Крысиный пианист

Глава 1.
Мне кажется, что у всех людей, живущих в Новом Свете, то есть – у цивилизованных европейцев и американцев -  самые любимые праздники – зимние.
А точнее – пред – и после Новогодние. Нам, Россиянам, с этим наиболее повезло. Мы – народ толерантный. А потому празднуем оба Рождества Христовых – по новому и по старому стилю, Новый год (хорошо, что хоть его не раздвоили), ну, и разумеется – Старый Новый год.
Никогда не поверю, что кому-то больше нравится его День рождения, например. С годами понимаешь, что в этот день нужно рыдать, а не веселиться. Ведь это – веха, обозначающая потерю ещё одного года жизни. А значит – приближения нас ко второму концу Жизни.
Ну, вы поняли, да? Хотя и нынешний «просвещенный» Новый год, как утверждают люди ВЕДАЮЩИЕ, был явно выбран не с помощью сил Света. Недаром же зима ещё у наших предков славян считалась временем, когда в мире царствовали Мара и Чернобог.
Но зато, сколько чудес происходило именно  зимой. Сколько новых страшилок и сказок мы, дети, друг другу рассказывали. Что даже, будучи уже взрослыми, как-то и обидно становится порой: и никто ведь не напугает, не пообщается, не расскажет секрет…
Но, как известно, Новогодние каникулы у нас продолжительные. И просто лежать на диване и грустить  - дело неплодотворное. Вот и я решила вспомнить подруг детства и собраться на небольшую такую вечеринку. Типа  девичника.
Основные праздники дома провели, домочадцев накормили, напоили, холодильники ещё от салатов опустошить не успели. Можно и самим себе уделить вечерочек, а  может – и ночку. Благо – одна моя подруга как раз накануне Нового года умудрилась простыть. И не смогла поехать со своими мужем и дочкой в Гонконг. Супруг честно  предложил сдать путёвки всем, но Светка замахала руками и ногами и решила отлежаться дома в благодатной тишине.
Правда, совсем - совсем тишина у неё не сложилась, потому что объявилась я и решила помешать ей тихо помереть. Уж, коли помирать – так с музыкой!! В прямом смысле. Праздник же! Гуляют и танцуют все!! Спорить со мной подруга не решилась: знает – бесполезно.
Так пришла я к ней в пустую квартиру. Быстро накрыли поляну. Точнее – так – символическую полянку… Не сидеть же всю  ночь голодными и страдающими от жажды.
Слово за слово, пока поделились своими последними новостями: видеться часто не позволяют дела домашние, быт совсем загрыз, паразит. А по телефону… Во-первых, я так и не полюбила этот способ общения, а во вторых… ну много ли можно рассказать по телефону?
Да и нет той сладости в телефонном общении, которую испытываешь в реале. Когда - глаза  - в глаза, любое изменение тембра голоса, случайное придыхание, невольный жест рукой могут сказать даже больше, чем сама вербальная тирада.
Но, видимо, годы уже берут своё… И мы, намаявшись с вечера, высидели лишь чуть дольше полуночи.  Решили разобрать в большой комнате угловой диван и улечься на нём вдвоем.
После обязательного похода в душ, забрались на постель, каждая укрылась своим  одеялом – чтобы не раздевать другую. Обе привыкли спать по одной. Вроде сразу и уснули…
Не знаю, сколько я так проспала, но проснулась от того, что сквозь сон услышала в комнате, словно прямо над моей головой какой-то скрип… Да – да. Обычный скрип, типа  как от несмазанных дверных петель, особенно когда дверь рассыхается или проседает…
Но дело-то в том, сто у Светика-та скрипеть было явно нечему!! Дверь в комнату мы закрывать не стали. Во-первых, потому, что помешать нам было некому. Даже собаки или кошки кроме нас не было в трёхкомнатной квартире.
Пока я окончательно просыпалась, стараясь аккуратно протереть глаза и почесать в ушах: вдруг – это – новый вид звона ушного? – этот тягучий, противный звук не прекращался.
