Глава 11

   

   Весной 1915 года в Темир-хан Шуре только и говорили об алиме, праведном человеке Гаджи, сыне Айдына, внуке хакима Мугутдина из Гоцатля.
Молва разносилась о нем далеко за пределы бывших ханств: Кумыкского, да Аварского, знали его и во всем Дагестане.
Слухи о его праведности подтверждали многие, его называли муллой, и люди стекались к нему, кто за советом, кто за разрешением спора.
Говорили еще и о том, что может он предвидеть, лечить как тело, так и душу.
Люди отзывались о нем, и по праву, всегда только добром.

   Аксакал задумчиво опустил книгу.
Это был Коран, который ему, когда-то, преподнес Абдуллатыф Гоцинский в своем медресе, в Нижнем Дженгутае.
Положив Коран на колени, притянул цветущую ветку яблони, стал рассматривать простой, незамысловатый с виду цветок.
Он всякий раз поражался, как искусно создал Аллах этот мир.
Вот простой цветок, а какая в нём гармония и сила, в нем зарождается, точнее, продолжается новая жизнь.
Из него рождается яблоко, в котором живет семечко, дающее эту жизнь.
Пчела с легким жужжанием села на лепесток, стала выбирать пыльцу, деловито обследовав цветок, который он только что рассматривал.
Старик улыбался, поглаживал свою белую бороду, отпустил ветку, пчела с раздражением и, как ему показалось, взвизгнув, улетела прочь.
Как прекрасен его цветущий сад!
Сейчас он сидел в своем любимом плетеном кресле, здесь, под яблоней, откуда открывался изумительный вид на долину, реку, горы,
которые закрывали ту сторону, где так далеко, находились Мекка и Медина.
В мыслях он часто уносился туда. Вот и сегодня вспоминал, переживал увиденное и услышанное там, он жил этим.

   Очередной, пятый, хадж в Мекку и Медину, с выполнением обряда Хадж и Умры, дался ему тяжело.
Опустил руку на священную книгу, гладил кожаный переплет, продолжал улыбаться.
Память его словно плыла по волнам воспоминаний, уносила все дальше и дальше...
Мелькали, будто выныривая из-за волн, детство, лица, события, страны, горе и радости. Где хранится все это?
Память, память... Что же это такое?

   Лай собаки и людские голоса со стороны двора отвлекли от размышлений.
Старик не спеша встал, пошел в сторону дома. Навстречу шла его любимая кавказская овчарка.
Собака подошла к хозяину, так же, как и он, не спеша, тяжело приблизилась к нему.
Она была очень стара, и звали ее по традиции семьи – Верный.
Остановившись, посмотрела в глаза хозяину, повернула свою морду в сторону дома, как бы говоря: «Вот, пришли, опять беспокоят».
Собака привыкла к постоянным гостям в доме и когда приходил очередной, то она лаяла только для порядка, чтобы привлечь внимание хозяина.

   Молодой мужчина учтиво вел старца, придерживая его под руку, следом шел мальчик лет десяти.
Сын алима, Генже, провожал их к дому отца, просил не бояться старого пса. Аксакалы приветствовали друг друга.
-Салам алейкум!
-Алейкум салам!- При этом по мусульманской традиции обнялись, прикоснулись левой и право щекой.
-Мир дому твоему, - сказал пришедший.
-На все воля Аллаха, - ответил Гаджи. - Аминь!
Оба провели руками по лицам, белоснежным бородам.
-С чем пришел? - спросил хозяин. - Проходи в дом, думаю, непросто так пришел, поговорим за чаем.
Ибрагим из Целмеса, так звали гостя, гладил своей узловатой рукой голову мальчика, улыбался, смотрел на Гаджи.
-Вот моя забота,- Ибрагим потрепал волосы мальчугана. Аксакалы молча смотрели на мальчика.
-Да, что ж тут за забота такая?- с удивлением спросил мулла. - Ну, что же мы стоим тут? Проходите в дом, там и обсудим.
Старцы, не спеша, прошли в светлую, большую комнату, сели на подушки. Мальчик продолжал стоять рядом.
Хозяин дома пригласил его сесть. Принесли маленький столик, появились на нем фрукты, сладости, чай.

   Разговор длился уже не менее часа, старики говорили и говорили...
Мальчик, звали его Магамед Каир Магома, сын Юнуса из Темир - хан Шуры, рисовал собаку, Верного, который сидел тут же.
Пес, вероятно понимая, что позирует юному художнику, сидел терпеливо, иногда только косился на хозяина, который одобрительно кивал.
-Да, вот с тех пор, как я сделал первый хадж, так и прозвали меня Гаджи, я привык. - Это и хорошо, ты же знаешь, зачем называть имя...
Шайтан узнает...
-Ты прав.- Аксакалы смотрели друг на друга, им была приятна их беседа. Вспомнили многое...
-Значит твой дед, хаким Мугутдин, тогда вылечил Хаджи – Мурата?- в очередной раз с восхищением переспрашивал Ибрагим.
-Да, да, дед мой хакимом, знахарем был, многих лечил.

   Беседа продолжалась, они все ближе проникались доверием друг к другу.
Оказалось, что дед хаким лечил того, который был другом деду Ибрагима, и помог ему украсть для Сули,
молодую княжну из грузинского рода Дадиани, бабушку Ибрагима!
А рисующий мальчик?
Так значит в нем течет кровь Дадиани!
Вот откуда у ребенка тяга к знаниям, рисованию...
Мальчик закончил рисунок. Аксакалы переглянулись...
-Да, мальчик имеет талант от Аллаха,- многозначительно произнес алим.
-Значит рисует везде?
-На стенах, камнях, песке.-
- Молодец!- Помолчав, мулла сказал, обращаясь к гостю: «Вот мой тебе ответ, многоуважаемый Ибрагим, пусть внук учится, отдавай его учителям.
Пусть сын твой, Юнус, не сомневается, я вижу, выйдет толк из его сына, твоего внука.
Вижу, что быть ему уважаемым человеком у нас в Дагестане».

   Ибрагима все время терзали сомнения, может ли внук быть художником, не грех ли это перед Аллахом?
Ведь он будет рисовать лица, портреты, правильно ли это? Глаза, в них душа видна, не сделает ли он плохо душе?
Собственно говоря, потому он и пришел к мулле Гаджи.
Алим заметил на лице Ибрагима тень сомнения, понял, что его что-то еще гнетет, задал вопрос: « Что-то ты не весел. Вижу, что есть у тебя еще вопросы ко мне?» Мальчик дернул деда за рукав.
-Он будет рисовать. Как рисовать ему лица, глаза? Как душа, не побеспокоит ли он ее?- неуверенно спросил Ибрагим, глядя прямо в глаза мулле.
-Понимаю, о чем беспокоишься. Пусть рисует.

   Обращаясь к мальчику, Гаджи сказал: « Рисуй, только не рисуй глаза прямо смотрящие».
Мальчик понял аксакала, утвердительно покачал головой.
Ибрагим облегченно вздохнул, притиснул одной рукой плотно к себе внука, в другой все еще держал рисунок пса.
Улыбнулся и спросил Гаджи: «Так, это пра-правнук того Верного?
Мне рассказывали, что Мурата нашла собака пастуха по имени Верный» .
-Тот самый, тот самый правнук, прадед которого нашел и спас Хаджи — Мурата.
Аксакалы рассмеялись. Гаджи потрепал Верного по косматой гриве: « Мой дед, тогда, взял щенка у пастуха Али, у того было много собак...
Вот, с тех пор и продолжается его род в нашей семье».

    Продолжение следует.