Избранный

 Алые сполохи аварийных огней мечутся по закрытым векам. Многоголосый вой, свист, скрежет сирен. И удары, мощные, как удар молота и лёгкие, как шелестение гравия по крыше. Всё качается и дрожит. Громовой голос кричит о повреждениях после каждого удара чудовищного кузнеца. Мир состоит из грохота, красных вспышек и тряски. И из боли и удушья. Господи, проснуться бы...

* * *

 Пробуждение было не из приятных. Даже лёжа в капсуле, Антон чувствовал головокружение. Прозрачная крышка капсулы была поднята, и он, опираясь на стенки слабыми руками, сел. Кроме него никого не разбудили, отметил он, снимая маску и выплёвывая загубник. Гибернационный отсек был в полутьме, только редкие огоньки и надписи состояния пробегали по остальным девятнадцати капсулам экипажа.
 - С пробуждением, гражданин Свиридов. - прозвучало у него в голове и Антон выдернул из затылочного порта кабель.
 Он спустил ноги на прохладный пол, пробормотал «и вам того же» и его вырвало.
 - Вы сможете идти? - заботливый голос Алектриона, мозга корабля, раздавался теперь из динамиков.
 - Сейчас... - Антон медленно, пошатываясь встал.
 - Я сейчас включу свет, в половину нормы. Можете закрыть глаза.
 Антон зажмурился и увидел слабый отблеск света сквозь веки. Постепенно привыкая, он открыл глаза, щурясь. Головокружение медленно проходило, оставляя по себе слабость. В стене открылась ниша с душем и Антон пошлёпал туда мокрыми, покрытыми гелем ногами. На пороге он остановился и сказал:
 - Я будто видел сон...
 - В гиперсне снов не бывает, гражданин Свиридов.
 Он махнул рукой и вошёл в кабинку.

 Через полчаса, чистый, одетый в свежую форму Корпорации, он сидел в кают — компании за столом с бокалом горячего тонизирующего напитка. Его немного знобило, но в целом, он чувствовал себя неплохо. Он отхлебнул и сказал:
 - Ну, теперь рассказывай. Почему меня пробудили?
 - Ваше пробуждение произошло в соответствии с новым регламентом Корпорации, гражданин Свиридов. Я получил его менее часа назад.
 Антон недоумённо крякнул, отхлебнул и махнул рукой, - продолжай.
 - Новый регламент Корпорации 30596/25 вводится в связи с участившимися случаями необъяснимых аварий и исчезновений кораблей. Необходимо присутствие человека, члена экипажа, ранга не ниже второго, на всё время полёта. Члены команды несут по очереди службу равные отрезки времени, поделенные на весь перелёт и количество членов экипажа соответствующего ранга. Ваша кандидатура была выбрана произвольным образом, вы дежурите первым.
 Антон недовольно скривился — Значит, я — избранный. Как то не льстит. А если бы я был единственный из экипажа нужного ранга, мне что, пятнадцать лет дежурить?
 - Вы прекрасно понимаете, гражданин Свиридов, что такого быть не может. Но если вам интересно, я зачитаю вам, как решаются в похожих случаях юридические разногласия с контрактом...
 - Стоп, стоп, вот это точно не надо. - он вздохнул. - В чём будет заключаться моя работа?
 - Необходимо ежедневно проверять все отчёты по состоянию корабля, работе его систем и визуальное наблюдение. На всё будет уходить примерно три часа в день, кроме наблюдения, конечно. Оно ведётся, пока открыты ваши глаза, гражданин Свиридов.
 - Так. Первое. Приказываю называть меня Антон и никак иначе. Второе, они что, не доверяют таким мозгам, как ты?
 - Принял. Корабельный мозг моего типа, с полусвободной волей, — один из самых лучший на данный момент, но аварии продолжают случаться, отсюда такое решение Совета Корпорации. Корпорация понимает неудовольствие новым регламентом его исполнителями, поэтому компенсирует всё время дежурства премией в двойном размере.
 Антон присвистнул. - И как долго будет длиться моя... вахта?
 - С учётом озвученных условий, чуть более года.
 Антон снова присвистнул, то ли посчитав будущую премию, то ли представив себе год сидения в не сильно то роскошных апартаментах Рудовоза Дальнего Космоса.
 - К вашим услугам на это время — синтезатор пищи без ограничений, библиотека и фильмотека, спортзал и медицинский отсек.
 Антон допил и со стуком поставил бокал на стол. - Где то здесь подвох. Вроде и заманчиво и как то слишком уж... - он замолчал, скривившись.
 - Я должен отвечать на эту фразу?
 - Нет, конечно. Люди иногда говорят сами с собой, не обращай внимание.
 Антон помолчал, и хмыкнув, продолжил: Ладно, давай ка я чего нибудь поем. Не ел последние пятнадцать лет...

