К начальной истории забайкальских Стромиловых

В данных разысканиях автор не ставит своей целью проследить родословную одной семьи, хотя, признаться, желание было. Когда отыскивались разные сведения, мелкие факты, связанные лишь только с фамилией без привязки к родне, хотелось выстроить собственную родословную. К сожалению, в полной мере такое исследование не было выполнено. Но какой-то отрезок пути, проделанного в Забайкалье предками автора, был прослежен. Наконец, дана история фамилии, обозначены вопросы, которые следует разрешить, и которые могут подтолкнуть к дальнейшим разысканиям истории разных родов Стромиловых.
 
Стромиловы – фамилия не редкая, да и не молодая. Достаточно распространена в Забайкалье, особенно среди населения прилежащих к городу Чите земель, т.е. в поселениях по реке Ингоде и ее притокам. О том, как появились носители этой фамилии в Забайкалье, расскажем ниже. Попробуем вначале понять, откуда пришла фамилия в Центральную Россию, а затем разобраться, как она попала на земли Северного Кавказа, откуда и пошла на восточные российские территории. Надо отметить, что фамилия достаточно древняя, и насколько позволяют судить источники, она, как фамилия достаточно именитых граждан Русского государства, упоминается в начале XV в. Но, прежде чем перейти к рассказу о забайкальских Стромиловых, хотелось бы разочаровать ее  современных носителей в том, что они отнюдь не потомки аристократов, о чем мечтают многие из тех, кто в наше время бросился разыскивать свои корни. Забайкальские Стромиловы – потомки крестьянских родов, появившихся в Забайкалье в процессе государственной земледельческой колонизации.

Обратимся к генеалогическим разысканиям помещика Владимирской губернии Николая Семеновича Стромилова (1842 – 1895). Он краевед,  знаток и собиратель древностей Владимирской земли, как сам писал о себе, «член многих ученых учреждений и обществ, писатель по истории и археологии, библиографии и генеалогии» [12, послеслов. с.5]. Принадлежал к крупной дворянской семье, успел собрать и систематизировать сведения о предках, однако оказался одним из последних  представителей своего рода. В 1887 г. была опубликована его брошюра «Род Стромиловых», в которой  он проследил четыре ветви этого рода. Выяснил, что носители фамилии Струмило (с польского «поток», «ручеек»), далее именовавшиеся как Стромиловы,  издревле проживали в Галиции (Львовская земля), а также в Литве. Установил герб первой ветви рода Стромиловых, а фамилии Струмило и Стромилов считал равнозначными.
 
По его данным, представители четырех ветвей Стромиловых в XVI в. пребывали на землях вокруг Великого Новгорода, Твери, Владимира, а также Москвы (если рассматривать расселение по губернским  уездам, то это – Крестецкий, Боровицкий уезды Новгородской губернии; Вышневолоцкий, Осташковский, Весьегонский, Кашинский, Калязинский уезды Тверской губернии; Александровский, Юрьевский (Юрьево-Польский) уезды Владимирской губернии; Серпуховский уезд Московской губернии) [12, с. 2,9,11,16,19]. Он  упоминал, что в Юрьево-Польском уезде «издревле и даже в первой четверти XIX в.» существовало село Ильинское, которое местные называли как село Стромилова (т.е. принадлежащее Стромилову), а в Серпуховском уезде Московской губернии в XIX в. была Стромиловская волость [Там же, с.10, 19]. В итоге  сделал вывод, что первоначально (не ранее XII и не позднее XIV вв.)  «кто-либо из представителей знати Стромиловых выехал в Московское государство и водворился в пределах русских городов Новгород Великий или Юрьев-Польский», принял православие, обрусел и усвоил русское прозванье Стромилов, которым стало его именовать окружавшее  общество    [12,  послеслов. с.1, 2].

Из разысканий владимирского краеведа Стромилова известно, что в XV в. в роду Стромиловых были влиятельные при Великом князе дьяки (Алексей Стромилов, 1424 г.; Федор Стромилов, казнен в 1497 г.); в XVI в. Стромиловы значились городовыми дворянами Юрьева-Польского, служили при дворе (был, например, ключник), значились дьяками, детьми боярскими; некоторые из них пали в сражениях при завоевании Иваном Грозным Казанского ханства. В XIX в. среди Стромиловых были военные в сухопутной и морской службе; в городовой службе – уездные предводители, депутаты разных комиссий, гласные дум, мировые судьи, председатели съездов и управ [Там же, послеслов. с.3, 5].

