Возвращение

- Надеюсь, в этот раз мы ничего не забыли? - Внимательно осматривая сумки, спросил муж.

- Мясо и шампуры взяли, точно! А что ещё надо на берегу весенней реки в пасхальный праздник?

- Ты, Зоечка, эгоистка, только о себе думаешь. А как же горячительные для мужчин, для настроения?

- Проверяй - коньяк и вино в сумке с водой и напитками.

- Хорошо, не забыли. А ты знаешь, что Титовы не пойдут с нами праздновать к речке? У них тёщу прихватило сильно. То ли инфаркт, то ли инсульт...

- Жаль. Но это дело такое, житейское. Планы рушатся, если в семье есть малые или старые. Ничего, с  Лидой и с Толиком попразднуем.

  Перед выходом из дома,  взглянула в зеркало  и  мне понравилось отражение. Белая футболка и светлые коротенькие брюки молодили, делая фигуру стройнее. Предвкушение контакта с природой, за которой соскучилась за долгую слякотную зиму, добавило блеска в глазах, а несколько мазков косметики - привлекательности  лицу. Увлёкшись прихорашиванием, я не заметила за спиной мужа. Он наблюдал за мной  и  на лице  вырисовывался взгляд кота на сметану. Я знала этот взгляд и любила его. Но сейчас нам  надо было уже уходить.

- Димка, не облизывайся,  мы опаздываем, держи огонь до вечера.- Засмеялась я.

- Вот, так всегда... А если я сгорю от желания до вечера?

- Я не позволю сгореть, буду на тебя дуть.

 

 Мы с друзьями любили проводить пасхальное воскресение на природе, у речки, если только позволяла погода. Жили все в получасе пешего хода от неё, не нужно никому садиться за руль и за праздничным столом пить компот вместо коньяка. В этом году весна выдалась ранней  и тёплой. Солнышко успело просушить  и прогреть землю, вокруг зеленела молодая нежная травка. Деревья пускали первые листочки. Щебет птиц и хор лягушек дополняли картину прекрасного  весеннего дня.

 Так, как вся еда была  уже готова и ждала в сумках, мы с Лидой были свободны от хлопот и гуляли вдоль реки, рвали одуванчики,  пытались плести венки из них. А вот,  у мужчин была дел  куча -  закинуть удочки, разжечь огонь в мангале, нанизывать мясо на шампуры и пожарить шашлыки. Мы с подругой не стремились им помогать, не нарушали ритуал  приготовления изысканного блюда под названием  «шашлык от мужа».

 Застолье, шутки, анекдоты, тосты... Время летит быстро. Солнце стало клониться к западу. Но уходить в духоту квартир не хотелось. Лида и Толик ожидали приезда дочери со столицы, где та училась в ВУЗе, и заторопились домой. Расцеловались, попрощались. А сами остались на берегу наслаждаться  природой.

 

- Ну что, жена, по пять капель, доедаем шашлык и идём домой?

- Ну да. Мясо Лида неудачное выбрала в этот раз, не прожарилось, осталось жёстким.

- А ты его вином размачивай.

Я  задумчиво жевала мясо, смотрела на Диму, и думала, что он в ожидании вечера и обещанной мной  близости, пил совсем мало и остался почти трезвым. Попытка проглотить кусок  пережёванного,  как мне казалось, мяса обернулась чем-то непонятным. Он остановился между горлом и желудком в пищеводе, сильно надавив на трахею. Попытки сделать глотательное  движения не протолкнули  кусок,  а из горла раздались хрипы, которые муж принял за смех с его шутки и продолжал о чём то  говорить не глядя на меня.

 Я продолжала задыхаться и захрипела громче. И тогда  муж, наконец-то, понял, что со мной что-то ни так. Схватив кружку, он стал вливать  воду мне в  рот.

- Глотай, Зоя, глотай! Вода смочит пищевод. Глотай!

Я честно старалась глотнуть, но глотательные движения стали невозможны, и та вода, что не вылилась изо рта, сама понемногу просачивалась в пищевод. Дима  бил меня резкими движениями по спине, пытаясь сдвинуть тот злосчастный кусок с места. Ничего не получалось. Я хрипела всё больше. Мне было трудно дышать,  подумалось, что будь у меня насморк,  я бы уже задохнулась. Началось пред обморочное состояние, перед глазами пошли цветные круги. Муж собрался бежать вызывать скорую, но побоялся  оставить меня  одну.   Самое удивительное, что мысли мои в этот момент стали чёткими, ясными, краткими...