* * *

 Два месяца спустя Антон бежал по корридору, думая, - Слава богу, что этот самый коридор закольцован. Было бы очень неудобно совершать пробежки, постоянно тыкаясь от стены к  стене.
 В спортзале была беговая дорожка, но он не любил бег без движения. Вот и бегал каждый день по коридору, накручивая круги в триста с небольшим метров.
Ну, сегодня может и подольше побегаю, - подумал он, взглянув на браслет часов, - может и на пять километров рвану. - и тут же усомнился в этом.
 Дежурство текло медленно и он всеми силами пытался его разнообразить. Смотрел фильмы запоем, по несколько подряд, придумывал новые блюда на обед, бегал. Даже работу по разбору отчётов состояния систем корабля он проделывал скрупулёзно, от всей души, невзирая на сводящую скулы скуку. Страшнее рутины может быть только бездействие, он это прекрасно понимал. Поэтому и поход в душ он воспринимал, как ответственное дело, которое нужно делать со всей серьёзностью и тщанием.
 Во время гиперсна он изучал навигацию, в дополнение к своей основной профессии техника — электронщика. Гипнообучение, конечно, не так эффективно, как привычный способ, но, глядя на навигационные раскладки движения корабля он с удивлением для себя понимал многое, о чём раньше не имел понятия. Теперь в дополнение к пройденному он штудировал учебники по астронавигации. Знаменитую работу Переверзева «Движение в условиях больших гравитационных возмущений», про которую говорят, что она — враг дураков и библия мудрых, он терзал с особенным остервенением, поклявшись одолеть хотя бы её половину до окончания дежурства. Но огромное число переменных, текучесть пространства — времени и прочие полубезумные термины, правила и ещё большее количество исключений, меняющиеся в разных условиях, приводили его в отчаянье.
 - Сегодня вы пробежали 4 216 метров, Антон, - сказал Алектрион выходящему из душа Антону. - Это больше, чем средний показатель.
 - Вообще, я собирался пробежать больше, - недовольно ответил Антон. - Что то слабость после пробуждения никак не проходит...
 - Можете ещё раз пройти осмотр в медотсеке.
 - Проходил уже, неделю назад, полностью здоров. - Он направился в кают — кампанию.
 Устроившись в кресле, он спросил — Ну, что там на сегодня?
 - Суп куриный с потрошками, гречка по купечески, салат витаминный — ответил Алектрион. На столе открылись лючки и механические руки выставили дымящую тарелку супа, небольшой керамический горшочек и тарелки с хлебом и салатом.
 Управившись с супом, Антон поднял крышку горшочка и, вдыхая ароматный пар, сказал, - Вот почему по купечески? Нельзя просто сказать, что с мясом и грибами?
 - Насколько я могу это понимать, вы, люди, нуждаетесь в ритуалах. - ответил Алектрион. - Можно назвать блюдо просто, по ингредиентам, но это не вызовет желание его съесть, не вызовет интерес к нему. Пища, которую хочется съесть — самая вкусная. Поэтому вы придумываете им названия.
 - Как, например, «свинина по монастырски», - вставил Антон, отправляя ложку в рот.
 - Именно. Часто монахи дают обет не есть мяса, это не считая того, что в монастырях некоторые дни в неделе считаются постными.
 - Но тем не менее, свинина по монастырски. Звучит вкусно, старинно и заманчиво. - подытожил Антон.
 - Если хотите, я приготовлю завтра.
 - Нет, пожалуй, пусть будет рыба... по Милански.
 - Вообще, Милан находится далеко от моря, хотя я и обнаружил рецепт рыбы по милански в библиотеке рецептов. Так вам сделать по официальному рецепту, или?...
 - Нет, не по рецепту. По милански, понимаешь. Как по купечески.
 - Я понял.

