Спаситель

872 БЛОКАДНЫХ ДНЯ…      

Город погибал, блокадный город,               
Вымирал красавец Ленинград.
Жителей косил свирепый голод, 
Каждый был горбушке чёрствой рад.
В пригородном доме жили семьи,
Без мужчин, ушедших воевать.
И Трезор - блохастое веселье,
Пёс любил с детишками играть.               

Но к зиме лишь мизерная пайка
Доставалась жителям с трудом.
Всё до грамма берегла хозяйка,
Щедрости оставив на потом.
Пёс голодный чаще спал у двери.
Но внезапно со двора исчез.               
В этот день вовсю мели метели,
Создавая до небес замес.
Пёс нежданно объявился с зайцем, 
И добычу положил к дверям-
Пойманного белого страдальца,
Для бульонов вкусных к сухарям.

Все шестнадцать жителей впервые
Ощутили радость и тепло.
Ели молча - тихие, худые,
Ароматный суп врагам назло.
Даже пса достойно накормили,
Кости, требуху сложив у лап.
Всем казалось: голод победили,
Рядом пёс нашёл съедобный клад-
Овощные мирные наделы,
Что колхозник не успел убрать.
Кочаны капусты были целы.
Для голодных - неба благодать.

Зайцы воровали. Пёс в засаде-
Гнал и догонял своих врагов.
В эту зиму выжили в блокаде,
Сытые среди немых снегов.
Но весною пёс к крыльцу вернулся,
Миной искалеченный, дополз.
Носом чёрным в чью-то руку ткнулся,
И смотрел на капли женских слёз.
Плакали шестнадцать душ спасённых,
Господа молили об одном,
Чтобы ожил карий взгляд бездонный,
Друг здоровым воротился в дом…

Не случилось… Умер поздно ночью,
Напоследок глубоко вздохнув.
Пёс могилу заслужил не волчью:
Людям лапу дружбы протянул. 
Хоронили домом под сосною,
Пили на помин морковный чай…
Сколько лет прошло, Трезор со мною.
О тебе я помню, друг мой, знай.

Наш поклон от жителей блокадных,
Благодарных бесконечно псу.
На его могилке аккуратно
Кто-то вывел:  «Лучшему бойцу»…