От себя добавим: поиск в Интернете дал информацию о том, что в XIX в. в Самарском уезде той же губернии была деревня Подстепновка (другое название Стромиловка), в настоящее время Стромилово. Известно также, что в 1812 г., в год войны с Наполеоном, в круг военных действий под городом Красным на Смоленском направлении попадала деревня Стромилово (о чем есть упоминание в романе Л.Н. Толстого «Война и мир»). Наконец, общеизвестно слово Стромынка – название улицы на северо-востоке Москвы в районе Сокольников; это участок старинной Большой Стромынской дороги, которая вела из Москвы в Юрьев-Польский, далее во Владимир через село Стромынь (XIV-XV вв.).

Из предыдущего повествования видно, что многочисленные Стромиловы – помещики, владевшие крепостными крестьянами, а также разорившиеся и обедневшие их представители, представлявшие различные слои общества. Как издревле велось на Руси, крестьян, населявших поместья, которыми владели Стромиловы, приписанных к деревням (некоторые с аналогичным названием), называли «крестьянами Стромиловых». Эта фамилия закреплялась за крестьянскими семьями, выходившими на поселение в другие места. Когда в 1780-х гг. усилилась переселенческая кампания Екатерины II на земли Предкавказья расширявшего свои территории Русского государства, когда здесь необходимо было создавать  продовольственную базу для отстроенных военных казачьих крепостей, туда потянулись государственные крестьяне [10, с. 6, 19]. Шли охотно с целью избавиться от полукрепостной зависимости и получить вожделенный земельный надел. Вероятно, были в этих потоках и крестьяне помещиков Стромиловых, которые далее стали именоваться Стромиловыми. Возможно, на земли Предкавказья носители этой фамилии попадали и раньше, в первом потоке северокавказских переселенцев (60 – 70-е гг.  XVIII в.), возможно, это были Стромиловы обедневших дворянских семей.
 
Партии екатерининских крестьян-переселенцев набирались из разных земель Центральной России. Занимавшийся этой проблемой в начале XX в. Г.Н. Прозрителев писал, что сведений, откуда набирались первые кавказские поселенцы ранее 1781 г., нет, но по документам он точно установил, что к моменту учреждения Кавказского наместничества, куда вошла Кавказская губерния  (1785 г.), поселенцы были взяты из российских губерний: Харьковской, Курской, Пензенской, Азовской, Воронежской, Рязанской, Тульской, Калужской, Симбирской, Ярославской, Нижегородской, Екатеринославской, Казанской, Орловской, Киевской, Саратовской, Владимирской, Черниговской, Вологодской, Московской, Петербургской, Новгородской, Могилевской, Костромской, Смоленской и Тверской [9]. Таким образом, в этот список попали губернии, где проживали крестьяне Стромиловы (Тверская, Новгородская, Владимирская, Московская, Смоленская).   Крестьяне Стромиловы могли попасть на Кавказ и позже, поскольку вольные переселения сюда продолжались и после 1785 г. (проходили вплоть до начала XX в.).
 
В Забайкалье носители фамилии Стромиловы изначально расселились в селениях по реке Ингоде (территория нынешнего Улетовского района Забайкальского края). Их первое забайкальское поколение – крестьяне, добровольно вышедшие из Кавказской губернии по Указу Павла I от 17 октября 1799 г. «О населении Сибирского края, прилежащего к границам китайским…», свидетельствовавшее об активизации   государственной политики земледельческого освоения малообжитых восточных территорий [6, с.149 – 153]*. В нем говорилось, что увеличение населения края приведет к успешному развитию здесь земледелия и скотоводства, созданию мануфактур по обработке кож  и производству сукна, успешному развитию торговли с Китаем, что принесет доход государству. Предполагалось с сентября 1800 г. отвести каждому прибывшему по 30 десятин земли, выстроить за счет государства до 2 тыс. домов, выделить хлеба на полтора года, снабдить их сельскохозяйственными орудиями, семенами, скотом и освободить в течение 10 лет от всей налогов [8, с. 813–814].
 
