день памяти варлама шаламова

я не автор                ьДень памяти Варлама Шаламова.
января 17, 2023
 
р
                Ал.Свир
т
          

                Январь. Достать чернил и плакать...

 

                Варла;м Ти;хонович Шала;мов (5 [18] июня 1907[комм. 1], Вологда,, Российская   империя - 17января 1982, Москва, СССР) - русский советский прозаик и поэт, наиболее известный как автор цикла рассказов и очерков «Колымские рассказы», повествующего о жизни заключённых советских исправительно-трудовых лагерей в 1930—1950-е годы.



            Его убили. Дважды. Оба раза в январе – 12 января 1937-го в дверь его московской квартиры постучали. Он открыл. Его арестовали, наскоро судили, и не пристрелили в подвале Лубянки или Бутырки, а отправили на медленную смерть – на Колыму. Двадцать лет в общей сложности провел великий страдалец Варлам Шаламов в страшных лагерях. Вышел, выжил, вернулся в Подмосковье, потом в Москву, снова к письменному столу, и еще двадцать лет писал о том, что увидел и пережил. На каждый год пытки – по году писательства. На каждый день – день.

            А потом снова в январе в его дверь вошли. Уже без стука. Комната 244 в Доме престарелых у метро «Планерная» на окраине Москвы не запиралась. Его объявили психбольным, и из «Пансионата для ветеранов труда», как официально назывался его последний приют, числа 13-14-го января 1982 года перевезли в психушку. Голого. По морозу. Три дня он задыхался в агонии и 17-го января сердце его остановилось.

            Страна и власть сделали все, что могли, для того, чтобы уничтожить его. Все, что было в арсенале средств, государство бросило на борьбу с этим рослым мужчиной с ярко синими глазами – армия и ее внутренние войска, охранявшие лагеря и тюрьмы, беззаконие закона, КГБ и отряды стукачей, и ничего у них не получилось. Он остался свободным, независимым, мятежным духом. И написал о них все, что знал, да так, что нет у них столько своей чёрной крови, чтобы смыть «поэта праведную кровь»... Всё, что удалось огромному неповоротливому государственному аппарату – это уничтожить физически измученное старческое тело. С победой тебя, СССР.

            Сколько бы раз я не слышала, что что-то сделано «системой», столько я стараюсь разглядеть за этим безликим словом лицо. В случае с Варламом Шаламовым мне удалось пройти дальше и глубже: я встречалась с лицом системы, снимала его, этого «друга народа», и хоть пленку украли из монтажной, и я полагаю, что знаю, кто, по прошествии двадцати лет я помню этого человека. Рука спотыкается писать «человек», но – увы – скудость языка не знает синонима для описания этих чудовищ. В.Шаламов описывал их, создавая образ. Откройте «Колымские рассказы», прочтите о вохрах, блатарях и «суках». Это был он – я знаю его фамилию. Он сидел за столом в кабинете директора «Дома ветеранов». И сложенные в замок его крепкие крестьянские руки с наколкой на каждом пальце притягивали так, что трудно было оторвать глаз...

            В 1990 я взялась пройти трассу и восстановить, КАК система уничтожала писателя. Без Дантеса и Мартынова, без декораций Черной речки и Машука, без кибиток, крылаток, дуэльных пистолетов и секундантов. Исследовать, как выглядит пролетарский опрощенный вариант вечного на Руси убийства поэта.

            Кто вывел Варлама Шаламова их его коммуналки в центре Москвы, где он мешал соседям, - до сего дня покрыто туманом. Хотя, известно, что это были две женщины. Якобы, из Союза писателей. Они привезли его в «Дом ветеранов». С медсестрой, которая приняла его, похожего на бомжа – грязного и заросшего, я тоже говорила. И эта пленка сохранилась. Милая женщина, кроткая и сострадательная, она невероятно смущалась, когда я спросила ее, было ли что-нибудь, свидетельствующее о том, что перед ней великий русский писатель, пока она мыла и «обрабатывала» его.

            - Нет, что вы, об этом  даже речи быть не могло! – с неподдельной искренностью сказала она. И добавила, что он «приборами не пользовался... и компот и суп пил из миски, не мог спать на белье – мял, комкал его... речь нарушена».

            Это всё было правда, но не вся правда.

             Его нашли друзья в этом страшном «Доме». И навещали до последнего дня. И записали за ним еще книгу стихов... Его нашла еще слава – там же. Пен-клуб Франции присудил В.Шаламову в 1981 году премию за его прозу, и иностранные корреспонденты, расквартированые в Москве, ринулись на поиски героя. И нашли его в этом гадюшнике, пропахшем мочой и преисподней. Я была там, нюхала, когда снимала директора в наколках.

