Этюд и баллада о сучке в глазу

                Этюд  о  сучке  в  глазу

 
                1.


     И вот вы состарились, дорогой друг, разумеется, не добровольно : вы сопротивлялись старению до последнего, но Нерукотворный Ход Вещей оказался чуточку посильнее вас, –
     однако как храбрый воин даже отступая умудряется доставить противнику множество неудобств, так вам удалось из вашего, казалось бы, плачевного и безнадежного положения извлечь максимум выгод, –
     и главная выгода заключается в том, что слабость вашего тела вы с избытком компенсировали выросшей мощью вашего самосознания, –
     иначе, впрочем, и не бывает, редко кто способен в расцвете сил отказаться от соблазнов мирской жизни в пользу жизни духовной, а поскольку сильнейший из соблазнов мира сего – женщина, постольку вы только в старости научились смотреть на нее так, чтобы никому и в голову не пришло углядеть сучок в вашем глазу, то есть более менее спокойно и беспристрастно, –
     тем более, что вы женаты, и более того, вы счастливо женаты, и даже так счастливо, что иногда вам кажется, будто у вас создался тот самый «идеальный брак», о котором обычно люди узнают из романтических книг или фильмов.


                2.


     Почему вы так думаете? быть может, потому, что вы и ваша супруга все меньше уделяете внимания чувственной стороне супружества, и оба от этого нисколько не страдаете, –
     да, другие пары страдают, мучаются и идут буквально на все, чтобы восстановить то, что иначе как искусственным и вредным для здоровья путем восстановить невозможно, – 
     а все отчего? оттого, что им в душе страшно то печальное и возвышенное одновременно освобождение от привязанностей земной жизни, наиболее грандиозная манифестация которой состоит именно в отказе от активной половой жизни, –
     вам же это освобождение почему-то не страшно : то ли вы действительно на старости лет постигли вкус чистой духовности, а то ли у вас чересчур уж радикально стал отмирать «основной инстинкт», –
     как бы то ни было, вы с распростертыми руками идете навстречу обозначенному «великому освобождению», вы как бы плывете против течения, и судьба, втайне приветствуя ваш скромный подвиг, просто по служебному своему долгу выставляет на вашем  пути препятствия : как бы подводные камни, кои вам надобно преодолеть, чтобы остаться верным избранной стезе.


                3.


     Что это за подводные камни? да все те же посторонние интересные женщины, которые вам продолжают встречаться на каждом шагу в жизни, и на которых вы не можете не смотреть краешком глаза, а смотрящий на женщину, как сказано, уже втайне прелюбодействует с нею, –
     вы же пока так не думаете, вы по-прежнему убеждены, что лазерным лучом вашего окрепшего и сконцентрированного сознания вы вырезали из глаза пресловутый сучок, –
     так, пожалуй, удаляют катаракту, –
     причем операция, вами над собой произведенная, оказалось далеко не простой, но довольно умудренной, – 
     вы, в качестве первого ее этапа, перестали понимать, как можно всерьез и на протяжении долгого времени уделять столько внимания, а тем более сходить с ума от того бесконечного множества телесных компонентов, а также тесно сопряженных с ними психологических и бытовых нюансов, из которых состоит по сути любая молодая интересная женщина, кроме которых она пока ничего другого о себе не знает, и культ которых она как само собой разумеющееся требует от всякого увлекшегося ею мужчины, – 
     следующим операционным шагом был ваш суммарный анализ так называемого «идеального брака», который включает в себя, во-первых, реальную возможность любить женщину до конца жизни, –
     во-вторых, готовность иметь с нею детей, –
     в-третьих, желание вступать с нею снова и снова в интимную связь, –
     и в-четвертых, полное отсутствие серьезных конфликтов и особенно тех, что зиждутся на «аллергической реакции» : вот она-то уж точно не поддается человеческому контролю, – 
     последним же этапом операции было перенесение один к одному всех этих четырех составных вашей «истории любви» на ту самую чужую и постороннюю женщину из толпы.


