Последний Кошмар 1997. Финал. Полная версия

ПОСЛЕДНИЙ КОШМАР 1997

Вторая редакция

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ОНА МИЛАШКА


О.

Декабрь 1994


- УЙДИ! - Олег не просто кричал, он вопил во все горло.

- Олег, открой дверь, открой дверь! – мать не сбавляла оборотов в плане криков.

К ванной подбежал отец.

- Да подожди ты, как он тебе откроет! – проорал он.

- Но как-то же он закрыл! – с напором ответила мать.

Крики из ванной не прекращались. Отец забежал на кухню, схватил кухонный нож, вернулся, вставил его в дверную щель обклеенной красной двери, поднажал. Замок не поддавался. Отец не сдался и продолжил напористо выламывать дверь.

-НЕТ! – отдавалось во всех комнатах из ванной.

В конце концов отец вынул нож, и начал со всей дури бить по дверной ручке. Она с гулким стуком соскочила и покатилась в коридор. Стрелка всё также протяжно завывала в зале. Мать и отец распахнули дверь. Олег лежал на полу и вопил, вытаращив в потолок от ужаса глаза. Над ним сверху нависли отец, мать, тетя Вика, бабушка и дед.

- Господи, да поднимите его уже! – проорал дед.

Отец склонился над Олегом, тот дико бился словно в истерике, правая рука интенсивно хватала кистью воздух. Отец схватил его за руку.

- Олег, Олег! Сынок! – громко обратился к нему отец.

- ОНА СЛОМАЛАСЬ, ОНА СЛОМАЛАСЬ! РУКА СЛОМАЛАСЬ! – орал Олег.

Олег видел ЕЕ перед собой. Густая тень с диким скрежетом уже почти накрыла его собой, пришедшая издалека. И тут появились белые светящиеся руки и выхватили его из той будки с желто-белыми стенами.

- Папа, папа… - голос Олега затих, и он заплакал.

Вся семья столпилась вокруг него. Стрелка подбежала и начала протяжно скулить. Дед схватил ее и завел в дверь ближайшего туалета.

- Он…голос сказал…голос сказал… - Олег продолжал бредить.

- Что сказал? – спросил отец.

Олег какое-то время молча лежал и таращился по сторонам. На его бледном лбу выступил пот.

- Что ОНА съест мою руку.

Олега вырвало.
1.

Ноябрь 2024


Олегу не снились кошмары с 1997-го года.

Сейчас на дворе заканчивался 2024-й, Олегу нездоровилось - не сказать, чтобы старые кошмары прям дали о себе знать. Лишь воспоминания о кошмарах. Приглушенные, словно ветер, завывающий в щелях старой хрущевки. Не более.

Не было ничего уникального в кошмарах Олега. Просто неясное нечто навещало его в детстве и также внезапно уходило. Но уникальность была в том, что в один день они просто внезапно прекратились. Олег даже помнил этот день. Это было в конце июля 1997-го.

Сейчас Олег лежал в задумчивых думах в темноте на своем тощем потертом диване. Неясный свет медленно, как насекомое, полз по потолку и ближайшей голой стене. За окном мерцало бледноватое свечение от фонарей, ветер слегка завывал в вентиляции, в остальном все было тихо. Но все же что-то заставило Олега навострить свое чутье. Было что-то еще. И оно приближалось…

Оно приближалось…

…но это невозможно…

…За окном медленно проползла машина, и остановилась у соседнего дома. Олег встал с дивана и уставился в окно на внутренний двор.

Двор квадратной формы выглядел как будто слабым и зажатым со стороны всех окружавших его четырех домов. Такие дворы были в моду в 90-е годы, но удивительно всё же, что они остались в неприкосновенности на фоне различных застроек современности.

Подъездная дорожка тянулась из-за ближайшего левого угла аккурат к потрепанной советской высотке - дому Олега, и виднелась с левой стороны от окон его съемной квартиры. Глубокие следы мощных шин были полны свежей ноябрьской грязи вперемешку со снегом. Удивительно, как кому-то из соседей так срочно понадобился именно этот двор, чтобы заезжать на своем гоночном джипе со стороны Красного проспекта. Путь во двор был не создан для машин подобного типа. Дорожка представляла из себя въезд вверх по склону от Красного проспекта во внутренний двор дома, на склоне и стоял этот вытянутый дом, и гоночный джип взбирался по нему, словно прирученное и навьюченное всем чем только можно, животное в рабстве. Не сказать, чтобы остальные машины так не делали, но джипу это давалось куда сложнее, при этом до ближайшей автостоянки была пара остановок в сторону площади Калинина. Это если не считать подземной дорогой парковки, вход в которую сделали в недавно застроенной высотке на Гагаринской. Но видимо королю автопробегов выбирать не приходится, и водитель джипа отдался этому чувству внутреннего совершенства, что он король мира, покоряющий горную вершину. Двор, естественно, он считал своей собственностью, как представлял Олег. И его гулкие заезды всегда угадывались заранее, и Олег их не мог не заметить.

Джип припарковался, из него вышел на вид тучный бычок с короткой стрижкой рыжих волос в черной куртке и стал выгружать из багажника сумки, набранные из ближайшего закупного оптового магазина. Из музыкального аппарата его тачки играли приглушенные, но различимые слова:

«Что-то случится
Вы чувствуете это в воздухе?
Это может быть страх
Это везде»
 
Олега это немного бесило - многочисленные автомобили производили достаточно много раздражающего шума. Суета, которая даже по ночам давала о себе знать, да и не сказать, чтобы последние ночи были уж такими особенными и спокойными в принципе…

Вскинув руки вверх и потянувшись, словно пытаясь согнать с себя наваждение, Олег прошелся по залу и бухнулся на диван, продолжив свое любимое занятие - сверлить взглядом стенку.

Олегу давно не снились кошмары, но участились странные настроения. С каждой ночью он все больше ощущал неясное беспокойство, какое-то внутреннее напряжение, оно напоминало этот сквозняк из вентиляции, словно по ней полз какой-то чужой монстр. Но к этому как раз Олег относился спокойно. Ему бы приглянулась идея монстра, ползущего меж проводов и труб советского дома, к его спальне, это как раз его не пугало, а успокаивало, словно старая байка из детства. Олега пугала перспектива, что за этим всем – за монстром, за завываниями ветра, есть действительно ЧТО-ТО ЕЩЕ, и эта неизвестность заставляла его кожу покрываться бегающими мурашками. Олег последнее время чувствовал, что что-то не совсем в порядке, а что именно, еще надо было ему собраться с силами да выяснить.

«Пламя — это желание
Горит на улице
Знай, что он ударит
Опять и опять»

Мысли Олега полетели вслед за словами все еще звеневшей снаружи песни. Видимо, бык вернулся, чтобы что-то забрать из «пуленепробиваемой волшебной» тачки.

«…вернуть и забрать, унести за собой…»

2.

Май 1997

Старая, с красным и кое-где потрескавшимся кирпичом, будка высотой в два стандартных гаража, казалось, была открыта всем ветрам. «Смотря» угловой стороной на холодную прибрежную часть Оби, будка стояла в копне торчащих вразнобой кустов и как бы выделялась на фоне отдаленных домов и прибрежного пирса. Она скорее всего, по мнению Леры, напоминала выпирающий гнилой зуб, который прорезал холм, а кусты были зубной плесенью. Существует ли на самом деле зубная плесень, Лера не хотела особо задумываться в данный момент. Представив себе зубную плесень, Лера усмехнулась и еще раз подбросила в воздух зеленую резиновую игрушку в форме звездочки.

Лера, аккуратно одетая девочка с каштановыми прямыми волосами, сидела на самом краю красной будки, и монотонно болтала ногами. Раскусывая очередной чупа-чупс, она невозмутимо серьезно глядела в сторону пирса. Да, купающихся сейчас не наберешься, да и кому, если начистоту, они будут нужны в летний сезон кроме как самим себе. Лучше бы этот пляж здесь вечно пустовал, пускай бы он совсем зарос зеленью, зато было бы не так обидно. Всяко лучше, чем толпы копошащихся муравьев, орущих словно шимпанзе, резвящихся в блестящих каплях, голодные и счастливые.

Счастливые, как же. Лера представила, как она идет мимо лежащей толпы, которую запекает нежное июньское солнце, ее обильно и демонстративно тошнит. Да, если бы побережье Оби сотрясла лавина зомби, было бы не так обидно от наступающего лета, заодно все происходящее стало чертовски веселым и многозначительным.

- Эй, Гайка! – внезапно раздался звонкий голос.

Лера невозмутимо уставилась в сторону, откуда раздавался звук. Она явно его ждала. Это ж надо, иметь такой голос, но не соответствовать ему в должной мере. По заросшему примятой травой склону поднимался парень. Он был с вытянутым спортивным телосложением, коротко остриженными светлыми волосами и причесанной вбок челкой. У него был слегка вытянутый нос и ястребиные глаза прятались за темными круглыми очками.

- Я принес по…, - снова обратился к Лере парень.

- Пожрать, - закончила за него Лера.

- Поесть, - сгладил углы парень.

- Ну давай, запрыгивай, ну-ка, соответствуй себе, Вжик, - ответила Лера.

Парень развел руками в стороны, стянул со спины болтающийся рюкзак с надписью крупными желтыми буквами DINO и изображением Тома и Джерри на синем фоне ткани. Он отодвинул молнию и вытащил аккуратно завернутые в пакетик два крупных кекса светло-коричневого цвета.

- Ты от этого не отвертишься, Гайка, я тебя знаю, - наигранно прошелестел голосом мальчик.

- Только ради твоего дедули, - глубоко вздохнула Лера и спрыгнула с будки вниз с приличного расстояния, но на травянистый склон. Вжик, он же Павел, всегда поражался ее способности обратить на себя повышенное внимание своими прыжками. Даже тогда, когда не требовалось. Не то чтобы сам Павел не страдал ерундой, он просто был из более приличной семьи, и показухой занимался только по необходимости, как считал сам. Одно из самых больших достижений, которые он приписывал себе, он почти никому не позволял часто называть себя унизительным «Павел Вжик», и до сих пор смущался, расслыша заветное сочетание слов, или по отдельности, от Леры. Пускай девчонка останется Гайкой, главное, чтоб никаких Чипа и Дейла поблизости с ней не оказывалось. Тогда Павел может спать чуть спокойнее. Он усмехнулся собственным наивным мыслям. Не то, чтобы он постоянно ко всем ревновал ее, он знал, что она не пойдет против Павла, и на то были свои причины. Он был как тигр, внутренне собран, внутренне спокоен, и искренне считал твердую невозмутимость одним из своих лучших качеств. Но к бою всегда готов.

Лера подскочила к Павлу и приложила все усилия, чтобы завладеть кексом. Павел пошел в сопротивление, пусть даже играючи, девчонка все равно не выйдет победителем, но Лера в этой игре уже высоко подняла вверх руку с пиратской добычей.

- Прям как ты любишь, Гайка, - улыбнулся Павел.

Девчонка не будет победителем. Лишь в детских играх ей все дозволено…

- Хватит с меня «Гаек» на сегодня, задница ты толстомордая, - вскинула одну бровь Лера.

Павел засмеялся, Лера слегка улыбнулась. Они сели на ближайший бетонный блок и стали уплетать по кексу.

- У нас сегодня насыщенный день, мышка, - начал Павел. – Народ требует продолжения, я им наглядным примером обрисую тему прямо на пляже, они долго этого не забудут. Спасатели Малибу будут нами гордиться.

- Ой, наш бедненький Вжик скучает, видите ли, ему дома не сидится, Вжик хочет бабах, он хочет бултых, - надула губы Лера. – Только не говори, что я тебя не предупреждала.

- Ладно, нам пора, - притворно насупился Павел и потянул Леру за собой.

Дети крепко схватились за руки и пошли прочь от будки, между лежащих среди притоптанной травы бетонных блоков. Начался слегка пологий спуск, усеянный мелкими белыми камешками вперемешку с более крупными серыми. Это подобие тропы было местом неухоженным и зачастую здесь ходили только парочки наподобие Леры и Павла, которым, естественно, было лень идти к мосту и тихо-мирно спускаться по ржавым железным ступеням как какие-нибудь местные старожилы.

Под старожилами Лера подразумевала жителей Бугринской рощи в целом, хотя вслух этого не озвучивала. Ей на самом деле нравилась идея того, что недалеко от их парка обитают деды, она про себя считала их сборищем магов, которые вечно во всем разбираются и всегда подскажут что-то дельное или укажут направление. Прям как в Бесконечной истории. Да, у нее у самой был только младший брат Женя Ленчев, а бабушка с дедом умерли еще когда Лера пешком под стол ходила. Но она искренне испытывала уважение к разного рода старикам, только бомжей игнорировала. По ее мнению, рыночные попрошайки были ей не ровня, и всячески ее бесили. Как, к примеру, Игнат. Лера пыталась гнать от себя ту мысль, что она сама часто попрошайничает, но по-своему.

Лера считала себя бегуном на дальней дистанции. Бегуном от нелегкой судьбы, когда ее фактически оставили подле Жени, да еще и под строгими взглядами предков, Игоря и Оксаны Ленчевых. Лера совсем уже съехала с катушек. Что особенно огорчало ее после всего того, что выпало на долю бедного Жени. А тут еще это никуда не годное дурацкое соглашение, заключенное два месяца назад с Павлом, которое она не должна нарушить. Ну ничего, Лера все еще та самая «озорная девчонка», и однажды она всем обязательно покажет. Конечно же, против родителей никуда не попрешь, это форменное безумие, но и ей всегда хотелось хоть немного воздуха. Лера любила гулять помногу и допоздна, даже в ледяные морозы, и даже во внутреннем дворе дома. Она не хотела думать, что именно за ее озорной дух любительницы приключений, ее родители и родители Павла и приписали дочку к Павлу, чтобы она не распустилась или еще что. Павлу они доверяли, он был обеспеченным. Так что Лера и Павел были парочкой, горячо любящей друг друга парочкой кретинов, обожающих всякую дичь. Лера не считала, что Павел шел ради нее на уступки, она искренне надеялась, что он еще больший кретин. Счастье прям лилось из их чертовых мышиных ушей.   

Сейчас перед Лерой расстилался кусок лесного участка. Бугринская роща протянулась на тридцать гектаров в сторону запада, где располагалась знаменитая лыжная база, и вдоль северо-восточного побережья, забитого различными постройками, там же располагался и знаменитый пирс на пляже, утыканном зонтиками. Это было ухоженное и продуманное место, не лишенное доли обаяния. Так любила повторять Лера Ленчева, обожавшая в далеком детстве, которое было три года назад, с родителями раньше спускаться к Оби.

Дети уже свернули к искрящейся на солнце воде. На Бугринский пляж вела вниз широкая, но ржавая железная лестница, которая многочисленными уступами сбегала прям к песку. Она спускалась к северо-востоку от парка, заросшего елями, соснами, березами. Расположившийся на немаленьком склоне Парк, да и пляж в низине, не производили впечатление как роскошное место отдыха для приезжих, но они были частью одного целого, что чувствовалось в оформлении.

На вопросы о том, будет ли здесь полноценная база отдыха, администрация Парка, главный представитель мэрии города Новосибирска Сеньков Борис Игнатьевич, и заместитель директора Парка Леонид Дмитриевич Протеинов лишь рвано разводили руками. Леонид, мужчина тучный и усатый, состоявший в МАО Новосибирска «Дирекции городских парков», все равно был убежден, что для 1997-го года, времени «великих реформаций» в стране, Парк был готов вполне прилично, хоть до Запада или на худой конец до Москвы ему еще было далеко. Хотя часто сам Борис Игнатьевич признавал, что он одержим идеей развить Парк, но до этой мечты было «как до Китая и Сан-Франциско».

Как думала Лера, Бугринская роща вполне могла называться лучшей частью Кировского района – это при том, что ей не особенно часто доводилось бывать в других достопримечательностях местности. Но считая себя взрослой девушкой, облазившей весь район, Лера часто про себя называла себя знатоком этих мест. Так она любила умничать и перед пятилетним Женей, когда с ним еще все было в порядке. Будучи взрослой и ответственной восьмилетней девушкой, Лера обожала посещать местный пирс, выровненный в форме буквы «Т», и славившийся как место поцелуев, ничем не хуже, чем Тайник на границе «Бугринки» с «Оловозаводом».

Пирс облокачивался на металлические сваи, прочно державшие его вдоль всего района волнореза, а длинная протяженность пирса нисколько не мешала прочной конструкции стыковаться с неизбежно накатывающими волнами Оби, которые беспрепятственно текли себе дальше. Замыкала пирс деревянная пристань, которая своей четырехметровой шириной могла вполне послужить для стыковки судна и сборов груза у причала.

Здесь, на мели, стояли несколько катамаранов. Глядя на них сейчас, Лера невольно улыбнулась новым нахлынувшим воспоминаниям, в том числе с прошлого лета. Но сейчас дела ее бойфренда все равно перевешивали ее собственные виды на это место, и она невольно съежилась от холодной волны ветра.

Когда Лера с Павлом уже спускались по каменному склону, слева от железного моста, тогда вдали показались фигуры. То были не только залежавшиеся в куче песка отчаянные храбрецы, желавшие уже к концу года покрыться шоколадным загаром. На пляже были и те, к кому сейчас шли Павел и Лера.

Несколько разношерстно одетых детей будто разбились на два лагеря и прохаживались вдоль пляжной желтой линии. Пляж здесь был приличный, не сильно маленький, но и не сильно большой, косы на нем не наблюдалось, он был ровный и выверенный, если не считать того пирса, на котором сейчас было от силы два-три человека.

Увидев Павла и Леру, один парень высоко поднял вверх правую руку в знак приветствия и поманил жестом к себе. У парня были короткие темные волосы и открытый лоб без лишних прядей волос. Часть ребят сидели под одним из зонтов, другая часть расположилась в метрах пяти левее под еще парой разноцветных зонтов. Еще пара человек ногами пробовала мокрый песок. Павел и парень встретились в приличном рукопожатии.

-Здарова, Влад, - сказал Павел.

- Привет-привет, - ответил парень по имени Влад. – А мы тут балду пинаем, пока вы прохлаждаетесь. Анька вас разглядела еще на том склоне, пока вы крались там.

Парни усмехнулись.

- Ну что, так-то все с сборе? – поинтересовался Павел.

- Почти, - Влад на мгновение задумался, глядя в сторону пирса на одинокую фигуру. – Ксюшка с Ленкой обещали прийти чуть погодя, но мы можем начать раньше, даже если они припрутся под конец занавеса, ох уж эти девчонки.

Лера закатила глаза и глянула на одинокую фигуру, кидавшую мелкие камушки с пирса. Кроме фигуры по деревянным доскам прохаживалась еще одна взрослая пара, но все трое вроде были не вместе. Лера на мгновение нахмурилась, фигура показалась ей подозрительно знакомой. Павел тоже на мгновение задержался взглядом на пирсе.

- Тогда приступим, - уверенно сказал Павел.

И дети, что были в двух разных лагерях, постепенно столпились в одной точке. Влад посмотрел на парня с копной густых темных волос, стоявшего впереди всех мальчишек в соседней группировке. Видимо, он был ее лидером, как и Влад являлся лидером в своей группе детей.

- Ну что, привет что ли, - настойчиво произнес Влад. – Вадим.

- Привет, - спокойным голосом ответил парень.

Два лидера с неохотой, но уверенно пожали друг другу руки. Лера все украдкой поглядывала на фигуру на пирсе.

- Ну, что, футбол, пацаны, и дамы, - важно произнес Влад.

Дети рассредоточились. Павел и Влад были в своей команде главными игроками, и на них были обращены все глаза от подошедших поглазеть девочек. Вадим был не такой спортивный и стройный, как «люди Влада», но уверенный и достаточно собранный, по внешнему виду. Парни начертили на песке линию, некоторые разложили вдоль линии камушки. Началась игра. Павел вел ход игры достаточно хорошо, держа все внимание окружающих на себе. Девчонки перешептывались и хихикали, Лера была каменная и серьезная. В команде Вадима был высокий блондинистый парень, который давал Павлу фору, но, по правде сказать, он не принадлежал «ни к вашим, ни к нашим». Данила не занимал ни одну сторону, при этом к его совету зачастую прислушивались и Влад, и Вадим, и на то были свои основания.

Когда ход игры сравнялся до значения 3:3, сделали перерыв. Этого Павел и ждал битый час. Он снял майку, и упаковал ее в свой стоявший под зонтиком рюкзак. Затем покосился на сидящую недалеко Леру, и кивнул ей, та ответила выжигающим взглядом. Затем Павел отошел подальше от «футбольного поля», и крадущимся шагом пошел в сторону катамаранов, и пропал из виду.

- А куда это Пашка запропастился? – подал голос один из парней.

Некоторые пожали плечами, устроив перерыв и ожидая скорого продолжения игры. Прошло уже минут двадцать, Павла все не было. Лера встревоженно смотрела по сторонам, фигура на пирсе не думала уходить.

Затем в отдалении раздался рев двигателя. Кое-кто из детей покосился в ту сторону береговой линии, где в сорока метрах на фоне кустов стоял старый дом. Там виднелась точка и она приближалась.

- Глядите, глядите! – закричала Ксюша.

Все стремительно покосились в сторону старого дома. Издалека, все быстрее вырастая в размерах, мчался мотоцикл, и им управлял Павел. Он радостно орал, ветер взвихрил его челку. Мотоцикл пересек береговую линию, развернулся и заехал на каменную горку. Павел приглушил двигатель и приготовился.

- Эй, черт, ты что удумал, а? – заорал Влад.

Павел улыбнулся, глубоко нервно вдохнул воздух, завел двигатель и мотоцикл помчался со склона вниз.

- Он едет прямо к пирсу! О боже, девочки, я не могу! – запищала Лена.

Дети встревоженно столпились на берегу. Павел как ни в чем не бывало ехал прям на пирс.

- Он не посмеет? – нервно подал голос Влад.

- Он уже посмел, - сухо ответила ему Лера.

- КАТОМЧИН! КАТОМЧИН! ПАШКА! – орал Влад.

- Снегири, герои, погляди, словно капля крови на груди! – слова песни звонко вырывались из Пашки Катомчина, ничто его уже не остановит.

Мотоцикл мчался, как разъяренный бык, которому наконец позволили выйти и подышать свежим воздухом. Семейная пара, прохаживающаяся по пирсу, замерла и отскочила в сторону. Но у Пашки все было рассчитано. Сейчас он на бешеной скорости проедет по пирсу, затем резко затормозит, и на самом краю прыгнет в воду. Мешала только фигура, стоящая на букве «Т».

- Эй, ты, парень, с дороги! – рявкнул Павел в сторону фигуры.

Павел уже был готов совершить свой трюк. Лера резко побежала по пирсу вслед за все ускоряющимся мотоциклом. В какой-то момент Павел был счастлив, сердце радостно выскакивало у него из груди. Затем…

Павел быстро понял – что-то не так. Тормоза перестали поддаваться, сначала Павел ошибочно решил, что ему показалось и сильнее нажал на заветную кнопку отбоя. Но это была уже не ошибка.

-Прыгай, дурень! – орал бежавший следом Влад.

Павел понял – обратной дороги уже нет, и на мгновение страх сковал его плечи и легкие. Фигура, стоявшая на краю пирса, не думала уходить и сохраняла странное самообладание. Это успело взбесить Павла и в его мозговых извилинах проскочило мимолетное желание наехать на фигуру. Но край все приближался. Затем…

Все одновременно вскрикнули. Несколько взрослых столпились у пирса. Павел почувствовал, как его голову окатила мощная ледяная струя, затем в его легкие ударила водяная волна. Он погрузился под слой воды, но голова еще была на месте. На его глазах сквозь мутное марево виднелся мотоцикл. Наверное, он все еще продолжал сражаться, но было видно, как этот неугомонный зверь постепенно погружается в водоросли.

Павел всплыл. Лера стояла на краю пирса, еще несколько человек орали, но что-то было не так. Девочка все также была взволнована и косилась на Пашку. Но в том то и дело что всего лишь косилась. Павел разозлился. Он целую неделю убил, готовясь провернуть то, что провернул, а ей хоть бы что.

Но затем он все понял. И понимание сразило его залпом.
Хмурый парень лет восьми стоял недалеко от Леры и смотрел на плескавшиеся прибрежные волны, и на Павла холодным взглядом. Лера была бледнее луны, подумал про себя Павел. Она стояла и боялась напрямую взглянуть на эту тощую фигуру в зеленой кепке, отказывалась принять правду, что это он.

Но это был Он.

Лера медленно, задом, пошла в сторону берега.

- Ты куда? – крикнул Павел. – Стой!

Лера чуть отошла в сторону от своего бултыхающегося избранника, и от фигуры, чтобы еще раз вглядеться в эти холодные глаза. Эти глаза. Не выражавшие у нее ничего кроме ужаса и страха.

Глаза Олега.


3.

Июль 1996

- Пошли! – не слишком тихо сказал Олег Девяткин.
 
Они решили сделать это ранним утром.

Двери жилого дома по адресу Оловозаводская 1/2 не запирались на ночь, как и в любой стандартной девятиэтажке подобного панельного типа.

Сеть этих домов развернулась в южной части Северо-Чемского жилого массива на остановке Бугринская роща, и дом 1/2 не был исключением. Белый, красивый, и массивный, идеально ровный. Напоминавший гигантский Титаник у причала – он будто стоял на пристани и был открыт всем ветрам, выпирал на фоне трамвайной линии, которая заканчивалась здесь тупиком, и более низкими трехэтажными домами, слепленными немцами в годы Второй мировой войны. Этот «тупик» выглядел длинным и широким, отсюда открывался вид как на трамвайную остановку, так и на «тот самый» дом 1\2. Благоухающее место для жилья, как сказали бы местные деды, здесь даже трубным дымом не пахнет.

Массивные двери во всех десяти подъездах этого всегда гордого дома 1/2 всего лишь захлопывались плотно, насколько это возможно, хотя по ночам чаще всего можно было встретить гуляющую компаниями молодежь. Приятно одетую, в джинсы и джинсовые куртки, да и то не все. Обычно они шли на деревянные лавочки, которые рядком стояли вдоль всего дома, через несколько пролетов каждая. У любой местной компашки была «своя беседка» – для некоторых это были карусели во внутреннем дворе дома. Для других Мост возле школы №192 на Чигорина 8, опять же, за домом через несколько переулков отсюда. Для других Тайник возле Бункера и Оловозавода. Что приятного было в Бугринской роще – всегда было куда пойти, если, конечно, повезет не нарваться на местные неприятности. Хочешь – иди к гряде киосков за горячительным, что на трамвайной остановке, покупай полный запас «Жигулей» и побольше «Ruffles» с курицей, и ночь будет тянуться вечно. Обычно там стояли рыночные лавчонки с любимой Олеговой наворованной жвачкой, но на ночь их свернули.