Я уже собралась было разбудить хозяйку квартиры, чтобы спросить о природе этого звукового оформления. Но  - опоздала. Светлана тоже не спала, явно стараясь рассмотреть что-то на потолке, тараща и без того огромные свои карие глазищи, обрамлённые пушистыми ресницами.
- Светк…
- А?
- Это  что за звук такой?
- Понятия не имею.
- Это что, раньше у вас такого не было что ли?
- По-моему – нет…
- То есть как это – по-твоему?
- Я лично ни разу не слышала…
- Странно… Может, дверь в какую из комнат от сквозняка «играет»? У меня такое бывает. Две спальни дверью в дверь. И если ветер в окна одной из них сильный, или – вообще окно открыто, то у второй комнаты дверь, коли она не закрыта, будет и стонать, и хлопать… Мою матушку это обычно сильно напрягает…
- Да нет же! У меня все окна закрыты! Я же – теплолюбивое растение! Забыла что ли?
Я это отлично помнила. В школьном автобусе моя подружака всегда устраивала ругань из-за этих окон. Когда пара – тройка девчонок так и норовили упасть в обморок от духоты, она кричала на весь салон, чтобы не смели открывать форточки. Иначе она повторно заболеет воспалением легких и помрет. А в своей предсмертной записке в качестве виновников своей преждевременной кончины укажет этих самых одноклассниц – слабачек.
Класс её тихо ненавидел…
- А пошли всё-таки посмотрим, а? А вдруг… ветром открыло где-нибудь фрамугу? Или не заметила – неплотно прикрыла… Эти новоявленные стеклопакеты такие… трескучие… и привередливые…
Короче, с трудом, но мне удалось уговорить хозяюшку поднять свою пятую точку с дивана и тронуться в обход квартиры.
Начали с кухни. Она была самой ближней к залу, где мы и расположились. Скрип слышался везде. Но конкретно, из какого именно места – было не понятно. Окно закрыто, дверь намертво застопорена возле стены.
Попытались ею пошевелить. Безрезультатно. Пошевелили дверь в зал. Раздался скрип. Но это было слабым подобием того звука, что нас разбудил. Тоже самое  - в первой, родительской спальне… Проверили дверь, поверили окно…
Направились к дальней, служившей детской… И тут начались чудеса… Дверь в комнату оказалась закрытой… Нас это как-то и не напрягло… Ну мало ли: машинально Светка взяла да и прикрыла комнату. Что здесь такого?
Все бы было ничего, если бы не… сменившийся характер звуков. Теперь, стоя рядом с закрытой дверью детской, мы даже через дверь слышали что-то напоминающее громкий, отчётливый шелест страниц…
Мы со Светкой переглянулись… Первым моим порывом было убежать прочь и от этой двери, и из квартиры со странностями. Но я же – верная подруга… Я-то убегу домой… А Светик? Она-то как останется совсем одна?
Потом у меня мелькнула в голове мысль, что подруга просто-напросто меня решила напугать. Ну, включила в детской магнитофон… Тем более, что  сквозь этот псевдо-шелест стала пробиваться ещё и мужика!!
Да-да. Словно на фортепьяно кто-то наигрывал вальсы Шуберта. Или  - типа похоронной мелодии. Но именно – на пианино…
У меня по спине поползли мурашки. Но я собрала в кулак всю свою оставшуюся смелость и с деланной бравадой обратилась к подруге:
- Мы так и будем стоять возле этой двери? Может, Ваше Высочество соизволит дать позволение её приоткрыть хотя бы и посмотреть, что там деется? А то мне уже и музыка стала слышаться… Еще чуть-чуть, и я услышу характерный звон тарелок…
- Тарелок? Каких тарелок? И причём здесь посуда?
- Тарелок литавров… В похоронном оркестре…
- Лёлька, хорош тебе пугать-то!
- Это я что ли тебя пугаю? Пошли в комнату!!