                4.


     И вот тогда, вдруг воочию узрев, какая в ней (то есть этой посторонней женщине) чудовищная масса разного рода мелочей как бытового, так и сексуального порядка, узрев, как эта масса, подобно тонкой, незаметной, но тем более смертельно опасной для любого истинно духовного начала паутине могла бы опутать и заживо пожрать прозрачный и почти божественный в своей возвышенности профиль «идеальной любви» в вашей интерпретации, узрев, наконец, что это было великое счастье – не попасться в такую паутину, –
     итак, узрев все это, вы чувствуете вдруг невероятное облегчение, –
     и, конечно, вы сравниваете вашу супругу уже не с пауком, свившим филигранную паутину любви и брака, но с бабочкой, в блаженном и легком полете с которой вы и провели многие десятилетия, –
     надо ли говорить, что и та посторонняя женщина из толпы, безукоризненно и «с листа» прочитав этот ваш проницательный взгляд на нее со стороны, угадала и весь заключенный в нем ход ваших мыслей?


                5.


     Она постигла и подлинную, общечеловеческую и мужскую по стилю духовность, сквозящую в нем, но она безошибочно зафиксировала в нем и некую субтильную чувственность, которой по-хорошему здесь не место, которой стыдитесь вы сами в глубине души, и которая тоже коренится в вашей мужской природе, –
     и вам еще следует быть благодарным вашему визави из толпы за то, что она инстинктивно не приемлет в вас соединение того, что вообще по-хорошему не имеет права соединяться, то есть чувственность и духовность, она при этом всего лишь поневоле играет роль некоей безошибочной – поскольку в первую очередь все-таки эстетической – и быть может поэтому чуть больше, чем просто земной, великой и загадочной Инстанции, от которого не ускользает ни единая мелочь, –
     и потому ваш чужой и непонятно откуда взявшийся взгляд, запечатлевший на миг сие противоестественное сочетание, неприятен и даже враждебен ей как никакой другой, –
     а все по той причин, что, совершив неординарную, сложнейшую, болезненную и в конечном счете удавшуюся операцию по удалению из собственного глаза застрявшего в нем библейского сучка, вы по какому-то странному недоразумению умудрились оставить в нем библейское же бревно, –
     а уж его-то никакая операция удалить не в силах.


                6.


     Но могла случиться с вами и совершенно другая история, я имею  в виду историю любви, нас интересует пока только она одна, какая именно? догадаться нетрудно, –
     ведь вы всегда были обыкновенным мужчиной, им и остались по сей день, а значит, поначалу вы в той или иной мере страдали, первая любовь вообще редко когда обходится без страданий, – 
     потом вы нашли оптимально соответствующую вам «половину» и женились на ней, у вас родились дети, и так вот вы и живете на протяжении лет или десятилетий : то есть более-менее гармонично и счастливо, вы приносите в семью деньги, ваша супруга дает вам ласку и любовь, вы считаетесь примерным супругом, а она образцовой женой, – 
     но в силу мужской природы вы заглядываетесь иногда и на посторонних и интересных женщин : это неизбежно и все об этом знают, но одно дело – только заглядываться, и совсем другое – предпринять решительные шаги в этом направлении, не каждый мужчина идет на это, и вы тоже – нужно отдать вам должное – не пошли. 


                7.


     Правда, если бы вам представился совсем уже благоприятный случай – ну, скажем, командировка, отели все заняты, а в единственном случайно освободившемся номере на двоих ночует молодая женщина – неизвестно, как бы вы поступили, ведь вы – человек, и ничто человеческое вам не чуждо, и потому, как все нормальные люди, вы испытываете некоторые угрызения совести даже не совершив поступок, их вызвавший, –
     это говорит о том, что вы очень порядочный мужчина, – 
     кроме того, вы не однажды брали в руки Евангелия, и фраза о том, что «смотрящий на женщину уже втайне с нею прелюбодействует», задела вас за живое, –
     более того, вы вдруг осознали всем существом своим, что эта фраза – о вас, и быть может о вас одних, да так оно и есть на самом деле, –
     иначе с какой бы стати сделал я вас героем моей баллады?