Сегодня одна из местных компашек, вооружившись магнитофоном, парой бутылок крепкого для каждого, продемонстрировала свою заинтересованность ночным образом жизни, и проорала пол ночи сначала на заднем дворе, затем весело прошла через разделяющую арку в центре дома и задержалась возле «средней» деревянной лавочки. Они и ухом не повели, когда одна из дверей самого правого крайнего десятого подъезда чуть приоткрылась, и оттуда, крадучись, выскочили четыре детских тени. На дворе было шесть утра.

Если бы хоть один из группки молодежи заинтересовался движением в той части дома, то только посмеялся бы – пивные сигналы явно задержались в мозговых извилинах и не особо стремились отпускать своего носителя, воспитывая животное начало. Наверное, они приняли бы крадущихся из подъезда ребят за отчаянных школьников, которые только-только отъелись у бабки хлебом с малиновым вареньем и спешат по всем известным делам – в переулках пыль глотать. Ведь какие тут еще могут быть дела. И то, что сегодня воскресенье, а ребята в это время без сопровождающих родителей, молодежь вовсе не смущало в теперешнем состоянии. Лишь звучавший с магнитофона заунывный «Depeche Mode» был сейчас важен, как раз взявший нужную волну и разогревавший место стоянки.

-Эй, детвора, забегайте на вечеринку, - проорал один из самых крепких с виду парней со светлыми волосами.

Четверо теней приостановились, одна из них надолго уставилась на лавку, но лица едва-едва проглядывались, лишь кепка на одном мальчике из детворы.

- Эй, малой, а что, взрослых не уважаешь, да? - опять подал голос светлый.

- Да Колян, пусть себе бегут, нам больше останется, - просипел белобрысый, самый хилый из компашки.

Четыре мальчишеских тени еще на пару секунд задержались, а в целом даже ухом не повели – они уже были готовы, цель ждала их впереди, они уже давно переступили ту черту, после которой нет возврата, все было предрешено. Давно. Еще много лет назад. И Олег это ЗНАЛ за всех них…
Мальчишеские тени прошли вдоль окон прилегающей к дому низкой, в три этажа, достройки дома, в которой располагалась местная аптека. Вода, капавшая из свисающих с постройки труб, так и продолжила заливать ручьями уже пресытившийся асфальт, как и на протяжении всего долбанного июля. Тени ребят уже прошли под окнами третьего этажа – балкон квартиры Саши Рыжова нависал как раз над входом в аптеку, с торца дома, ребята шли туда, но им надо было пройти еще дальше. Они не рискнули проходить через арку сквозь центральную часть дома – слишком много лишних ушей, даже баба Даня смогла бы прочесть «они что-то задумали» в том, как ребята движутся. А двигались они неестественно, но упрямо и целеустремленно.

Ребята прошли торец дома, мимо аптеки, и уже шли по асфальтированной дорожке, которая пролегала с правой стороны от дома и разветвлялась – часть дорожки шла дальше к школе и футбольному полю, а часть сворачивала через другую арку дома, уводя все в тот же внутренний двор. Олег на мгновение задержался, видя в этой развилке не самый добрый знак – это было место упокоения того парня, он мог еще жить да жить, но его неугомонный велосипед без тормозов явно был не согласен с владельцем. История была настолько трагичной, что добавлять к ней или что-то озвучивать сверх меры Олег сейчас не собирался. Его выдал лишь странный блеск в глазах. Возник и сразу потух. Он оглянулся на ребят – Даня стоял ближе всех, вооруженный своей осанкой и фирменным скептичным взглядом. Пашка «Павлин» чуть подальше и щурился на Олега, на его плечах все тот же дебильный недавно купленный рюкзак с Томом и Джерри. Да, некоторые родители бывают уж слишком щедры, даже если ваш ребеночек смазливый козел. Замыкала шествие мелкая девчонка с каштановыми волосами – Олег ее не знал, даже по имени, но спрашивать вслух не решился.

-Ну и долго мы будем думки думать? – поинтересовался Пашка. – У нас плотный график, в отличие от Одаренных.

Девчонка прыснула от смеха и постаралась это скрыть. Олег внутренне насупился. Даня был невозмутим, но как будто внимательно вглядывался в Олега. При мысли, что он пронзает его душу насквозь, Олег невесело усмехнулся.

- Холодно, блин, - тихо протянул Данила. – А Влада пока нет.

- Будет, - ответил Павел.

У каждого в глубине души было понимание – здесь морозит жопу. И что Влада пока нет. Олега бесило по большей части равнодушие на лицах его сопровождающих, но одновременно и радовало – пускай он один будет хранителем той истории про сумасшедшую тачку и парня на велосипеде. Пускай это уже было так давно и уже так неважно, чтобы вспоминать об этом сегодня. Но Олега радовало, что они хоть чего-то не знают. Да, пусть Павлин на словах будет главным, Олег успокоил своего внутреннего монстра, рвавшегося наружу. Олег все равно лучше их всех вместе взятых. Он тот самый искатель приключений, в отличие от местного отребья. И никакая рука ему ни помеха. Олег мельком взглянул на свою правую кисть, постарался незаметно сжать ее – хвала Богам, пальцы двигаются. Подумаешь, рука. Эти кретины врачи могут найти все что угодно.

А еще именно сегодня эти ребята кое-что вспомнили…

Невольно, конечно, но каждый вспомнил что-то свое, неприятное. Даня подумал о недавной умершей собаке в частном секторе. Пашка про своего простывшего дедулю, которому бы еще жить да жить и не хворать. А о чем подумала девчонка, сложно было сказать, она не могла это осознать и признаться в этой правде себе. А Олег подумал лишь о том, чтобы Павлин сам не простыл и чтоб даже не смел стоять близко от него, Олег боялся заразиться старческой простудой.

- Ну, раз у всех все нормально, тогда я рад, идем дальше. - Олег улыбнулся своей, как он считал, белоснежной улыбкой.

Олег, видя замешательства на лицах сопровождающих, не опустил беспечную улыбку, а словно еще больше ее на себя натянул, не самую естественную и приятную улыбку. Любое неудовольствие со стороны кого-либо в тайне радовало Олега, он сразу чувствовал нарастающее внутреннее превосходство над другими людьми.

- Ну что, мои юные воины, это вам не шуточки, назад дорога нам закрыта, па-пампам, - важно протараторил Олег и гордо сдвинул на лоб свою зеленую кепку. На нем также была надета майка с нарисованным на ней корабельным рулем. Олег – пират, и он проведет это отребье тайными тропами к избавлению.

Для начала «пират» еще раз на всякий случай покосился на окна квартиры на седьмом этаже – свет не горел. Олег вздохнул с облегчением. Впереди, из-за арки вдруг выскочила мелкая тень. Увеличившись, она превратилась в маленького мальчика лет пяти, в белых шортах и коричневой в полоску майке. Девочка вскрикнула и удивленно вытаращилась.

- Женька… - выдохнула она.

-Пам-пам! – важно протараторил Олег, словно распевая гимн. – Вот финальная часть моего плана.

Олег раскинул руки.

– Аплодисменты мне, дамы и господа, аплодисменты, - продолжил свою тираду Олег.

Маленький светленький Женя нахмурился и надул губки. Девочка тут же подбежала к брату и обняла мальчика, он был гораздо меньше ее. Данька и Пашка лишь сухо переглянулись.

- Откуда ты взялся, Женька? – удивленная Лера чуть не вскипела. – Ты как из квартиры выскочил?

- Я, я не спал, я просто, мы так решили, что я догоню Олега позже, - тихо протянул Женя.

Олег на мгновение задумался, может он сделал что-то не то, но зародившаяся было спасительная мысль быстро потонула в его неугомонных мозгах. Да, он с Женей все обсудил. Да, он потащит мальчика за собой до конца их предприятия и научит свободной жизни пирата. Женька все равно еще слишком маленький, чтобы понимать, так пускай вкусит запах свободы как можно в более юном возрасте.

А взрослые и врачи никому не указ.

Он считал себя правым, и больше ничего не имело значения. Особенно в такие ответственные моменты, как Великий Сегодняшний День Археологических Раскопок. Олег считал, что вся его жизнь вела к этому моменту, и сегодня он обязательно покажет себя героем. А мысли этих мальчишек так, всего лишь мысли. Подумаешь, кто что о нем подумает, они не понимают Великого Замысла того, что у Олега в голове. Только он думает оригинальнее остальных, чтобы надолго впускать в себя мысли о малейших сомнениях.

Лера гневно посмотрела на Пашку.

- Что…он…себе позволяет, - медленно протянула она.

Вопрос явно предназначался Олегу, но она лишь косо посмотрела на него, не удостоив его прямым взглядом. Лера его не знала. Он вызывал у Леры смесь чувств, как нечто необъяснимое, словно перед ней стоял пришелец из космоса.

- Не знаю, - ответил Павел. – Влад ничего мне не говорил.

- Я, прости, мы не знакомы, но я сам так решил, - гордо ответил Олег, в упор смотря на Леру.

Каменная Лера молчала.

- То есть, я, конечно, понимаю, у Гениев свой план на все случаи жизни, но так дела не делаются, брат, - ответил Павел. – И давно вы в сговоре?

- Ну, в прошлую пятницу с Женькой все решили, - ответил Олег.

- Да, а то детям в песочнице не сидится, - начал Павел.

- Женя вполне ответственный, - протянул Олег.

- Он да, - сказал Павел, — это я про тебя.

Все, кроме каменной Леры и Олега, весело засмеялись. Гневный монстр внутри Олега на мгновение подал признаки жизни и затих.

- Ну да, ну да, давайте уже поторапливаться, а то скоро рассветет и нас хватятся, - Олег явно не был доволен ходом разговора.

Гордую спесь с Олега как метлой стряхнуло. Теперь идя впереди компашки, он еще раз оглянулся на дом 1/2 и на мгновение мысль его задержалась на Малыше. Олегу было так жаль, что Малыш сейчас был не с Павлом. Мало того, Олег еще больше жалел, что этот любвеобильный черно-белый корги-дворняга ему не принадлежал. Втайне Олег был раздосадован, что не он подобрал Малыша у дверей щенком и что не он жил на пятом этаже. В Олеге вскипела черная зависть и тут же Олег ее заглушил. Малыш бы сейчас пригодился.

- Я никуда не пойду, - Лера встала на месте, крепко держа брата за руку. – Только не с ним.

Никто так и не понял, кого Лера имела ввиду.

- Да ладно тебе, мышка, сейчас быстро сгоняем, зачем бегать туда-сюда, так нас быстрее хватятся, - важно выговорил Павел. – Пусть Этот насмотрится, и мы быстро-быстро назад.

Хотя втайне Пашка хотел сам скорее заглянуть в этот дурацкий Ящик.

- Ну ты у меня свое получишь, если что случится, - Лера сверлила Пашку глазами.

- Ты вообще уверен, что замок откроется? – Павел стрельнул Даню быстрым взглядом.

- А то, брат, мы с Владом их быстро стащили, никто и ухом не повел, - невозмутимо ответил Даня и достал из кармана связку из трех ключей.

- Наверное замки быстро поменяют, - задумчиво протянул Павел. – Эх, Главный, если что пойдет не так, ты сам их вернешь, окей?

- Почему я? - просто спросил Олег.

- Ну ты же Главный. - ввернул ему Павел, - И это была твоя инициатива.

- А, ну да, я главный, - серьезно ответил Олег.

Ребята уже давно прошли сквозь арку во внутренний двор и шли по улице.

- Да что это с вами, ребят, где ваш дух авантюризма, дух приключений, не интересно что ли? – начал по новой Олег.

- А где твой дух? – протянул Данила.

Улица сорок метров шла прямо, по асфальтированной дороге, прокладывая маршрут аккурат между девятиэтажками, и по левую сторону от подъездов Оловозаводской 1/3. Наконец ребята притормозили возле высокой трансформаторной подстанции, возвышавшейся словно белое изваяние надо всем. Вид у нее был сейчас в темноте угрюмее обычного, особенно учитывая, на что ребята решились.

- Ну вот, - пафосно протянул Олег. – Вот конечная цель нашего пути.

Павел скептично подошел к будке и потрогал один из ее белых кирпичей.

- Народ, что-то не светится! – Павел удивленно вытаращился в темноту.

Павел и Лера прыснули.

- Ничего, засветится, по крайней мере светилась же до этого, что сейчас ей помешает, - неопределенно отмахнулся Олег.

- Наверное она чует детские души, детскую плоть, поэтому остановилась в развитии, - продолжил тираду Павел.

Олег подошел к будке. Он ждал этого момента слишком долго, чтобы сейчас все спускать в унитаз, или на шуточки этого Павлина. Он еще раз осмотрел будку – высокая, размером в три гаража, словно три этажа. На «втором этаже» был выступ, а дальше виднелось подобие смотровой вышки – это «третий этаж», и к вышке вела черная лестница. Наверное, рабочим очень надо залазить еще выше, в неизвестность. Олега эта мысль привлекала.

Он вообще любил все, связанное со стройкой, недостроенными зданиями, но особенную его любовь с самого раннего детства вызывали башенные краны. Эта вышка сейчас была не хуже. Прожив всю сознательную восьмилетнюю жизнь на Бугринской роще, Олег осмотрел уже немало строительных площадок, благо гулял он часто, избегая уроков игры на пианино как самого дьявола. Нет, своей родительской привязке к культурной бугринской жизни Олег сопротивлялся изо-всех сил, особенно когда вокруг столько развлечений. Олег не позволит собой командовать. Хотя Бугринка его уже порядком за восемь лет достала, надо было что-то менять, не один же видак Тети Вики до дыр затирать, как бы это было не круто. Сейчас он залезет в этот Ящик Пандоры, а музыке его Тетя Оксана потом дома научит, это гораздо лучше, Олег это знал. У него будет еще много времени, много лет на все, он все успеет.

- Ну что, открываем? – Павел нервно осмотрелся, глянул на соседние окна первого этажа, покосился на Даню. – Влад ни о чем не предупреждал именно тебя?

- Нет, я думал, вы это обсуждали, - ответил Даня. – Светает, Влада ждать – себе вредить. Сделаем поскорее, а он подтянется если что.

Окна Оловозаводской 1/3 затихли, как у спящего чудовища. Но времени оставалось уже меньше, скоро дом очнется. Верхние окна уже едва-едва теплились.
Уж очень долго народ собирался, как бы улизнуть незаметно. Поразительно, порой на мельчайшие глупости человек тратит так много энергии, когда на носу дело невиданной значимости. А в повседневной жизни этого течения времени не всегда замечаешь. Даже поход в детский сад — это каторга длиной в вечность. Но сейчас нельзя было повернуть назад, сейчас или никогда.

Олег притронулся к стене будки, намеренно всем видом показывая, что спешка не для него. Он пафосно, как археолог, потрогал кирпич на ощупь, кивком поманил Женьку за собой, и они пошли вдоль будки. Тем временем Павел с Данилой подошли к тем дверям будки, из трех, в которых виднелся простенький стандартный гаражного типа замок. У остальных дверей был специальный замок – круглая выемка, значит и ключ нужен был соответствующий. Данька вытащил из кармана простенькую связку из трех ключей и начал возиться с «гаражным замком» - он знал, что у него получится. Твердая уверенность и практическое понимание навыков взлома делали свое дело.

Но Олег был уже далеко от понимания этого. Пройдя с Женькой за будку, Олег увидел на уровне второго этажа будки выпирающий балкон, или его подобие – виднелся открытый, черный дверной проем, железные перила и выступающая плита, все вместе они создавали миниатюрный балкон. Снизу к нему не вела никакая лестница, но было несколько деревьев, прислоненных друг к другу и явно занимая чужое пространство друг друга. По деревьям можно было легко залезть к балкону. Олег еще раз покосился назад – кажется, та девочка стояла с Павлом.

- Лезь ты первым, потом я, как придумывали, - прошептал Жене Олег.

- Угу, - не шибко уверенно протянул Женька.

Олег общался с Женей, всячески не подозревая о его сестре, уже давно – месяц или около того. Не то, чтобы у них была тесная дружба, но Олег чувствовал себя в роли учителя, обучающего более юное поколение изысканному ремеслу. Так было и сейчас.

Женя, с виду маленький мальчик, полез по дереву, Олег последовал за ним сзади. Он явно не думал, какая его ждет ответственность, если с мальчиком что-то случится, родных то братьев и сестер у него не было, зато двоюродных по материнской линии хоть отбавляй. Олег вообще старался не думать об ответственности, лишь свобода имела значение.

Проделав длиной в минуту, тянувшуюся вечно, приличное расстояние, Олег осмотрелся. Они с мальчиком карабкались по согнутым деревьям, которые накренившимися стволами тянулись к балкону. Идеально рассчитано, как будто прям для них двоих. Оставалось проделать еще несколько крутых ползков, перелезть через перила и цель их предприятия уже не за горами.

И надо было еще разобраться с тем свечением.
Свечение из будки, за которым Олег наблюдал уже с неделю, сейчас вело себя странно – оно отсутствовало. Но Олег не хотел сейчас, на ходу, с этим разбираться. Тем более, что он не понимает, что это за свечение – но оно приятно манило его.

Олег остановился перед черным проемом на балконе. Женя стоял рядом. Что-то одновременно говорило в нем, что все идет как надо, а другой голос как будто вещал – остановись пока не поздно. И Олег знал, в глубине души, какой голос прав. Но все равно поступил иначе. Он зашел в проем, но впустил вперед себя ребенка.

Глухая темнота окутала их двоих. Пройдя несколько неуверенных шагов, Олег уже не мог разглядеть ни обшарпанных стен, ни хоть каких-то следов рабочей обстановки, ни самого Жени. Не слышно было даже голосов ребят снаружи, и звуков взламываемого замка. Но это все неважно – все равно план с теми пацанами и взломом был запасным. На тот случай, если на балкон не получится пролезть.

Звуки шагов тоже как будто притихли. Уши непривычно заложило.

- Жень? Жень, ты здесь? – начал Олег, но собственный голос как будто потонул во мраке.

Да…, - спустя минуту ответил голос впереди, звучал он иначе, как-то отрешенно. – Я здесь. И она здесь. Со мной.

Олег недоуменно кашлянул и нахмурился, хоть этого никто сейчас не видел. Не видел ли?...

Олег пошарил рукой впереди себя. Кто здесь? Опять эти игры? И где то вчерашнее свечение?

- Я не понимаю тебя, - начал Олег.

- Зато я все понимаю, - внезапно звонко отреагировал Женя. – Ты подставил меня. ОНА сказала. Ты завел меня в эту желтую комнату и бросишь здесь. Я пойду к НЕЙ!

- О чем ты, я не понимаю?! – Олег начал нервничать.

- ОНА сказала, что поможет мне, - начал Женя.

- Не смей никуда ходить, - голос Олега ему самому показался жалким.

И тут что-то изменилось. Нет, свечение не вернулось. Но Олег услышал шум. Он нарастал в отдалении и звучал как будто не здесь, а в каком-то пространстве по соседству. Но Олегу стало страшно – звук показался ему до боли знакомым.

Опять…это опять происходит…

Олег начал паниковать, нервно озираться в потемках.

- Жень, пошли уже…-панические нотки просочились в Олега.

- Я…я не могу, Она не пускает, - голос Жени стал более плаксивыми. – Олег…

- КТО не пускает?! – если бы не текущая ситуация, Олег бы точно взорвался.

- Та женщина… - продолжил Женя. – РИО.

- Кто? – недоуменно спросил Олег. – Я ее не вижу. Опиши…

- У нее белая светящаяся кожа. - начал Женя – Кажется…

И тут Олег увидел. Даже скорее услышал, а потом уже увидел. Дикий скрежещущий звук издали нарастал бешеными темпами и взорвался у Олега в ушах. С каждой секундой было чувство – сейчас еще немного и звук целиком поглотит его. Страшный кошмар из далекого детства всплыл у Олега перед глазами – но это уже был кошмар наяву.

РУКА! РУКА СЛОМАЛАСЬ! ОНА СЛОМАЛАСЬ!

ОНА сказала, что съест мою руку!

Старая рана зажглась в мозгах Олега, стремясь к его сердцу. Правая рука у Олега тут же заныла внезапной болью. А дальше…

Олег увидел ЕЕ.

Черные волосы, острые уши, кажется, зеленые глаза, белое свечение ее кожи (свечение???), накрашенные помадой тонкие губы, улыбающиеся в ослепительной улыбке. И хитрые прищуренные глаза, словно дикие глазные щели стервятника. А еще нос, он был длинный и светящийся, но в тоже время терялся на фоне глаз и красных губ.

-Ж..жень… - голос практически перестал слушаться Олега.

Да? – неожиданно просто спросил Женя.

- Ты где?... – Олег пытался сопротивляться чужой воле.

Олег все еще видел ЕЕ. Но как будто издали, подобно тому скрежещущему шуму. И было в ее облике что-то такое…Олег был уверен – он уже видел ее, но как, но где?...

Она была еще далеко, но быстро росла вместе с шумом.

- Я здесь, - сказал Женя звонко и ясно. – Ее голос убаюкивает…хочется спать…она сказала…она сказала…

- Ч-т-т-о сказала? -спросил Олег.

- Что ОНА съест мою руку – спокойно ответил Женя. – И мозги. И печень. И сердце.

Олега вырвало.


4.

РИО.

Все звуки смолкли. Олег ничего не чувствовал. Ноющая боль в руке как будто затихла. Он попробовал разомкнуть тяжелые глазные веки, но они слушались с трудом. Олега резко посетила мысль и тут же отпустила – в прошлый раз после кошмара (ЕЕ визита), боль в руке лишь усилилась, а теперь…

Теперь, он все еще чувствовал свою руку, свое тело…

Может это из-за…мальчика?

Неужели…

Олег постарался отогнать эту мысль, но та…

(ОНА ПОГЛОТИЛА ЕГО ВМЕСТО ОЛЕГА)

…кричала в нем и не затихала.

- Он проснулся, - холодный голос прозвучал в тишине.

Олег постарался разомкнуть веки. Он лежал на больничной койке, вокруг него были темно-зеленого цвета стены. Олег постарался осмотреться, и увидел лица.

Среди них были его родители, тетя Вика, тетя Оксана.

- Что…где я? – слабо спросил Олег.

Члены его семьи переглянулись.

- Олег, лежи, - постарался начать диалог отец. – Тебе сейчас лучше лежать.

- Я…я не понимаю…что произошло…скажите… - Олег глотал практически каждое слово.

Мать Олега отошла в сторону, пряча мокрые глаза в носовой платок. Тетя Оксана подошла к ней. Внезапно Олег понял, что он хорошо слышит, да не просто хорошо, а любой шум бил по его барабанным перепонкам. Олег весь сжался. Оксана что-то зашептала его матери на ухо, и этот шум яростно сотряс Олега, но было пока не так больно, чтобы вопить.
- ТОТ МАЛЬЧИК, К СОЖАЛЕНИЮ, В КОМЕ! – прозвенел шепот Оксаны. – ОЛЕГУ СЕЙЧАС ЛУЧШЕ НА ЛЮДИ НЕ ПОКАЗЫВАТЬСЯ, ВСЕ ВЕШАЮТ НА НЕГО.

Олег осознал, что шум больше не стихнет.

Продолжение следует…


5.

Маша

Сентябрь 2000


На дворе уже было холоднее некуда. Ветер наполнял сухие листья жгучим предзимним морозом и пускал некоторые из них в полет. Если кто сейчас и задумывался о том, как последние дни сильно штормит погоду, так это Маша.

Казалось бы, обычно сентябрь выглядит иначе – ощущается, как финальный месяц уходящего лета, и последний фронт накануне долгой снежной спячки. Некоторые таким же «оплотом сопротивления» характеризуют и октябрь. Но, во-первых, не каждый октябрь мог похвастаться ламповостью солнечных дней. Во-вторых, день рождения у Маши все же в сентябре, оттого и желание назвать его летним месяцем сильнее. Хотя погода последние пару лет изрядно преподносила различные сюрпризы…

Но что-то уже пошло не по плану. Сейчас, за окном, не утихал танец из примерзших листьев, сугубо зимний, и это было не вовремя. Маша уткнулась лбом в кухонное окошко. Кто бы мог подумать, ведь только сегодня она выбрала этот день, чтобы порадовать себя катанием на скейте, потешить подруг, испробовать новоприобретенное изобретение человечества – главное, как следует с него не бухнуться и удержаться.

Винить в этом было некого. Не набрасываться же на все человечество ради погоды, при всей горячей нелюбви Маши к человечеству как таковому. Но и погоду девочка винить не спешила – погода вызывала у нее более трепетные чувства, и все, что связано с природой.

Маша вздохнула, отошла от окна, осмотрела маленькую кухню. Может этот день сложится и неплохо. Подумаешь, не наделает она пару шишек, зато будет в выигрыше. Надо было только распределить день. Как и учит ее отец. Маша прошлась по кухне, потрогала носик газового чайника, затем пошла в зал. Там было пусто. Бабушка Таня на десять минут отошла к соседке, на той же лестничной площадке. Остается пока сидеть дома. Через окошко виднелся лишь бледный кусок неба.

Что ж, холодный день все еще давал о себе знать, зазывая на улицу не самыми приятными на свете звуками за стенами, а Маша будет рисовать, и ничто ее не остановит. Пройдя к стоящему недалеко от окна дивану, девочка схватила свой набор для рисования со столика для бумаг, упаковку цветных карандашей, пачку листков A4, и принялась за дело. Что у Маши было не отнять, так это дар изображать каракули на исписанных листах бумаги. Проблема была лишь в дисциплине, очень уж трудно было себя заставить каждодневно обмазывать листы «рогульками». Особенно под вечер после школы, когда голова уже хочет на подушку. А если говорить про выходные, то и это было непросто.

Но сейчас Маша упорно погрузилась в сам процесс. Нет провоцирующих факторов в виде родственников, черный как уголь Барсик глядит сновидения в углу в корзине, а за окном почти уже вьюга вьюжная. Девочка открыла упаковку карандашей, достала синий, поразмышляла, отложила синий, взяла желтый и оранжевый. Вчера она с упором, пока не свалилась в сон, рисовала котиков, притом в человеческом обличье, а сейчас ее мозги просто прилипли к той, новой идее. Девочка начала обводить вчерашние черты карандашами, и взяла в руки еще желтый фломастер для эффекта.
 