Всех, прибывших по этому указу, стали называть кавказскими переселенцами. В партии  кавказских переселенцев крестьяне Стромиловы прибыли в Иркутск к лету 1804 г.  Здесь в числе 400 кавказских крестьян они выразили желание поселиться за Байкалом. Их расселение происходило по распоряжению Иркутского губернского правления, вышедшему в конце августа 1804 г. [3, л.53].  От предложенных первоначально земель в Верхнеудинском уезде переселенцы отказались, и им разрешили осмотреть места, бывшие ранее во владении хоринских бурят, т.е. земли по реке Ингоде от речки Танги до Читы и вверх по реке Чите до Подволошной деревни (Доронинский уезд). Для этого осмотра в числе  посланных из кавказских крестьян «передовых» (а это были Николай Горковенко, Демьян Писаренко, Степан Кунда) был  Гаврило Стромило [13, с.70]. Таким образом, фамилия Стромило (Стромиловы) в связи с этими событиями впервые появляется в Забайкалье.
 
После осмотра земель передовые объявили, что «по общему их осмотру для заселения следующих с ними в двух партиях крестьян вверх по течению реки Ингоды в расстоянии от Доронинска в 15 верстах, начиная от речки Гареки, впадающей в Ингоду, и до речки Танги оказались к хлебопашеству места для них удобные и поселиться на них желают» [3, л.67]. Таким образом, партия кавказских переселенцев, в которой по документам числилось 214 мужчин (чуть меньше женщин – авт.),  поселилась на берегу озера Тунгуринского [13, с.71]. Об этом сообщалось священником Доронинской Богородской церкви Прокопием Трапезниковым Нерчинскому духовному правлению 5 мая 1805 г. : «… Честь имею донести по случаю переселения кавказских государственных крестьян, и водворившихся от здешней церкви в 30 верстах вверх по реке Ингоде при озере Тунгуринском. Число же оно обоего пола людей простирается до четырех сотен душ, которые и желают быть до исправы своей (церкви) в моем приходе…» [4, л.800]. Таким образом, возле озера Тунгуринского в 1805 г. появилось селение вольных государственных крестьян с одноименным названием – Тунгуринское, которое позже стало именоваться как Николаевское [13, с.71].

Среди фамилий первопоселенцев села Николаевского, вышедших из Предкавказья, наряду с  русскими по звучанию (Калашниковы, Колесниковы, Мирошниковы, Житниковы, Макеевы, Чумаковы, Бондаревы, Ждановы, Дорошковы, Голубевы, Щербаковы и др.) были распространены фамилии так называемых малороссов-украинцев (Горковенко, Шульженко, Шевченко, Михненко, Кривоносенко, Романенко и др.). Хотя считается, что украинское происхождение николаевцев преобладало, документальные данные 1834 г. свидетельствуют о том, что в Николаевском русских и украинцев было поровну. Что касается фамилии Стромило (Стромиловы), то, на наш взгляд, ее написание в документах 1804 г. Иркутского губернского правления о прибывших с Кавказа крестьянах по ошибке стало указываться на манер малоросских фамилий – Стромило.  Судя по документу 1834 г., в числе первых поселенцев селения Николаевского Татауровской волости Нерчинского уезда Иркутской губернии, было 5 семей с фамилией Стромиловы (именно с таким написанием) [7, с.89]. Эта фамилия была здесь одной  из самых распространенных.
 
Николаевское сразу же стало самым крупным селом в Татауровской волости. Вскоре здесь была построена часовня в честь Николая Чудотворца, а в 1831 г. выстроена церковь [2]. В 1834 г. в Николаевском проживало 440 душ м.п. и 368 ж.п. [1]. Рост населения Николаевского способствовал нарастанию земельной проблемы. Как правило, нехватка пашенных, сенных угодий, а также выпасов способствовало постепенному расселению вновь образованных семейств. Новые семьи из Николаевского вначале отселялись на выселок у Тангинского озера, а также в Гарекацанское селение [7, с.92].  Известно, что к 1834 г. в Гарекацане Стромиловы не проживали [Там же, с. 111-113], было ли отселение Стромиловых из Николаевского селения к Тангинскому озеру, установить не удалось. Но известно, что одна из указанных выше пяти семей Стромиловых  Николаевского селения в отрезке 30 – 50-х гг. XIX в. «дала» новые семьи,  поселившиеся в другом – Улятуевском селении. Причем это были семьи одного корня – Петра Ивановича Стромилова (переселился до 1834 г. из Николаевского).
 