            - Никакое КГБ за ним не следило, - с презрением сказал директор. – Кому он был нужен? Это я сам позвонил в КГБ и попросил, чтоб меня оградили от этих посетителей.

            Главное, что не понравилось ему в визитерах – даже не то, что они выражали ему недовольство тем, в каких условиях содержится гений, а то, что они ВСЕ!!!! – были «лица еврейской национальности».

            Если он еще жив – передаю ему мое глубочайшее сочувствие. Действительно, странно, что ложа иностранной прессы в Москве не нашла других знатоков русского языка, кроме евреев. Прислали бы француза и, глядишь, пожил бы еще Шаламов какое-то время. Но урка устал. КГБ пришло ему на помощь. Сообща они состряпали дело, соблюдя все формальности: провели освидетельствование обитателя «Дома ветеранов» Варлама Шаламова, признали его безумным, и предписали ему перевод в закрытую для визитеров психушку. Куда и доставили.

            Для тех, кто не знает или забыл – напомню, что в любом казеном заведении ты облачен в казеную пижаму, которая на учете у директора. А потому – пижаму «Дома ветеранов» с В.Шаламова сняли, а пижаму психушки – надели только, когда привезли. А в пути – заплутали: январь, метель. Молодому, здоровому, крепкому поездка нагишом в январе не по силам, а обмороженному старику – верная смерть.Чего и хотела страна с января 1937-го...  Даже странно, что он еще прожил целых 72 часа.

            Я нашла тех, кто прошел в том январе за ним след в след. Хрупкая женщина Лена Хинкис-Захарова в 1992-ом приехала со мной в тот самый Диспансер психохроников и рассказала, как приняла последний выдох В.Шаламова.

            Татьяна Уманская, которая была с ней, пыталась осадить меня.

            - Я думаю, его намеренно никто не простужал, - сказала она. - Просто об этом никто не думал. Его нужно было убрать с глаз долой, и его убрали... Приближалось 75-летие Шаламова. Была опубликована в одном журнале большая подборка его стихов. Стихов человека, объявленного безумным. Администрация пансионата на «Планерной» хотела от него избавиться...

            Готова согласиться. Бездарность, как не преднамеренное убийство отличается от намеренного. Спасибо.

 

            - Когда я приехала, - рассказывала Лена, - сюда было очень трудно попасть. Был выходной день, администрации не было, был только дежурный врач, с которым мне удалось поговорить, и который, к моему большому удивлению, проявил сочувствие. Я аргументировала это тем, что я сама врач. Короче говоря, нас пустили и провели в палату. Была санитарка, которая нас провела, и мы обнаружили его в шестиместной палате. Он был уже в агонии. Без сознания. Какие-то элементы сознания еще были, но это было не ясное сознание безусловно. Уверенности, что он меня узнал, у меня нет. Прожил он на моих глазах несколько часов. По моей просьбе мне был вручен шприц со строфантином и я сама сделала ему инъекцию. Больше для очистки совести, потому что он был уже в агонии. Смерть наступила через несколько часов, была констатирована, запись об этом была сделана... Дальше я поинтересовалась у доктора, как мне быть... Речь шла о похоронах. Я спросила, как это обычно у них бывает. Доктор сказал, что тела забирают в морг, и на основанииего паспорта, можно получить свидетельство о смерти на гербовой бумаге... Он был сыном священника, крещеным человеком, и вопрос о том, был ли он верующим, и в какой степени, не имел значения. Он не был практикующим христианином, это точно. У него есть богоборчесике стихи, и есть стихи религиозного человека. Это его личное дело, его и Бога... Главное – он был сын священника, крещен, а значит мог быть отпет. И мы решили, что он будет отпет...

            - Если бы вы не пришли, не нашли его в воскресенье, не взяли бы всё это на себя, а он умер бы просто, как обыкновенный одинокий человек, мы бы сегодня нашли его могилу? – спросила я Лену, сидя в кабинете нынешнего директора Диспансера.

            - Конечно, не нашли бы, - ответила директор Б.С. – Его кремировали бы и похоронили бы в общей могиле одиноких психохроников.

            - Это чудо, что он избежал такой гибели гурьбой и гуртом, - сказала Лена. – Ямы там (на Колыме – А.С.) и братской могилы здесь. Это просто чудо...

                Я сняла этот материал для телепрограммы «Совершенно секретно» в 1992 году, когда мы с Артемом Боровиком создали ее в первый, и как оказалось, последний год свободного телевидения России. Цитирую по сохранившейся у меня пленке. 

Может быть видео откроется

 

я не автор