Обводы получались недурно. В принципе, при упорстве всегда можно проломить стену, Маша знала это. Но проблема была в самой идее, она уже несколько дней не давала девочке покоя. Что-то с ней было не то. На рисунке получалась какая-то странная не то комната, не то богатый зал, весь в оранжевом и желтом свете. И подобие граффити. Но само помещение все же, при обилии ярких цветов, вызывало у девочки тревожное ощущение чего-то непостижимого.

Хорошо еще, что кошмары по ночам не снятся, с замогильными мертвецами, и то одно утешение. Маша поморщилась, но у нее остались спокойные черты лица. Идеи странных рисовашек пришли к ней в голову еще давно, если так подумать, еще летом, и рисовашки не снились ей, они просто пришли. Однажды Маша просто села и стала что-то чертить, в результате ее кропотливых стараний на свет сначала появилась комната, да не простая комната, в ней все было не так. Не придав этому большого значения, Маша надолго забросила рисунок, и однажды просто вспомнила про него, и, не шибко задумываясь, продолжила с того места, на котором начала, ловя чистое необъяснимое вдохновение.

Постепенно комната на рисунке наполнялась деталями. Там была кровать, притом не совсем детская, а со скрипящей пружиной. Маша живо представила, что пружина скрипит. Если так подумать, такие пружины есть и на больничных кроватях. На ней кто-то лежал. Маша долго вглядывалась в черты лежащего, попыталась как следует обвести ему глаза, и тут рука дернулась и глаз лежащего заплыл. Девочка фыркнула, но попыталась выравнять глаз. Да, подумаешь, он стал чуть больше по размерам чем второй. Маша бросила рисунок в сторону. Но спустя день вернулась к нему и стала разукрашивать стены. Если это больница, то как-то депрессивно будет, подумала девочка. И покрасила все в темно-зеленый цвет, так, на всякий случай. Зеленый она любила, как-никак, но это цвет здоровья, кто же, спрашивается, не захочет лежать в больнице с зелеными стенами.

Отдельного внимания удостоился и сам пациент больницы. Как-то он у Маши не шел, она не могла к нему подступиться. Ну, судя по всему, это был мальчик, но какой-то неправильный. У него одна рука получилась не лучше заплывшего глаза – вся вытянутая и как будто перекошенная. В конце концов Маша отложила рисунок и начала следующий.

Вот следующим ее до необычного странным рисунком и оказался тот желтый зал. Он был повсюду исписан надписями и графическими рисунками, но сам зал был как будто приспособлен для чего-то. Словно соткан из чего-то. Маша никогда в реальности раньше не видела подобных залов – где бы она ни была с мамой и папой, нигде во всем Дзержинском районе, во всем Новосибирске, даже близко ничего не попадалось, про «Березку» Маша даже не заикалась, «Березка» всегда перед ней.

Да, безусловно, граффити были везде на каждом углу, и каждый второй называл себя художником – разумеется, на всю улицу, посреди ночи. Но в желтом зале граффити были непривычные для глаза Маши. Какие-то замысловатые слова, притом Маша начертила их не задумываясь, целиком отдавшись порыву. Она считала, что есть два способа творить – заранее продумывать план рисунка во всех деталях, или начать чертить, и процесс сам приведет ее в нужном направлении. Последнее время второй вариант ее устраивал больше. И вот, глядя на желтый зал с каракулями, девочка все вглядывалась в две более крупные надписи. Да, она позволила написать привычные «Даня+Маша=Любовь», при этом имея ввиду не себя. Но два других слова выбивались из общего русла. Маша задумалась - и правда, где она могла понабраться такого. В центре рисунка были крупно выведены два слова: «РИО» и «ФЛО».    

«РИО» и «ФЛО». Да, звучит как имена из известного мультика с «Утреннего Диснея». Как «Чип и Дейл». «РИО» и «ФЛО». Конечно, еще бывают такие сны, где все вперемешку и порой всплывает какая-то дичь в виде малознакомого имени. Но эти имена звучали ИНАЧЕ даже для сна. Допустим, «РИО» еще можно объяснить, есть же такой город «Рио-де-Жанейро», как в тех бразильских сериалах, которые смотрит бабушка Таня, да и бабушка Люба. Но «ФЛО» …

Маша задумалась. Вряд ли это «Дисней», вряд ли это парочка грабителей в духе папиных воскресных фильмов. Это будет что-то еще. У Маши, хотя она боялась себе в этом признаться по-настоящему, было чувство, что эти имена она видела недавно в реальной жизни. Но эта мысль потонула также быстро, как появилась, мозг заглушил сигнал…

Маша сейчас рассмотрела оба своих рисунка. На одном был мальчик с рваной рукой и зелеными стенами, на другом желтый зал с «РИО» и «ФЛО». Странное сходство бросилось в глаза девочке, когда она выровняла перед собой края рисунков. Слишком похожи были прямые линии, слишком узнаваемый был у них общий стиль, одно направление.

Уж не связаны ли они между собой?

Больше Маша никого в желтом зале не выставила. Детей там не было, взрослых тоже, придуманных героев или сказочных существ тем более. Да они бы и не вписались в желтый фон.

Вообще Маша обожала бросать самой себе творческий вызов. Додумалась же начать рисовать людей с головами кошек, оставалось только сочинить для них подходящий мир. Чаще всего она их изображала в сине-зеленом цвете. Но желтый зал будто не нуждался в чем-то еще, Маша даже не могла додумать что-либо для него творческое. Наверное, этот зал бесполезен сам по себе, наверное, Маша в одной из зимних прогулок однажды забудет про него, переключится на что-то более веселое. И оба рисунка, парень в зеленой комнате и желтый зал так и останутся пылиться в одной из полок ее шкафчика.

Дверной замок щелкнул, раз-другой, и из прихожей послышался узнаваемый голос вперемешку с шуршанием:

- Машуня, я тут, — это была бабушка Таня.

Барсик широко зевнул, потянулся, мотнул левым ухом, правое запуталось в складках пледа. В дверном проеме появилась приземистого роста старушка с добродушным лицом, уже в кофте, с черными, покрашенными, волосами. Девочка подняла голову от рисунка, и кивнула ей.

- Не голодная, Машунь? – бабушка становилась все добродушнее на глазах.

- Нет, бабушка, - ответила Маша.

- Я от тети Иры, но сразу зашла за продуктами, - начала бабушка, попутно шурша пакетом в руке. – Сегодня у нас будет жаркое.

Старушка захихикала. Маша уже давно привыкла к излюбленной привычке бабушки подкреплять свои особо любезные последние слова коротким смехом. Девочка коротко улыбнулась и на мгновение снова уставилась на своих кошек-людей.

- Маша, - голос бабушки уже слышался с кухни, где она разгружала пакеты. – Тебя там соседний мальчик снова спрашивал, ты помнишь, как его зовут?

Маша отложила в сторону фломастер, все равно сейчас не собиралась ничего обводить.

- Рома, - звонко ответила Маша.

- Да, да, Ромочка, - бабушка не отступала, - Он звал погулять, пойдешь, когда поешь?

Маша слегка нахмурилась. Опять Рома. С другой стороны, он был не так уж и плох, и им явно было что обсудить. Но надо было еще кучу дел сделать, прежде чем выбегать, да и погода сегодня не та.

- Бабушка, ну я не знаю, - протяжно сказала Маша – Холодно.

- Ничего, вот сейчас помоешься, приведешь себя в порядок и иди гуляй, мне все равно надо прибраться, - голос бабушки сделался понастойчивее.

- Ну, бабушка, - начало было Маша, но это было такое же бесполезное начало, как и прошлое.

Маша медленно встала. Немного для приличия сложила несколько листков вместе в одну кучу. В каком-то смысле этот столик был ее местом творения. Если, конечно, она не мешалась под руку родителям, которые иногда собирались вместе посмотреть кино – хотя у мамы и у папы были разные представления насчет совместных фильмов. Ну и конечно излюбленные сериалы бабушки…

Маше в этом году исполнилось восемь, и с виду она была вполне себе нормальной. У нее были темные волосы, спокойное выражение лица иногда подавало признаки жизни, и черные сверлящие глаза. Друзей у нее на Березке было раз-два и обчелся, но ее это устраивало – пара подруг со школы, Даша и Вера, про мальчиков можно было сказать, что они вертелись возле, иногда они обменивались словом-другим, или Маша одалживала кому-то стиральную резинку. И все. Ее немного бесило, что ею будто все вокруг пользовались. Ладно, наставления бабушки Маша еще могла принять и понять, но в школе…
 
Маша пошла собираться. Надо было привести себя в порядок – бабушка хорошо сказала, конечно, но это же целая работа. Для начала девочке нужно было помыть голову. Она начала набирать ванную, попутно вернувшись в зал и аккуратно складывая некоторые свои фломастеры в школьный рюкзачок. Затем завернула в комнату, и стала отбирать вещи для прогулки. На кухне дребезжал кран в раковине, бабушка принялась начищать картошку, попутно включив по радио своего любимого Баскова.   

Ну все, у Маши не было выбора – кухонная эстрада толкает на исключительные поступки. Маша схватила свой кругленький гладкий плеер и включила кассету, прикрыв дверь комнаты. Пока из плеера раздавались не самые плохие на свете звуки песни «Земфиры»: «Прости меня моя любовь», Маша выбирала самое подходящее из вещей для своего похода. Девочка попутно заглянула в окно – отсюда виднелась вдали ржавая труба, раздавались звуки ближайших машин, небо не думало менять свой окрас.

Хоть наступило новое тысячелетие, вряд ли оно что-то изменит, думала Маша. На дворе стоял сентябрь 2000-го года, а такое чувство, что весь мир уже повернулся к тебе попой. Маша покосилась на свою полочку – там стоял, слегка покрытый пылью, миниатюрный ангел, он устремленно смотрел куда-то вдаль. К статуэтке был приделан круглый белый шар, и он даже светился в темноте – подарок от бабушки Любы напоминал ей, что у нее есть два дома. Но тот, второй, девочка помнила едва-едва, и в далеком детстве. Чтобы туда приехать в ближайшее время и хотя бы душу отвести, не могло быть и речи – учеба, и еще раз учеба на носу. Девочка постаралась спрятать свои мечты о Питере куда подальше, об этом сейчас тоже не могло быть и речи.

Вдруг на мгновение Маше показалось, что к ее правому плечу кто-то легонько притронулся, и как будто с коридора повеяло чем-то – то ли порывом воздуха, то ли странным запахом. Маша резко оглянулась. Никого. Ну конечно, не прилетит же сейчас добрая фея. Хотя порой фея творила чудеса – Маша покосилась на сидящего рядом с подушкой на диване медвежонка коричневого цвета с бантиком. Кузя появился на прошлый Новый год, и, как догадывалась девочка, тут не обошлось без влияния папы. Хотя если уж Кузя появился в жизни Маши, значит феи умеют порой богато жить с душой нараспашку. Буквально на мгновение представив себе папу в костюме крестной феи, Маша усмехнулась, и пошла к ванной.
 
Набрав полную ванну воды и использовав самый приятный гель для душа, Маша закрылась. Высокие шторы желтого цвета с цветочками в закрытом виде сейчас давали ощущение полного уюта, как будто Маша попала в Пряничный домик. Девочка давала себе повод ссылаться на братьев Гримм при первом удобном случае, особенно когда удавалось побыть наедине. Ее по-настоящему бесили только две вещи – безразличие людей вокруг било до пределов ее психики, но еще недостаточно, ей всего было восемь, но она уже боялась будущего. И второе – Маша — это Маша, и никто больше. Не любила она имя, полученное при рождении, и предпочитала, чтобы даже близкие называли ее Машей. Да хоть Машуней, как угодно, главное обходиться без церемоний и наигранных любезностей.
 
Вода в ванной приятно расслабляла. В дверь постучали.

- Маша, не залеживайся! – настойчиво сказала баба Таня.

- Я все поняла, бабушка! – громко ответила Маша.

Ванная пена была одним из самых приятных и проверенных способов задержаться тут подольше. Маша на мгновение прикрыла глаза – лишь ненадолго расслабиться, на время даже отключив собственных людей-кошек. На время отключив не до конца сделанные уроки. И на время отключив в себе желтый зал.

…Желтый зал…

Тут шторка зашевелилась и резко дернулась в сторону Маши. Маша этого не видела, но почувствовала и распахнула веки.

- Бабушка, ну я же сказала, что все поняла…, - начала Маша.

Ей никто не ответил. Маша, привстала, распахнула шторку. Никого. Дверь все также прикрыта.

- Ну конечно, теперь меня еще пугать надо, - нахмурилась Маша, и стала вылезать из ванны.

На какую-то долю секунды ей показалось, что она увидела за шторкой чей-то маленький силуэт, как будто ребенка. Маша вздрогнула, моргнула. Никого. Осторожно отодвинув шторку, Маша осмотрелась. Запотевшее зеркало в ванной все также блестело отражающим светом над раковиной.

Маша пошла в комнату, списав свое видение на простую глупость своего разума. Ничего, с кем не бывает. Папа, когда долго щурится на солнце, так вообще потом в темных очках ходит – ему повсюду какие-то пятна мерещатся.

Сейчас самое главное было одеться, все как следует упаковать. Маша любила периодически выбегать на улицу с рюкзачком – так сподручнее. А вдруг она заскочит в продуктовый магазин, а вдруг бабушка даст ей немного денег на змеек. Надежда зашевелилась внутри, заколыхалась…

МАЛЬЧИК ЖЕНЯ РЕЗКО ПОДБЕЖАЛ К МАШЕ ИЗ ВАННОЙ.

- Я ТОЖЕ ХОЧУ МАРМЕЛАДОК, А ТО ТА ЗЛАЯ ТЕТЯ МНЕ ИХ НЕ ДАЕТ! – крикнул он, глядя на окаменевшую девочку своими пустыми, водяными глазами.

Маша не то, чтобы испугалась. Она резко инстинктивно отпрыгнула от него, но мальчика уже и след простыл. Маша даже не успела вскрикнуть или что-то осознать, все произошло так внезапно, за какую-то долю секунды, словно ей померещилось. Маша стояла возле окна. Пытаясь прийти в себя. Отчасти ей это удалось, и сейчас она усиленно пыталась понять, почему.

Маша была необычным ребенком, она знала это. Не то, чтобы к ней в гости каждый раз забегали привидения или мертвецы, но она была очень стойкой и легко воспринимала всякие странности. Как во сне. Как Алиса, упавшая в кроличью нору. И сейчас она думала о НЕМ. Вместо того, чтобы кричать, вопить, плакать, звать бабушку. Она пережила это бремя стойко.

Этот мальчик…Женя…Маша знала его имя, что было странно…Он пришел издалека…На нем была грязная запачканная одежда, словно он лазил по канализации…Что-то еще…Следы красной губной помады…На его шее…Какая-то плесень покрывала его…Мальчик пришел издалека…

ЧТО-ТО ЕЩЕ…

РАДУГА.

Маша как будто видела сон наяву. Сейчас она предпочла подойти к окну и уставиться в него. Небо было все еще бледное, с зимним оттенком. Но кое-что изменилось. Сквозь густую пелену туч прорезался розовый цвет. Странно, до заката еще далеко.

РАДУГА.

Маша стояла и глядела в окно как на немое кино. Происходящее стремительно менялось. Сначала она увидела, как бледные тучи резко, как на перемотке, полетели по небу. Затем небо стало черным, беззвездным, ярко светила луна. Затем она увидела, как солнце сначала спустилось вниз, затем взошло, и так несколько раз. Снег начал таять, желтые листья на деревьях превратились в зеленые, и на улице уже было лето. Затем снова наступила зима, с густым лежащим комьями снегом, затем лето. Время как будто остановилось, а окно сейчас показывало ей кино, отличное от ее привычного мира. За окном был мальчик и он медленно шел мимо лужайки по асфальтированной дороге. Это и был Женя? Отчасти. Он был похож на него, одет примерно также. Но волосы светлее. Это Марк. Сейчас Марк шел мимо трех девочек, которые играли на скакалке, две стояли и держали скакалку, а третья девочка прыгала как будто в замедленном действии. Свет был такого приглушенного оттенка, размытого, как показывают в старых фильмах. Затем Маша увидела девочку, та была с каштановыми волосами и проехала на своем скейте мимо Марка, весело помахав ему рукой. У девочки были такие хорошенькие длинные волосы.

Маша обратила внимание на здания. Слева от нее стояла панельная девятиэтажка, хотя Маша знала, что там должна выпирать заводская труба. Но это видимо была уже не Березка. Маша глядела на дом, из него вдруг вышел другой мальчик, из самого крайнего подъезда, справа. На мальчике была зеленая кепка, майка с красным корабельным рулем посередине, мальчик был худой, веселый и приветливый. Девочка на скейте проехала мимо него, улыбнулась ему, подняла вверх руку в знак приветствия, поехала дальше. Маша снова покосилась на асфальтированную дорожку. На ней, откуда-то снизу, вдруг появилась девочка в черной одежде, черной кофте, черной юбке, черных туфлях. У нее были заплетены две косы по бокам. Она вдруг остановилась, оглянулась и посмотрела прямо на Машу, наверх, в окно.

Окно висит в небе?!

Девочка выглядела примерно также как Маша, но она была помладше. У нее были такие же глаза, но с черной подводкой, покрашенные черной помадой губы, черное ожерелье крепилось к шее. Да это же Маша? Нет, девочка была похожа на Уэнсдэй из Семейки Аддамс. Но все же это была Маша. А, если точнее, Эмили.

Эмили подняла указательный палец ко рту в знак тишины, затем указала на Машу.

- Смотри, - произнесла она шепотом и указала пальцем назад, вдаль, в сторону Марка.

Маша послушалась. Да и зачем спорить с собой, подумала она. Она посмотрела туда, куда указывала Эмили. Марк уже готов был перейти через дорогу к другому дому, но на перекрестке стояла женщина. Вид у нее был немного изысканный, не без странностей.

РИО

Взглянув на эту женщину, Маша ужаснулась. ЕЕ глаза. Не выражавшие ничего кроме желания съесть, поглотить, унести, забрать за собой.

…вернуть и забрать, унести за собой…

Ее алые губы, ее широкая улыбка. Ее пестрое цветное одеяние, подобие платья. Из тех, в которые одевались прекрасные дамы в старые времена. Все в ней так и кричало, что за маской надменного дружелюбия скрывается Зло. И Маша ЗНАЛА ЭТО на все сто процентов.

Женщина достала откуда-то из внутреннего кармана блестящую розовую конфетку и тут же протянула Марку, в замедленном действии, жестом маня его к себе. Марк приостановился, и буквально поплелся за женщиной. Прохожие шли по другую сторону улицы, и не обращали никакого внимания на происходящее.

Женщина принялась отступать на несколько шагов назад, к старому трехэтажному желтому дому, возведенному немцами в годы Второй мировой войны. Вдруг как будто за спиной женщины поднялся черный занавес. В стене дома открылся разорванный широкий проем и женщину с Марком затянуло туда, как в черную дыру. Маша вскрикнула было, но проем уже схлопнулся.

Девочка, называвшая себя, Эмили, тут же посмотрела на Машу и взглянула на свои наручные часы, затем жестом показала Маше смотреть на гигантские висящие часы, которые Маша увидела, как будто искусственно приделанными к макушке высотного здания. Здание было старое, этажей шесть, не жилое, наверное, предназначавшееся для магазинов или парикмахерских. Маша посмотрела и удивилась – на часах не было указано время, а дата 13 июля 1997 года. Очень странно, неужели часы старые или время зависло, сейчас же сентябрь, да и год давно уже не 97-й.

Эмили снова взглянула на Машу, затем внезапно Машу что-то подхватило вверх, но при этом она ничего не почувствовала. То ли девочка полетела в направлении Эмили и на ту самую улицу, то ли само пространство тут же сжалось и само будто поплыло, полетело навстречу Маше.

Но Маша уже стояла рядом с Эмили, которая покосилась на желтый трехэтажный дом и снова подняла палец к губам в знак тишины. Маша еще раз взглянула на дом – на стене была надпись «РИО» как будто бы кровью. Да и сам дом показался ей подозрительно знакомым, он напоминал тот желтый зал с ее рисунка. НО КАК?...

Эмили, словно прочитав в ее глазах какое-то подобие понимания, тут же мягко взяла ее за руку и повела к перекрестку, затем не переходя дорогу они тут же свернули вправо, прошли мимо желтого дома по улице и зашли в некий двор. Там стоял старый зеленый дом, а на стене было граффити черной кошки. Еще раз оглянувшись, словно надеясь, что их не подслушают, Эмили сказала:

- Ты должна найти это место, Маша, оно реальное, и я реальная.

- Но что…но кто ты? – начала было Маша, хотя уже знала ответ.

- Я это ты, а ты это я, - просто сказала Эмили. – Твоя тетя из рода колдуний, тебе передался этот дар по наследству.

Ну конечно же, что-то такое в глубине души, внутри себя, Маша всегда знала. Это бы объяснило природу некоторых ее странностей, умение рисовать.

…желтый зал…

- Я хочу спросить. - начала Маша, - Желтый зал с моего рисунка, он реален?

Происходящее казалось ей просто сном. Оно все также происходило в замедленном действии, и трудно было сказать, сколько времени прошло на самом деле.

- Он реален, - просто ответила Эмили. – А теперь смотри туда, у нас очень мало времени.

Она указала на черную кошку на стене. Кошка внезапно превратилась в череп с двумя перечеркнутыми крестом костями. Затем череп превратился в число 1997. Маша будто услышала плеск волн.

— Это повторится снова, - сказала Эмили. – Такое уже было, и будет не раз. Ты должна быть готова. Я помогу тебе. Ты должна найти Д…

Внезапно рисунок черной кошки как будто наехал на Машу, и все пространство вокруг нее заволокло густой пеленой.

- Но в тот дом не ходи, ОНА плохая, - услышала Маша отдаленный голос Эмили.

Маша открыла глаза. Она лежала на полу своей комнаты, рюкзак все также не был сложен. Маша услышала ясное тиканье часов. Девочка опешила. Если бы она оказалась в теплой постели, рано утром, она бы смогла объяснить странность произошедшего. Но такого случая с ней еще не было. Хотя Маша знала с кем было. Ей приходилось слышать мельком в разговорах мамы с бабой Таней упоминание странных выходок своей тети. Тетя была не странной, очень даже деловой и уверенной в себе женщиной. Но что-то всегда вызывало в ней у Маши сомнения.

Маша встала. Сейчас ей было не до этого. Она хотела содрать с себя это наваждение, хотя бы на время. Стремительное желание выскочить на улицу, убежать в какой-нибудь зимний парк и остаться там сидеть под фонарным столбом, перекрыло у нее все другие желания – и уже казавшуюся такой необязательной встречу с Ромой, и пожелание бабушке «увидимся».

Маша стала интенсивно складываться. Оставалось лишь выскочить на улицу и все, дальше только дорога, и ничего больше. Маша прислушалась. Бабушка, кажется, все также начищала картошку. Девочка резво с рюкзаком на одной лямке проскочила в коридор, стала обуваться, натягивать куртку.

- Маша, ты уроки сделала? – послышался с кухни голос бабушки.

-Вечером…сделаю…я пошла… - нервно ответила Маша.

Бабушка прошла в коридор.

- Смотри, допоздна не гуляй, и возле дома! – бабушка внимательно покосилась на отчасти встрепенувшуюся Машу.

- Да… - только и ответила девочка и пошла на улицу.

Все ее мысли нервно крутились, залетая одна в другую и сменяясь калейдоскопом как на аттракционе или болиде. Она не хотела теперь думать ни о Роме, ни о соседях, ни о школе. Все было каким-то неважным, тусклым, не настоящим. А вот ее видение, заслугу которого ей нужно было приписать своему дару, теперь заполонило все пространство.

Маша уже не просто шла, она неслась вниз по лестнице, проскакивая несколько ступеней разом. Уже на первом этаже, только она собиралась выскочить из дверей, она в кого-то врезалась, да и кажется снесла вовсе. Это был мальчик.
- П-привет, - немного удивившись сказал он, вставая.
- Привет, Ром, - ответила Маша, стараясь спрятать неловкость момента. – Ты прости, я очень спешу…
- Да это я вижу, - ответил Рома. – Слушай, мне тоже на улицу надо, если тебе по пути, давай вместе пройдемся, ладно?
- Слушай, Ром, я была бы рада, но сейчас не тот момент… - Маша старалась уже чуть ли не пройти сквозь двери, а бежать-бежать-бежать.
Маша открыла дверь и вышла. Морозный ветер ударил ей в лицо. Какие-то дети копошились в снегу во дворе рядом со своими мамами. Спасибо, что хоть более-менее приличный двор сделали, с горкой, здесь было где развернуться.
Рома шел следом. Маша отчасти этого ждала. Она уже шла через двор к дальним качелям, а он догнал ее и выровнялся с ней. Отсюда до зимнего парка было не так далеко, но тогда Маша рисковала нарушить указ бабушки и уйти от своего окна максимально далеко. Нечасто она нарушала правила, хотя порой и выбивалась из них. Но сейчас ее стремительный порыв сбежать, вроде, сошел на нет. Тем более если Рома здесь, есть с кем поделиться увиденным. Если он ей поверит. Она не могла вот так просто…
Маша прошла к качелям, и медленно села, размеренно качаясь на них, хотя больше сидела. Рома подошел к ней.
- Как дела? – просто спросил он.
Маша качнула плечами в знак неопределенности.
- Нормально, - ответила она.
- Я твою бабушку видел, она говорила, ты хочешь сбежать из дома, - восторженно сказал Рома.
- Ч-что? – Маша встрепенулась.
- Ну…что у тебя доска есть, скейт, ты хотела идти кататься, - объяснил он.
-А, да, - мысли о скейте как-то не быстро нагнали девочку. – Да погода не та, что-то пока не до него…
Рома тоже был с рюкзаком, он стащил его с плеч и достал игрушечную тряпичную куклу. Она была слегка потертой, время успело ее изглодать, но играть с ней было можно, или даже не полениться, превозмочь себя и поместить ее на свою полку дома. Маша подняла на куклу глаза. Сейчас она думала одновременно и о той девочке, Эмили…Эмили что-то пыталась ей сказать, нужно было кого-то срочно найти…какого-то Данилу, кажется…и поиски надо было начать где-то здесь. Так намекала Эмили.
— Это я за домом нашел, за гаражами, недалеко от старого дома – Рома буквально светился от счастья. – Еще одна древняя находка, так сказать. Вид, конечно, потрепанный, она видала и лучшие дни, но я ее почистить могу на самом деле. На, держи.
Он протянул ей куклу, Маша подумала и взяла.
- Красивая, - ответила она.
Они с Ромой порой любили обсуждать всякую всячину. Как выяснилось спустя несколько дней их знакомства, у них было много общего, притом, что они в тоже время были чересчур похожи, как считала Маша. И эта схожесть одновременно радовала и беспокоила ее.
- Ну что, рисовала что-нибудь? – спросил Рома. – Я да, сегодня опять Инквизитора прорабатывал, да и рассказ помаленьку пишется, не так скоро, конечно, нужно многое продумать, чтобы как следует писать садиться.
- Да, я рисовала, конечно, - протянула было Маша, затем ее осенило. – Слушай, что за старый дом?
- Да который за теми гаражами длинными, там еще проход такой между гаражей, а дом в самом конце тупика, - начал рассказывать Рома. – Я вижу, ты прям интересуешься этим.
Кажется, Эмили говорила про какой-то старый дом.
- Да, тут вокруг хватает всякой запущенности, но про дом я что-то раньше не слышала, - сказала Маша.
- Да Мишка с пацанами там уже лазили, говорили ничего особенного, но не мне ли знать, что это не так, хех, - Рома усмехнулся.
А Маша вдруг глубоко задумалась. Дом. Старый забытый дом. И кукла. Кажется, пока Маша была в отключке, она видела что-то такое. Какую-то трассу. Которая шла сквозь дома. Маша чувствовала - там, в той округе, рядом с домом или в самом доме, что-то есть. Возможно, ответы на все ее вопросы. Внезапно странный порыв накрыл ее, словно все эти годы она пребывала в оцепенении.
- Ты можешь мне показать этот дом? – просто спросила она.
Рома слегка удивился, но лицо осталось таким же восторженным.
- Ого. - протянул он, - Да ты и правда крутая девчонка.