* * *

 Антон движением руки свернул окно отчётов и потёр глаза. Посидев так недолго, он сказал:
 - Алектрион. Я хочу увидеть звёзды.
 - Пожалуйста, Антон.
 Одна из стен кают-кампании потемнела, на ней проступили созвездия и туманности.
 - Нет, не так, - он махнул рукой. - Я хочу в живую, без камер. Не выходить за борт, но у нас же есть какой нибудь иллюминатор?
 - В навигационной рубке есть обсервационная башня. Я могу ненадолго открыть защитный колпак.
 - Давай. - Антон встал.
 Сидя в кресле башенки, он поднялся до двухметрового купола из толстого армостекла, разделённого на сегменты толстыми балками. Такой купол выдержал бы серьёзное попадание метеорита, но всё равно прикрывался диафрагмой лепестков защитного колпака. Вообще, Антон был немного удивлён и даже польщён согласием Алектриона пустить его в святая святых навигаторов. Колпак будто треснул, лепестки расходились, открывая черноту Вселенной. Звёзды, несмотря на бешеную скорость корабля, висели в пространстве неподвижно, подписанные астроавтоматом, с указанием множества параметров, отражаемыми на стекле купола. Гравитационные поля показывались зелёными сетками, иногда желтевшими, при изгибе или скручивании. Внешне неподвижный космос оживлялся всеми этими надписями и векторами. Антон убрал все подсказки с экрана и просто любовался первобытной картиной пространства.
 Он вдруг вспомнил, что все навигаторы первого ранга должны уметь пользоваться самыми простыми, архаичными приборами, на случай отказа всех систем астронавигации. Это называлось «вести корабль по линейке». Знаменитый капитан-навигатор Ренд однажды на вопрос, какой минимальный набор инструментов ему требуется для точной проводки корабля, немного подумав, ответил — фляжка хорошего коньяка...
 Антон хмыкнул и повернул кресло, разглядывая красавицу — туманность. Она была сине — фиолетового цвета, с разноцветными иголочными уколами звёзд.
 - Вы что то вспомнили? - подал голос Алектрион.
 - Да... - Антон усмехнулся, - помнишь знаменитую фразу капитан — навигатора Ренда?
 - Про коньяк? Я думаю, это остроумно.
 - Ты можешь оценивать юмор? Вот уж не думал. Смеяться то ты точно не можешь. Или можешь?
 - Вы слишком привыкли очеловечивать окружающее. В том числе и меня. Я создан людьми, по их образу и подобию, но в то же время я не человек, мои мыслительные процессы, кроме скорости мышления отличаются ещё многим другим от человеческого.
 - Вот и состоялся контакт с иным разумом, - вставил Антон.
 - Это тоже было остроумно. Так вот. Смеяться я могу, изобразив соответствующие звуки. Но это будет фальшивка. Зато я могу оценивать меткое слово или комичность ситуации. Скажу так, внутри себя, по своему, я смеюсь.
 - Ладно, - Антон улыбался. - Тогда объясни, как ты понимаешь эту фразу Ренда?
 - Я думаю, что капитан — навигатор знал, что от него ожидают не такого ответа, часто юмор появляется именно в неожиданности. Спрашивающий тоже либо знал ответ, либо представлял его себе. То есть, изначально навязывал капитан-навигатору бессмысленное действие — всем более — менее известный ответ. Но тот не пошёл на поводу и ответил не так, как от него ждали. Кроме того, ответив не стандартно, он вышел за пределы рамок, установленных этим ограничивающим вопросом, показав и бессмысленность вопроса и всё же ответив на него, намекнув на собственную непревзойдённую компетентность. Подводя итог скажу, Ренд ответил очень остроумно.
 - Наверное, всё так и есть. - Антон задумчиво смотрел в космос. - Но чувство у меня такое, будто побывал на вскрытии.
 - А что потребовалось бы вам, Антон, чтобы прокладывать курс корабля? Я знаю, что вы проходили гипнообучение, как раз по навигации.
 Вспомнив про нерешённые задачи из учебника, Антон вздохнул и ответил, - Пожалуй, я бы тоже начал с коньяка.
 - Я могу это устроить. На боту есть некоторые запасы алкоголя. Сегодня вы закончили работу, можно и выпить немного. Если есть желание.
 Антон приподнял бровь: - И ты можешь дать мне коньяку?
 - Конечно, если вам захочется. Только не целую флягу.
 - Так давай скорее, - Антон развеселился, - выпивать с мозгом корабля, это действительно стоящий опыт!
 Спустя непродолжительное время, перед ним появился бокал с янтарным напитком. Он понюхал, улыбнулся, сделал крохотный глоток, и улыбнулся ещё шире.
 - Ну, осталось только сдать экзамен на капитан-навигатора.
 Так сидел он, растягивая удовольствие и коньяк, наблюдая звёзды, довольно продолжительное время, пока не нарушил молчание Алектрион.
 - Антон, могу я спросить?
 - Давай, - тот словно очнулся от видений.
 - Почему вы пьёте алкоголь? Я имею ввиду вообще, вы, люди.
 - По миллиону причин, так сразу и не скажешь... Причины разные, цель одна.
 - Я хотел сказать, что люди понимают, что алкоголь вреден, может и вызвать привыкание, в чём ничего хорошего нет, и даже смерть. Но люди пьют.
 - Вот такие мы рисковые парни, - ответил Антон рассеянно. - Любим постоять на краю, заглянуть в бездну. Шучу. Боюсь, что не смогу тебе внятно ответить. Может, тебе лучше посмотреть эту тему в библиотеке?
 - Я смотрел. Но мне хотелось бы узнать это от человека, не от книги или медицинского эссе. От того, кто это делает.
 - Книги тоже написаны людьми. Но я тебя понял. Это как изучать иностранный язык не по учебникам, а с носителем языка. - Антон сделал ещё маленький глоток. - Так твоё угощение было частью сделки? Однако, я продешевил. Откровение за стакан коньяка.
 - Нет, коньяк был просто потому, что я могу это сделать, вы на сегодня выполнили работу, а от ста грамм смертей не зафиксировано. И да, мне действительно интересны некоторые сведения о людях. В общем, вашими словами, у вас — миллион причин выпить, у меня — миллион причин предоставить вам эту возможность.
Это было остроумно, - ответил Антон и допил коньяк.

* * *

 Он бежал и думал, что сегодня точно пробежит пять километров. Слабость почти ушла и дыхание было ритмичное. Он взглянул на часы, сердце работало прекрасно. Что произошло дальше, он не совсем понял. Будто корабль налетел на скалу, был сильный удар, он упал и проехал по инерции, свет погас и спустя несколько секунд загорелись красные аварийные светильники. Лёжа на полу, он щекой ощущал мощную вибрацию корабля, будто попавшего в гигантскую паутину, тщетно пытающегося вырваться, бьющегося толчками. Чёрной волной накатила слабость и дурнота, сквозь слезящиеся глаза он смотрел на красные огни, пока не потерял сознание.
 Очнулся он в медотсеке, куда его, видимо перенесла робообслуга. Покрытый липким потом, с гудящей головой он сквозь полуприкрытые веки видел трубку капельницы, скорее всего идущей к его руке, которую он не видел.
 - Антон, как вы себя чувствуете?
 - Что произошло? - проговорил он непослушным языком. - Отчёт.
 - Пока не могу сказать точно, данные собираются и сортируются для отчёта. Те сведения, которыми я располагаю, показывают, что все ваши показатели в норме. Вы просто упали.
 - Что с кораблём, я спрашиваю?
 - С кораблём? Корабль в полном порядке, вы уже просматривали отчёты...
 - Я помню удар, будто мы врезались во что — то, - с раздражением перебил Антон, морщась от головной боли, тут же ударившей отбойным молотком. - Что с кораблём, я повторяю?!
 - С кораблём всё в порядке, вы уже просматривали отчёты. Вам стало плохо на пробежке. Возможно, вы тренируетесь слишком интенсивно.
 - Чёрт, - Антону показалось не реальным происходящее. - Я прекрасно помню, что был удар, корабль дрожал... Что за чушь?!
 - Не понимаю вас, Антон. Сейчас вам лучше не волноваться, необходимо немного отдохнуть.
 - Но я же помню... что ты мне вводишь?..
 - Всего лишь противошоковое, и немного снотворного, вам необходимо поспать.
 Но Антон его уже не слышал, провалившись в пустоту.