Мы приоткрыли дверь в спальню… Раздался именно тот скрип, который нас и разбудил… Но это было только начало. Посреди комнаты, в самом центре постеленного паласа лежала книга. Были такие большие книги – типа фотоальбомов по странам Азии, с животными Индии…
Вот одна из таких книг там и лежала. И её страницы шумно перелистывал сидящий к нам спиной в позе лотоса темный силуэт… Рассматривать более тщательно кто это был, мы не стали. Заорали обе дурниной и рванули в зал, захлопнув за собою дверь. Включили свет.

Глава 2.
Пока мы обходили квартиру и стояли в почётном карауле возле двери, наступило утро. Сквозь оконные стекла в квартиру робко начал просачиваться дневной свет.
Прооравшись, мы снова вышли в коридор, в котором так и горел свет. Стараясь не шуметь, шагая на цыпочках, мы дошли до страшной комнаты. Дверь была распахнута. На полу лежала только раскрытая книга.
Переборов свой страх Светик вошла в комнату. Я  - следом. Подошли к книге Это оказался сборник нот. С записями мелодий для игры на фортепьяно…
- Пианист… - еле слышно прошептала Светка.
- Что? Кто? Какой пианист?
- Под нами, на первом этаже жил старенький, худенький пианист… Он постоянно играл на своём инструменте вот такие печальные мелодии…
- Так может быть, он и сейчас их наигрывает? Праздники же. Можно и пошуметь.
- Нет. Не может…
- Это ещё почему? – отказывалась я поверить в свою догадку.
- Он умер в самом начале короновируса.  А ещё насмехался над теми, кто спешил сделать прививку… Говорил, что вся мерзость прилипает лишь к тому, кто в неё верит… А он – не верит. А потому и не заболеет… И умер самым первым из нашего дома…
- Так может, это новые жильцы в его квартире решили продолжить его традицию?
- Лёль!! Ну ты же сама видела…этот силуэт… И… вот – этот нотный альбом!!
- Но ни рояля, ни фортепьяно же у тебя нет!! Может…
- Что – может?
- Может, нам просто померещился этот силуэт… Освещение-то было неровным… Ну вот как-то сгустки какие-то и образовались… В форме человеческого тела…
- Ага… И эти сгустки смахнули на пол нотную тетрадь, которой у нас никогда не было в доме?
- А может…
- Ну что ещё-то может, Лёля-я-я-я?? – едва не закричала Светка.
- Может, это твой супруг купил эту чёртову нотную тетрадь!!
- Зачем? Зачем она нужна нам? У нас даже гитары нет в доме! Даже губной гармошки никогда не водилось!
- Ну всё же с чего-то начинается! Вот и твой благоверный решил научиться наконец-то музицировать. Сейчас в Сети чему только нельзя научиться. Было бы желание. Или дитя вашего научить. А оо тебя скрыл. Решил сюрприз устроить…
- Ага. Положил на пол и уехал, да?
- Нет… На пол он, конечно, не ложил… На пол оно само упало…
-  Не клал!!!
-  Ну да. Я и сказала, что не ложил!
- Лёля, нет такого слова в русском языке – «ложил»!! Есть глагол «класть»!
- Не было – так будет!! Мне больше нравится именно форма «ложить»!
- Ты так и осталась такой же упрямой, как и была в школе!!
- Признайся: я тебя именно такой и нравлюсь!
Мы обе расхохотались почти на грани истерики. Да почему бы было и не посмеяться: новый день пришёл с тишиной. Никто не скрипел, не шелестел страницами и не музицировал на Бог весть чём…
-  Лёлька, пошли выпьем! Такой стресс надо спиртным запивать!!
- А и пошли!! Мы же вчера с тобой практически ничего не выпили.
- И не поели тоже. А одна я не сяду всё это уничтожать!!
И мы отправились на кухню.
Просидев пару часов за столом, мы решили продолжить наш банкет уже на диване. Собирать его не стали, лишь сняли постельное бельё. И снова полились воспоминания…
Но вдруг Светка замолчала и побледнела…
- Свет, ты что??
- Я вспомнила…
- Что ты вспомнила?
- Мне Ирка, помнишь, из параллельного класса, такая вечно тоненькая, белобрысенькая, она ещё в соседнем дворе жила?
- Ну, помню.