6.
Июнь 1989
РИО И ФЛО

Сейчас к ней пришло чувство насыщения впервые за долгие дни. Поскольку юнец оказался сладкой закуской, можно было повременить с планами. Но только на время. Даже для нее ощущение времени что-то означало, но по-своему. Если для юнцов это быстрая спешка от вставания по утрам до собирания в школу, то для нее это минуты, когда кровь становится особенно горячей, даже полыхающей, и ее вкус чувствуется даже сквозь бетонные стены здания за несколько километров отсюда.
Наблюдать с высоты за движением крови по городским улицам – одно из ее любимых развлечений. Прекрасное, но в тоже время опасное. Неприятно смотреть на еду, когда не можешь ее попробовать. А она пока не могла. Так как и он. Но он сейчас был занят, пожирал отставших от взрослых стаю кровотоков, застрявших в пещере в лесу, по его прихоти, конечно же. Там размещался детский лагерь, и у Фло было чувство, что он может поглотить его целиком. Но для этого нужно было проделать ряд операций. Отделить лагерь от окружающего мира, от света, чтобы никто о них и не вспомнил. А еще лучше – забыл.
Рио клацнула несуществующим языком в знак неудовлетворения. Ей остается только представлять, как ему сейчас хорошо, пожирание детей — это настоящий праздник. У них и вкус помягче и послаще, мясо нежное, и оно сластит. Особенно у юных мальчиков. Особенно когда они плачут и находятся взаперти в темном помещении.
Цвет обязательно должен быть темным, без лучика света, тогда можно поглощать никого не стесняясь, никто не увидит, не вспомнит. А если мальчик застрянет в темной пещере и его будут искать, мысли родственников о нем не просочатся в глухую темноту как ни старайся, они просто не смогут это осознать, и найти пропавшего ребенка быстро.
Рио никогда не понимала людей, почему они переживают за себе подобных. Она долго наблюдала сверху за их миром и так и не постигла их в полной мере. Зачем о чем-то беспокоиться, переживать за себе подобных, зачем в людях есть эти самые чувства? Рио много считывала земной информации о местном зле, о Гитлере, о Сатане, обо всем плохом, что считается плохим местным населением. Но это же полная чушь!
По мнению Рио, зла как такового не существует. Просто люди сами придумали себе гору проблем и теперь живут с этим. Нет ничего такого особенного в том, чтобы похищать детей и сжирать их живьем с кровью и костями. Дурацкие земные законы, вот на ее родине это считается нормальным времяпрепровождением. Лучше уж съесть гигантский кусок мяса, чем мохнонога – это подобие земной улитки, но они гигантские и волосатые, и очень пустые внутри. Там много не высосешь. 
Может и к лучшему, что Рио пока не открылась миру людей. Всему свое время, всему свой час. Они не поймут ее методов к личностному росту, также как и она не понимает их. Лучше уж она пока попробует поохотиться на пару с Фло, он ее поймет по любому лучше.
Сейчас Рио обозревала Низину, как она ее называла. Справляясь со своим желанием просто спуститься вниз на Город и всех сожрать, залить улицы кровавой жижей, Рио еще раз осмотрелась. Она стояла на самом краю башенного крана, возвышавшегося над недостроенным небоскребом. Издали дул холодный порыв ветра, но ее это не волновало. Она покосилась наверх, в серую небесную пелену. Ну, где же он? Надо бы ей самой подняться наверх, и со всем разобраться.
Рио ненавидела этот город больше любой сырой глухомани. Город вызывал у нее отвращение, как и местная нация. Она быстро освоилась и поняла, что земляне делятся на какие-то сословия, нации. А начав пробовать самых первых детей, у нее все больше открывались глаза на этот мир, все больше приходило понимание, как все вокруг устроено. Но с позиции ребенка, само собой. Взрослых им есть не нужно, хотя сегодня вечером придется нарушить правило. Но что поделать, во всем нужно идти на жертвы. Ради блага Вселенной.
Эта нация была самой худшей, по мнению, Рио. Зачем эти кретины возвели монумент на самом краю воды? Эта каменная женщина с короной на голове, и с факелом в одной руке, видимо была когда-то госпожой этих владений. А что взять с самой нации? Зачастую жирные и неряшливые тупые недомерки, им только жрать и жиреть.
В той части мира, где Рио съела недавно ребенка в будке, но в 1996 году, было почище и поспокойнее. Там ей нравилось. Та нация умела грамотно распределять и расходовать свои ресурсы. Кажется, она называлась Россией, судя по считываемой из мыслей детей информации.
Сейчас Рио не собиралась учить людей уму-разуму. Она вспоминала местную земную легенду об одной женщине, которая жила на планете как ни в чем не бывало, но появилась злая девочка из шкафа с еще одной девочкой и двумя мальчиками в шубах, и они убили эту милую женщину. А женщина была хорошей и красивой, она всего лишь превратила все вокруг в кусок льда, она хотела как лучше, она хотела гармонии, и потом убила того льва, который затем воскрес. Глупцы. История с плохим концом. Интересно, когда происходили эти события? Детский съеденный мозг не дал ей этой информации, придется есть взрослого, он выдаст ей эту великую тайну. Рио была впечатлена изяществом той женщины, и ей нравился лед. Наверное, во времена тех гигантских ящеров на Земле жилось спокойнее, без людей было меньше хлопот.
Рио и Фло выслеживали этого офисного клерка уже несколько дней. Сегодня он должен появиться на этом месте, в достроенной части одного из этих двух небоскребов – еще один символ этой нации. Мозг клерка должен оказаться полезным кладезем информации. Который поможет сделать земной мир лучше. Наконец избавить планету от правления детей и львов. Вернуть планете первозданное величие, не загрязненное переизбытками энергии.
Рио приняла обличье достаточно земное, чтобы не сильно бросаться в глаза, хотя время от времени на нее пялились. Конечно, не так сильно, как на Фло – тот вообще вылитый земной клоун, но она хотя бы приличная женщина. Приличная женщина с красивыми зелеными глазами, и привлекательными тонкими губами. У нее также обнаружилась особая любовь к острым ушам, хотя она заметила, что не все земляне так ходили в последние годы Земли.
Но раньше Рио заскоком уже бывала в этих местах, но это было давно. Еще до динозавров. И там были нации с острыми ушами.
Рио мотнула головой. Ей не хотелось сейчас погружаться в блаженные воспоминания. Дела были важнее. Офисный клерк должен объявиться здесь через полчаса, ближе к двенадцати. Фло все-таки задерживался.
Вдруг неясная вспышка света озарила серое небо, и сразу же погасла. Проходившие мимо по тротуару люди подумали о грозовых молниях, и пошли по своим делам дальше. Но Рио уже смотрела во все глаза в густую небесную пелену. Он появился резко, но плавно приземлился рядом с ней. Это был Фло, и вид у него был, как всегда, не вписывающийся, и потрепанный. Отлично, хоть кто-то не изменяет себе.
На нем была какая-то коричневая распахнутая настежь рубаха из странной плотной ткани, под ней белая рубаха и под ней же полосатая красно-белая майка с длинными рукавами. Штаны были такими же коричневыми и из плотного материала. Черные волосы на голове с широким пробором посередине, а сами волосы походили на змей Медузы Горгоны - с торчащими в разные стороны пучками. У него был вытянутый длинный нос, тонкая ухмылка, густые черные ресницы над темными глазами с хитрым прищуром. Если проводить аналогию с киноактерами, то он был точной копией Алана Камминга. 
- Повеселился за меня, красавчик? – поинтересовалась Рио своим милым голосом.
- А то. - прошипел в ответ Фло. – Все дети утрамбованы. Когда следующий раунд?
- Не спеши. - прошелестела Рио, - Надо присмотреться к нему. Третий мозг пока еще жив, и вне зоны моего доступа, что до второго – его собственные мозги вряд ли ему помогут сегодня, но надо ждать, мой милый Фло.
Фло наигранно вздохнул, отошел, достал из внутреннего кармана какой-то коготь на веревочке и стал ковырять им в зубах. Часы медленно тикали, но что такое время для Рио и Фло? Всего лишь несколько мгновений для двух существ, бороздивших просторы Вселенной. Но Рио на самом деле была в нетерпении больше, чем Фло. Слишком многое было поставлено на карту. На них двоих надеется вся Вселенная…
Двое существ постояли на крыше, затем спустились по лестнице вниз и разместились на балках под недостроенным потолком, затаившись как летучие мыши, готовые к броску. Это помещение было недоведено до ума, но уже использовалось как зал для совещаний. В помещении разместился прямоугольный длинный стол со стульями, по левую сторону от стола огромное окно с видом на Нью-Йорк, перед столом на стене висел гигантский телевизор. Стол не был завален, на нем лениво лежала свернутая газета и стояла одна чашка из-под кофе.
Затем раздался звук примчавшегося лифта, в соседнем коридоре. Двери лифта отворились и через коридор в помещение с деловой быстротой прошел джентльмен лет пятидесяти, с лысиной, с кейсом в правой руке и приодетый словно с Уолл-стрит. На нем был серый пиджак, галстук, черные штаны, черные туфли, в общем полный набор джентльменских гаджетов, а в его голове набор обязанностей на текущий день. Он подбежал к столу, открыл ключом свой кейс, и стал резво выкладывать на стол бумаги. Затем подошел к чайнику в углу и нажал заветную кнопку.
Больше ждать Рио и Фло не желали. Они с бархатным звуком, как от гигантских крыльев, спикировали прям на джентльмена, обхватили его руками так, что он и крикнуть не успел и с профессиональным рывком повалили на начищенный пол. Зажав его рот длинным кляпом, выхваченным из одного из карманов Фло, монстры полностью загородили его от источников света. Мужчина с паническим взглядом начал что-то мычать, и крупно дрожать, переводя свой взгляд с Рио на Фло. Вид у них сейчас был нечеловечески прекрасен, как подумала Рио. Конечно, это же почувствовал и мужчина, хотя не видел их истинного облика, но что-то подсказывало ему, что он имеет дело не с людьми. Они угрожающе закрыли от него обзор на город и на хоть какой-то кусок неба.
Пришло время для активных действий. Сначала Рио спросит его. Хотя она знала, что допрос ничего не даст. Ей нужно было попробовать его, вкусить, пошарить в нем, целиком вытащить из черепной коробки. Там все ответы. Она не вычитала это где-то в библиотеке или на уличной брошюрке. Она просто знала это ВСЕГДА.
Ее глаза налились бешеной кровью, она выхватила кляп из рта мужчины и резво сжала его рот рукой.
- Сейчас Малышка подрумянит тебя, - Фло ухмылялся все шире и шире.
- Я спрошу всего только раз. - голос Рио стал настойчивым, - Где Джуди и как ее вернуть?
Она убрала руку от рта мужчины, зная, что будет дальше. Но все равно хотела испытать его. Мужчина тут же судорожно промычал.
- Ч-что вы себе…кто вы…, - промямлил он, хотя язык едва его слушался.
- Мы – твой самый быстрый билет отсюда, парень, - проскрежетал Фло наигранным голосом, затем взглянул на Рио и кивнул ей.
Рио лишь молча пожала плечами, невозмутимо схватила джентльмена за правую ногу, как ни в чем не бывало подняла его вверх и со всей силы ударила об гигантское окно. То практически моментально раскололось, и его быстрые осколки со звоном полетели вниз, на городской тротуар.
Фло подлетел к окну, покосился вниз, не шибко заботясь о реакции местных прохожих и блаженно вздохнул – он был на седьмом небе от счастья. Сейчас он любовался следующей картиной: разъяренная и в тоже время собранная Рио, сжимает в кулаке ногу со своим висящим кверху вниз головой носителем, у него масса окровавленных рубцов, кровь стекает по его коже, одежде, застилая глаза. Джентльмен оглушен, от шока и от помутнения сознания, и вместо того, чтобы истерично вопить, он бился в судороге и таращил на все вокруг очумевшие глаза.
- Где Джуди? – спокойным голосом обратилась к нему Рио.
- Да пошла ты в жопу, сраная сука! – с придыханием заорал мужчина. – И твоя Джуди туда же…
- Хм, похвально, уважаю за смелость, - задумчиво пророкотала Рио. – Хотя она тебе вряд ли поможет.
Она высунула его из окна, и он завизжал что есть силы.
- Нет, нет, прошу, нет! – кричал он.
Его крики усиливало эхом, значит мозги у джентльмена на месте, будет чем насытиться. Она не сбросит его, иначе его внутренности станут кашей, а ей этого не хотелось, она любила жрать их целиком, как деликатес. Но он этого не знает, что она не сбросит, он думает, что настал его последний час. Да какой там час…
Джентльмен заплакал от ужаса.
- Где Джуди? – снова обратилась к нему Рио, не теряя самообладания.
- Я…я не знаю, о чем вы…у нас нет никакой Джуди… - мужчина почти сломался.
- Джуди. Королева старой планеты Земля. Праматерь всех динозавров. Ее имя упоминается во всех семи томах свитков «Хроники Гарнии» - прерывисто продекламировала Рио, ее голос перекрывал порыв нахлынувшего ветра. – Как ее воскресить? Как вернуть власть Белой Колдунье, убившей Льва?
На мгновение одна мысль просочилась в извилины мужчины – он подумал, что сошел с ума. Или что у него какой-то припадок. Просто происходящее сейчас настолько не укладывалось в его картину мира, что он практически обезумел. Какая Колдунья, какой Лев? Из этих старых, никому не нужных, детских книжек? Форменное безумие. Но мысль была мимолетная, и ему сейчас было не до того, чтобы спорить – на кону его жизнь.
- Я…я не понимаю… - залепетал он.
- Зато я понимаю, - сухо подвела итог Рио.
Затем ее рот распахнулся, превратившись в гигантскую пасть с острыми акульими зубами, еще мгновение и она откусила половину его головы. Слабый вздох раздался из этого тряпичного, некогда мужского тела, но Рио знала, что мужчиной он перестал быть уже давно. Сладостно хрустя откушенной частью мозга, Рио уже видела его мысли чуть ли не наяву, она видела, что раньше субъект был спортивным и накачанным, но это было давно. Затем Рио невозмутимо оторвала оставшуюся часть головы от туловища и целиком заглотила как бутерброд. Остальное туловище она бросила под ноги хохочущему Фло, как собаке. Он нисколько не придал значения ее небрежному жесту, а принял это за комплимент, схватил туловище и стал жевать его по кускам. Зрелище это было, мягко сказать, не самое приятное.
Затем послышалось нервное перешептывание со стороны коридора и краем глаза Фло увидел девушку с прической каре и темными волосами. Она была молоденькая, в меру грудастая, и сейчас бешено переводила свой ошеломленный взгляд с Рио на Фло, выглядывая из коридора. Ее ноги слегка дрожали на черных каблуках. Рио, которая с остервенением жевала челюстями, кивнула Фло и тот широко ухмыльнулся.
- Ну все, держите меня семеро, - промямлил он и резво побежал по коридору.
Девушка закричала и панически побежала обратно. Из коридора раздались звуки множества голосов, а Рио про себя подумала, что этот пир надолго отпечатается в этом здании. Пока Фло охотился, а в отдалении раздавались яростные вопли и стоны, Рио прокручивала мысли того джентльмена. Он был вкусный, и еще недостаточно старый, видимо, прилично зарабатывал и пах деньгами.
Рио нисколько не смутилась, что пришлось здесь слегка пошуметь. Конечно, методы у Рио и Фло обычно помягче, они привыкли заманивать детей то в шахты, то в будки, и там поглощать их энергию, лишая источников света. Но просто Рио уже заждалась, и решила, что пора пойти на крайние меры. При необходимости можно немного и пошуметь.
Что поведал ей мозг джентльмена, Рио поняла не сразу. Первый мозг, принадлежал тому мальчику, по имени Женя, который был поглощен семью годами позже – перемещение в прошлое или будущее для существ ранга Рио не самая большая проблема. Тот мозг приоткрыл только часть правды и целей их Квеста – «Хроники Гарнии» были известной летописью Земли, и Женя любил эти истории, это Рио уже поняла. Но, как выяснилось, детский мозг находящегося в коме мальчика был не в состоянии пролить свет на все данные – где искать место захоронения Джуди, было непонятно, нужны были точные координаты.
И тогда Рио принялась вынюхивать пространство. В результате своих мыслительных поисков она узнала о существовании трех земных мозгов, которым известна правда о «Хрониках». Проблема также была сугубо эстетического характера. Чтобы заманить ребенка в очередную шахту, с этим как раз трудностей особо не наблюдалось, учитывая, что она это проделывала время от времени часто. Но чтобы спокойно устранить состоявшегося взрослого, при этом не привлекая внимания, это была целая наука. Сначала они с Фло хотели убить его тихо, не прилюдно, подкараулив где-нибудь ночью в переулке. Но вскоре выяснилось, что он добирался до работы исключительно на такси или машине самой компании, а его квартира находилась в таком месте, до которого Рио не могла добраться, не открыв себя всему миру. С открытием она решила не спешить. Теперь же она лишь надеется, что трагедия, произошедшая сегодня в недостроенной вышке, будет оценена как крупный теракт, не более. Возможно, Рио стоит вмешаться и обставить здесь реальный теракт. А может сразу в обоих небоскребах, чтобы было эффектнее. Глубиной сознания Рио считывала эфир и видела некую дату – 11 сентября 2001 года. Что-то страшное должно было случиться в будущем на этом месте. Ну ничего, значит по велению Рио оно случится в 1989 году, сегодня. Видоизменить пространство и визуализировать вражеские самолеты, и дополнительные жертвы, для нее это пара пустяков.
Вкусив сущность Жени, Рио уже знала, как и понимала заранее, что все три мозга связаны между собой, образуя особую сеть с временными и пространственными метками. Она ЗНАЛА, в какой год и куда ей нужно отправиться на поиски второго мозга. Так что полет из 1996 в 1989 не занял у нее особых трудностей. Но поедая второй мозг, она все больше, за чавкающими звуками и приятной мозговой мякотью, понимала, что никакой истины про летопись нет. Чтобы узнать все, ей следовало добраться до третьего мозга, но в эфире была густая тишина. Эфир молчал. Лишь крохотное серое пятнышко в отдалении вещало что-то про глубинные родственные узы, как будто это могло помочь.
Поглощая сущность мужчины с кейсом, она узнавала о том, что у него в далеком детстве была сестра Джейн, которая умерла, и они вдвоем любили читать «Хроники». Но какой это имело смысл? Неужто придется лететь в еще более дальнее прошлое, и искать еще эту Джейн? Самое обидное, что она узнавала про Летопись только то, что ее читали и любили, но никакими координатами могилы Белой Колдуньи даже не пахло. И любили Летопись исключительно в детском возрасте. Рио была взбешена.
Сейчас еще немного, пока Фло доедает остатки офисных работников и с наслаждением потрошит их, и Рио сама начнет крушить и жрать все, что попадется ей под руку. На мгновение она даже подумала, а не забить ли на все это, и начать просто всех убивать? Или подняться в густую небесную пелену, заскочить в свой корабль и начать поливать Землю огненным дождем.
Эти мысли Рио привлекали, но учитывая, что она это проделывала уже сотни раз на разных планетах, ей это наскучило. Ей хотелось блюда погорячее. Чего-то особенного и свежего. Воскрешение Белой Колдуньи, правительницы Земли, вписывалось в ее планы. Вечный холод на Земле, воскрешение динозавров. И остановка Времени. Никто не будет стареть. Такой дар можно было получить, уже являясь Колдуньей. Чтобы узнать достаточно про историю планеты Земля, ей пришлось бы съесть сотни людей, если не тысячи – самый эффективный способ познать их способности, так как чтение книг не то, чтобы не помогало, оно на Рио не действовало.
Существа вроде Рио и Фло способны на чтение, но не способны на усваивание полученной информации. Они либо все забывают, либо физически не способны применять полученные сведения на практике. Так уж устроен их организм. Другое дело пожирание свежей плоти…
Но Рио опять увлеклась. Снова прокручивая идею родственных связей, она хваталась за любую соломинку, которая бы вела к третьему мозгу. Родственные связи. Эта концепция была для нее чужеродной. В ее мире нет никаких родственников. Но на Земле они еще как были. Даже у этого ребенка из будки была сестра…минуточку…Рио осенило.
Ухватившись за мозг Жени, Рио тут же решила связать его мысли с мыслями мужчины с кейсом – математика знакома всем живым существам во Вселенной.  У мыслей проглядывалось кое-то общее.
Сестра. 
Сейчас Рио собралась и старалась быть честной сама с собой.
Сестра.
Когда она пыталась разделаться с Женей, что-то отвлекло ее. Это были две энергетические волны, и они исходили из двух разных, противоположно находящихся в пространстве, точек. Но эти волны и их источники при этом находились рядом, хоть и были противоположны.
Рио чувствовала, что рядом с будкой находились два разных по характеристикам живых существа, но они сумели отвлечь ее. Ее. Повелительницу. Всего Сущего.
Это был мальчик и девочка.
Женя находится в коме, ее работа отчасти не закончена, ведь сопляк пережил ее завтрак. Хотя она успела считать данные его мозга. Ну ничего, она с ним обязательно разделается.
Но мальчик и девочка беспокоили Рио. И она этого боялась.
Мальчик находился непосредственно близко от Жени, он зашел с ним в будку. Но не просто зашел, а впустил ребенка вперед себя. Отчасти гнусный поступок, и Рио это нравилось. Она чувствовала, что этот ребенок уже соприкасался с тьмой, тьма жила в нем до сих пор. Он отвлек ее первым.
Но девочка была еще сильнее. Это была сестра Жени, Лера Ленчева.
Рио не знала ее, а точнее, просто не соизволила нужным обратить на нее внимание раньше. Но девочка была сильна.
Подобно близкой родственной связи между мужчиной и его сестрой Джейн, Рио чувствовала похожую силу между Женей и Лерой. Но эта сила была гораздо сильнее. Что-то Рио нарыла, она это чувствовала. Оставалось лишь еще немного покопать эфир.
Она с ними обязательно разделается. Она не сможет вернуться в 1996 год, так как затратила на него уйму энергии. Но 1997 год был чист и прозрачен, и не так затерт в перемещениях во времени. Если ей понадобится, она двинет прям туда и пожрет их всех.
Но сначала…
Мозг Леры.
Рио осенило. Тот самый третий мозг, который требовался для воскрешения Колдуньи. Все данные, какими бы они ни были, все это находилось внутри Леры. И она ее высосет. Только сначала немного отдохнет, соберет силы, подготовится. И в 1997.
Рио улыбнулась сама себе, потому что больше улыбаться ей было некому.