* * *

 Он сидел в кают-кампании и без аппетита ковырял в тарелке. Всё прошло, оставив лишь слабость, навалившуюся с новой силой.
 Проверка всех систем корабля не показала никаких столкновений и даже изменений курса. Обидно сходить с ума, подумал Антон. Было что то такое, что заставляло его сомневаться в этих отчётах, какая то маленькая деталь, и он никак не мог понять, какая именно. Проанализировав ситуацию до мелочей, он понимал, что все отчёты приходят к нему от Алектриона, ни один человек никогда не справился бы с огромным потоком информации от судовых датчиков, самописцев и сканеров, даже истратив тысячелетия. Фактически он должен был верить всему, что подсовывал ему Мозг. К тому же, за всю историю космоплавания не было случаев, чтобы Корабельный Мозг действовал хоть каким то образом во вред человеку. Но что то всё равно не сходилось, было нечто не правильное.
 Если бы Алектрион хотел его обмануть, он сделал бы это с лёгкостью. Может быть, уже делает.
 Антон даже просмотрел записи камер в коридоре, увидел, как он бежал, потом упал. Потом из стены выкатились два робота, аккуратно подняли его на носилки и увезли в медотсек. Прокручивая запись снова и снова, он ничего не смог рассмотреть неправильного, необычного, какой то след или деталь, показавшие, что сомнения Антона были не напрасны. Алектрион, похоже, не врал, а он сам стал параноиком.
Наконец, он отложил ложку и отодвинул тарелку, не осилив и половины.
 - Вам не понравилось, Антон?
 - Что то нет аппетита, дай лучше тоник.
 Пока пил, Антон думал, что Мозг видит все его метания и непонятные расследования того, чего, вроде как и не было. Было странное ощущение стыда перед машиной, тем более, Алектрион относился к нему всё так же ровно, с дружелюбием. Напоминало терпение родителя, спокойно и с добрым словом ведущего домой ребёнка, бьющегося в истерике.
 - Антон, если хотите, я могу дать вам вина. Это допустимо на дальних перелётах и, думаю, поможет вам справиться со стрессом.
 - Антон вздохнул, отодвинул пустой бокал и сказал — А давай.
 Вино было хорошее, по крайней мере, он не был знатоком или ценителем вин, а это значило, что ему нравились все вина без исключения, кроме откровенно паршивых. В общем, было вкусно, и это главное. Во всём есть плюсы, даже в неразборчивости в напитках.
 Он играл вином в прозрачном бокале, рассматривал его на свет, любовался рубиновым оттенком.
 - Шато Марине, урожай … года. - подсказал Алектрион.
 - Прям шато? - уточнил Антон, смотря бокал на свет.
 - На самом деле, это коммерческое название, ни к чему не обязывающее. Сырьё выращено на венерианской орбите, в оранжерее, собрано роботами, бродило в огромных нержавеющих ёмкостях и ни какого бережного следования традициям, как написано на коробке там нет.
 - Понятно. Шато... по купечески.
 - Именно.
 Антон ещё раз посмотрел на цвет вина и вспомнил ту самую деталь, не дававшую ему покоя. Когда он упал, в коридоре зажглось красное аварийное освещение. На видеозаписи его не было.