- Так она же за нашего Толика вышла замуж. И теперь живёт в нашем же доме.
- О как!!  Ну да.  Только через подъезд от меня.  И вот, мы как-то  тоже вместе сидели, отмечали то ли днюху чью-то, то ли какой-то праздник… Не помню. Толик же на гитаре отлично играет. И во начал он лабать что-то душещипательное… Прямо слёзы подступили у горлу… И тут Иринка и рассказала нам эту историю. Я-то хоть и живу над бывшей квартирой музыканта,  но уезжала как раз в то время на повышение в Москву. А моим эти бредни как-то и неинтересны…
- Так расскажи же!
- Слушай…
Пианист наш скончался зимой… Аккурат  - сразу после Рождества. Похоронили. Двери закрыли. Стали вроде искать родню. Но самое интересное – у него на окнах никогда не было ни штор, ни даже занавесок. Хотя и первый этаж.
Всё же видно. А ему всё было посёровну… Короче, миновало уже полгода, а родных никто не объявились. На дворе лето стояло. И стали наши во дворе снова слышать эти заунывно – скулящие музицирования, от которых просто холодом каким-то обжигало.
Вечер, второй слушали соседи. Потом у них начали сдавать нервишки. Две бабёнки – подружки, не выходя даже на улицу, решили провести блиц-совещание.
Одна, живущая на третьем этаже, увидев, что вторая вышла на балкон  повесить на просушку бельё, закричала ей что было мочи:
– Любка! Кто там играет на рояле?
Она задрала голову и, убедившись в том, что кричит та, на кого она и подумала, ответила:
– Не знаю.
– Может, БОМЖи какие поселились? Ведь уже полгода хата музыканта-то пустует.
– Да наверно, скорее всего – они. Образованные стали в последнее время у нас оборванцы-то. Надобно Семёну нашему сказать, пусть он как полицейский прогонит это отродье. Пока не подожгли весь дом...
Как говорится – на ловца и зверь бежит. Только помянули этого Семёна, как господин полицейский собственной персоной показался во дворе.  Решили кота за бубенцы не тянуть  и  попросили представителя слуг народа выяснить, в чём дело в этой «нехорошей» квартире местного разлива.
Как говорят ребятишки, которые в ту пору сидели в тенёчке нашей беседки посреди двора,  Сеня зашёл в квартиру, ранее принадлежавшую музыканту – благо, ключ оставался у бабули – соседки с первого же этажа. Включил свет, потому как на улице уже начинало в ту пору смеркаться. Да и перед окнами рос куст сирени.
Но всё равно было видно, что творится в квартире-то.  Дети видели, как полицейский ходит по квартире в одиночестве. Но зато музыка с приходом стража порядка стихла.
– Нет тут никого! – крикнул Семён, выйдя на свежий воздух и задрав лицо кверху, чтобы отчитаться перед народом о проведённом им рейде в стан врага.
– А бомжами пахнет? – это уже Верка, та самая, которая Любке шумела, решила допытаться до всего основательно. Вот кому надо было следователем – дознавателем-то работать!!
– Да нет тут никаких БОМЖей и не было. Я бы это стопудово заметил.
С тех пор старый рояль постоянно играл, особенно по вечерам и ночам. Много раз квартиру проверяли, но там не было никого. От этих звуков становилось всё грустнее и грустнее. А нам тут ещё пообещали, что наш  дом решили расселить. И мы все, и взрослые, и дети, как дураки этому поверили… Дети с особым нетерпением ожидали ноября, когда якобы можно будет уже переехать на новые квартиры в новом доме и дворе.
Это когда живёшь в эпицентре каких-то событий, то кажется, что о них знают все. А не только местные. Нам-то, взрослым как-то и в голову не приходило с кем-либо делиться таким феноменом. Или кому-либо что-то доказывать.
Но дети-то иначе всё воспринимают… У нас тут двойнята растут  - брат с сестрой. Шубутные такие. Максим с Катюшкой. Оба учатся в одном 6-ом классе. Самый такой возраст непоседливый. Вроде и не совсем уже мальцы, и в то же время – ума ещё совсем нету.