7.
Май 1997

ОКОНЧАНИЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ РАССКАЗА.
Продолжение следует…
 18+
Олег еще раз готов был посмотреть на них.
Сейчас за окошком все еще падал с небес дождь, но уже мягче, не так навязчиво. Всем бы такую аккуратность во всем. Олег потянулся, пружины под кроватью ожидаемо и протяжно заскрипели. Ну что поделать, когда-то это был ужасный шум в ушах, а теперь Олег как-то с тоской думал о скором расставании с этим шумом. Он вздохнул и сел, по привычке согнувшись больше, чем положено.
Ну, где же они, Олег уже заждался, ей богу!
Если занять правильную позицию в палате № 6, то можно запечатлеть ее всю на Polaroid – о чем еще было здесь думать, как не о всяких пустяках? Это была маленькая комната с белыми стенами, Олег ее так и называл – полароидный снимок. Но если края снимка были с четкими линиями, то в реальной жизни здешним пациентам стоило бы поучиться аккуратности. Но жизнь не выбирают, судьбу не выбирают, и не выбирают попутчиков, которые будут лежать с тобой чуть ли не целый год под одним крылом.
В июле как раз бы исполнился год – год, как Олега поместили в этот центр. Но он не собирается праздновать, закатывать вечеринку, так как только вчера зашла его любимая Катерина и любезно, с улыбкой, доложила ему, что его в мае выписывают, со дня на день. Вот вам и удар ниже пояса, как говорили в сериале «Альф».
Но Олег еще раз готов был посмотреть на них! И он не уедет, пока не посмотрит. Где же она?
Олег встал с кровати. Бесполезно было в очередной раз заглядывать в окно, что он там не видел? Лучик свободы, по которой он успел затосковать? Возможно. Хотя не сказать, чтобы ему здесь было сильно тяжко. Пациенты ведут себя не так, как ему бы хотелось, это да, но это терпимо, учитывая, что произошло в прошлом году.
Как говорится, многое познается в сравнении. Сначала ты появляешься на свет, и живешь безо всяких изъянов в теле, затем наслаждаешься жизнью, буянишь, бегаешь по стройкам, а потом получаешь удар судьбы – проклятая будка все не выходила у Олега из мыслей.
РИО
Да, это был полезный опыт. Конечно, Олег чуть не помер от мерзкого шума в ушах, который не должен был замолкнуть. Но однажды Олегу дали шанс.
Шанс на новую жизнь. Подумать только, а для расширения сознания только и нужно было, чтобы встретить ту тетку из будки. Наверное, она была чистым злом во плоти, если не галлюцинацией, посещавшей детей.
ПОХИЩАВШЕЙ
Но Олега сейчас это не волновало. Зло – понятие относительное, вот и все, что его посетило сейчас, в ожидании Катерины. Теперь главная мысль медленно всплывала из его подавленных грязных воспоминаний – Олег впервые в жизни знает, как ему добиться того, к чему он шел всю свою жизнь. Вот что было главным. Пам-пам, занавес, дамы и господа. Хлопушка раз. Хлопушка два. Девочки и мальчики танцуют, девочки и мальчики танцуют, и бегают по палатам, ла-лала!
Олег взглянул на свои наручные электронные часы. Катерины все не было. Ох, и вредная же девушка эта Катерина, заставляет Олега ждать, ей богу!
Олег сейчас временно отбросил попытки думать о чем-либо другом, главная цель подождет, Кати будет достаточно. Он сейчас судорожно пытался вспомнить, в какой именно день она впервые появилась в его жизни. Если так подумать, сначала были какие-то старые тетки, которые возились с ним, пытаясь влепить ему верный диагноз и подобие ценного опыта. Потом этот мерзкий шум с ценным уроком на всю жизнь. И за всей этой возней с его исцелением пряталась дата, прятался день и даже час. Олег все фиксировал, постепенно отбрасывая ненужное.
Кажется, одну медсестру однажды попросили удалиться, и подменили ее на новенькую, более молодую, девушку. Девушку со стройным телом, и еще она была блондинкой. Блондинки всегда вызывали у Олега потаенный трепет. Не то, чтобы это был основной источник всех его наслаждений, но все же. Обычно это происходит как – ты постоянно думаешь о брюнетках, ведь эти брюнетки вечно крутятся вокруг тебя, всю жизнь. Если подумать, тебе и выбора особенного не дается. И потом появляется этот лучик света в темном царстве – молоденькая блондинка обязательно перетянет все одеяло на себя. Олег нервно поежился. Когда вокруг долгое время одни и те же брюнетки, молоденькая блондинка, подобно свежей идее, обязательно всколыхнет все твое нутро по-новому, вот что было главным.
Потом у Олега начались посещения. Уроки английского, если подумать. Олег усмехнулся. Блондинка Катя приходила все чаще. Она видимо была очень ценной фигурой, ценным сотрудником, и могла каким-то образом исцелить Олега. Что ж, начало правда хорошее, за все время школьного образования с учителями, которое ради него устроили в стенах этой больницы, ни Маша Бирюзовая, ни помогающая ему его сверстница Таня, не сделали для Олега большего, чем визиты Катерины. Первый класс он профукал, но скорее всего перейдет во второй после выписки отсюда.
Кате было на вид лет 25-30, но Олег бы ей дал и 20. Спрашивать про возраст он постеснялся, все же он крутой перец, нет нужды лишний раз беспокоить девушку, а то вдруг она догадается о его потаенных желаниях. Она вечно заплетала свои волнистые волосы в какие-то косы, и ходила во всем белом. Белая больничная кофточка, а снизу просвечивали ноги! Олег пытался не думать о Кате, правда пытался. Но чем больше он пытался, тем сильнее испытывал
ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ЗУДЕЙШЕСТВО
Правый глаз Олега тут же начал нервно моргать, правая рука дернулась. Мысли о интимном и сокрытом вызывали нытье в его мышцах – Олег порой думал, что он и стал первопричиной его нервно-мышечной болезни, просто слишком много всего вокруг в его жизни, ну реально!
Олег осмотрелся, словно ожидая от старых дедов ответной реакции. Но они лишь посапывали. Бесят. Как будто издеваются над ним. Олег больше всего на свете предпочел бы, чтобы эти звуки окончательно замолчали.
ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ЗУДЕЙШЕСТВО
Она Милашка. Вот и все, что Олег хотел знать. А главным в ее внешности были все же не ноги. И не та интимная, относительно потаенная часть тела – пятки ее ног. Нет. Оставалось кое-что еще.
Когда Катя входила, она делала это плавным жестом, без резких движений, словно маня, зазывая за собой. Нечто подобное делала и Рио, и Олега это волновало еще сильнее. Только Рио тяготела к резким звукам, Катя нет. Катя была отдушиной.
Входя в помещение, она будто сразу косилась на него, лежащего, красивого и такого целеустремленного. Но скованного манящей и зазывающей силой. Катя была как те вампирши из того красочного фильма. «Дракула» кажется. Олег словно ощущал запах кожи ее ног, они словно специально начинали пахнуть волнующим ароматом. Все поры ее мягкого, но упругого, тела, звали Олега, чтобы он сошел с пути, отказался от цели, и Олегу это, естественно, нравилось.
Катя входила все глубже в комнату, а Олег смотрел на НИХ. ОНИ больше всего приковывали его взгляд, его мысли, и его душу. Пара красивых дьявольских созданий, они выглядывали из-за плотной больничной одежды и смотрели на Олега. Состоящие из приятной пахнущей плотной кожи, упругие, знающие, что действительно нужно голодному молодому человеку.
И Олег еще раз готов был посмотреть на НИХ.
Они были сочными, их хотелось испробовать. Они были красноватые на конце, но желтые
ЖЕЛТАЯ КОМНАТА
И они смотрели на Олега. Их хотелось взять в руки, но не засунуть по карманам. Да, жвачку Олегу воровать еще как приходилось, но ОНИ были чем-то недоступным и это было правильным. Олегу не хотелось обладать ими, у них словно было свое сознание, они не нуждались в рабстве, они сами правили балом. Олегу только и оставалось, как мечтать о них посильнее. А потом Катя порадует его чем-то еще более веселым.
Вдруг Олег услышал шаги в больничном коридоре и приготовился. Кто бы это ни был, Олег радовался одному – ни одна живая душа не услышит его мыслей, не узнает всего того разврата, который он сейчас про себя проговорил. Узнать могла только ОНА, но где ОНА сейчас находилась, неизвестно.
В палату зашла Катя. Как будто были какие-то сомнения в этом. Также стильно, модно, «по молодежному» одетая. Олег внутренне собрался, приготовился сдержаться. Самое забавное, что это и не требовалось, все же он оставался ребенком – наглым, эгоистичным ребенком, но ему и в голову это не пришло осмыслить.
Катя как будто слегка улыбнулась ему, Олег пристальнее всмотрелся в уголки ее рта – не показалось ли ему.
- Доброе утро, - проговорил он, надеясь на ответную реакцию.
Но ее не последовало. Постойте, что? Катя нахмуренная и серьезная прошла с серебристым подносом к тумбочке между кроватью Олега и кроватью соседнего старика. Мало того, она еще и повернулась именно к деду. Да какого черта!
Катя аккуратно поставила поднос сверху на тумбе, а старик медленно приоткрыл веки.
- Как ваше самочувствие сегодня? – тихо спросила она.
Старик не спешил с ответом.
Катя взяла с подноса ампулу и шприц и стала совершать свои будничные дела, сдержанно и аккуратно точно. Олег готов был взорваться. Ну нет, не стоит так, может у нее на это есть свои причины, наверное, что-то произошло, она не может игнорировать его вот так просто. Катя тем временем делала старику укол.
- А ко мне вы подойдете? – не сдержался Олег.
Нет ответа.
Послышался характерный звук брызгающего шприца, словно извергающего нечто интимное. Олег насупился и замолчал. Ну ладно, хорошо, пускай она первая с ним и заговорит, он больше не проронит ни слова, хватит с него этих побегушек, пусть она сама за ним бегает.
Катя заканчивала свои дела.
- Мне немного вот здесь жмет… - тем временем прошептал старик.
- Да, секундочку, я посмотрю. – ответила ему Катя. – Мария Александровна навестит вас днем чуть позже.
Прошло еще несколько, на взгляд Олега, тревожных минут. В голове Олега звучали слова песни из какого-то старого американского фильма: «Детка, обрати внимание на своего малыша, детка, сокруши меня своими ударами…». Безумие. Думать об этом. Если бы все знали, что в голове у Олега, его бы положили в Палату № 12, в этом нет сомнений.
Катя, наконец, разобралась со стариком и повернулась к нему. Но не глядя, просто прошла к его кровати, взяла с подноса какую-то бумажку, прочла ее.
- Так, тебе же в вену ставят? – спокойно и серьезно спросила она у Олега?
И ВСЕ? Олег был в ярости. Ну ладно, посмотрим, что будет дальше, он ей подыграет.
- Да, в вену, - также спокойно ответил Олег.
Медсестра Катерина пожала плечами.
- Ну, в вену так в вену, - ответила она. – Готовь руку.
Катя взяла какую-то ампулу и шприц. Олег то любил смотреть на этот процесс, то не любил, зависело от настроения.
КАК ТЫ МОЖЕШЬ ЗАБЫТЬ СВОЕГО МАЛЫША?
Пока она ставила ему укол, он прокручивал свои мысли, которые не хотел отпускать. Надо было заговорить с ней. Ни секунды не колеблясь, надо спросить.
- А вы сегодня еще зайдете? – чуть не проорал Олег.
- А что? – Катя поджала нижнюю губу.
- Просто…вы…до этого…чаще заходили… - промямлил Олег.
- Ну, твои процедуры подходят к концу, вот и все, - ответила Катя.
Как удар молнии ниже его пояса. Ему даже показалось, что рука и глаз снова заныли. И как будто снова заиграла какая-то музыка, будто шум вернулся. Но с шумом было не все так очевидно. Кажется, врачи так и не смогли его подавить. После той ночи, после визита ЕЕ что-то изменилось, и Олег это знал. Той ночью он видел Кошмар. Так, надо собраться.
- А если голоса вернутся? – спросил Олег.
Катя внезапно нахмурилась пуще прежнего.
- Голоса? – обратилась она к нему с недоумением. – Какие голоса?
Кажется, Олег сейчас окончательно потеряет дар речи и поедет крышей.
- Ну, те самые, от которых меня лечили целый год, - ответил Олег.
Медсестра тут же слегка улыбнулась.
- Шутки шутишь? – спросила она.
Так, ЧТО ПРОИСХОДИТ?
- Но я правда не понимаю…кажется, у меня болит голова, - надуманная невменяемость позволит Олегу узнать больше.
- Так, послушай меня, здесь лечат только тех, кого привезли прошлой ночью, а поскольку ты пролежал здесь всего ночь, то и выписывать будем тебя уже сегодня вечером, - продекларировала Катя. – Ты же вроде получил удар по голове во дворе, так?
Череда мыслей пронеслась в голове Олега, но он знал уже только одно. Судя по словам Катерины, не было никакого года, который он провел в больнице, а значит сейчас ему вновь снился тот старый, злополучный Кошмар, изменивший все. Скачок в прошлое…

7.
Июль 1996
(СОН ОЛЕГА)
Сейчас что-то пошло не так. Эта женщина из сна, из видения, из Кошмара, предупреждала его, а он не слушал, он бредил. РИО. Может, она права, а эти мелкие люди, что крутятся подле него, ничего не понимают? Но тот шум…
Олег привстал. Катерина смотрела на него по-прежнему хмуро, но сосредоточенно.
- Я просто…просто…хочу понять… - проговорил Олег, сам не уверенный в том, что хочет сказать.
- Я позову главврача, она скажет тебе все остальное, - сухо сказала Катерина, и навсегда покинула его жизнь, сверкая пятками.
Олег почувствовал себя самым одиноким созданием на свете.
Тот Кошмар не шел у него из головы.

КОШМАР

Полностью потеряв себя в этом странном пространстве, Олег слушал Песнь Рио. А она пела ему с диким, нарастающим издалека шумом, который по-прежнему пугал его. В прошлые свои кошмары он не знал, что все это время это была она. Эта странная женщина с серебристой кожей, зазывавшая его на «местную вечеринку».
Пока она была далеко, но он уже видел отдаленные очертания. И они ему не нравились. Олег не отдавал себе даже отчет, какой сейчас шел год. Какое время. Прошлое, настоящее, будущее? Неважно. Та медсестра в 1997 году сказала ему, что это была всего лишь ночь, с травмой, как же! Олег знал, что он пролежал в этих больничных стенах целый год, и это никто ему никогда не объяснит. Это оказался самый затяжной Кошмар в его жизни.
Странно, но Олег сейчас по-прежнему видел те страшные очертания из его Кошмара. Если подумать, он сейчас, лежа в больничной палате, наяву, наблюдает за Кошмаром, который снился ему прошлой ночью, или на протяжении года. Самое страшное, что этот Кошмар нельзя было объяснить, только смотреть, не в силах оторвать взгляд, и прислушиваться.
Рио нарастала. Не то, чтобы шла к нему навстречу. Она как будто плыла, с одним и тем же выражением лица. Если бы у Олега были причины так думать, он бы списал эти видения на простуду, грипп или жаркую температуру. Но это было не при чем.
Рио улыбалась ему. Она хочет поговорить. Объяснить ему то, что не могут объяснить другие. Ее лицо еще далеко, но, когда оно приблизится, оно будет крупным планом занимать все пространство его зрения. Улыбка с алыми губами. Хитрый взгляд.
Рио видела его насквозь. Вокруг нее куча страшного шуршания – словно миллиарды черных мух летают, издавая этот дикий скрежет. Эта ушная болезнь, Олег орал дико и яростно, никто не смог остановить его. Его заперли в той комнате с бирюзовыми стенами, чтобы он успокоился. Помогло лишь отчасти. Ему вкалывали укол за уколом, но шум не проходил. Адовая бездна со стаей мух и кровоточащей дырой рано или поздно заглотит его. Значит у Олега нет выбора. Только Рио спасет его из ее собственного Кошмара. 
Надо послушать ее. Прислушаться к эфиру. Олег постарался напрячь свои мозговые извилины. Что это за пространство. Вокруг лишь желтые стены, словно потрепанные обои с кучей шуршащих дырок. А пространство настолько огромное, словно он парит в космосе. Глядя на эту картину в очередной раз, Олег бы не удивился тому, что он летает в космосе – это было не самой странной мыслью из всех, посещавших его.
Также как и ощущение, что нет ни прошлого, ни будущего. Олег сейчас находится в 1997 году, но в тоже время это может быть и 1996 год. Времени не существует. И Рио поет ему об этом. Она пришла издалека. Она как мама, только Мама для всех живых существ. Она хочет, чтобы время ушло навсегда. Не самая плохая перспектива. Вечное бессмертие. Вечно молодой Олег. Только надо лишь…
…Олег протянул вперед правую руку, навстречу Рио.
РУКА СЛОМАЛАСЬ!
Рио выросла в размерах. Теперь ее лицо занимало собой все пространство вокруг. Олег узнает об этом лишь потом, но сейчас Рио напоминала аватарку для страницы в социальных сетях. Олег постарался понять, что за социальные сети, но знание было ему недоступно, он мог лишь наблюдать за знанием со стороны, и это было странное ощущение.
Главным было две вещи. Что Рио улыбалась ему, и он настолько привык к этой улыбке, что она уже не кажется ему злой. Даже доброй. И вторая вещь, самая главная, у Рио был ключ к бессмертию.
Олег впервые в жизни устремился к ней навстречу, даже если окажется, что это последний кошмар в его жизни.
И тут Олега осенило. Дикий шум никогда не покидал его. Олег просто привык к нему. Не отдавая себе отчет, сколько он пролежал в этой больнице, ведь это мог быть год, а могло пройти и восемь лет, Олег широко потянулся, словно с него спадало многовековое оцепенение.
Он принял Кошмар. Нет смысла бежать от своего предназначения. Рио сделала свое дело, она настроила его.
Ключ к бессмертию и поиск его в реальной жизни. Вопреки всему. Вопреки семье. Вопреки друзьям.
Никогда еще Олег не был так доволен собой.
Он стоял в больничном коридоре. Надо было размять кости, раз уж полегчало. Не нужно больше бояться злополучного мрака, подумать даже страшно, как долго он боялся принять его в своей неугомонной душе.
Вокруг было достаточно темно, чтобы спутать коридор с больничной палатой. Сквозь пелену проглядывались очертания смятых белых полотенец, утрамбованных на стоящих по бокам скамейкам. Больничные медсестры никогда не отличались большим усердием к пунктуальности, но это было неважно. Олег пошел вперед, на всякий случай вытянув руку. Ему казалось, что где-то сбоку раздается подобие шуршания, и как будто из полуприкрытого крана бежала струйка воды. Наверное, она ледяная, пронеслась мысль у Олега в голове. Проверять ему это никак не хотелось, хотя при этом темнота по большей части успокаивала его. Раньше он боялся не столько мрака, сколько страшного нарастающего шума. А сейчас, когда он принял Рио в своем сердце, молчаливая тьма успокаивала, согревала сердце, мысленно баловала его.
Уже казались не настолько важными его постыдные мысли о Катерине, все это постепенно отступало. Олег был добр – больше он никогда не будет одинок.
Больничный коридор все также едва виднелся в бледных отсветах от примятых полотенец и слегка обшарпанных стен. Олег чутко еще раз прислушался – он мог поклясться, что помимо капающей воды ему слышался плач ребенка. Но звук плача словно шел не отсюда, и даже не из самой ближайшей палаты. Он был какой-то спокойный, словно не принадлежал этому миру.
Этот ребенок явно пережил что-то неприятное в своей жизни. Ему было больно, хотя Олег не чувствовал, чтобы его боль сотрясала его нервы. У ребенка болела голова, и Олег просто это чувствовал. У него была легкая вмятина в височной доле, видимо он с большим трудом проник в свой мир при рождении. Но Олег не хотел вглядываться в эфир. Этот ребенок был явно из другого измерения, и его крик просто прорывался сюда.
НЕ БОЙСЯ, МАЛЫШ, ЭТО НЕ ТЫ, ЭТО ДРУГОЙ ТЫ, ИДИ ДАЛЬШЕ
И Олег послушался бархатного бесшумного голоса и поплелся вслед за своими мыслями.
Вскоре Олег почувствовал, что впереди появилась развилка. Часть коридора шла дальше сквозь закрытую стеклянную дверь, налево перекресток уводил к маленькой кухне с микроволновкой, направо была темная лестница. Олег подошел и свернул к лестнице.
На секунду ему показалось, что он бредит – на стене на лестничном пролете виднелась цифра 131. Но это же, извините, номер этажа. Больница была обшарпанной и вряд ли могла находиться в высотке, да еще такой огромной. Если бы Олег не пережил приключения в будке, не встретил Рио или не повидал тьму реалистичных кошмаров, он бы сейчас по-настоящему испугался. Но у него было предназначение и миссия, значит ему и идти дальше. Олег быстро глянул вверх, и зашагал вниз по лестнице. Шаги поначалу эхом отзывались в темноте, но, когда Олег преодолел пролет, шумы резко смолкли, словно Олегу заложило уши. Было ощущение, что лестница проглатывала все шумы, поглощала их. Затем Олег прошел еще дальше и онемел – внизу, вместо лестницы, была огромная дыра, придется перелезать. Олег зацепился за перила и спокойно поплелся над зияющей черной бездной. Преодолел препятствие, и глянул на номер этажа – даже не хотелось особо искать логику в происходящем. На стене был номер 132. Хороший получается спуск, а лифта нет. Хотя при нынешней обстановке лестница будет сподручнее. Олег поплелся дальше, видя еще несколько ям на других пролетах. Если на него сейчас из-за поворота резко выскочит женщина с бешеным взглядом и с ножом в руке, он реально обделается на месте.
Но Рио его бережет.
Спустившись на 139 этаж, Олег решил именно здесь свернуть в коридор. Цифра 9 на конце этажа обязывает – может сейчас кто-то пойдет ему навстречу, ведь его фамилия Девяткин.
В коридоре он также поплелся вдоль стены, мало чем отличавшейся от прошлого коридора. Затем впереди слева появилась надпись «СТИРКА» и Олег, не задумываясь, свернул туда, в полураскрытую дверь, которую видимо не всегда запирали на ночь.
В темноте вдоль стены линией виднелись белые стиральные машины, словно линия обороны перед чем-то неизвестным. Вот он и на месте. Здесь ОНИ поговорят.
Стиральные машины вызывали у Олега не меньшее восхищение, чем башенные краны, было в этих человеческих приспособлениях что-то сакральное, предрасположенное к познанию чего-то незнакомого.
Олег приблизился к одной из стиральных машин и заглянул в черное окошко. Затем оглянулся в поисках выключателя и понял, почему ни разу не догадался включить свет – выключателей он давно уже нигде не видел.
Хорошо, выбора не было, Олег приоткрыл дверцу стиральной машины и заглянул в черное окошко, словно в иллюминатор.
Поначалу ничего не вызывало у него сомнений – ведь он ничего не видел. Но затем картинка изменилась, забрезжил темно-оранжевый свет, и Олег увидел очертания - ЕЕ очертания.
Рио показалась ему внезапно, но Олег видел лишь черты ее тени, Рио предпочитала сейчас не светиться своим серебристым свечением.
Олег улыбнулся ей, и он почувствовал, как Она улыбнулась ему в ответ.
Затем темно-оранжевый свет вспыхнул и загорелся ярким огнем. Рио исчезла, вместо нее Олег смотрел на Леру Ленчеву.
ТЫ ДОЛЖЕН УБИТЬ ЕЕ
- Я…не… - промямлил Олег.
ТЫ ДОЛЖЕН УБИТЬ ЕЕ БЫСТРО
- Не понимаю… - закончил Олег.
ТЫ ПОНИМАЕШЬ
Он и правда понимал, в глубине себя. Даже понимал в те мгновения, пока шел по коридору.
БЕССМЕРТИЕ, МАЛЕНЬКИЙ ПИРАТ. БЕССМЕРТИЕ.
Да. И Олег сделает это. Достойная цена ради обретения космической силы. Подумать только, всего несколько колебаний и сомнений, и все, девочке не станет, зато он вернется в семью обеспеченным хищником.
Рио не прекращала петь свою Песнь. Перед Олегом в иллюминаторе вставали картины из его прошлого. Вместо облика Леры он видел ее так называемого бойфренда Павла, Влада, всех тех детей. Они перекидывали друг другу мяч, а томный закат солнца золотил их волосы.
Они никогда не принимали Олега всерьез, стоят ли их жизни чего-либо? У них нет предназначения, они не понимают, что, когда жизнь преподносит такие подарки судьбы, их нужно хватать. И Олег возьмет свое. Все издевавшиеся над ним получат свое.
Олег сжал свою правую руку в кулак.
Рассвело. Олег оглянулся. Он стоял в центре своей палаты, все еще сжимая руку в кулак. Старики еще храпели, некоторые ворочались. Это был стремительный рассвет, и Олег сейчас не хотел думать, как он успел вернуться сюда аж с 139 этажа.
Олег сейчас вообще ничего уже не воспринимал. Солнце освещало его бледную фигуру все ярче, и тем быстрее улетучивались его воспоминания о пережитом…Кошмаре ли? Кажется, впервые в жизни этот сон оказался обратной стороной Кошмара, это был приятный Кошмар.
Краем сознания Олег еще помнил, что Рио показывала ему образы в иллюминаторе. Она не сказала, что и как он должен сделать с той девчонкой, но это было и так понятно. Напоследок, Рио показала ему тот бункер рядом с Оловозаводом.
Олег улыбнулся, уголки рта на бледном лице слабо дернулись. Затем его словно опустили с гигантской высоты. Олег осмотрелся – его качало, хотелось прилечь, очень хотелось. Катерины в палате не было, но это не так важно.
Уже не важно.