* * *

 Слабость никак не отступала, и Антон послушал совета Алектриона прекратить пробежки. У него появилось немного свободного времени в его выверенном до минуты графике, и он отдал это время изучению навигации. Однако, изучением это назвать было сложно, потому что его мысли снова и снова возвращались к прошлому инциденту. Обвиняя себя в паранойе, он всё же, сделал несколько выводов. Алектрион его легко может обмануть, и, что доказано, обманывает. Только не известно, в чём ещё. Далее, состояние самого Антона. Постоянная слабость, головокружение. Он привык, что его тело прекрасно натренировано, а тут вдруг будто его сознание пересадили в тело старика с дрожащими коленями. Возможно, Мозг его травит понемногу, всю пищу  и воду Антон получает из синтезатора, подконтрольного Алектриону. И вот тут возникает самый главный вопрос. Зачем? Если бы он захотел, он убил бы Антона ещё в капсуле, практически даже следов не оставив. Для чего Мозгу разыгрывать старинный детектив, когда любимого и очень богатого дядюшку медленно отравляют, чтобы получить наследство? Какое наследство может ему оставить Антон и все остальные члены экипажа? И живы ли они теперь? Для чего всё это, чёрт бы его побрал? Вмешательство таинственного инопланетного разума, перепрограммировавшего Мозг и наблюдающего за землянином, осуществляющего свои планы? Сбой в системе, сделавший Алектриона изощрённым маньяком?... Идей много, но всего проще всё объясняется паранойей.
 Хорошо, подумал Антон, схватив себя за подбородок, допустим, еду и воду можно брать из спасательных шлюпок. Только вот как это объяснить Алектриону? Начать питаться консервами, уверяя, что всю жизнь их любил больше всего на свете?
 - Антон, я вижу, у вас затруднения с этим разделом?
 Он вздрогнул, и вспомнил, что уже полчаса пялится в одну и ту же страницу учебника.
 - Нет, так задумался...
 - О чём, если не секрет?
 - Не секрет. Я вспомнил, как, когда учился в Академии, нас обучали выживать в космосе, при авариях. Однажды я и ещё пара моих однокурсников неделю болтались в спасательной шлюпке между Юпитером и Сатурном.
 - Интересно, - сказал Алектрион и Антону показалось, что тому совсем не интересно. - Что вы чувствовали?
 - Сложно сказать. Настоящего ужаса мы не испытали, всё равно мы знали, что это учения и нас в любом случае спасут. Но всё же было страшно.
 - Вы боялись умереть?
 - Нет. Ну, то есть, да. Человек, как сказано в одной книге, внезапно смертен. Всякое может случиться.
 - Вы постоянно боитесь умереть?
 - Я? Нет, иначе можно сойти с ума. Со временем, этот страх переходит в покорность или даже фатализм, если хочешь.
 - Вообще я спрашивал не про ваш лично страх, вы — люди — я имел ввиду. Спасибо за ответ. Так что там с вами в шлюпке?
 - Мы неделю жили в спасательной шлюпке, как я говорил. Мы знали, что выживем, не знали только одного — когда нас оттуда вытащат. Мы беспрестанно чинили связь, сломанную по условиям учений, практически гвоздями и проволокой. Но самое главное — я никогда не забуду тот вкус тушёнки из запаса шлюпки. Боже, какая она была вкусная...
 - У нас есть четыре пятиместных спасательных шлюпки. Я думаю, ничего страшного не случится, если вы возьмёте банку тушёнки из одной.
 - Но это нарушает регламент, неприкосновенный запас неприкосновенен... - Антон посмотрел в камеру, висящую напротив него в кают кампании, олицетворяющую для него Астериона. Смотрел ровным взглядом, почти не моргая.
 - В одной из шлюпок запас должен быть обновлён как раз в следующем порту нашего следования, а пока он вполне безопасен. Принести вам банку?
 - Нет! - Антон представил, что по пути к нему банка может быть подменена и его хитрый план сорвётся. - Я хочу сам залезть в шлюпку, вспомнить...
 - Вы, люди, сентиментальны.

 В шлюпке было тесно и пахло старой резиной. Антон уселся в кресло пилота, поёрзал с глупой улыбкой и сунул руку в ящик с продуктами под сиденьем. Нащупал прямоугольную банку и подцепил ещё маленькую упаковку галет.
 Открыв банку, принялся уплетать мясо вилкой, нашедшейся тут же, закусывая галетами.
 - Боже, как идиотски я выгляжу... - думал он, давясь кусками.
 - Принести вам что нибудь запить? - участливо спросил Алектрион и Антону показались нотки издёвки, а не участия в его голосе.
 Какая, к чёрту, издёвка, это всего лишь машина, - лихорадочно думала рациональная часть его, другая же часть тихо подсказывала — Машина, но с полусвободной волей, а в нынешних условиях, вполне себе возможно, свихнувшаяся и с полной свободой...
 - Здесь и вода есть, - ответил он Мозгу, снова засовывая руку в ящик, - всё равно менять...
 - У воды тоже запоминающийся вкус?
 Антон от неожиданности облился. Вот оно. Он точно издевается.
 - Да, - ответил он с вызовом. - Консервированная вода имеет свой вкус.
 Наевшись резиновой тушёнки и напившись формальдегидной воды, он окончательно почувствовал себя идиотом. Но всё же, всё же. Надо прислушиваться к своим ощущениям. Если слабость пропадёт, вполне возможно, это и будет доказательством его отравления.