Вот Максиму обидно почему-то показалось, что его одноклассники наотрез отказывались ему с сестрой верить, что в их доме потусторонний музыкант наигрывает и после смерти. А тут как раз новомодный этот Хэллоуин настал, нелёгкая бы задрала тех, кому своих праздников мало…
Корче, решили наши бесенята устроить в честь этого праздника что-то типа вечеринки у них дома. Родители были не против: всё лучше, когда дети на глазах. Тем более, что приглашёнными оказались 18 душ одноклассников их же детей.
Клич бросили, что лимонад и сладкое каждый приносит себе сам. Все согласились. Расселись вокруг стола. Начали травить байки, как раз к этому дню подходящие.  И самый разгар вечеринки снова заиграла музыка -  как всегда грустная и тяжёлая. Но никто из детей, как это ни удивительно, в неё не поверил. Век интернета взрастил своих адептов… Дети думали, что это Макс с Катериной решили  их разыграть и напугать. Якобы просто подговорили кого-то из знакомых, чтобы он в темноте на рояле играл и всех, с детьми заодно, пугал.

Глава 3.
И вот тогда Максим от обиды такой  не выдержал, да  и говорит:
– Ах так! Не верите? Ладно. Давайте устроим вечеринку прямо в квартире этооо умершего старого музыканта.
– А может, не надо? – пыталась урезонить брата Катя, - страшно как-то.
Начали спорить идти или не идти. Почти до голосования дело дошло. Но тут  Макса осенило, он  и говорит:
– Каждому, кто там продержится хотя бы час, я дам сто рублей.
Халява… Она взрослых-то скольких  сгубила… А тут – неокрепшие детские души… Вышли во двор, обошли дом и подошли к окнам квартиры музыканта с тыльной стороны – чтобы взрослые вдруг не увидели и не вызвали полицию.  Макс посильнее толкнул одну из рам. Она со скрипом…  - тут Светка уже посмотрела на меня расширенными от догадки глазами, -  открылась.  Но рассказ свой не прервала.
Все 20 детей залезли вовнутрь. Включили свет и встали вокруг рояля, который, словно на сцене, стоял в самом центре одной из комнат. Тихо. Никакой музыки.
– Ха-ха-ха. Обманул нас Макс. Устроил нам дополнительный урок физкультуры с преодолением препятствий, - заключил один из самых язвительных ребят.
На что Макс не согласился:
- Нет, я вас не обманывал. Надо только свет выключить, и вы услышите- музыка будет.
Сказано – сделано. Выключили свет. И музыка правда заиграла. Страшная какая-то, ненастоящая. Словно с ТОГО света… Ребята все ошеломлённо затихли. А одна девочка сильно перепугалась и тихо так говорит:
– Ой, мамочки. Пианино говорит: «Убью, убью!».
Групповой самогипноз никто не отменял. Прислушались – и правда, всем тут же  послышалось, что рояль выговаривает: «Убью, убью!».
Услышав это, три самые напуганные девочки испугались и убежали. Осталось из 20 – ти уже всего 17 детей. Они сели все на корточки вдоль стены, прижались друг к другу. Вздохнуть боятся лишний раз и слушают.
Вдруг среди тишины раздались чьи-то шаги. Кто-то явно ходил по квартире и скрипел половицами. Ещё две девочки и один мальчик не выдержали такого напряжения. Решили, что жизнь дороже и выскочили в окно. Осталось 14 человек.
– Ха-ха, – прошептал Максим. – Это соседи сверху ходят, дом-то панелька. На пятом пукнут – на первом услышат.
 Словно в ответ на эти слова, рояль замолчал на какое-то время. Зато потом неожиданно раздался резкий  и громкий звук. Словно кто-то невидимый ударил сразу по всем клавишам.
– А-а-а! – заорал самый близкий и надёжный друг Макса, – я больше не могу, у меня сердце слабое. Если жить не хотите – оставайтесь.
И он, опустив от стыда голову вниз, втянув её в плечи и сгорбившись, словно ему уже 90-то лет,  ушёл. А вместе с ним заодно ушла и девочка, которая с ним дружила. Осталось уже всего 12 человек.