8.
ЛЕРА
Май 1997

Ей не спалось. Еще раз покосившись на покрытое дождевыми каплями окошко, Лера поджала губу. Как ни ворочайся, а просто так не уснешь – неисправимая правда. У нее было чувство, что Женьке сейчас снился кошмар, или реально что-то плохое.
Лера привстала, одернула свое одеяльце, аккуратно вскочила с кровати, забыв надеть кроличьи тапочки и подлетела к кровати брата. Естественно, признаков жизни он ей не подаст, как бы она его не умоляла. Она бы так хотела получить хоть какой-то сигнал – где он, что с ним, но это было бессмысленно. Сигналов было предостаточно, пока он жил, дышал воздухом, когда они гуляли вместе.
И вот еще одна правда – она не смогла помочь ему даже тогда, пока они всегда были рядом. А сейчас он лежит под своим тяжелым одеялом, и молчит. Угрожающе нависшая тишина ни капли не помогала и не спасала от понимания того, что она была бессильна.
Лера покосилась на электронные часы, стоявшие на тумбе возле ее кровати – на них крупными красными черточками высвечивалось 3:14. С той ночи, когда она побежала вслед за Павлом по пирсу и натолкнулась на того придурка в зеленой кепке, прошло уже 4 дня. Лера такая храбрая, а смелости столкнуть его в Обь в ней не набралось. Человек, напрямую ответственный за травму Жени, этот придурок по имени Олег, был почти у нее в руках.
Она, да и никто из ребят, не знали о его возвращении. Все предпочли просто забыть о происшедшем. Лера, каждый день приходя в школу, чувствовала – всем было стыдно, никто не хотел обсуждать непонятный случай в будке, никто не смотрел напрямую ей в глаза. Хотя винить надо было Олега, а он пропал без вести. Пока не объявился.
Там, на пирсе, она радовалась, что ей 9 мая исполнилось восемь лет – единственная отдушина, когда брат в коме под постоянным наблюдением врачей, мать слегла с душевной болезнью, а лысина отца стала блестеть еще ярче прежнего.
А у того придурка в кепке хотя бы были бабушка и дед, а еще две тетки, а еще он обваливался видеокассетами и вечно строил из себя непонятно кого – но все это с рассказов Пашки. Сама лично она не хотела его знать. Но ей нужно было спросить, просто заглянуть в его глаза, хотя бы еще раз. Она хочет знать – ЗА ЧТО?
Лера потрогала лоб брата – холодный. Веки спокойные и опущенные, как у покойника, подстриженная челка легла на правую сторону, кожа бледная, но в нем теплится жизнь. Ладно, подошла, постояла, свою норму выполнила, какая умница. Можно идти дальше. Ложиться ей не очень хотелось, как обычно, бывало, после длинной школьной зубрежки. Еще раз попутешествовать по своей комнате, а то и заглянуть на кухню, и не начавшийся день уже удался и сверкает радужным светом. 
Правда именно сегодня ей нужно кое-что сделать. Ей это необходимо.
Проходив какое-то время по комнате, изредка обращаясь к темному окну, Лера не выдержала и снова прилегла. Так она и проворочалась всю ночь. Временами ей казалось, что за окном что-то меняется, она практически каждый час поглядывала на злополучные часы, ожидая рассвета.
Рассвет дал о себе знать довольно скоро. Бледное, сопротивлявшееся мраку, солнце едва проскальзывало через пасмурное небо. Лера покосилась в окно. Дождь кончился, но слякоть на месте, насколько было видно с восьмого этажа. Вентиляция протяжно завывала. Значит, надо будет хотя бы надеть куртку.
Лера не быстро, но проскочила на кухню. Там висели и тикали старые, доставшиеся от бабушки, коричневые часы с маятником. На дворе воскресенье, а значит, у папы хотя бы будет меньше лишних вопросов. Правда, ее бы все равно не потеряли, первый класс школьной жизни оставался позади, и она собиралась выскочить на улицу.
Лера села и тупо уставилась в одну точку, организм явно сопротивлялся бессоннице. Затем в коридоре послышались шаги, и на кухню бодрой походкой заскочил мужчина лет 45. На нем были тонкие очки для чтения, а среди волос уже давала о себе знать лысина. Мужчина был одет в каком-то смысле схематично – клетчатая рубаха с белым и коричневым цветом. Поверх легкая жилетка, серые брюки, очки слегка спадают на длинный нос. Видимо, своим носом Лера явно пошла в маму.
- Здравствуй, солнышко, - мягко улыбнулся ей отец.
- Привет, - протянула сонная Лера. – Как мама?
В глазах отца читалась засевшая там грусть.
- Также, - тихо ответил он. – Сегодня ее обещала навестить Марина.
- Да, я поняла, - ответила Лера.
Марина — это хорошо. Значит, у мамы хотя бы будет компания, а Лера выкроит минутку-другую для своих нужд. Как приятно, что многие необходимые люди оказываются рядом в нужный момент, а если еще и живут в одном подъезде с тобой, так вообще красота.
- Что будешь на завтрак, милая? – папа продолжал грустить, но постоянно этому сопротивлялся.
Лера успела подумать, что иногда его сопротивление принимает совсем другие обороты, начинаясь в ближайшем магазине, но быстро отогнала от себя эту мысль. Затем ее мысли слегка направились к Павлу. Он ее тоже бесил. «А я на велике и вжик!». Затем Лера вспомнила про того психа Девяткина. Ну нет, уж лучше думать о Пашке.
- Хлопья, - ответила Лера.
- Ну, это дело хозяйское, - протянул папа и стал готовить девочке завтрак.
Игорь Олегович Ленчев. И повезло же Лере, что у ее горячо любимого отца есть отчество, напоминающее про Олега. Это ж надо, быть таким эгоистом, а потом забрать Женьку и вытащить его из жизни Леры. Из злополучной будки.
За окном шумел ветер.
- Папа, я ненадолго выскочу на улицу? – с надеждой в голосе начала новый диалог Лера. - Аня обещала мне кое-что передать.
Лучше уж упомянуть Аньку. Анька была своя в доску, и ее имя снимет у отца подозрения.
- Смотри, там бушует ураган, накинь на себя что-нибудь теплое, - просто ответил папа, покрутив эту мысль. 
- Да, папуля, - протянула девочка.
- Марина хотела с тобой тоже пообщаться, ты же не долго? – спросил папа.
- Да нет, посмотрю на ураган и тут же домой, - только и ответила Лера. – Как кстати успехи Марины?
- Ты же знаешь Марину, вся в боевой готовности, - заинтересованно заговорил папа. – Юристы-юристы-юристы. Все, вся уже в ожидании.
- Она в этом году поступает? – спросила Лера.
- Ну да, - сказал папа.
— Это значит, что она поедет? Или все же останется? – голос Леры слегка упал.
- Ты же знаешь Марину, ничто ее уже не остановит, - с грустью вздохнул отец.
Лера не сказала это вслух, но был в этом вздохе словно недобрый знак. Знак скорого расставания. И это уже навсегда.
Но выбора не было. Разобравшись с завтраком, Лера с грустью оставила хмурого папу одного наедине с собой. Затем прошла в зал. Да, среди пыли старого потертого шкафа, занимавшего собой треть пространства, на глаза попалось то самое пианино. Лера, как обычно, подошла к нему и потеребила пальцами несколько клавиш, пробежала по ним, словно играя в «Братьев Марио».
Марина. Как много в этом звуке. Морское имя, между прочим. Лера любила воду. Ей этого всего будет не хватать. Марина будет сидеть в Питере на скучных уроках, и, если повезет, вспоминать маленькую восьмилетнюю девочку, запертую в этой девятиэтажке в ожидании своей странной участи. Остается надеяться, что папа сохранит пианино.
Лера забралась в свою бирюзового цвета куртку, заскочила в сапожки и стала выскакивать в подъезд.
Сегодня ты решил юристом стать
Ты закон, ты закон должен защищать
Но выбрал ты совсем нелегкий путь
Пока Лера шла по подъезду, готовясь подняться на девятый этаж, эта песня прорвалась и заиграла у Леры в голове. Самое время. Ей было жалко, что Марина уезжает чуть ли не навсегда, но жалко ее саму точно не было. Марина справится, у нее все будет хорошо.
Лера жалела папу. Трансформация, случившаяся с этим некогда веселым мужчиной, была настоящей, и ее сложно было чем-то заменить. Конечно, его твердый ум всегда занимали книги, но раньше он приходил на пляж, и Лера слышала звонкий переливчатый смех вместе со смехом мамы. Что уж говорить про сейчас, когда в ее собственный день рождения сначала этот дурацкий мотоцикл свалился с пирса, а затем
ОЛЕГ
А затем вернувшаяся домой Лера застала родителей в крайне утомленном состоянии – маме стало хуже, а отец сидел подле нее и старел словно на глазах. Лера страшилась смерти, как и любой нормальный ребенок в ее возрасте, но еще больше она боялась забвения, что по ту сторону нет вообще НИЧЕГО. Ей было пять лет, когда она впервые осознала, что значит умереть и быть похороненным, но бабушка и дедушка казались отдаленным воспоминанием, уже практически забытым. А родители жили сейчас, это и радовало Леру и пугало…
А еще Женя, который умеренно дышит, но лежит в коме. Где он сейчас, интересно? И кто может дать ответ на этот вопрос?
ОЛЕГ
Лера попыталась отогнать эти мысли. Сейчас ей хотелось лишь одного.
Она подошла к перилам и покосилась вниз, между лестничными пролетами – Лера любовалась этим подобием тоннеля, ведущего в неизвестность. Как приятно, что стены ее собственного дома еще могут радовать девочку. Она прислушалась – лифт все также был сломан, еще один хороший подарок к ее дню рождения. Девочка вздохнула, как следует затянула шарф и стала подниматься наверх. Девятый этаж, как во всех панельных домах, представлял из себя короткую площадку, а наверху было не четыре квартиры, а две. И еще виднелась лестница, ведущая к люку на крышу. Лера постояла в задумчивости несколько секунд и направилась прямиком к люку.
В подъезде №9, по адресу Оловозаводская ;, где и жила Лера, помимо нее обитало немало ее знакомых, в том числе Марина. Но сейчас Лера предпочла бы, чтобы эти дружелюбные соседи не встретились ей по пути.
Совсем недавно Пашка, ее бойфренд, искусный прыгун и обитатель подъезда №10, провел девочку на крышу, естественно втайне от всех. Там они обнимались и орали во всё горло. Тем днем, дело было 2 мая, Пашка устроил своеобразный День Города, и запустил маленькую ракету, вызвавшую пару салютных взрывов над домом. После этого они быстро свинтили с крыши, и Павел быстро закрыл связкой ключей люк. Лера усиленно запоминала каждое его движение, настолько они были эффектными. И тогда казалось, что перед Лерой раскрыты все двери, все грани, ничто не могло нарушить величие того особенного дня.
Сейчас, стоя в подъезде, Лера решительно вздохнула и запустила руку в карман. Там слегка зазвенела та самая связка ключей. Девочка решилась, ведь велению сердца озорной девчонки не прикажешь. Она еще раз прислушалась, затем вступила на лестницу. Сейчас был день особенно пасмурный и хмурый, лифт не работает, вряд ли хоть одна живая душа выскочит сейчас поглазеть на ее приключение.
А приключение тем временем давало о себе знать. Лера открыла люк, практически не колеблясь во время поворотов ключа, и пролезла наверх. Тут же ее шарф взвихрился подобно пропеллеру, а волосы затрепетали. Лера тут же схватилась за голову, вытащила из кармана теплую шерстяную шапку и водрузила себе на голову. Ко всему надо быть готовой заранее. Она целиком залезла наверх и осмотрелась.
Сейчас ее внимание приковали две вещи – солнце купалось в мареве, но выглядело особенно красивым ликом над отдаленным городом. И крыша вызывала у нее ощущение значимости всей ее жизни. Так красиво и атмосферно, а общая пасмурность с пронизывающим ветром усиливает эффект величия всего. Лера немного прошлась. Она полностью отдавала себе отчет, что ее нормально воспитали и к краю она не подойдет, это она себе сказала сразу, как проснулась сегодня. Даже несмотря на то, что она пришла сюда подумать о потерянном Женьке, о том, где он, глупости сегодня она делать не станет.
Но все же где Женька? Лера еще раз покосилась на небо в дымке, отсюда вызывавшей чувство праздника. Как сейчас было бы здорово, чтобы они стояли с братом вдвоем, стояли и смотрели на красивый город в отдалении, а перед ними плескался каскад из звезд.
Лера внезапно вспомнила мультик «Тайна третьей планеты», про приключения Алисы Селезневой, а в голове у нее заиграла мелодия из того детского фильма, кажется, он назывался «Большое космическое путешествие». Девочка запустила руку в карман и вытащила свою резиновую игрушку в форме звездочки и слегка подбросила ее. Ей нравилось, что вкусы к фильмам и книгам у нее и у членов ее семьи преимущественно совпадали, но та нелегкая участь, выпавшая на долю их всех, портила абсолютно все. И тут Лера взгрустнула. Ей стало жалко одновременно всех, и брата, и папу, и маму, и даже бабушку с дедушкой. Нечего думать, что она могла притворяться кем-то другим. Как бы она ни любила приключения. Но жизнь всегда окажется непредсказуемой.
Лера еще раз подбросила игрушку. И еще. И еще. Тут резкий порыв ветра нагрянул так стремительно и резко, что пикирующая на ладонь игрушка упала все-таки не туда, куда Лере хотелось. Лера мысленно спустилась с облаков на землю. Игрушка сначала мирно лежала на асфальтированной крыше, Лера попыталась ее взять, но порыв ветра потащил звездочку к самому краю. Лера испугалась, пошла следом, но с каждым шагом понимала, что пора уже остановиться. И она остановилась. Игрушка слегка покрутилась у самого края, затем упала вниз с края.
- Женька… - протянула Лера и заплакала.

9.
ОЛЕГ.

Лера без особой спешки спускалась вниз, с крыши. Сейчас ей надо было собраться – рассчитывать на то, что она выбежит на улицу и тут же найдет посреди грязного асфальта свою звездочку, пустая трата мыслей и времени. Нет, она ушла безвозвратно, значит и ей пора смириться с комой Жени.
Лера перевела дух только на восьмом этаже, прислонилась к стене и позволила дать выход эмоциям. Слезы просочились наружу, но без сильного надрыва, Лера сохраняла самообладание. У нее было ощущение, что мир сдвинулся с места, но в тоже время у нее была куча причин не сдаваться. В каком-то смысле и папа с мамой сейчас держались только благодаря Лере.
- Лера, ты что здесь делаешь? – послышался голос.
Лера обернулась, уже зная, что скажет Марине и приняла абсолютно невинное выражение лица. Может, когда Лера вырастет, ей лучше стать актрисой? Хотя это так глупо, думать об этом.
Марина стояла уже рядом, ее силуэт отчасти скрывался в тени, и все благодаря чудесной погоде. Молодая блондинка лет двадцати и выглядела на все двадцать, а то и старше, такова особенность поколения людей, выросших в 90-е. Зачастую и дети и взрослые, все выглядят чуть старше своих лет. А это они еще не бывали в двадцать первом веке…
- О, Маринка! – воскликнула Лера.
- Все хорошо? – поинтересовалась Марина.
- Да, все чудно, - начала Лера, но затем осеклась. – Хотя я слышала, что ты скоро уезжаешь.
Лера предпочла отставить в сторону тему про Женю, которая ее сейчас беспокоила сильнее и переключилась на вторую или даже третью по значимости беспокоящую ее тему. Марина слегка развела в стороны руками и посмотрела на Леру отеческой улыбкой.
- Ну, ты не волнуйся, солнышко, я буду тебе писать, - рассеянно улыбнулась Марина. – Да и приезжать буду.
- Я знаю, тебе это нужно, всяко лучше, чем сидеть в этой дыре с нами, - невесело усмехнулась Лера.
- Лера, ну ты чего, в самом деле, ты прекрасно знаешь, что это не так, - Марина продолжила напирать со своей фирменной улыбкой.
Она подошла и приобняла Леру, затем они прошли в квартиру и спустя десять минут уже пили чай на кухне. Папа выглядел рассеянным, но уже не настолько – Марина была для их семьи легкой отдушиной, почти что родной, а для Леры практически родной сестрой.
- Как тетя Оксана? – спросила Марина у Игоря.
- Да также, ты знаешь, но сегодня у нее легкая ремиссия, - начал невеселый разговор Игорь.
- Ну ладно, я с ней сегодня посижу чуть подольше, - твёрдо сказала Марина.
- Мы не хотим тебя отвлекать, но если сможешь, то мы только рады, - лицо Игоря чуть посветлело.
- Ой, да какой там отвлекать, Игорь Олегович, - усмехнулась Марина. – Я вам еще сто лет буду надоедать.
- Да хоть двести, - протянул Игорь.
Он налил себе кофе и прошел в зал. Марина и Лера принялись за шоколадные печеньки и чай.
- Лера, так что смотри, я вот что хочу тебе сказать, - слова Марины напирали на значимость и важность.
Лера подняла опущенные глаза.
- Что бы ни случилось, всегда помни, мы сестры, и даже на расстоянии останемся ими, вместе и поодиночке мы сильны, - Марина была увереннее обычного. – Ты сильна, вот здесь.
Марина показала на голову Леры. Лера улыбнулась.
- Мальчики они такие, они часто голову отключают, но у тебя с этим делом полный порядок, и поэтому ты круче своего Пашки, - продолжила Марина. - Могу ему всегда приехать и пинка дать.
- Или засудить, - засмеялась Лера.
- Ну естественно, детка, - наигранно протянула Марина. – Ты ж моя детка, это главнее.
Они обнялись.

Пам-пам. Пам-пам. Этот город казался сейчас чуть более светлым и жизнерадостным, чем обычно.
Подумать только, его тревожные настроения, отпустили Олега, и уже забывались, как дурной кошмар. Олег надеялся, что это был его Последний Кошмар, и теперь все кончится. Было начало июня, летние каникулы вошли в полную силу, второй класс еще нескоро подаст признаки жизни, можно было и оттянуться как следует этим летом. Олегу все же дали шанс вернуться в школу после больницы.
Его сны о Рио теперь казались лишь просто снами. Было такое ощущение, что рассказ его жизни лишь начинается, а все предыдущие страницы были лишь долгим и нудным вступлением с кучей воды.
Сейчас Олег держал за руку мать, и они ехали в старом вонючем автобусе через Коммунальный мост. Автобус слегка дребезжал, и был переполнен народом, но радовало, что движение по мосту было бодрым – откуда в Новосибирске взяться пробкам, всегда ехать интересно. Поездка в город ассоциировалась у Олега с праздником.
Правда сказывался, конечно, отдых у прабабушки, которая жила вдали от городской суеты, на улице 1-я Механическая. И Олег сейчас хотел вернуться домой поскорее, переключиться на что-то новое, и слегка развеяться, а то три дня на «Механке» казались ему такими долгими. Не сказать, что скучными, ведь улица всегда под рукой, но все же длинными. Но Олег не шибко возмущался. Наоборот, преисполненный живого летнего оптимизма, он чувствовал себя всегда первооткрывателем, когда отправлялся в мини-путешествие. Всегда интересно впервые куда-то приезжать, будь то населенный пункт Болотное, или деревня Бурмистрово, где местный пирс мог вполне потягаться с длиной пирса на Бугринской роще. И также грустно все время откуда-то уезжать, прощаться с друзьями, братьями, сестрами. Но грусть, она как счастье, довольно непостоянная штука и быстро рассеивается. Также как и дурные сны.
- Блин, давно Малыша не видел, хочу к Малышу, - восторженно обратился Олег к матери.
- Ну понятно, но он же не твой пес, - поправила его мать, Светлана Николаевна.
- Да это понятно, - осекся Олег. – Надо же, пришел он тогда к Пашке жить, прям с улицы, так у него и остался.
Поездка до дома, до Бугринки, не отнимала слишком много времени. Наоборот, она была разнообразной. Доехать на автобусе до площади Карла Маркса, и уже затем пересесть на желанный трамвай с таким приятным дребезжанием колес, которое Олег слышал чуть ли не с рождения, и этот звук никогда ни с чем не спутаешь.
Бугринка была так привычна, но все же она оживляла. Честно говоря, недавно Олег даже начал писать заметки и полноценные рассказы, чего во времена садика с ним никогда не случалось. Наверное, привязка к школьному образованию в больнице сыграла с ним свою роль. Но сегодня он хочет как следует нагуляться, возможно заскочить с мамой на рынок по пути до дома.
Олег был на седьмом небе от различных предвкушений.

Маша и Рома неспешно пересекли гаражи, все же скользко идти в такую холодрыгу. Пройдя по расчищенной и посыпанной песком дорожке, которая шла между рядами гаражей, и протянулась метров на 30, Маша взглянула вдаль. Впереди уже выглядывал из-за деревьев силуэт дома, старость которого чувствовалась уже здесь.
- Вон он, - указал пальцем Рома. – Осталось недолго.
- Угу, - невесело кивнула Маша.
Девочку туда словно что-то звало. Чем ближе они подходили к дому, тем пристальнее она всматривалась в окна со сломанными рамами из гнилой влажной древесины. Временами ей чудилось в окнах какое-то серебристое свечение. Подумать только, и здесь снег залипает глаза, уже и чудится всякое.
- Ты это видел? – спросила Маша.
- Что именно? – не понял Рома. – НЛО?

Олег стоял и вглядывался в окна на седьмом этаже. Солнце светило особенно ярко, на небе ни облачка, где синева так эффектно сочеталась с теплом. Во дворе между девятым и десятым подъездом играли какие-то дети. Олег не особо всматривался, но их было трое. Один мальчик с рыжими волосами, и он иногда косился на Олега, разодетого в свою зеленую кепку и модную майку с красным корабельным рулем. Сам рыжий парень был одет прилично, но скромно, как оценил Олег. Другой мальчик был с волнистыми и темными кудрявыми волосами, а третий был самым мелким, его волосы были самыми белыми и светлыми. Кажется, троица пинала мяч. Из окна на первом этаже выглядывала голова девочки, у нее были темно-светлые короткие волосы, и она была в футболке.
- Анька, выходи к нам давай, что любуешься? – весело помахал ей парень с темными волосами. Его звали Вадим.
- Ты давай там не бухти, а то гол пропустишь! – громко крикнула Аня. – Где там Пашка кстати, он выйдет?
- Да не знаю, - протянул Вадим. – Мы с ним последнее время не шибко общаемся.
- А, он все за Владом носится, - без любезностей в голосе протянула Аня. – Все за профи бегает. Нас за профи он не считает.
- Но мы крутые, потому что мы банда, - подытожил Вадим, подбежал к Ане, и дал ей пять.
Олег снова покосился на седьмой этаж. Он по привычке был уверен, что бабушка обязательно высунется и помашет ему рукой.
- Олег, смотри, - сказала мать.
И Олег посмотрел. Издали, пулей, летел по дорожке Малыш. Это был черно-белый пес, с короткими лапами, породы корги, но был дворнягой. И он стремительно бежал. Наверное, хорошо быть собакой, подумал Олег, преданной и веселой одновременно. И хотя Малыш принадлежал Павлу, Олега он любил. А животное так просто к чужим людям не подойдет.
- О, привет-привет, пес, - весело согнулся Олег.
А Малыш тут же расстелился, чтобы ему погладили пузо.
- Ой, ой, ну надо же, - сказал Олег и начал гладить Малыша.

- Что такое? – не понял Рома.
- Да куклу уронила, - ответила Маша, согнулась, чтобы поднять игрушку и стряхнуть с нее снег. Она как следует погладила ее, задумавшись о чем-то своем, и тут же убрала в свой рюкзак.
- Так лучше будет, - ответила она.
- Ну что, ты готова? – Рома смотрел на нее в упор.
- Не готова, пошли, - ответила Маша.

Олег с мамой зашел в лифт. Типичный такой лифт с коричневыми дверьми, местами заклеенный наклейками от жвачки, и исписанный непонятно чем. Олег покосился на наклейку Бивиса и Баттхеда, нахмурился. Олег решил, что некоторые вещи лучше не смотреть, иногда мультиков становится слишком много, и это полный перебор. Тогда у него не останется времени на себя любимого, искателя приключений. Вдруг свет резко мигнул
РИО
И вернулся в норму. Олег покрепче натянул на голову кепку и приготовился к встречам.
- Надо в ЖЕО звонить, кто с этим разберется уже, - протянула мать.
Дома оказалась бабушка, и она была уже в коридоре, с кухни разливался приятный запах.
- Ну вот и вы, - бабушка улыбнулась.
Олег обнял бабушку, переоделся, и стал по привычке обходить комнату за комнатой – подумать только, год он пролежал в той больнице, и сейчас, когда уже выписался оттуда, по неясной причине думал о ней. Хоть там ему приходилось долго лежать, порой ему тоже разрешали короткие прогулки, и он периодически бродил и выскакивал из своей палаты, хоть и ненадолго.
А сейчас перед ним снова видик, шкаф с кассетами, телевизор, и улица, если все это ему наскучит. Приятная перспектива, хотя неясная. Олег не знал за что схватиться в первую очередь, но хвататься по любому придется. Он подошел к окну в зале и глянул на дома через трамвайную дорогу – один из них был шестиэтажным, там находилась парикмахерская. Олег прекрасно помнил свое первое воспоминание в жизни – ему два года, его держат на руках, семья вокруг него, а он смотрит на здание парикмахерской, и там несколько башенных кранов, облепивших здание по бокам.
Вопрос оставался открытым, что же ему делать дальше.

Следующий месяц пролетел активно, и незаметно, так что вопрос про то, чем заниматься, даже не стоял. В первый день после приезда с Механки Олег посмотрел «Битлджюса» - в фильме была загадочная девочка в мрачной одежде, и она приехала в старый дом с призраками, веселое кино. Вскоре за окном залил дождь, вода сочилась и сбегала с прилегающих к аптечному зданию труб, а Олег пялился в телевизор.
Ему было нескучно. Уроки игры на пианино он все-таки принял в свою жизнь, хотя ему и хотелось убежать от всего этого. Даже несмотря на то, что прошлая попытка побега окончилась больницей. Также он усиленно занимался чтением, русским языком и литературой, под присмотром бабушки. По утрам Олег смотрел свои шоу – канал ТНТ начал трансляцию сериала «Космические приключения». Что было примечательно, у канала был синий значок с буквами «ТНТ», и не каждый телевизор его транслировал. В этом плане Олегу еще повезло. Он словно снова прикасался к чему-то неизведанному.
Однажды открыв полку с кассетами, Олегу на глаза попались четыре части «Кошмара на улице Вязов», но на самих кассетах ручкой было написано «Часть третья», также были четвертая, пятая и шестая. Что ж, ему хотелось посмотреть первый фильм, но, если начать с третьего, может так даже интереснее. Также Олег начал смотреть «Земля до начала времен», это был мультсериал про доисторических динозавров, и однажды Олегу поплохело от обилия просмотра, и он на какое-то время убежал на улицу, чтобы прийти в себя. За прошедший июнь Олег многое смотрел, также он глянул фильм «Чужие», и, как выяснилось, это тоже была не первая часть, а вторая. А пересмотрев все фильмы про Фредди Крюгера, больше всех ему полюбился третий фильм, в один из дней Олег сделал из бумаги своего Крюгера и разукрасил его, затем подарил бабушке. У него вообще была тяга и к написанию рассказов, и к рисованию, а однажды в детском саду Олег сделал для матери шляпку, он сам ее сшил из разных кусков ткани.
Приближался День Города, приближался визит в Старый Зоопарк. Лето не думало никуда уходить, а как будто млело и набирало силу. За просмотром фильмов и мультиков следовали прогулки на катамаранах по пляжу, вечерние походы в Бугринскую рощу и многое другое. Олег медленно восстанавливался, приходил в себя. Также иногда дед брал его с собой, вытаскивал из квартиры, и они прогуливались к гаражам, возле остановки «Школа», там у семьи Девяткиных находился погреб. Порой Малыш увязывался за Олегом следом.
Но все равно стоял открытый вопрос – почему он не общается с детьми на улице? Первое время Олег выбегал и гулял возле дома. Но некоторые соседские дети косились на него как на незнакомца, а его уже такие давние знакомые как Пашка, или на худой конец Влад, были давними, и не показывались. Год прошел с того злополучного дня, когда они ходили в Ящик Пандоры и вскрыли его, но сейчас, после восстановления, у Олега было чувство, что ничего этого с ним не происходило. Словно с глаз спала пелена, и он проснулся как-то иначе. Словно он здесь и не жил.
Подумать только, какая странная ирония – память работает совершенно непредсказуемо, некоторые вещи запоминаются легко и к ним легко вернуться даже спустя годы, а некоторые мозг подавляет как нежелательные воспоминания и к ним не возвращается. Оттого детство кажется долгим, светлым и бесконечно счастливым.

