Терновый венец 1-16

Рассказывая историю своей жизни, Максим так увлекся, что не заметил, как быстро прошло время, и уже подкрался вечер. Прошлое до сих пор занозисто торчали в его душе, а в  какой-то момент ему показалось, что он рассказываю их не Кате, а самому себе, чтобы стало легче, и неприятные воспоминания меньше мучали его.
Природа вокруг, видимо, тоже услышала печальный рассказ Максима и в утешение послала приятный холодный ветерок, а на парковых цветочках откуда-то появились разноцветные бабочки.
Максим решил, что уж теперь-то Катя посмотрит на него по-другому  и, глядя сбоку на ее милое, утонченное смуглое личико, он представил, что теперь она – его девушка. Она будет с ним всегда: радовать своей красотой и теплом каждый день. Симпатия к ней у Максима вспыхнула с новой силой и он решил сейчас же рассказать о своих чувствах. Наконец, он же обещал себе стать решительным и начать новую жизнь. Если и решаться на что-то, то нужно меньше думать и просто делать. Максим усилием воли убрал все свои сомнения и заставил себя произнести то, что хотел сказать еще при первой встрече:
– Катя… Катенька. Я давно хотел сказать тебе…Ты такая красивая… Ты мне очень нравишься. Я бы хотел, чтобы ты была моей девушкой…вот.
Последние слова Влад произнес быстро, и, как показалось ему, оттого неуверенно.
Однако Катя прямо не ответила на это предложение и противно захихикала:
– Какой же ты несчастный! Мне тебя очень жаль – неискренне ответила Катя. Она перевела все свое внимание на игривых бабочек и своим прекрасным личиком поймала золотистые лучики вечернего солнца, пробиравшегося сквозь листву деревьев, и вообще, вряд ли с интересом слушала Максима все это время. Это смутило, расстроило и даже насторожило его, хотя он и не подал вида.
– Знаешь, мне нужно встретиться кое с кем. Давай, до вечера – она встала и быстро скрылась за деревьями, оставив на мгновение пряно-сладкий аромат своих духов.
Максим был потрясен ее безразличием и ощутил себя отвергнутым, ненужным и использованным человеком. Одиночество с новой силой захватило им. Ему нестерпимо захотелось уйти домой и спрятаться от всех под одеялом в своей комнате. Смущенный и подавленный он обошел парк по периметру и даже не мог насладиться по-настоящему летним вечером. Он смотрел в беспечные лица прохожих и, завидуя им, говорил себе: «Большую часть своей жизни я испытывал потери и унижения, и я не могу также беззаботно ходить, ни о чем не думать, дурачиться, быть счастливым и иметь много друзей. Чем же я хуже других? Почему судьба постоянно преподносит мне всякие испытания?».
В какой-то момент его сознание и оставшиеся капли собственного достоинства подсказывали ему, что нужно сделать, чтобы обратить внимание на себя. Следует, как Герострат, совершить что-нибудь невероятное и шокирующее – вот тогда-то все узнают о нем, а Катя посмотрит на него другими глазами.
Максим вышел из парка, перешел дорогу и оказался на улице с заброшенными домами, примыкавшими к старому ликеро-водочному заводу. Во дворе одного из таких домов Максим сел на посеревшую хлипкую скамейку. Было тихо и безлюдно, но в тоже время таинственно и мрачно. Смотря на оранжевый облупленный дом с разбитыми окнами, построенный, наверное, еще в прошлом веке, Максиму показалось, что время здесь остановилось.
«Вот в таких местах, где тихо и нет ни единой души, я спокоен и чувствую себя по-настоящему счастливым. Кто-то очень боится одиночества, а я нет. Я могу жить и без людей вокруг. Даже, если бы меня закрыли навечно в одиночной камере, я бы смог там выжить. Пожалуй, самое лучшее для меня сейчас было бы уйти от всех в какой-нибудь далекий монастырь».
Эти мысли удивили Максима: он будто открыл себя заново. По-настоящему счастливым он может быть только наедине с собой. Только в этом состоянии он способен получать настоящее удовольствие от жизни.
Он взглянул на верхний четвертый этаж дома и долго смотрел сквозь звездочку разбитого окна в холодную темноту комнаты. Вдруг, как ему показалось, там кто-то двигался, играя тенями. В одно мгновение он увидел темный силуэт человека с худым лицом и лысой головой, который, хитро, со злорадством улыбаясь, смотрело прямо на него. Максим, конечно же, узнал его: это был тот самый карлик, которого он уже видел однажды. Максим сначала даже хотел зайти через полуразвалившийся подъезд в этот дом, подняться и посмотреть на него, но леденящий душу ужас окутал Максима и быстро ушел с этого мрачного двора.
- Я уже теней боюсь. Наверно, это мой глюк – убеждал себя Максим, но лысая голова с морщинистым лицом по-прежнему стояла в его глазах, и, казалось, этот карлик своей коварной улыбкой давал понять, что лишь он знает и видит, что сквозь толщу всяких мыслей, настроений и в основе всего существа Максима таился страх.