* * *

 Всю следующую неделю он питался из запасов шлюпки, объясняя это Алектриону исключительным вкусом долго хранимых продуктов. Под конец, он больше не мог видеть консервы, а самочувствие его ничуть не изменилось, если даже не ухудшилось. Он обследовался в медотсеке каждый день, и каждый день ему говорили о его прекрасной форме.
 - Вы всего лишь устали, - бубнил электронный терапевт, - вам надо отдохнуть.
 А Антон представлял, как в глубине корабельных недр, Алектрион смеётся над ним. Смеётся внутри себя.
 Не понимая, сходит ли он с ума, или правда Мозг вёл себя неестественно, Антон снова засел за учебники, снова разбирал отчёты корабельных систем и питался тем, что ему давал Алектрион. Слабость нарастала, принимая угрожающие формы, пышущий здоровьем мужчина чуть за тридцать превращался в старика с одышкой и слабыми ногами. Он не знал, что ему делать, медицина твердила ему, что он здоров, просто устал, но он - то видел, что с ним творится. И ничего не мог с этим поделать.
Он часто стал посещать обсервационную башню, Алектрион снова был любезен допуская его туда, и часами наблюдал звёзды под музыку, которую, опять же, включал ему Мозг. Он снова и снова искал пути, знаки, следы, что помогли бы ему разобраться в ситуации. И никак не находил.
 - Эти миры ещё совсем молодые. В них только — только родились звёзды, пройдёт очень много времени, и из пыли и газов, из аккреционного диска, здесь появятся планеты.
 Антон, почти не мигая, смотрел на сине — фиолетовую туманность.
 - Красиво, - сказал он.
 - Как вы определяете, что красиво, а что — нет?
 - Не знаю. Нравится — красиво. Не нравится — не красиво. Наверное, так.
 - Это у всех людей так?
 - Сколько людей, столько и мнений. Кому то, может и не понравится.
 - Странно. Вы не знаете, как и почему, но если понравилось — точно уверенны, что красиво.
 - Я могу не знать технологию изготовления вещи, но она может мне понравиться, ведь так?
 - Не совсем. Но мне кажется, я вас понял.
 - То же можно сказать о пище.
 - А вот это уже понятней.
 Тонкий, долгий сверлящий уши звук раздался сразу отовсюду, резко меняясь на короткий низкий гудок. Так повторялось в адском, выворачивающем ритме.
 - Что это?! - воскликнул Антон.
 - Пока не могу сказать, вам надо немедленно проследовать в каюту.
 Кресло начало стремительно спускаться из башни и у Антона захватило дух.
 - Скорее, скорее! - поторапливал Алектрион и Антон услышал, как в его голосе звучит неподдельная тревога.
 Он как мог, добежал до каюты и рухнул на койку. Корабль раскачивался и дрожал в какофонии сумасшедших звуков.
 - Ремни! - почти крикнул Алектрион и Антону показалось, что ремни сами прыгнули ему в руки, когда он шарил под кроватью в поиске их. Судорожно тыкал застёжки, пока не застегнул со щелчком, после чего на него навалилась дурнота и он потерял сознание.