Одним из летних дней Олега оказался День Города. То было последнее воскресенье июня, и на душе у Олега после утреннего пробуждения было весело. Только выглянув в окно, мальчик понял, день предстанет насыщенным и непростым одновременно. За окном была чуть ли не пасмурная дымка, и бледно-синее небо вещало о том, что для 6 утра можно хотя бы посмотреть телевизор, может сегодня будет интересная серия «Космических приключений». Экипаж корабля Криста снова полетит в неизведанное с теми детьми на борту.
Как следует протерев глаза, Олег отправился прямиком на кухню, где бабушка разогрела ему горячих бутербродов, у которых был интересный состав: мелко порезанная колбаса, а сверху плавленый сыр и добавленная зелень. И это чудо рук человеческих было разогрето, кто бы мог подумать, в микроволновке. Если кто-то скажет, что микроволновка есть у каждого в доме, то это вовсе не так. Чудеса техники так просто нигде не водятся.
Схватив побольше бутербродов и затарившись чаем, Олег направился прямиком в зал. Там царила атмосфера приятного запустения. Тетя Вика уехала на работу в журнальную газету, тетя Оксана в художественное училище, а отец Олега сейчас, как и всегда, был в разъездах по командировкам. Он работал в Академгородке главным инженером и порой ездил то в Москву, то в Питер. Мать работала также в Академе, но в бухгалтерии. Являясь большим боссом, отец был важной шишкой, и Олег вечно был в тени популярности своих родителей. Если сказать, что его это постоянно бесило, это ничего не сказать. Ну ничего, Олег как следует оклемается после больничных приключений, и, о Космос, жди его.
В зале свет был рассеянным и сероватого оттенка. Солнце всходило на противоположной стороне дома, а здесь была так называемая теневая сторона и только на закате солнце смело озаряло яркими лучами начищенный и аккуратный зал. Нажав заветную кнопку на пульте, Олег удобно устроился в кресле в предвкушении сериала, а заветный синий значок «ТНТ» уже дал понять – сейчас начнется приключение.
И правда, вскоре экран озарил непроглядный космос, и корабль Криста уже парил в нем, готовясь к очередной схватке с неизбежным. Что было примечательно, помех на этом канале никогда не наблюдалось, и от этого внутренний добрый демон внутри Олега приятно съеживался, ловя кайф. Сегодня была тринадцатая серия сериала, и Олег балдел от факта того, что он не пропустил ни одной серии. Правда, по мере просмотра серии события стали принимать неожиданный оборот…
На корабль Криста напал инопланетный военачальник Шанк и герои вынуждены были отбиваться. Девушка-робот Тельма, мисс Давенпорт, мальчик с Урана Бова, Рози, и другие, столкнулись с инопланетными захватчиками.

Маша постояла несколько секунд в раздумье. Перед ней была старая, заметно потрепанная дверь. Целая куча щепок давно отлетела и вход в старый дом представлял собой самое жалкое зрелище. Здесь царил только свежий морозный воздух, который не доносил ни одного местного аромата гниения и разложения. Но они и не требовались. Девочка знала, что впереди будет явно не воскресный мультик с чаем и завтраком. И Эмили тут может и не помочь. Хотя кто такая эта Эмили, таинственная особа, которая выдает себя за ее вторую половинку, ее теневая сторона, как посмела подумать про себя Маша. Если она и правда из рода древний колдуний, то высшие силы защитят ее внутри. А если нет, то…
- Знаешь, у тебя такое лицо сейчас, словно ты готовишься к схватке с древним демоном, - усмехнулся стоявший рядом Рома и глядящий на нее оценивающе, нахмурив свои брови.
- Естественно, - только и ответила Маша, притронулась к ручке, повернула ее и вошла вовнутрь.

Сейчас был решающий момент сериала – герои проникли на корабль злого Шанка и приготовились отбиваться. Если бы Олег знал, что спустя какие-то лет двадцать, в году 2018, на экраны выйдет фильм «Мстители: Война бесконечности», где злодей окажется в разы могущественнее, чем весь нынешний сериал, Олег бы усмехнулся и стал смотреть новинку двадцать первого века гораздо охотнее. Но пока…

Это был старый дом, что было понятно еще на входе, но внутреннее убранство нисколько не повеселило ни Машу, ни Рому.
На полу, усеянном деревянными досками, было полно разбитой в хлам и крошево гнилой древесины, чем-то жутко воняло, хотя никого поблизости не было.
- Ого, а домик то ничего, - протянула Маша. – Напоминает дома из старых фильмов, я такие в жизни не видела, даже в деревне.
- Ну, дык, я же говорил, - ответил ей Рома. – Это ты еще второй этаж не видела.
Но Маша уже целеустремленно потянулась вдоль дома, в его глубину. Что-то словно усиленно звало ее, и сопротивляться этому зову она не могла. Был такой детский фильм «Отроки во Вселенной», там дети попали на незнакомую планету и их атаковал некий Зов, который было сложно побороть. Маша сейчас чувствовала нечто подобное, но промолчала.
Вокруг было полно сломанной мебели. Недалеко возле стены стояли длинные часы с маятником, наружное пыльное стекло было разбито. Раскиданные вперемешку с грязью и какими-то тетрадками рваные подобия подушек, надломленный без ножек диван, от которого несло мерзким смрадом ночевавших здесь пьяниц и бомжей. Маша подумала, что, наверное, вся Березовая роща собиралась в этом месте поклонения демонам.
Девочка прошла еще чуть вперед, не желая иметь ничего общего с этими матрасами. Слева от часов виднелся дверной проем в следующее помещение. Но сильно заглядывать куда-то вдаль и не требовалось, уже на расстоянии было видно убранство комнаты – поломанная почерневшая печка, которая не ассоциировалась ни с чем человеческим, какие-то старые тряпки с массой копоти. Рома подошел к тряпкам, и потрогал ткань.
- Фу, это жир, - Рома с отвращением высунул язык. – Здесь будто кого-то сожгли, не будь я любителем приключений…
- Да уж, не то слово, - ответила Маша, которую мутило.
- Когда я был в прошлый раз здесь с пацанами, этих тряпок кстати не было, - задумчиво проговорил Рома. – Слушай, здесь есть еще подвал и второй этаж, я не все тебе показал.
- Я…не знаю…что-то мне нехорошо, - голос Маши ей самой показался упавшим.

Решающий момент всего сериала…герои на чужом корабле, пришельцы повсюду, и только военачальник Шанк в боевой готовности. По меркам современных фильмов и сериалов «Космические приключения» выглядят так себе. Но Олег был заворожен происходящим. Каталина, храбрая девочка из команды корабля Криста, почиталась фанатами сериала как наиболее одаренная героиня с суперспособностями. Но сейчас они ей мало помогают. Приготовившись вернуться на Кристу, экипаж потерял Каталину, а та отстала и ее внезапно схватил Шанк.
- Каталина! – закричал капитан команды детей, когда они уже взошли на борт. – Кат!
Но было поздно. Светящийся люк, отделяющий вражеский корабль от Кристы, захлопнулся, и вернуть плененную Каталину уже представлялось маловероятным. Еще несколько решающих секунд и…

- Слушай, Ром, нет, я не могу, - решительно сказала Маша.
Все ее нутро взывало в ней – никаких больше подвалов, хватит с нее вторых этажей, старых домов с непредсказуемыми последствиями. Девочку словно что-то тянуло в самую глубь дома, и сейчас она изо-всех сил сопротивлялась уже ненавистному Зову. Даже загадочная Эмили казалась дурным наваждением. И как это Маша могла подумать, что она из рода колдуний? Может, надо было меньше читать детские книжки, и больше думать о уроках?
Все.
Маша мысленно сказала свое веское «Нет», резко развернулась и пошла к выходу. Рома развел руками и быстро пошел вслед за девочкой.
Маша решительно надавила на входную дверь, но та не поддавалась.
- Ну да, конечно же, а как и иначе, - недовольно заворчала Маша.
Она размахнулась и ударила по двери правым плечом. Дверь распахнулась, а Маша, забыв потереть ушибленный бок, стала резко сбегать с гнилых ступенек, прочь от дома. Девочка смотрела на пасмурное небо и втайне радовалась – она только что избавила себя от приключения, которое могло обернуться неизвестно чем. Когда-нибудь она будет вспоминать несостоявшуюся прогулку. Когда-нибудь, плавая в бассейне, или занимаясь шитьем, или любым другим полезным занятием, она при мыслях о том, что она не пошла в какой-то затюканный смрадный подвал, она похвалит саму себя. Ведь, если сама себя не похвалишь, никто не похвалит. Молодец, Машуня, молодец…
Впереди, в снегу, что-то лежало. Маша присмотрелась. Какая-то маленькая резиновая игрушка в форме звездочки была практически скрыта от видимости, но только не от Машиных глаз. Девочка подошла поближе. Ладно, это действительно детская игрушка. Она наклонилась и подняла ее, сжав в руке вместе с кучкой приятно обжигающего снега. У Маши было такое чувство, что звездочка вполне могла принадлежать какой-нибудь милой девочке. Возможно, похожей на саму Машу. Но только эта девочка тоже однажды гуляла и неосмотрительно потеряла приятную драгоценность…
ЛЕРА
Маша мотнула головой. Какая еще Лера, почему именно это имя пришло к ней в голову. В любом случае, эту игрушку можно взять с собой. Она станет приятным завершением несостоявшейся прогулки. Опасности позади, и Маша заслужила легкую отдушину.
- Что это у тебя, что там? – неугомонный Рома также шел следом.
— Это моя пиратская добыча, - протянула Маша и положила игрушку в свой карман.
Затем…
Бывает, хватает одного единственного шага, чтобы твоя судьба пошла в совсем другом направлении. Почувствовав резкое головокружение, Маша поняла, что вся ее жизнь сейчас идет на секунды. И даже эти секунды были полны боли и отчаяния.
- МАША! МАША! – Рома стоял и кричал, в пустоту.
Но пустота не ответила. Мальчик подбежал к раскрытому люку, из которого, к счастью, не шло испарений. Но колодец отсюда, посреди блестящего снега, показался ему бездонным.

- КАТАЛИНА! – кричал капитан детей.
Затем раздался мощный взрыв, в мгновение ока охвативший судно. Шанк и Каталина мгновенно превратились в космическую пыль.
Удивленный Олег привстал на диване.

Рома смотрел в колодец, и ему показалось, что откуда-то издалека послышался приглушенный смех.
И только лишь одна девочка сейчас была уверена в одном – так, как раньше, уже никогда не будет.

10.
САША, ВАДИМ, МАРК

Старый Зоопарк сегодня принимал Олега во все объятья. По бокам от него стояли ненастоящие, но такие живые, лисицы, одна из них даже прикоснулась до него своей лапкой. Кажется, позади стояла горилла в темных очках и шляпе, перед Олегом внизу разлеглось чучело из головы тигра, а позади какой-то фон из деревьев.
Естественно, это была природная имитация для желающих фотографироваться. Олег стоял в своем фирменном прикиде и его запечатлели на Polaroid. Сегодняшняя программа по посещению Старого Зоопарка по адресу улица Гоголя 15, была уже почти закончена. День даже не думал уходить все дальше к горизонту, значит, как минимум, обойдя все загоны и клетки с животными, можно вновь разглядывать городские улицы. Когда-нибудь на этом месте возведут развлекательный торговый центр «Галерея», и он будет выпирать своим гордым торсом на фоне ближайшего Центрального рынка.
А сейчас Олега волновало то, что впереди, прямо перед ним, к чему при всем желании можно прикоснуться. Идя в сопровождении бабушки в сторону светофора, Олег приостановился у рыночных лавочек, где на самом видном месте впереди лежали жвачки с красными и желтыми обертками. Олег тут же схватил желтую и как ни в чем не бывало положил ее в карман. У него было все то же чувство внутреннего превосходства, которое так и не покинуло его, после больницы, все еще теплясь где-то внутри.
Солнце сейчас светило особенно ярко, и это был один из тех дней, которые приходят в голову, когда вспоминаешь далекое яркое прошлое.
- Ну что, давай по мороженому, внучок? – сделала бабушка Люба предложение, от которого было невозможно отказаться, и они пошли к ближайшему киоску.

Так, постепенно, они добрались до Бугринки, на автобусе и затем на трамвае. У Олега, с вожделением продолжающего разглядывать проносящиеся за трамвайным окном пейзажи и улицы Кировского района, округлились глаза. Подумать только, в мире столько всего интересного, а сколько еще при этом неизведанного, сокрытого, бессмертного…с этими мыслями Олег и смаковал День Города, 28 июня 1997 года.
Спустя несколько часов, после небольшой передышки дома, Олег был готов снова устремиться на улицу. Что уж говорить, погода по-прежнему благоволила, на небе ни облачка, день предстоит вкусный. Выскочив из подъезда, он покрепче натянул на себя кепку и подумал, что хоть перед ним открыты все двери, он не знает куда свернуть. Во внутреннем дворе он давно не был и его сейчас туда не сильно тянуло, а в Бугринскую рощу без взрослых, естественно, не отпустят.
Олег приземлился прям на бетонный блок напротив подъезда и стал смотреть по сторонам. Перед домом гуляло несколько знакомых на лица детей, среди них оказался тот самый рыжий парень, которого Олег видел несколько дней назад, а может и видел до этого. Пару минут назад рыжий пронесся мимо Олега с парой других ребят, но Олег не шибко вдавался в детали, кто это. Он и с Владом и Пашкой дружил лишь только потому, что их познакомила родственница Олега, Танька, еще в школе – девочка была на год старше Олега, наглая, смазливая, и он периодически заскакивал к ней в школу, пока сам еще ходил в детский сад. Но, кажется, сейчас, Олегу представится возможность плотнее поглазеть на здешних, полузабытых, ребят. Вскоре справа от него сел и рыжий мальчик. У него были густые светлые, зачесанные набок, волосы, и он стал периодически часто посматривать на Олега, щуря на солнце один глаз. Вскоре Олег понял, что у него такая фишка.
- Привет, - внезапно вступил в разговор рыжий. – Ты здесь живешь?
- Привет, да, конечно, - ответил Олег.
- Я тебя раньше что-то не часто видел, - рыжий заинтересованно разглядывал Олега. – Меня Саша зовут.
- Ага, а меня Олег, - подытожил начало долгой беседы Олег.
Затем они слово за слово разговорились, очень быстро перейдя на обсуждение вещей, которые интересуют многих мальчиков их возраста или поколения.
- А у меня Веном есть, Доктор Осьминог, серебристый Человек-паук в броне, и Гоблин, - пересказал, словно стихотворение, Олег.
- Гоблин какой, зеленый? – спросил Саша.
- Нет, который оранжевый такой, - кивнул Олег.
- Ага, это, считай, один набор, у них издается одна общая коллекция, я еще Ящера видел, он такой здоровый и крутой.
- В продаже что ли? – удивился Олег. – А я только на картинке.
Тут к ним подошли еще двое ребят, это был мальчик с темными кудрявыми волосами, он представился как Вадим, и самый мелкий блондинистый, по имени Марк.
- Слушай, а это не ты был на пирсе? – Вадим был озадачен.
- На пирсе? – не понял Олег.
- Ну, ты точно кого-то мне напоминаешь, - Вадим не отступал.
Олег пожал плечами. Бугринский пирс был одним из его излюбленных мест, как он любил повторять себе часто. Но сейчас он не очень хотел возвращаться мыслями к
РИО
Воспоминаниям, когда в мае его чуть не столкнул в воду несшийся на мотоцикле Пашка. Он хотел сбить его, намеренно, а сейчас и вовсе пропал без вести. Олег нахмурился – его специально заманили туда, чтобы сбить, продажные якобы друзья. Внутренний демон внутри Олега посчитал пропажу Павла неплохим знаком, может, здесь постаралась ОНА, та женщина, которую он принял в свою душу. Олег покосился на солнце – что ж, хуже уже не будет, сейчас на его уме новая, нарастающая страсть к приключениям.

Ближайшие несколько дней Олег с тремя новообретенными ребятами играли на улице в Черепашек-ниндзя на бетонных блоках, или во внутреннем дворе дома. Июль радовал обилием интересных вещей – тревожные мысли все больше отступали, уже практически не ассоциируясь ни с чем. Олег даже посчитал, что его собственные кошмарные сновидения были не такими уж плохими. Судьба явно его любит, и дарит особенно страшные сны совершенно другим людям.
Олег быстро выяснил, что Саша Рыжов живет в его же подъезде, но на третьем этаже с бабушкой. И часто начало июля пролетало в подобном ритме – пробуждение Олега, просмотр «Земли до начала времен», пробежка с седьмого этажа до третьего, и они с Сашкой уже вовсю резвятся во дворе.
11 июля что-то изменилось. Начало дня было таким привычным, томным, узнаваемым. Сегодня они с Санькой посидели на кухне у его бабушки, наяривая чай и бутерброды с малиновым вареньем. Затем они плавно поднялись наверх на седьмой этаж – начинались «Зубастики 4», и это была особенная серия. Бабушка Олега уже давно привыкла с Саше, но сегодня он зашел к ним в гости впервые, и они со всеми удобствами разместились в зале. В прошлой части «Зубастиков» Чарли не то, чтобы остался в живых, но и готов был совершить прыжок в космос.
- Ну, Чарли щас всем покажет, - протянул Саша, с набитым ртом.
- Чарли — это Чарли, - поддержал Олег. – Чарли он такой Чарли.
Чарли МакФадден не производил впечатление как отпетый герой боевиков, как Крепкий Орешек или Терминатор, но у него был свой шарм. Немного придурковатый, он был приятной отдушиной, в то время, когда не менее дурацкие маленькие шарики с зубами разгрызали людей на кусочки.
- Я, кстати, люблю есть пельмени, и представлять, что это жертвы Фредди Крюгера! – с восторгом высказался Олег.
Парни засмеялись. И пока шел фильм, они заказали бабушке по тарелке пельменей. «Зубастики 4» были дурацким фильмом, но это зрелище в хорошей компании веселило вдвойне. Герои, в этот раз запертые в открытом космосе, пытались безуспешно выжить. Но Чарли это удалось. В конце фильма он улетает в неизвестном направлении, надев на себя темные очки с коронной фразой «Чарли МакФадден, отправляется в неизведанное!». Олег с Сашей валялись под столом от смеха, представляя, что же еще такое могло приключиться с этим Чарли.
Отличное начало дня взывало к еще большим приключениям на улице.
Повеселившись, дети пошли в подъезд, всячески игнорируя лифт.
- Кстати, Вадик не зря вспомнил тебя на пирсе, - начал осторожный разговор Саша. – У него из головы не выходит мысль о том случае в прошлом году, с девчонкой и его братом.
- Ага, помню что-то такое – неопределенно отмахнулся Олег.
- Не знаю, некоторые пацаны думают на тебя, что ты в чем-то там виновен, - продолжил Саша.
— Это невозможно! – постарался наигранно перевести разговор Олег. – Хотя я их уже и не помню.
Проходя мимо пятого этажа, они заметили закрывающуюся дверь и чью-то знакомую шевелюру волос.
Пашка.
- Ого, - удивился Саша, - Наш сосед то вернулся.
Олег встревоженно глядел в темную замочную скважину.
СТИРКА
Но сейчас это все не представлялось ему важным. Нет ничего важнее улицы.

Дети играли в сабже перед подъездом, перекидывая друг другу мяч. Все они дружной линией разместились вдоль всего бетонного блока. Олег вливался в компанию здешних ребят все сильнее. Чуть в стороне на деревянной лавочке сидели какие-то две симпатичные девчонки, и Олег часто посматривал на них. Но в их компании была Анька, и она упорно вела ход игры.
- Слушай, мы там не были, и не можем утверждать, что он натворил, это могло быть что угодно, - Вадим что-то отвечал Саше, косясь в сторону Олега.
Олег прислушался. Неужели они снова подняли ту запрещенную тему, которую Олег предпочел уже давно забыть. Она была подавленной и запрещенной даже для самого Олега.
Он был практически на грани между злостью и здравым смыслом, а это была очень тонкая грань. Он предпочел подползти чуть поближе к парням и прислушаться.
- Свечение, видите ли, ему в будке показалось, я вообще уже перестал понимать, с кем мы связались, а слухи то пошли, - ответил Саша Рыжов.
- Ничего, вот Пашка вернулся из лагеря и все разъяснит, - подвел черту в ходе разговора Вадим.
Дети продолжили свою типичную развлекательную забаву в перекидывании мяча. И все шло стандартно, Олег был молчалив и хмур, пока к ним не подошли они.
За прошедший год воспоминания Олега насчет того случая в июле 1996 стерлись, как надпись на доске для рисования. И также та встреча в мае на пирсе, хотя Олег тогда, по собственным ощущениям, словно находился в оцепенении. Но сейчас он встретился взглядом с Павлом и мелкой девчушкой, с каштановыми волосами. Она быстро семенила возле Павла, но уже холодно и в упор смотрела на Олега.
- Мы ненадолго, - уточнил Пашка. – Всем привет, кого не видел.
Олег присмотрелся и разглядел знакомую собаку с короткими лапами. Это был Малыш. Но подбегать к нему сейчас не было никакого смысла.
- Нам нужен ты, - обратился Пашка напрямую к Олегу.
- Я? – не понял Олег.
Павел кивнул ему в знак того, чтобы они отошли. Кое-кто из детей присвистнул. Делать было нечего, Олег мог и сухо промолчать, и уставиться в асфальт без ответа. Но посчитав, что это все же будет не совсем вежливо, он отошел с Павлом к арке в центре дома. Павел перевел взгляд на ближайший трамвай, затем на Олега.
- Послушай, мы давно с тобой знакомы, и ты меня знаешь, но давай договоримся так, - слова из уст Павла обещали быть как минимум серьезными.
- Что там? – как-то коряво ответил Олег.
- Мы здесь, вы не здесь, — вот и все, что нужно знать, - Павел вел разговор полунамеками, но подтекст был очевиден.
- А? – отозвался Олег, прикинувшись глухим.
- Разграничим черту, все же у нас разные компании, мы приходим сюда, вы с пацанами играете в другом месте, - сказал Павел.
- Что это так? – отозвался Олег, чуть распетушившись.
- Из-за нее, - Павел покосился на Леру. – Она не хочет тебя видеть, и ты, наверное, знаешь почему.
Он скрыл от Олега то, что это было их общее желание.
Олег замер, хотел что-то бросить в ответ, но подавленное желание замерло в горле, как разгоряченный снаряд из пушки, и затихло. Он не нашел ничего лучше, чем отойти в сторону и присоединиться к ребятам, чтобы закончить ход игры. Хотя, по личным ощущениям, он был на грани фола.
«Что-то случится
Вы чувствуете это в воздухе?
Это может быть страх
Это везде»
Слова песни из «Зубастиков» звучали сейчас в полную силу, и Олегу даже показалось, что шум раздавался недалеко.
ШУМ
В Олеге вскипела злость. Тут он резко встал и пошел прочь от игры, а Малыш увязался за ним, как от нечего делать. Удивительные существа все-таки, эти собаки, даже если в человеке кипит злость или ярость, они все равно продолжают семенить следом. Может, в знак поддержки, или Малышу просто все равно за кем бежать, главное бежать? Вот это чувство, что все равно, равнодушие, пугало Олега больше всего. Он готов был принять, если на него кто-то вскинется, он это перенесет, но, когда его в упор игнорируют, хотя он во многом лучше, чем все эти дети, это принять было непросто.
Казалось, что старые раны Олега, барабанные перепонки, заныли с утроенной силой. Он будто снова слышал тот непреклонный шум. Шум, который надо слушать, которому надлежит повиноваться, а то ОНА поглотит его живьем.
Олег резко проскочил через арку вместе с Малышом, даже не оглянувшись на заканчивающуюся игру. Павел тем временем уже вовсю общался с Анькой. Олег не видел, но Саша, Вадим и Марк вскочили со своих мест и просто пошли себе гулять дальше, не увязавшись за Олегом, а так, по своим делам. Хотя отчасти им было любопытно, о чем таком потолковали Олег и Павел.
Но Олег уже перешел черту. Он был во дворе за домом.
Там резвились какие-то более мелкие дети на детской площадке со стандартным набором лестниц для лазания. Не особо вдумываясь, Олег сел на землю возле одной из лестниц, а Малыш сел следом и вскоре они стали играть. Малыш с виду был молод и свеж, и он начал носиться вокруг Олега, Олег попытался его поймать и играючи повалился на землю.
В отдалении появилась троица хорошо знакомых Олегу парней. Не особо всматриваясь, Олег начал крутиться по земле, а Малыш подбегал и тут же отбегал от него. Олег засмеялся во все горло и со стороны эта картина выглядела, как минимум, странно. Особенно учитывая недавний разговор с Павлом. Сейчас Олег походил на пятилетку, который возится в детской песочнице.
Троица детей остановилась прям над Олегом и крутящимся рядом Малышом и молча переглянулась. В душе Олег был готов как сквозь землю провалиться, но решил не отступать и продолжать вертеться с Малышом.
- Короче, мы тут решили, что тебе пора уйти из нашей компании, - внезапно подал голос Марк, самый младший из детей.
Чаще всего Марк молчал, лишь изредка заговаривал с Олегом во время их уличных вылазок, когда его детский интерес к происходящему вокруг во сто крат увеличивался. Но сейчас Марк выглядел так, словно его одного из всех детей что-то сильно задело.
Саша и Вадим также удивленно переглянулись. Олег молча встал, не убирая с лица свою усмешку.
- И что с того, что-то не понял? – как бы нехотя ответил Олег.
Марк глядел на него решительно во все глаза. Вдруг он отошел куда—то в сторону, ко входу в магазин, встроенный в заднюю стенку девятиэтажки. Вход находился чуть на возвышении, надо было просто лишний раз подняться по железным ступеням лестницы чуть наверх. Марк повозился там и вскоре вернулся с двумя пластиковыми бутылками из-под газированной воды. Бутылки были без крышек, слегка помятые, полтора литра вместительности.
- И что? – с напором спросил Олег.
Марк, недолго думая, бросил вторую бутылку Олегу под ноги.
- О, дуэль, - усмехнулся Вадим.
Олег неопределенно мотнул головой.
- Бери, сказал, - Марк был весьма уверен в себе. – БЕРИ!
Олег с ухмылкой покосился на Вадима и Сашу, те молча пялились на них двоих. Что ж, почему бы и нет, в Олеге кипела злость, которую он долгое время сдерживал. Он схватил свою бутылку, чуть покрутил ее, но Марк уже с яростью набросился на Олега, размахивая своей бутылкой. Олег тут же пошел в защиту.
Какое-то время дуэль шла следующим образом – Марк яростно нападал на Олега, тот оборонялся, Вадим и Саша были в качестве зрителей. Но в Олеге уже просыпалось чувство чего-то чужеродного. Внутренний голос в голове
РИО РИО РИО
Уже говорил внутри него, что Олег более опытный и зрелый, чем все вокруг. А Марк маленькое дитя, которое надо научить хорошим манерам. Олег чуть увереннее пошел в нападение и вскоре также легко вел ход боя. Дуэль не думала прекращаться, запал сил у Олега и Марка был практически равный. Они решили не биться в одном месте, а стали смещаться в сторону аптеки все ближе и ближе. Олег уже был недалеко от того места, где когда-то давно погиб мальчик на велике под колесами машины – это случилось как раз в день рождения Олега, 16 июня 1989 года. Кажется, в тот же день произошел тот теракт – во Всемирный торговый центр в Америке врезались два самолета.
Странное дело, но еще в те дни, когда Олегу снились те кошмары, ему приснился сон про
РИО И ФЛО
В котором он видел какое-то зверское нападение на те две башни. А потом, днем позже, ему приснился сон про девочку, проживавшую в Дзержинском районе города Новосибирска. Интересно, это все правда происходило, или это все один сплошной сон?
И сейчас, нападая на Марка, у Олега было чувство, что все это связано. И Башни, и девочка, и ребенок на велике, все это было предопределено или все это прихоти ЕЕ. Той дамы из будки. Значит, Олег исполняет ЕЕ волю, или что?
Нападая на Марка, Олег бил правой рукой, той самой правой рукой, которая перестала работать в далеком детстве, в 1994 году. И которая сейчас ныла в 2024 году. Олег словно стоял на перекрестке и чувствовал связь времени и пространства в этой точке, связь прошлого с будущим. А 1997 год, текущий год, был связующей нитью между этими временами.
В Олеге вскипело внутреннее превосходство, и он повел бой еще более усиленно. Значит, он вершитель всех судеб, а высшие силы избрали его своей правой рукой, как бы смешно это не звучало. И осталось теперь только…
Олег со всей силы размахнулся и заехал бутылкой Марку по голове. Тот какое-то время молча с недоумением уставился на Олега. Затем пошел в яростное наступление и ударил Олегу по большому пальцу на правой руке. У того моментально появилась кровоточащая ранка. Но это все цветочки, Олег был непреклонен в своей важности и пафосности и продолжил биться. Затем он услышал
МАЛЬЧИК, ИСПОЛНИ МОЮ ВОЛЮ
И Олег исполнил. Не сразу, конечно.
Он стоял возле аптеки, Марк перед ним, еще какие-то то ли дети, то ли силуэты возле. Но Олег был одержим идеей победы и силуэты казались ему сейчас чем-то неважным. Остался всего один удар, или два. И все.
Он чуть отбежал в сторону, приготовившись к последнему броску, и даже не глянул на окна седьмого этажа – смотрят ли на поединок сейчас родственники, и какой на дворе час, все представлялось вторичным. И Олег напал.
Он даже толком не успел ничего понять. Марк стоял возле аптеки, но недалеко от поворота, который вел к десятому подъезду. И удар пришелся как нельзя точно. Другое дело, что по Марку он не попал. Олег остановился и опешил.
Девочка с каштановыми волосами получила удар по голове и спустя пару секунд уже лежала на асфальте. Все. Миссия исполнена. Занавес.
Пам-пам.