 Димочка, бедный, какой страх в его глазах.

 Детям будет больно, они же собирались приехать завтра, а теперь попадут на похороны.

 Как же хорошо, что Лида с Толиком ушли и не видят моего позора.

 Интересно, тёща Титовых выкарабкалась или умерла?

 Если я умру сейчас, встречу её там?

 Я не хочу умирать в такой прекрасный день.

 Боже, чем я так нагрешила, чтобы умереть на Пасху?

 А Димке секса так и не достанется, зря утром не уступила....

 

Муж мой, бледный , перепуганный, метался по поляне и не знал, что делать. Снова вернулся к кружке, наполнил её  вином и влил мне в рот. Много влил, красное вино полилось на мою белую футболку,  пытаясь её испортить, вино ведь не отстирывается! Я вскочила на ноги, резко наклонилась, пытаясь спасти футболку, и почувствовала, как кусок жёсткого шашлыка прошёл внутрь к желудку.

- Зойка! Глотай! Не смей умирать. Слышишь? Ты мне секс вечером обещала и решила откосить не тем, что голова болит, а куском шашлыка в горле? Не выйдет.- Он тряс меня за плечи, а я сделав глубокий вдох, огрызнулась.

- У тебя только секс на уме...

 Мужчины не плачут. Да, мужчины не плачут. Он опустился на траву, спрятал лицо в ладонях и издал стон, громкий стон... Я зашла со спины, опустилась на колени, рискуя испортить ещё и светлые брюки о зелёную траву,  обняла  его плечи, поцеловала волосы на макушке. Прошептала тихонько «успокойся, всё позади».

 Я не знаю сколько мы  молча просидели на берегу. Уже звёзды зажглись на небе, соловьи затянули свои брачные трели, лягушки старались перекричать одна другую, весенняя прохлада влезла нам под лёгкую одежду, напоминая, что до лета ещё далеко. Но мы не спешили уходить. Я не знаю о чём думал мой любимый спасатель. А я была в полной прострации, мыслей больше не было никаких. Была какая-то отстранённость. Я смотрела на всё  поднявшись над землёй и видела картину полностью. Две одинокие фигуры на берегу весенней реки, в  воде удочка, о которой все забыли, сбоку белая клеёнка, а на ней остатки еды и куски шашлыка.

 Я словно была отделена ото всех, в другом измерении, в других координатах. Не жила, а наблюдала жизнь со стороны. Закрыв ночью глаза, я  не могла уснуть, видела картину на берегу, сердце начинало биться быстрее, дыхание становилось затруднённым, виски сдавливало . Пытаясь уйти от воспоминаний, я шла пить чай на кухню, где за окном шумел весенний дождь, пытаясь смыть зимнюю грязь, а заодно и мои воспоминания, но выходило у него это плохо. Муж приходил следом, садился пить чай со мной, смотрел  в глаза и спрашивал — может всё же  к врачу? Я отрицательно качала головой.

 Моим лекарем стали отвлекающие  повседневные мелкие заботы днём и крепкие объятья мужа ночью. Слетела вся напускная беззаботность и самоуверенность. Наверное, всё же, что-то во мне умерло там, на берегу. Всё вокруг стало другим, не моим. Исчезла лёгкость бытия, куда подевалась жажда  жизни, жизни на полную, без оглядки,  с вихрем эмоций, надежд, планов? На смену ей пришло осознание того, что жизнь продолжится и без тебя. Будет также светить солнце, будут целоваться влюблённые и смеяться дети, будут ругаться соседи, дождь будет стучаться в окно, и кто-то будет ночью в кухне пить чай. Но это будешь не ты. Ты - малозначимый эпизод вечности. И выбросить тебя с орбиты жизни может даже ничтожный кусочек плохо прожаренного мяса.
 Потребовалось много времени, чтобы вернуться мне из состояния "постороннего наблюдателя" жизни и начать жить. Возвращение было медленным и болезненным.

 Мы никому не рассказали о случившемся, понимая,  что состояние «на волосок от смерти» трудно оценить не пережившему его. Как ни странно, я ем шашлыки, но только из мяса, которое выбираю сама.  И ещё. Я никогда не отказываю мужу в сексе. Ведь, я могла и не вернуться к жизни...