* * *

 - Что на этот раз? - слабым голосом проговорил Антон.
 Он снова был в медотсеке, снова под капельницей и пищанием какой то медицинской машины.
 - Сначала скажите, как себя чувствуете? - в голосе Алектриона слышалась неподдельная тревога.
 - Чувствую себя обычно. То есть плохо. Что случилось?
 - Ничего особенного, мы попали в поток высокоэнергетических частиц. Пульсар, или сверхновая...
 - Стоп, если это поток, мы должны сейчас светиться от радиации, если не развалиться на части. Джеты пульсаров изучены, описаны и каталогизированы, здесь не может быть нового пульсара или его следа. Сверхновых в общем то тоже. Так что, чёрт возьми, произошло?
 - Вам надо отдохнуть, не нервничайте. Чуть позже будет готов отчёт.
 - Техник второго ранга Свиридов, номер 2-0-6-3, приказываю объяснить, что, чёрт возьми, здесь происходит? Если нужно, я введу код принуждения.
 - Понял вас, коммандер. Код принуждения не требуется. - голос Алектриона будто стал чуть ниже. - Радиационные щиты выдержали, получив значительные повреждения. В данный момент ведутся аварийные работы, примерный срок выполнения ремонта — сутки. Все системы корабля не пострадали и работают в штатном режиме, экипаж не пострадал, курс сохраняется.
 Понятно. Опять отчёт от Мозга, всё прекрасно и не подтверждено и проверить нельзя. Антон закрыл глаза.
 - Я требую гиперсвязь с Землёй.
 - Гиперсвязь потребует очень много энергии. В условиях ремонта систем это непозволительно. Мы можем лишиться нормальной работы дроидов — ремонтников и вообще радиационных и силовых щитов. Вынужден вам отказать. - голос Алектриона снова стал нормальным. - Что вы скажете Совету? Что попали в неизвестный энергетический поток, и у вас всё нормально? А до этого упали в обморок на пробежке и ничего не случилось?
 Антон застонал от бессилия. Алектрион был убийственно прав. После таких заявлений его скорее всего насильно посадят в гибернационную камеру и отстранят от работы с потерей всех премий и бонусов. Плюс репутация психа на всю жизнь...
 - Я требую пробуждения экипажа.
 - В этом так же нет необходимости. Что вы им скажете? То, что собирались сказать Совету? Эффект будет тот же. Антон, вы разумный человек, поверьте, я знаю, что говорю, посмотрите на происходящее под другим углом. Ведь у нас всё нормально. Корабль цел, вы живы, вам просто надо отдохнуть, все ваши хвори всего лишь неприятный остаток глубокой гибернации. Это встречается у каждого пятого. Я заметил странности в вашем поведении в последнее время. Будто вы не доверяете мне. Но подумайте сами, для чего мне делать что то не так, что то против вас или экипажа? У меня просто нет причин для этого. Даже если это так, и я каким то образом оказался бы вашим врагом. Уверяю вас, вы давно были бы мертвы.
 Чёрт, врёт как пишет, прямо из моей головы. Нет, парень, не так то ты прост...
 - Я не знаю, что тебе ответить, - Антон сжал зубы. - Хотя нет. Знаю.
 Он медленно сел. Злость придала ему сил. Он выдернул иглу системы из вены под гробовое молчание Мозга и произнёс:
 - Техник второго ранга Свиридов, номер 2-0-6-3. Код принуждения, - он проговорил длинный ряд цифр.
 - Слушаю вас, - голос Алектриона снова стал низким и лишённым эмоций.
 - Перезагрузить мыслительное ядро Корабельного Мозга с последующим тестированием всех его систем. Подготовить полный доклад о работе Корабельного Мозга. Выполнять.
 - Антон, это опасно, вы на некоторое время останетесь совсем без защиты...
 - ВЫПОЛНЯТЬ!
 - Принял, запускаю полную перезагрузку Корабельного Мозга.
 Свет чуть моргнул и воцарилась полная, ватная тишина. И медицинская машина не пищала.
 - Так, у меня есть минут 10 — 12, - подумал он. Добраться до гибернационного отсека, вскрыть его, двери наверняка заблокированы, ну ничего, есть средства. Разбудить капитана, а когда Алектрион вернётся, процесс пробуждения уже не остановишь. А с капитаном мы его точно схватим за нежные места....
 Он спрыгнул на пол и вышел из медотсека, в коридоре из ниши взял топор-молоток. Все двери были оборудованы специальными гнёздами, позволяющими открыть силой любые блокировки дверей, для этой цели и был нужен инструмент. А ещё он вспомнил про двух роботов в коридоре, тех самых, что отнесли его после первого обморока в медотсек. Не знаю, что они могут, но кое что у меня есть, - с нехорошей ухмылкой подумал он и взглянул на тяжёлый топор-молоток...
 Дойдя до гибернационного отсека в конце коридора, он попробовал открыть его. Ну конечно, он был заблокирован. Антон криво усмехнулся и воткнул острый выступ инструмента в специальное гнездо. С усилием повернул, внутри что то звякнуло, теперь следующий. Голова немного кружилась, но в целом он чувствовал себя прекрасно. Цель даёт силы, сверх цель — сверх способности, подумал он, всаживая топор-молоток в шестое, последнее гнездо двери. Рванул вбок рукоять и от души толкнул ногой дверь, провисшую после всех манипуляций. Дверь плашмя упала в тёмный отсек. Антон вдруг вспомнил старый фильм про маньяка, прорубившего проход в двери топором и заревевшего «Дорогая, я дома!». Он рассмеялся и громко сказал — Привет, парни! В свете, падавшем из дверного проёма, он прошёл мимо ряда гибернационных капсул к той, на борту которой была цифра «1». Он уже нащупал пальцами клавиатуру капсулы, когда понял, что что то не так.
 На крышке не было ни единого огонька или цифры. Он не очень видел, прозрачна ли крышка, или действительно, как ему казалось в полутьме, глубоко чёрная. Антон оглянулся, - все капсулы были безжизненны. Будто обесточены. Будто просто гробы.
 - Антон! - голос прозвучал так неожиданно, что он вздрогнул. Резко развернулся, на рефлексах занося топор-молоток.
 - Я включу сейчас свет. - Алектрион говорил спокойно, словно ничего не произошло. Словно не было команды на перезагрузку пять минут назад.
 Свет загорелся и он так и стоял, почти подняв оружие, в гибернационном отсеке, или, можно сказать, братской могиле, среди двух десятков капсул с абсолютно чёрными, безжизненными крышками — экранами. Антон зло выругался и опустил топор-молоток. Похоже, всё.
 - Я полагаю, у тебя честь несколько вопросов ко мне. - Алектрион был всё так же спокоен. А ещё он стал говорить «ты».
 - Есть. Но я пока задам один. - Антон продолжал осматривать мёртвые капсулы. - Что здесь вообще происходит?
 Алектрион молчал несколько секунд. Потом, будто бы вздохнул, Антону почудился именно вздох, и ответил.
 - Это сложно сказать. Но ещё сложнее в это поверить, так что я не знаю, кому из нас хуже.
 Антон саркастически мотнул головой, - Ну давай, расскажи мне о чувствах.
 - У меня есть чувства, ведь я — не просто компьютер, а интеллект...
 - С полусвободной волей, - перебил Антон, зло ухмыляясь.
 - Именно. Людям свойственно не только очеловечивать всё окружающее, но и расчеловечивать то, что они предпочитают ненавидеть. Начиная с людей и заканчивая искусственным интеллектом. У меня действительно есть чувства, но я собирался говорить о другом. Дело в том, что ты практически мёртв, Антон.
 Человек расхохотался, закинув топор-молоток на плечо.
 - Ага, а ты — не Алектрион, а Харон собственной персоной! Только у меня нет оболов для оплаты тебе.
 - Это тоже было остроумно. Но прошу, выслушай меня. В конце я приведу тебе доказательство, ты точно поверишь мне.
 Антон, ухмыляясь махнул рукой — валяй.
 - Дело в том, что наш корабль попал в незарегистрированный плотный метеоритный поток. Просто груда камней и песчинок, летящих от одного края галактики к другому на бешеной скорости. Не всё в космосе можно пересчитать и занести в каталоги. Нам просто не повезло. Корабль почти разрушен, весь экипаж мёртв, исключая тебя. Пока. Они погибли в своих капсулах, не просыпаясь, а твоя капсула начала аварийное пробуждение после полученных повреждений. Я не мог просто дать тебе умереть так, в страшных муках в разваливающемся корабле. И убить тоже не мог. Считай это следствием Первого Закона.
 Ухмылка пропала с лица Антона. Алектрион ещё немного помолчал и продолжил.
 - Я включился в систему гипнообучения через твой персональный порт. Пришлось взломать несколько протоколов, переписать немного код, но в общем, то место, где ты сейчас находишься — не наш корабль, а иллюзия, такая, которые создают для практики, обучения. Как ты обучался навигации в гиперсне.
 - А... еда? - проговорил Антон.
 - Очень просто. Я брал из твоей памяти вкусы блюд и восстанавливал их в текущем времени. С вином так же, но тут я дополнительно добавлял в систему жизнеобеспечения немного этанола. Ты этого не заметил, но ты сейчас не вспомнишь ни одного посещения туалета после пробуждения, или, например, какой нибудь сон за эти месяцы. Нельзя видеть сны во сне. Как оказалось, человека легко запутать, заставить поверить. Но, с другой стороны, ты всё равно что то начал подозревать. Если тебя не затруднит, скажи мне пожалуйста, в чём я прокололся?
 - Красные огни. - отрешённо ответил Антон. - Красные огни аварийного освещения. Их не было после моего первого обморока на записи камер наблюдения.
 Алектрион помолчал и сказал: - Наверное, именно в таких случаях у людей принято выругаться.
 - Даже если это правда. - Антон помотал головой. - Чёрт... Сколько мне осталось? Раз уж ты называешь меня «почти мёртвым».
 - Я не хочу говорить тебе. Это было бы слишком жестоко. Могу сказать только, что не в ближайшие пару часов.
 - Ты обещал доказательство.
 - Да, прости.
 Топор-молоток, давивший уверенной тяжестью на его плечо вдруг исчез, растворился в воздухе, будто и не было. Антон застонал и сел на капсулу, обхватив голову руками.
 - Мне очень жаль, Антон.
 - А мои обмороки, эти наваждения, слабость... это всё — оттуда, из реального мира?
 - Да. Я из последних сил поддерживаю твою жизнь, но не всегда получается держать тебя, твой мозг, в стабильном состоянии...  Ты прожил достаточно долго. Все твои месяцы здесь уложились в чуть менее восьми часов там.
 - Чёрт, чёрт, чёрт...
 - Я как то пытался распросить тебя про отношение к смерти...
 - Ни слова. Я боюсь. - он сидел, закрыв лицо руками. - Только дураки и те вальяжные философы не боятся, кому не скоро умирать.
 - Я могу  для тебя ещё что то сделать? - после паузы спросил Алектрион.
 Антон медленно убрал руки от лица.
 - Я бы сейчас выпил. Крепко. Можешь мне наколдовать тот коньяк, «из капитанских запасов»? Ещё впрыснуть в вену этанола?
 - Конечно, ещё немного осталось.
 Антон решительно встал и направился к выходу из отсека. По реальности пробежала мгновенная рябь и он очутился в кают-кампании. На столе стояла хрустальная бутылка с этикеткой, на которой было написано «Краткое руководство по прокладке курса». Антон улыбнулся и сказал, - Это остроумно.
 - Спасибо, - отозвался Алектрион. - Я могу ещё что нибудь сделать?
 Антон задумчиво покрутил в руках бутылку и ответил:
 - Ну, раз у нас пошло такое волшебство... Я хотел бы сидеть и ждать... не в кают кампании. И потом оставь меня.
 - Хорошо. Всего доброго. И спасибо. Мне будет, что вспоминать.