                8.


     Итак, – размышляете вы, – желание тайного прелюбодеяния как сучок в глазу : сравнение, что называется, не в бровь, а в глаз, а как его вынуть? только с глазом – иначе по-видимому никак нельзя, но как же это было бы больно, –
     вы даже несколько раз, заглядывая в зеркало, с деланым юмором искали этот сучок в ваших глазах, и ради шутки тыкали пальцем поочередно то в правый, то в левый зрачок : там, мол, он, а может и там, –
     шутка, конечно, но такая, в которой есть громадная доля правды, – 
     в этом вам очень скоро пришлось самим убедиться, помните – вы как-то спускались под вечер в метро и вдруг встретились глазами с поднимавшейся навстречу по эскалатору женщиной? как она выглядела? да какое это имеет теперь значение? главное – она женским своим и предвечным соблазном пронзила вас насквозь, –
     и вы оглянулись : так сильна была заноза, вам в сердце вошедшая.


                9.


     И та женщина тоже обернулась : но не потому что вы произвели на нее неотразимое впечатление, а скорее потому, что ее саму впечатлило это ее спонтанное воздействие на вас, –
     и далее, как это обычно бывает в подобных случаях, она как в открытой книге прочитала все ваши мысли в тот момент и – к чести ее сказать – отнеслась к ним с должным уважением, –
     то есть дала понять, что ей где-то очень польстило ваше внимание к ней, и может быть даже, если бы вы вдруг, бросив все дела ваши и забыв о супруге вашей и детях, побежали бы сломя голову вслед за нею... что же, может быть она бы не ответила вам привычным : «Спасибо, но у меня сейчас нет времени», –
     но что бы из этого вышло?


                10.


     Ну, допустим, посидели бы вы в кафе, ну, проводили бы ее до дома, ну, в самом лучшем случае, она согласилась бы еще на одну встречу, после которой мужчина и женщина становятся, как правило, любовниками, –
     и что же? вы ведь точно знаете о себе, что вы далеко не идеальный любовник, и что вы «наработали» временем, трудом да и просто человеческим фактором для вашей жены, может не хватить для случайной и капризной любовницы, – 
     да если даже все будет более-менее в порядке и вы выдержите испытание постелью – женщине здесь куда проще, а для вас это настоящий экзамен – все-таки волшебной вашу встречу назвать никак нельзя, новизна новизной, –
     а все-таки в этом деликатном деле должно быть что-то побольше, что именно? черт его знает... что-то побольше – и все, что-то такое, чего вы ей дать не смогли и никогда не сможете.


                11.


     Это как если некто бросает красивым жестом пальто на вешалку, а оно вместо крючка падает на пол, и тогда ему лучше не бросать пальто с порога, а осторожно повесить его на крючок, –
     иными словами, и в вашем случае лучше было бы, если бы вашей связи вовсе не было, как ее не было и на самом деле, –
     вот что вы прочитали в глазах той незнакомой женщины, –
     а еще – и в качестве бесплатного приложения – вы прочитали в них и то, что, окажись на вашем месте другой мужчина, и быть может тоже женатый, как знать, –
     весьма вероятно, что интимная связь между ним и вашей незнакомкой состоялась бы, и оба они о ней никогда бы не пожалели.


                12.