Как указано в ревизской сказке 1834 г., в Улятуевском селении (Татауровская волость Нерчинского уезда Иркутской губернии) тогда проживали: семья П.И. Стромилова (49 лет; умер в 1857 г.); две семьи его сыновей: Никиты (22 года), Дмитрия (15 лет). По ревизской сказке 1858 г. в Улятуевском селении (Татауровская волость Нерчинского уезда Забайкальской области) на тот момент проживали: семья Никиты Петровича  Стромилова (46 лет), семья его сына Корнея Никитича Стромилова (22 года); семья Дмитрия Петровича Стромилова (42 года) и Хрисанфа Петровича Стромилова (33 года) [7, с.108, 138]. То есть в 1858 г. в Улятуе было четыре семьи Стромиловых. Таким образом, в середине XIX в. Стромиловы, кроме Николаевского, проживали в Улятуевском селении (позже Улетуй, Улеты), а в 1886 г. еще и в другом достаточно крупном селе Татауровской волости –  Бальзойском; среди зажиточных бальзойцев (Кривоносенко, Подопригора, Дорожков, Куйдин, Калашников), был Стромилов; все они на речке Арта имели заимки [Там же, с.150]. В 1886 г. в селе Николаевском было 275 дворов, 2227 жителей.  Некоторые из николаевцев имели зимовья. Так, в пади Дешулан было зимовье Александра Стромилова, на речке Танга зимовье имел Леонтий Стромилов, зимовье на речке Гарека принадлежало Митрофану Стромилову [Там же, с.151]. Судя по разным сведениям, к началу 1880-х гг., Стромиловы, кроме указанных селений, проживали в селах Дешулан, Татауровское, Жипковщина, причем в Жипковщину Стромиловы переселились из Улятуя и Бальзоя [11, с.80]; а к концу XIX в. семьи Стромиловых были в селах Новая Кука, Танга, Иван-Озеро и др.
 
Среди крестьян разных семей Стромиловых известны Георгиевские кавалеры. Так, в Русско-японскую войну погиб рядовой из села Николаевское Петр Владимирович Стромилов [5, с. 327]. Пятеро Стромиловых стали Георгиевскими кавалерами за Первую мировую войну. Из них: Георгий Стромилов (рядовой Лейб-Гвардии Павловского полка, умер от ран 22 июня 1915 г.); Елизар Спиридонович Стромилов (рядовой 99 Ивангородского пехотного полка ранен в сражении у Немгловского леса 24 февраля – 5 марта 1915 г.); Иннокентий Федорович Стромилов (уроженец села Татауровское, рядовой 25 пехотного Смоленского полка, тяжело ранен в бою у деревни Гиры 6 сентября 1915 г.) [Там же, с. 326]. Больше сведений удалось разыскать о ефрейторе в Первую мировую войну Аполлинарии Алексеевиче Стромилове (1881 – 1935). Он  уроженец села Жипковщина, из семьи крестьян (по воспоминаниям внука Аполлинария – Николая, его отец Алексей имел крепкое большое хозяйство, где трудились его сыновья: Емельян, Михаил, Евсей и другие). Когда Аполлинарий был призван в армию, у него была семья: двое сыновей Василий (1900 – 1915) и Константин (1902), родившиеся в первом браке с Акулиной Родионовой  (ок. 1880 – 1904), жена Харитинья с собственной дочерью Александрой.  Георгиевским крестом 4 ст. он был награжден за отличие в бою при взятии крепости Перемышль, получив ранение. Во время Брусиловского прорыва в 1916 г. попал в плен и до 1918 г. находился в Германии в лагере военнопленных. После освобождения из-за больной после ранения ноги пришлось полгода добираться до дома [5, с. 326; 11, с.81, 82].  Вернувшись в Жипковщину, Аполлинарий вначале устроил женитьбу сына Константина, а затем зажил своей семьей во вновь построенном доме, здесь у него с Харитиньей родились еще две дочери, Клавдия и Мария. Стоит сказать и об отце Аполлинария – Алексее, о  братьях. Отец и мать Аполлинария – Алексей и Аксинья Стромиловы умерли, вероятно, в 1923 – 1924 гг.; их дом, где остался сын Евсей, был передан под сельсовет и позже под контору колхоза «Новая жизнь», сам Евсей переехал в Петровский Завод и стал рабочим на металлургическом заводе, где уже работал его брат Михаил. У другого сына Алексея – Емельяна в Жипковщине была конная мельница, жерновами и приводом для которой ему помог обзавестись отец Алексей; Емельян оставил мельницу «обчеству» и тоже уехал в Петровский Завод. Хозяйство самого Аполлинария, Георгиевского кавалера, было конфисковано, семья выселена, в доме устроена электростанция. Сам он, оставшись в Жипковщине без семьи (взрослые дочери с матерью выехали из села), стал работать на железной дороге, скитался по родственникам, жил в заброшенном доме, был задушен бродягами в 1935 г. [11, с.81].
 