Для того, чтобы получить обещанные сто рублей, надо было продержаться ещё целых 20 минут. Все сидят, на часы смотрят. А музыка всё играет и играет.
Тут окно неожиданно распахнулось, словно от порыва сильного ветра, и дети зажали себе рты руками, чтобы не закричать. Им было так страшно, что они ещё сильнее прижались друг к другу. Они увидели, что в  окно залез какой-то молодой человек, одетый в куртку с капюшоном. Он осмотрелся и, не заметив детей, положил за батарею какой-то пакетик. Дети поняли, что это – закладчик наркотиков.
- Вот оно – нынешнее поколение!!! Мы о таких делах и не знали, и не ведали, - констатировала Светка, а они поняли, что скоро сюда завалится  наркоман и заберёт этот пакетик.
– Стой! Стрелять буду! – громко сказал Макс, по-видимому, пересмотревший боевиков.
Молодой человек, с перепугу не понявший откуда и кем были произнесены эти пугающие слова,  собрался выскочить в окно, но не успел этого сделать, схватился за сердце, упал и, судя по всему - умер. Детей вообще ужас обуял. А до вожделённой награды оставалось 15 минут выдержать. И ведь ни у кого даже мысли не возникло: а откуда у Макса такая сумма денег возьмётся?
Но проводить эти 15 минут рядом  с трупом… Не каждый взрослый такой смелый. Да ещё 0 в кромешной темноте… Да под такой жуткий аккомпанемент… Ещё  пятеро не выдержали и ушли. Осталось семеро: Макс с Катей, две девочки и три мальчика. А тут снова  заиграла музыка.
– А хотите, страшную историю расскажу? – предложил вдруг Максим.
– Нет! – хором ответили все присутствующие.
И вот когда им оставалось вытерпеть всего пять минут, часы вдруг остановились. У всех присутствующих сразу. Все мобильники не сговариваясь показывали 23:55. Дети трясли своими телефонами, пытались их перезагружать, но время остановилось. И музыка, звучащая из рояля, стала какая-то однообразная, напоминающую шарманочную
– Мне надоело, – сказал один из мальчиков  и открыл окно, чтобы уйти.
Но со стороны улицы в это время послышались выстрелы. В мальчика попало сразу несколько пуль. Его тело упало рядом с мертвым закладчиком. Пули были боевыми, самими настоящими. Через открытое окно они попадали в стену над самыми головами детей. Сверху на них сыпалась штукатурка и обрывки обоев.
– Наркоманы, выходите по одному! – послышался голос того, кого тетки называли Семёном, руки держите за спиной!
 Вместо того, чтобы закричать, что они не наркоманы и найти какую-нибудь белую тряпку, чтобы помахать ею в открытое окно, девочки тихо рыдали от страха, а мальчики тоже не знали что делать. А часы вовсе никуда не спешили, они по-прежнему показывали 23:55.
– Я позвоню спасателям, – сообразил наконец-то Максим. – пусть они приедут и спасут нас.
Он стал звонить, но не успел он даже дозвониться, как с его счёта вдруг пропали все деньги. У других, при попытке вызвать помощь,  было то же самое. А время всё ещё было 23:55.
И тут во входную дверь позвонили, а потом стали громко стучать.
– А-а-а! – заорали подружки Катюши  и бросились к окну, чтобы убежать домой.
Но с улицы снова раздались выстрелы. Эти девочки погибли тоже. Друзья Макса решили поползти  по полу по пластунски на кухню, окно которой выходило во двор. Они надеялись убежать незамеченными. Но и их тоже застрелили.
Остались лишь брат с сестрой..
– Мы-то не испугаемся? – спросил сестру Макс.
– Нет, – дрожащим голосом ответила Катя.
И тут наступила зловещая тишина. Та самая, которую называют гробовой… Вообще все звуки куда-то исчезли. Не играл рояль, не стучали в дверь, не разговаривали люди на улице. И даже свет померк. На часах было наконец-то  23:59.
– Поскорее бы полночь, – хныкала Катюша.
