Я вырасту и женюсь на вас!

В их небольшом городке он был заметной фигурой. Он был парикмахер.

Чуть-чуть до тридцати, высокий, подтянутый, лёгкий.
 На голове всегда что-то "необычное" - то панковский эрокез, то набриолиненный кок, то неожиданная загорелая лысина. Городок привык к нему, как к местному чудаку и почти спокойно на него реагировал.

Вот только он никак не мог найти себе жену. Может не встретил ещё такой же чудачки? Или просто никто ещё не коснулся его сердца? К нему всегда кто-то присматривался, работал всё-таки в женском коллективе. Но он был всё ещё один, не связанный ни с кем узами посвящения друг другу.
Дело в том, что он знал, что такое сильные чувства и не хотел идти на меньшее.

Кода-то, когда он ещё только пошёл в первый класс, он был влюблён. Безнадёжно, бесперспективно, обречённо. Но это была настоящая, опаляющая, перевернувшая его жизнь, любовь.

Она была взрослая женщина, немного за тридцать. Соседка по коммуналке, Людмила ничего не подозревала о том какую бурю чувств она вызывает. Работала продавцом в магазине "Свет", носила крашенная рыжую шевелюру, волной завитую назад от квадратного выпуклого лба, у неё были прекрасные янтарно-зелёные глаза, смуглая кожа, помада в тон волос.

Ничего привычно красивого в лице не было. Женщины соседки частенько шептались между собой про неё: "До чего же страшненькая". Но ему она казалась необыкновенно красивой! Он мог часами за ней наблюдать -  она вызывала в нём неизъяснимое волнение. Она была не такая, как все - по другому говорила, ходила, пила из чашки на общей кухне чай,  даже чашку держала как-то особенно! Смотрела на других и слушала - не так.

Казалось, она вглядывается и вслушивается, пытается что-то ещё уловить, то чего уши и глаза не достигают. Она необычно одевалась - шила сама и вышивала себе одежду. Он до сих пор помнил детали её образа, как будто память из последних сил удерживала самое дорогое - запах, цвета, звуки голоса, мелодию интонаций, вышитые ромашки и незабудки на кофточках.

От неё удивительно пахло - лугами, лесом, чем-то смолянистым, лимонным, зелёным. Это потом он узнал, что так пахнет лаванда. Запах горячей хны, которой она красила волосы, казался ему самым изысканным и вкусным на свете! Однажды он помогал ей подкрасить волосы. Мамы дома не было, обычно это делала она и Людмила заглянула к ним:"Малыш, ты мне поможешь?" И он намазывал зубной щёткой тёплую маслянистую жижу ей на волосы.
Сколько он пережил  тогда ощущений близких к священнодействию!

Он тогда и решил, что станет парикмахером.
А потом в их доме появился гость. Седеющий интересный мужчина с букетом, коробкой конфет и шампанским. Когда вокруг Люды сгрудились соседи, он запинаясь, сказал:"Людмила, я знаю, что у тебя здесь нет других родственников, кроме соседей. Я у них прошу твоей руки! Ты станешь мой женой?" В ожидании ответа у мужчины дергалась веко, соседи замерли, Людмила молчала."Да" прозвучало выстрелом в сердце "малыша".

 Он ещё долго вспоминал тот день, а потом сборы и пеерезд Людмилы. Когда он решился и подошёл, умолял её с детскими слезами  не выходить замуж "за седого":"Ведь он не любит вас, так как  я! А я вырасту и женюсь на вас!
Только подождите! " Она улыбалась, утирала его слёзы, смотрела ему в глаза:"Ты самый лучший "малыш" на свете." И поцеловала его в лоб. И он больше не видел её никогда.

Он пытался "завести роман", знакомился с девушками. Но вот это ожидание, что будет как "тогда", "та" полнота чувств, волнения, восторга, всё в сравнении меркло. Он уже начал думать, а что если с ним это уже больше никогда не повториться? Что "вырос", что "это было детство", что "такое даётся один раз"? И ещё миллион отчаянных мыслей проносились в горькие минуты размышлений.

Иногда даже прямо во время работы. Стриг, красил, укладывал целые архитектурные сооружения на головах прекраснейших созданий."Косил", он это называл. Смотрел в бездонные гламурные-модельные глаза, с интересом вглядывавшиеся в него и пугался сам себя. Ни-че-го. Не волновало. Не трогало. Пусто.

 Он даже пробовал в запой уходить. Работу менять. Уезжать и возвращаться. Даже чуть не женился однажды. Отказал:"Прости, я не люблю так, как я могу любить. Я знаю, как я люблю. Прости. Прости." Купил девушке подарок, который она бросила в него, и отменил торжество.

 Тот день не предвещал ничего судьбоносного. Клиентка облила кофе, не расслышал заказ - постриг гораздо короче , руки сами пошли, пока задумался.
И тут зашла Она, только чуть за двадцать. Он вздрогнул и уставился, разглядывая её в зеркало.Нет. Показалось. Ничего общего. И тут эта девушка, как-то повернула голову и прищурилась, так что у него подпрыгнуло и забилось сердце.

Он пригласил её в кресло. Когда он запустил руки в её тяжелые благоухающие хной волосы и спросил:"Неужели стричь?" И услышал переливы голоса:"Стричь".
В зеркале встретились их глаза.
Что-то давно отпечатанное в сердце, тяготившееся пустотой, недостачей, вакуумом... Наконец наполнилось, совпало, соединилось, встретилось - совпали пазлы и защелкнулись. "Есть. Было. Будет." Сердца замерли и... забились  как одно.
"Меня зовут Саша"
- "Инна" - "Выходите за меня замуж." - "Ладно.выйду."
В зеркалах повисли изумлённые взгляды коллег, замерли "руки-расчёски","руки-ножницы".

Он откинул ей волосы со лба и даже не удивился, увидев квадратный выпуклый  лобик. Он уже не помнил в каком беспамятстве пошёл провожать её домой, и какую чушь нёс по дороге.
Они держались за руки и не могли наглядеться друг  на друга. А когда дошли и она пригласила зайти на чашечку чая, родители как раз дома. Он зашёл и по лавандовому запаху в коридоре он уже знал, кого он сейчас увидит.

Она так же красила хной волосы, той же помадой губы и даже вышитые кофточки были такие же и зелёнели янтарём глаза."Моя мама, Людмила Алексеевна..." - "Мама, это Саша..." - "Малыш?! Это ты?! Как же ты вырос!" - "Людмила Алексеевна, вы так же прекрасны.
Вы отдадите за меня вашу дочь?" -"Мама учти, я уже согласилась." Сверкнула счастливыми глазами Инна. 
 Как же он был благодарен ей, что она родила дочь, так похожую на себя.