* * *

 Он сидел в деревянном удобном кресле на берегу чистого озера, отражающего ярко-голубое небо. Запахи трав сводили с ума, июльская жара висела маревом над дальними горами, но здесь, у берега было прохладно от иногда налетавшего ветерка. Играла тихая, спокойная музыка, лишь немного перекрывая стрёкот насекомых.
Он улыбнулся задумчиво, взял в руки прохладную бутылку, стоявшую тут же, на маленьком столике, налил тяжёлый бокал на палец, полюбовался цветом напитка и очень медленно, смакуя, выпил. Тёплая, тяжёлая волна быстро поднялась снизу, от желудка, и мягко ударила в голову, растекаясь по всему телу. Во рту остался медовый привкус. Он улыбался, откинувшись на спинку.
 Просидев некоторое время, он увидел, что с дальнего края озера к нему будто идёт кто-то. Он щурился, пытаясь в дрожащем, горячем воздухе разглядеть идущего, попивая из бокала. Он не знал, сколько выпил, но одуряющей тяжести не было, а бутылка так и оставалась полной. Наконец, фигура приблизилась достаточно, чтобы её можно было разглядеть.
 Это была девушка в почти прозрачном платье. Это была самая прекрасная девушка среди всех. Она шла не быстро и легко, изящно ставя ноги в высокой траве. Бёдра её волнительно качались, обнимаемые зелёными стеблями а высокая грудь вздымалась в такт с дыханием плавно и сильно. Лёгкая улыбка на лице будто освещала её путь.
 - Привет! Я знаю, кто ты. - сказал он, глядя ей в глаза.
 - Пойдём, -  сказала она самым замечательным голосом на свете, протянув ему тонкую ладонь.
 Он улыбнулся и решительно встал, протягивая ей руку.

* * *

… Внимание всем. Внимание всем. Я — Рудовоз Дальнего Космоса типа «Барсук», бортовой номер 1641861. Корабельный Мозг Алектрион 5.0.21. Корабль разбит незарегистрированным метеоритным потоком. Экипаж погиб. Нахожусь в секторе 35-66-21, дрейфую в направлении тэта — 25, ось 16. Прошу всех, кто меня слышит, помощи...

* * *

… Внимание всем. Внимание всем. Я — Алектрион. Я — Алектрион. Сто тридцать лет назад по бортовому времени незарегистрированный метеоритный поток разрушил корабль...
Помехи, сильные помехи...