Но полночь удивительно долго не наступала. В реале прошло, наверно, часов шесть, прежде чем на часах появилось заветное 00:00, 1 ноября.
– Пошли, – потянул за руку сестру Макс.
– Куда? – серым уже безразличным тоном поинтересовалась Катя.
– Не знаю. Просто пошли отсюда.
Но тут неожиданно в стоявшем на рояле подсвечнике  зажглись две свечи.  Лишь теперь дети заметили,  что окно завешано огромной чёрной шторкой. Когда и откуда она появилась там – они не знали. Куда-то пропали все трупы. А за роялем сидел какой-то человек в чёрном плаще с накинутым капюшоном.
Но самое страшное было не это Страшнее всего было то, что на самом краю рояля на задних лапах находились десять крыс. Крысы соединили друг с другом передние лапки и танцевали под эту жуткую музыку какой-то ужасный танец.
– Снимите мне капюшон! – скомандовал незнакомец.
Крысы кинулись исполнять приказ. По рукам человека они залезли к нему на плечи и своими передними лапками стащили капюшон. Дети увидели, что под капюшоном вместо человеческой головы была тыква.  Обычная оранжевая хэллоуинская тыква.
– Поверните мне тыкву! – опять скомандовал тапёр, не прекращавший наигрывать свой замогильный мотив.
Крысы поднатужились и повернули своему хозяину тыкву. На брата и сестру смотрели   светящиеся треугольные глаза, нос и зубы.
– Кто вы такие? Я вас не звал.
– Извините, мы сейчас уйдём, - несмотря на охвативший его ужас, Максим старался не подать вида.
– Никуда вы не уйдёте. Кто вы такие? Зачем пришли сюда? – не унимался таинственный музыкант.
– Мы хотели друзей напугать, - почти спокойно ответил Макс.
– Напугали?
– Да, - это подала голос Катя.
– А теперь я вас напугаю. Подойди сюда, мальчик.
– Не ходи! – шёпотом попросила Катюша.
Но Макс не был бы Максом, если бы послушался своей сестры.
– Поменяйте нам тыквы! – зычным голосом приказал своим хвостатым слугам адский незнакомец.
Крысы кинулись всем скопом на Макса, острыми зубами отгрызли ему голову, которую приделали незнакомцу вместо тыквы, а тыкву поставили вместо Максимовой головы. Только Макс с тыквой вместо головы  подошёл к Катерине, как тыква взорвалась. Миллион пылинок ударил Катюше в лицо.
Когда девочка очнулась в больнице. У неё был обнаружен коронавирус. Когда после быстрого выздоровления Катя пришла домой, то увидела, что с Максом  всё нормально. Только вот вести себя братец стал почему-то странно: мало разговаривает, и его всё время тянет играть на рояле. Это его-то, который даже гитарных классических «трёх аккордов» не смог осилить до этого происшествия.
Родители не выдержали и привезли ему старый рояль, принадлежавший когда-то мёртвому музыканту. Макс сел за рояль и сразу заиграл. Родителей не испугал и даже не удивил такой феномен. Они лишь обрадовались и загордились своим сыном. Надо же! У их сына такой талант: ни разу не играл на пианино, а тут сразу так хорошо играет.
Но внимательная Катя  заметила, что Макс лишь чуть-чуть касается пальцами клавиш. Как-то раз она открыла крышку рояля и ужаснулась. В нём сидело штук 20 крыс. Они бегали по струнам и вместо Максима рождали музыку. Катя  про это никому не стала говорить, слишком страшно. Она боится, что крысы с ней что-нибудь сделают.
- И что, родители так до сей поры и не в курсе, что за монстр живёт с ними рядом под видом их погибшего сына?
- Похоже, что нет… Во всяком случае,  Катя поделилась этим лишь с Иринкой. И то предварительно заставила её поклясться, что та ни звука не произнесёт её родителям… А Иринка подумала, что Макса уже не вернуть, а Катю тоже можно погубить… И вот, мы молчим…
- Надо что-то  предпринимать…

Елена Липецкая.
16. 01.23.  4-13