взметнулся из потаенных арсеналов огнедышащий вихрь направленной аннигиляции, разрушая мозговую активность Глюболов, превращая их бесполезные антитела в отличный материал для своего раскаленного парадного саркофага.
   Мощный пусковой импульс – этот прощальный позывной, удивительной гордой птицей вырвался на просторы оцепеневшей Пустоты, догоняя угнетенных братьев отважным клекотом, исполненным высшего достоинства, доблести и чести.
И тут же, еще несколько сотен астральных птиц подхватили, подняли на широких пылающих крыльях этот страстный призыв своего Командора, чтобы унести в призрачную Бесконечность бессмертную Песнь о Настоящих Героях…