Он

Он был не такой. Не такой, как все. И она влюбилась, затаилась.
Легкомысленные розово-охристые бабочки в животе тщетно просились полетать. Рука дрогнула, но выход им все-таки прикрыла. Не время. Не спугнуть бы. Кого? Чего? сама не знала, и сердце в смятении оставалось.

К родителям повезла. Смотрины лишними не бывают. Очень хотелось услышать папино одобрение.

Зима снегом и морозом укрыла в колено. Солнце баловалось, бросая брызги лучей по заиндевевшим веткам сосен, хрусткой дороге и слипшимся ресницам. Даже бабочки притихли, боясь выдать себя жарким дыханием.

Гулять пошли в самый низ крутой горы дачного массива, среди сосен, подпирающих небо, молчаливых сугробов и одинокого эха. И никого не надо было. Собой заполнили весь мир.

И вдруг посреди тишины, черное на белом, непонятно откуда, мальчишка лет пяти, застрявший в снегу. Сколько он там сидел, бог его знает. Мокрый, замерзший, потерянный. Господи!

Вытянули его, растормошили.

Он стащил с маленьких пяток валенки, вытряхнул снег. Растер малышу щеки и нос, зажал ножки в ладонях и стал дышать на них. Грел своим горячим дыханием, прижимая к себе сопящее сопливое тельце. И все вокруг таяло и розовело.

...

Зачарованная этой картиной, я вдруг отчетливо поняла, что безумно хочу родить ему детей. Чтобы у них было такое же теплое детство в надежных ладонях. И никаких границ любви и нежности.

И все остальные факторы вдруг потеряли значение.

Мне нужен был он и его трепетное отношение к нашему совместному будущему детству.

-Пап, я замуж выхожу!