В 1920-х гг. в селе Улеты написание данной фамилии в одних случаях, как и раньше, - Стромиловы, в других через «а»: Страмиловы. Видимо, причиной тому - недостаточная грамотность их носителей. Так, в  1925 г. здесь несколько бедняцких семей, в их числе семья Егора Николаевича Страмилова, объединились и образовали коммуну. В 1926 г. делегатом 1-го Улетовского районного съезда Советов от Улетовской ячейки комсомола был Стромилов, а в созданной в 1929 г. комсомольской организации в селе Танга первым секретарем был избран Василий Страмилов [7, с. 231, 235, 239].

В настоящее время в Забайкальском крае есть Стромиловы и Страмиловы, но пошли они от единых корней. Среди Стромиловых (Страмиловых) много участников Великой Отечественной войны, есть погибшие. Носители этой фамилии обычные труженики-земледельцы, представители сформированной в советские годы интеллигенции (педагоги, врачи, юристы), люди военной профессии, работники руководящих органов.

*Кавказские крестьяне отправились в Забайкалье добровольно. Предполагаем, что их привлекли и вожделенная воля, и посуленные государством вышеперечисленные льготы. Но еще одна немаловажная причина заставила крестьян отправиться на восток. Продолжавшаяся на Северном Кавказе государственная политика оказачивания здешнего молодого русского населения, в том числе крестьян-переселенцев из центральных губерний России, заставляла их уходить от этой нелегкой военной государевой службы. Историк первых русских поселенцев Северного Кавказа Г.Н. Прозрителев писал, что кавказские поселенцы не были приспособлены к тяготам военной службы, для них она была тяжкой ношей; уходя в походы, они оставляли хозяйство на жен и детей, и «работа, которая была прежде и в поле, и дома, уже стала не под силу, и хозяйство сократилось» [9].

Библиографический список:

1. ГАЗК (Государственный архив Забайкальского края), ф. 1о, оп.1, д.17522.
2. ГАЗК, ф. 31, оп.5, д.2794.
3. ГАЗК, ф.52, оп.3, д.4.
4. ГАЗК, ф.282, оп.1, д.90.
5. Георгиевские кавалеры Забайкалья – герои Даурии / Авт.-сост.: В.Ю. Апрелков; ред. Г.А. Жеребцов. – Чита: Экспересс-издательство, 2021. –  688 с.: ил.
6. Константинов А.В., Константинова Н.Н. История Забайкалья (с древнейших времен до 1917 года). – Чита: АНО «СНОП»; Изд-во ЗабГПУ, 2002. – 248 с.: ил.
7. Пищугин В.В. Мы здесь живем. – Чита: Экспресс-издательство, 2022. – 592 с.: ил.
8. Полное собрание законов Российской империи, с 1649 года. –  Т. 25. 1798 – 1799. –  СПб., 1830. – 933 с. 
9. Прозрителев Г.Н. Первые русские поселения на Северном Кавказе и в нынешней Ставропольской губернии / Г. Прозрителев. – Ставрополье: Тип. губ. правл., 1912. – 18, X с. 24. – (Труды Ставропольской ученой архивной комиссии, учрежденной в 1906 г., вып.5, 1913).
10. Стеценко Н.К. Северокавказская политика России в царствование императрицы Екатерины II: автореф. дис. …канд. истор. наук / Н.К. Стеценко. – Пятигорск, 2009. – 26 с. 
11. Стромилов Н.К. Крестьянская педагогика // Забайкалье: наука, культура, жизнь (Чита). – 2006. – № 3 (23). – С. 80 – 85. Записала Наталья Константинова, канд. истор. наук.
12. Стромилов Н.С. Род Стромиловых. XIV– XIX вв.: сказание, исторические деятели, поколенные росписи и герб / Сост. Н.С. Стромилов. – Владимир: Типо-лит. Владимир. губ.зем. управы, 1887. – 22, 8, 6 с.
13. Халетский А.Н. Вольные переселенцы. К истории заселения села Николаевского // Гуманитарный вектор (ЗабГПУ). – 1997. – № 2. –  С.70 – 71.