     А это значит, что у того мужчины, хотя он и совершил то, о чем вы только мечтали, не было сучка в глазу, а был он лишь у вас, –
     стало быть и евангельская притча рассказана о вас одних, как так получилось? не знаю, получилось – и все, и надо с этим что-то делать, вы и сделали, – 
     вы перестали с тех пор совсем смотреть на чужих интересных женщин, и это, с одной стороны, великий подвиг, а с другой скромный и незаметный поступок, ради которого вы, может, и пришли в этот мир, –
     и если до эпизода в метро вы были примерным мужем – скажем так – на одну треть, то после него сделались им на все три трети, –
     с чем вас от души и поздравляю.



                Баллада  о  сучке  в  глазу



                Был он примерным супругом,
                сердечно жену любил,
                в семью приносил он деньги,
                и с дочерью ласков был.

                Но в силу мужской природы –
                не часто, а иногда,
                заглядывался на женщин
                разных : бывает беда.

                Конечно, вопрос отдельный –
                стал бы он верность хранить,
                если б представился случай
                тайно жене изменить.

                Вот почему на героя
                нашего будем смотреть
                так : на две трети примерен
                был, непримерен на треть.

                Замечено в этом плане,
                что нужно сучок в глазу
                безжалостно вырвать с глазом,
                не выдавив и слезу.

                Правда, закон ли тот верен
                для всех, везде и всегда,
                герой в простоте душевной
                не мог понять никогда.

                Так вот три четверти жизни
                с сучком в глазу он прожил, 
                как вдруг эпизод случайный
                делу конец положил.

                Однажды под вечер, летом
                к метро он привычно шел,
                когда тот соблазн предвечный
                занозой в него вошел.

                На жало он обернулся,
                и взгляд его был такой,
                каким на змею мы смотрим,
                что рядом вдруг, под рукой.

                Как будто в открытой книге,
                в глазах мужчины того
                женщина та прочитала
                эти все мысли его.
               
                И – отнеслась с пониманьем
                к смятенью в его душе,
                развив «что было бы, если...»
                без всяких уже клише.
               
                Вот состоялось знакомство,
                вот посидели  в кафе,
                вот он ее провожает,
                галочку ставя в графе.

                Регламент случайной связи
                для всех и всегда один,
                но вовсе не каждый может
                той связи быть господин.

                Женщине здесь много легче,
                ей с легкостью все сойдет,
                мужчина же в этом деле
                точно экзамен сдает.

                Ему нельзя ошибаться,
                любовница – не жена,
                она роль судьи играет :
                не может прощать она.

                И – тоже галочки ставит
                насчет знакомства, кафе,
                как он с ней дошел до дома,
                и был каков на софе.

                И все, что он как любовник
                в тот вечер ей предложил,
                было не так уж и плохо,
                но лучше бы он... не был.
               
                То есть любовный весь вечер,
                не ставший волшебным сном
                всем вопреки их стараньям – 
                музыки не было в нем.
               
                Да, все в их словах и жестах
                было слегка, а не то,
                точно не можешь повесить
                одним движеньем пальто.
               
                А это так раздражает,
                что хочешь себя винить, –
                она уже не исчезнет :
                вины змеиная нить.

                Любовь тем и схожа с жизнью,
                что корни их не видны,
                и тоньше всего страданье,               
                где нет никакой вины.
               
                Тем самым есть и поступки :
                их не свершить как бы грех, 
                хотя от них воздержаться
                было бы лучше для всех.

                Одним из таких поступков
                стала б любовная связь :
                шаг она сделай навстречу,               
                к нему всерьез отнесясь.

                Мудрости в женщинах больше :
                что же, у них дофамин
                такой не играет роли,
                как, говорят, у мужчин.
               
                И вот по этой причине
                невоплощенный сюжет
                она в своем чистом взгляде
                явила на божий свет.

                И он, как в открытой книге,
                ясно его прочитал :
                и со стыдом отвернулся,
                и разом взрослее стал.

                Он понял : странная притча –
                с сучком и в зрачке глазном –
                была рассказана только
                о нем и о нем одном.

                С тех пор на чужих он женщин
                совсем перестал смотреть,
                и стал примерным супругом
                уже и на третью треть.