11.
ДАНИЛА И ЭМИЛИ

Маша сейчас никак не реагировала. И тогда сознание Эмили дало о себе знать.
Она находилась в колодце, возле старого дома. Нужно было что-то сделать поскорее, найти одного мальчика, который сможет помочь. Но чем больше Эмили пыталась найти выход в густом непроглядном мраке этого подобия канализации, тем реже видела спасительный свет впереди.
Внезапно впереди забрезжило серебристое свечение. И ОНА пришла издалека. В голове у Эмили внезапно загудело, словно заложило уши, хотя она была бестелесным сознанием.
И Рио сделала свое дело.

Рио осмотрелась. Она находилась во мраке колодца, являясь сознанием Эмили. А Эмили, в свою очередь, являлась сознанием Маши. Теперь Рио знала, что нужно сделать, таков и был изначальный план. Она искала ту единственную девочку, которая обладает даром выходить из телесной оболочки, и она нашла ее, первый пункт выполнен. Она завладела сознанием девочки, второй пункт выполнен. Теперь надо связаться с тем парнем, кажется, его звали Данила, и через него выйти на Олега, Леру и Женю. Женя, отчасти, у нее и так уже в руках. Но когда Рио завладеет всеми разумами, в том числе Олегом, тогда она станет на миллион шагов ближе к достижению своей цели.
А цель заключалась в том, чтобы та великая страна, под названием Россия, стала властелином мира сего. Рио ухмыльнулась про себя. Не пристало ей рассказывать про свои грандиозные планы кучке детей в самый последний момент. Так обычно поступают все дурацкие злодеи из дешевых американских фильмов, которым больше ничего не остается, кроме как выдать себя.
Рио была добрым существом, и спасала Вселенную.
Она стала вглядываться в эфир. Сначала перед ней была густая пелена, но вскоре что-то изменилось, и впереди забрезжило фиолетовое свечение. Рио устремилась сквозь него. Поначалу долгое время ничего не происходило, притом так долго, словно перед ней пронеслась целая вечность. Затем она увидела несколько старых приземистых домов. Это какая-то деревня? Рио не знала. Напоминало деревню. Она аккуратно приземлилась, даже не боясь, что ее увидят, она же была сознанием абсолютно чужой девочки. Возле самого ближайшего дома во дворе была привязана сторожевая собака, недалеко был открытый курятник. Мальчик по имени Игнат сейчас занимался хозяйством. Рио прощупала пространство вокруг себя.
ДАНИЛА
Данила был внутри избы. Она залетела вовнутрь и постаралась как можно скорее залететь внутрь него. И Данила уснул. Вскоре он даже не вспомнит, как задремал, в ожидании друга, когда тот наконец накормит животину. И Даниле приснилась имитация Эмили. Рио была конкретна – она дала Даниле четкие указания, это было подобие гипноза. Он любым способом постарается их заманить в тот бункер возле Оловозавода, и она там будет ждать их.
Рио не была плохим существом. Она всего лишь хочет высчитать информацию из мозга Леры, ей только это и нужно. Даже не придется убивать девочку, убийство — это только самая крайняя мера. Притом, что она спокойно может воскресить тех, кого убила, в мгновение ока. Своим основным минусом Рио считала невозможность воскрешать любых людей из мертвых, только тех, кто умер от ее руки. Над остальными она была не властна.
Рио не знала, чей это план, неужто божественный? Что умершие попадают под чью-то опеку и могут вернуться уже по чужой прихоти. Рио никогда не видела божественной силы. Только инопланетную. Но вот незадача – таких, как она, осталось прилично мало во Вселенной, и Рио знала это. Обычно, пытаясь прощупать глубины космоса, она искала эту, другую силу, но ничего не чувствовала. Очень быстро она уверилась, что она одна такая во Вселенной. Конечно, не считая того пса, Фло.
Рио проглатывала и захватывала миры, но по большей части от скуки ради, и потом их воскрешала. Была ли она злом? Возможно, отчасти, в глазах окружающих. Но как же они не понимают, что она просто развлекается и по факту от ее руки ни одна живая душа так и не умерла.
Она создаст на Земле вечную мерзлоту, но по-другому. Постепенно. Это не быстрый процесс. Сначала она начнет со Штатов и с Европы, заморозит их, при этом люди укроются и не пострадают. Она даже готова воскресить всех умерших в двух башнях, зачем ей жертвы. Рио хочет править спокойно и дружественно, но Россия станет самой великой страной. Рио сделает это. Во что бы то ни стало.

12.
Привет, Марина

- Я должен навестить ее, - произнес вслух Олег.
- Ты не должен навестить ее, - ответил Олег сам себе.
Можно было подумать, что все его безумие достигло пикового предела. Сейчас все, или очень многое, шло на секунды. Время как будто сжалось до пределов и сейчас нужно было решаться только на самые нужные вещи.
ТЫ ДОЛЖЕН НАВЕСТИТЬ ЕЕ
Голос Рио прозвучал настойчивее прежнего. Сомнений не оставалось, Олег постоянно находится под незримым надзором. Он невесело оглянулся. Голос морали и праведности, трещавший в нем с самого утра, стал затихать.
По неизвестной причине, Лера Ленчева получила какую-то травму головы, что не удивительно, после удара от бутылки она рухнула прям на асфальт. Мучающаяся часть души Олега как бы намекала – не все в глубине него умерло, и он не против навестить ее.
НАВЕСТИ НАВЕСТИ НАВЕСТИ
Олег встал с дивана. Часы на ближайшем столике показывали 7:14. Какое-то время он спрашивал себя, как найти девчонку, ведь они никогда не дружили, ни разу не было повода даже заскочить к ней и позвать на улицу. Но Пашка дружил. Но он не скажет. Сказать мог только Данила
НАЙДИ ДАНИЛУ
И Олег решился.
Он натянул на себя олимпийку, а то погода за окном намекала на неоднозначность запланированной прогулки. Хотя тут идти то всего пара шагов до девятого подъезда. Олег проскочил на кухню, залепил в рот налету несколько печенек. Дед на кухне мыл посуду.
- Я, это, пойду к подруге, - осторожно начал Олег.
- К подруге? – замер дед. – И не поевши?
- Да нормально, мне надо ей тетрадку одну отдать, - слукавил Олег.
- Смотри, одевайся, на улице морозяка, - настойчиво покрутил пальцем дед.
- Да, конечно, - сказал Олег и побежал одеваться.
Лифт, естественно, привел Олега к месту назначения. Времени оставалось все меньше, сейчас было 13 июля 1997 года, и многое должно было случиться и решиться именно сегодня. Прошло два дня после той потасовки с детьми, с теми ребятами, которые казались Олегу какое-то время даже друзьями. Но сейчас все его мысли занимала Лера. К сожалению, не по его инициативе, но его мозг был затуманен, как будто под гипнозом и тут уже ничего нельзя было поделать.
Небо было чистое и синее, слегка морозило. Олег застегнул олимпийку, высоко подняв свой воротник пафосным жестом. Затем он собрался найти Данилу, притом как можно скорее, чтобы он привел Олега куда нужно. Но только покосившись на лавку во дворе, Олег опешил – Данила уже был там. Он сидел в своей фирменной летней белой майке, с книгой в руках, на руках часы, и общался с каким-то парнем, лицо которого показалось Олегу до боли знакомым. Оно было смуглым, и он тоже был в олимпийке, темно-красных цветов. Олег вспомнил, это был Игнат, цыганский парень из частного сектора, что находился недалеко от бассейна. Увидев Олега, Данила махнул ему рукой, и Олег подошел. Сейчас, со стороны, они двое казались такими похожими, словно объединенными общей целью. Немудрено, Рио и здесь постаралась.
- Ты к Лере? – просто и настойчиво спросил Данила, глядя ему в глаза самым пронизывающим взглядом.
- Конечно, - ответил Олег. – Откуда ты знаешь?
- Ты сам знаешь, откуда – твердо сказал Данила.
Игнат глянул непонимающе, затем его осенило, и он грустно кивнул.
— Это все она, - сказал Игнат. – Рио.
Олег сейчас готов был сквозь землю провалиться.
- Откуда ты о ней знаешь? – Олег готов был сорваться.
Это же тайна. Сокровенная тайна. Доступная немногим.
- Долгая история, - ответил Игнат. – И сейчас не время это обсуждать, надо сделать то, что следует, у нас мало времени.
И они пошли к девятому подъезду, с намерением подняться на восьмой этаж. Лифт, снова не работал, и им пришлось взбираться на самый верх. Олег сейчас чуть не задыхался, сердце забилось учащенно, и он чувствовал, что стоит перед разгадкой чего-то важного. И продолжал свой путь на этот раз как настоящий воин.
Они поднялись наверх, и позвонили. Дверь им открыл Пашка. Он тут же гневно покосился на Олега.
- А этот что здесь забыл? – Павел был скорее холоден, чем зол.
- Он со мной, так надо, поверь, - ответил Данила.
И они вошли. На кухне сидел отец Леры и ее подруга Марина. Олег и компания прошли дальше, в ту комнату, где на одной кровати лежала хрупкая на вид девочка, а на другой ее брат. Брат и сестра, по сути, пострадавшие по вине Олега. И ему предстоит что-то разрулить с ними связанное.
- Олег, притронься к руке Жени, - звучно сказал Данила, да так, что Лера проснулась.
- Не понял, зачем? – спросил Олег.
- Надо, значит надо, - сказал Данила.
И Олег притронулся, к холодной руке ребенка. Либо его кожа была ледяной из-за комы, либо из окна дуло, Олег не знал этого. Но тут произошло другое, затмившее все его мысли. Даже на некоторое время мысли о Лере.
Женя открыл глаза, очнулся, и встал. Лера похолодела, ее губы задрожали, она попыталась встать с кровати, но тут же резко упала обратно – головокружение еще давало о себе знать, хотя понемногу и отпускало.
То, что происходило сейчас, не поддавалось никакой логике, и Лера не могла даже вымолвить слова. Она тупо переводила взгляд с Олега на брата, пытаясь понять, насколько сильно он ударил ее по голове. Может, она все еще в отключке, или была в отключке изначально, еще до того, как ее брат отправился в ту злополучную будку. Она не знала. Ее мутило, она предпочла лечь обратно, и вскоре забилась тревожным сном.

Пробуждение Леры не дало нужного эффекта. Все та же комната при тусклом сером освещении, столпившихся лиц вокруг нее не видно. Она привстала и посмотрела налево. Брата не было. С кухни раздавались голоса. В комнате расположились Павел и Данила, но они засели у входа. Раздавались громкие всхлипы, кто-то плакал.
Мама.
Лера привстала.
- Она очнулась, - негромко сказал Данила, сидящий на стуле и что-то усиленно разъясняющий Павлу.
- Где он? – только и спросила она.
- С отцом, - ответил Данила. – Тебе лучше еще полежать.
Но эти слова подействовали на Леру отрезвляюще. Она вскочила и пошла на кухню. При ярком плотном освещении она застала там такую картину: в центре кухонного стола сидят Женя и Олег, а вокруг них отец, Марина, Игнат и плачущая мать. Лера тут же, не думая, подскочила к брату и матери, мать обняла ее на лету. Но Женя вел себя немного сдержанно и отстраненно.
- Привет, сестра, - только и ответил он.
Лера тупо уставилась на него, не зная, как лучше его обнять, и что вообще надо делать. Она с трудом понимала, что Олег тут забыл, после стольких пережитых дней. Но Женя словно был непреклонен.
- Сестра, нам надо многое обсудить, многое требует твоего внимания, - его голос был взрослее и явно не соответствовал сейчас уже шестилетнему мальчику.
- Женька, как ты? Я ничего не понимаю уже! – Лера всхлипнула.
- Милая, присядь, - сказал отец.
Лера неуверенно села, словно все эти люди вокруг были ей чужими. Она готова была сквозь землю провалиться, но это подождет.
- Я просто хочу понять, - начала она.
- Все мы хотим, - внезапно подал голос Игнат. – Но твой брат сейчас наименьшая из наших проблем.
- Что? – тупо спросила Лера, которая готова была начать злиться.
- Просто присядь и лучше попей чаю, - внезапно сказал Данила. – Грядет конец света.

Спустя десять минут непонимающих взглядов друга на друга компания расселась, кто-то сделал себе чай, отец сделал кофе. Разговор предстоял не из легких. Данила встал и тут же звучно заговорил:
- У каждого из вас тьма вопросов, но слово сейчас нужно предоставить только двум из нас, Женя, Олег, начинайте.
Лера опешила. Первым встал Олег, который был также бодр, но уже без прежней, напускной, уверенности в себе. Когда дело дошло до реального положения вещей, он словно сдулся.
- Я и раньше думал, что что-то здесь не так, особенно на Бугринке, но, когда сегодня прикоснулся к руке твоего брата, я тут же будто провалился в плохой сон, - начал Олег. – Во сне я увидел ту женщину, наверное, многим она снилась. Рио.
При упоминании этого имени большая часть присутствующих вздрогнула.
- Кто, что, я не пойму, - один Павел был недопонимающим касательно происходящего.
- Чистое зло, - продолжил Олег. – Чистое зло, думал я. До сегодняшнего дня.
- Ребята, все это попахивает не очень хорошими вещами, - постарался прийти в себя отец Леры.
- Мы знаем, все нормально, пусть продолжает, - успокоил его Игнат.
- Отлично, вам двоим с Данькой то я еще пока что доверяю, - ввернул ему Игорь.
- Так вот, - продолжил Олег, и слегка повел бровью. – Я думал, та женщина виновата во всем произошедшем со мной, с Женей, с нашими семьями. Но как же я ошибался. Как все помнят, год назад случилась наша веселая вылазка в ту будку за домом. Тогда с Женей случилась необъяснимая ерунда, и все почему-то винили меня, как единственного, кто видел его тогда внутри. Но, если все помнят, у меня у самого пропал слух. Я пролежал в больнице, где видел жуткие кошмары, в том числе про ту женщину. Но она не пыталась убить меня. А пыталась спасти.
- Что он несет, вы только послушайте его! – воскликнул Павел – Ну псих действительно же.
- Псих не псих, да высказаться ему надо, - закончил за Павла Данила. Я думаю, все вы не против разобраться наконец в происходящем.
Лера молча кивнула.
- Так вот, - продолжил Олег. – Я сейчас не тот Олег, которого вы знаете. Год в больнице дал свои плоды, и я повзрослел на несколько лет, хотя пролежал там не больше года, да и иногда мне казалось, что мог пролежать всего день. Рио насылала на меня кошмары, но делала это намеренно. Чтобы я наконец увидел. Во снах мне снилась черная воронка, поглощающая все сущее. И что она летит издалека. По сути, так и оказалось. Она летит сейчас по направлению к Земле из глубин космоса и скоро будет здесь. Ну, как скоро. По нашим подсчетам, в 2025 году.
В зале воцарилась всеобщая тишина. Тут же встал Женя. Голос его тоже звучал взрослее и как будто старше.
- Я, все меня, наверное, помнят, более-менее, - заговорил все еще бледный на вид мальчик. – И я тоже провел время в своего рода коме, пока лежал здесь. А время шло, оно тянулось, и я также как и Олег повзрослел на несколько лет. И все это время мы снились друг другу и общались, хотя после пробуждения Олег не сразу понял, что с ним было. Но сейчас его и мои воспоминания понемногу возвращаются. Я знаю, что моим словам будет трудно поверить, да никто и не сможет поверить, но посмотрите теперь на это.
Женя как ни в чем не бывало встал, подошел к стиральной машине, и начал совершать вращательные движения руками. Тут же в иллюминаторе появился оранжевый желтый свет, словно густая дымка, через которую проступило подобие звезд, другой галактики.
Все невольно опешили, мать Жени вскрикнула, по кухне прошла волна непонимания. И только Олег, Женя, Данила и Игнат сохраняли спокойное выражение лица.
В стиральной машине какое-то время ничего не происходило. Затем появилась черная воронка, словно черная дыра, которая бешено вращалась, желая засосать все сущее вокруг.
— Вот оно, - сказал Олег. – То, что снилось мне и Жене. Воронка. И она ищет нас. Меня. Тебя, Жень. Ну и тебя, само собой.
Олег указал на ничего не понимающую девочку с каштановыми волосами.
- Меня? – Лера гневно вскинулась. – Я-то тут причем?
- Мы, втроем, три сущности, мозги которых отличаются от всех других людей на планете, - проговорил Женя, стараясь не сильно делать свой голос пафосным. И только нам под силу остановить эту черную дыру, летящую к Земле, как бы сложно в это ни было поверить. Сначала и я не верил, пока был в коме и видел сны. Но ОНА мне все объяснила.
Тут же в кухне резко потемнело, затем свет пришел в норму.
- Кто же она, та женщина, все же? – спросил Павел.
- Она это я, - ответила ему женщина, стоящая сейчас в дверном проеме.
Это была Рио.
Все тупо повернулись. Отец вскочил, схватил кухонную швабру, даже не пытаясь понять, как же это сейчас выглядело глупо. Рио стояла и выглядела абсолютно нормально, что больше всего всех и поражало. На ней сейчас не было тех гротескных одеяний, которые снились Олегу. Она выглядела как молодая рокерша, играющая свои хиты на сцене. У нее были короткие черные волосы, кожа уже не так яростно светилась, но глаза оставались такими же зелеными. Поверх ее худого тела в глаза бросалась черная блузка и черные брюки. Она выглядела как абсолютно нормальная девушка лет 30-40, а не как исчадие ада.
- О, так это же наша соседка! – воскликнул Павел.
И он был прав.
- Да, с девятого этажа, - подтвердил его слова Олег.
- Так точно, - ответила Рио. – Можете звать меня Марина.
- О, так у нас теперь две Марины, отлично, - ответила другая Марина, подруга Леры.
- Предлагаю, чтобы вы называли меня Рио и дальше, так проще будет всем не запутаться, - подала голос Рио. – Я расскажу вам одну историю, а вы сами решайте, принимать ли мои слова на простую веру или не надо.
Тут же она указала на телевизор своим пальцем и щелкнула. На экране появилась надпись: «Глава 11: ДАНИЛА И ЭМИЛИ». И далее пошел текст, медленно, словно на экране было важное новостное объявление.
- О, как в денди, - подал голос Олег.
Рио кивнула ему в ответ.
Прочитав целиком так называемую главу, все подумали, что это какая-то шутка. Ну не могла сидящая здесь женщина, да еще и соседка, выглядеть как сущность, которая собирается превратить Землю в ледышку. Даже без объяснения причин. Она с виду была словно рокерша, или по деятельности психолог, которая решила ввести всех в групповую терапию, усыпить бдительность.
- Да, я искренне признаюсь, что собираюсь сделать то, что в итоге и сделаю, - призналась Рио. – Но все это во благо. Наш мир будет заморожен, и черная дыра не сможет обнаружить здесь то, что ей нужно. Так как если она вообще это обнаружит, и особенно убьет тебя, девочка Лера, то Вселенной и всему миру окончательно придет конец.
Лица всех были просто каменные.
- Вы видели достаточно, вы видели многое, - протянула Рио. – И у вас нет причин мне не верить
- А что это за надпись такая, на экране, «Данила и Эмили»? – протянул Павел.
- О, это моя попытка написать книгу про всех вас, про все, что здесь творится, - ответила Рио. – И, хотя я не уверена в написанном тексте и сильно сомневаюсь, так как мне многое еще предстоит переписывать, я надеюсь, что я на верном пути.
- А, - ответил Павел. – Так бы сразу и сказали.
- Моя работа, как психолога, - продолжила Рио. – А я психолог со стажем, можете не сомневаться, была попытка усыпить вашу бдительность, подготовить, настроить. Потому что скоро начнется такое, к чему так просто не подготовиться. Во-первых, скоро прилетят ОНИ. Они из глубин космоса. А потом уже черная дыра.
- Пришельцы? – спросил отец Леры.
- Да, - подытожила Рио. – Во-вторых, я не просто так собираюсь превратить планету в ледяную крепость. Просто скоро начнется так называемый Мозговой Штурм, и, я думаю, ваша Бугринская роща такой удар точно не выдержит. Только холод умеет сдерживать тьму.
- А как же все жертвы, все дети, которых вы якобы съели? – внезапно крикнула Лера. – Думаете, вам это с рук сойдет?
Рио смотрела на нее какое-то время долго и в упор внимательно.
- Всех детей, все съеденных мною людей я просто верну, как по щелчку пальцев. Вернутся все. И даже те жертвы, которых я съела в другой стране, в Америке. Но все это была острая необходимость. Во-первых, я искала способ изобрести источник солнечной энергии такой мощный, что я больше никогда не стану есть детей. Во-вторых, мне это, по сути, удалось. Пришлось немало провести времени в недрах Земли. Ну а, в-третьих.
И Рио щелкнула пальцем.
- Все, сделано, - просто сказала она, как будто читала книжку детям в детском саду.
- Все? – спросила Лера.
-Ага, - по-детски наивно протянула Рио.
-Я вам не верю, - с напором ответила Лера. – Докажите.
- Ну, - протянула Рио. – Все вы наверняка знаете, что Всемирный торговый центр в Америке был разрушен до основания. Так вот, это было моих рук дело. И теперь открыв учебник по истории, вы не только не найдете упоминания об этом, но и увидите, что все на самом деле пришло в норму.
Отец Леры тут же подбежал к своему книжному шкафу, словно уже давно заждался своей роли в этих событиях. Быстро перебирая несколько книг, он все же нашел ту нужную, и вскоре вычитал то, что ему было нужно.
- Да уж… - только и протянул он.
- А я вам про что, - ответила Рио. – Вообще первые мои визиты на Землю были более неосторожными, но это было еще до динозавров, до всего, что вам известно. Мне понадобился год, чтобы как следует попытаться познать все вокруг. Психологом я стала уже после истечения этого года. Но я и подумать не могла, что встреча с вами тремя отнимет у меня столько энергии, вы не представляете свою роль в данной истории.
- Ну а я-то тут при чем? – вмешался Олег.
- Наконец-то это первое разумное, что ты произнес в своей жизни, - усмехнулся Павел.
- Ну да, как же, - повел бровью Олег и тоже улыбнулся.
- Олег, это второй из трех мозгов, - задумчиво произнесла Рио.
- Но почему? – не унимался Олег.
- Вообще, вторым мозгом был совсем другой человек, - снова сказала Рио. - И он погиб в двух башнях в Нью-Йорке. Но видимо после его смерти Вселенная попыталась выравнять порядок вещей и родился ты, его наследник. Даже после воскрешения этого мужчины вторым мозгом уже являешься ты.
- Да уж, веселенькая новость, - ответил Олег.
- Я случайно столкнулась с тобой в 1994 году, прощупывая эфир, и приснилась тебе, - начала Рио. – Но тогда же ты впервые натолкнулся не только на меня, но и на черную дыру. И в тебе поселилась тьма. Которая все это время и не давала тебе покоя, влияя на других.
- Я все же не понимаю, почему нельзя было сразу выйти на нас и просто поговорить, никого не убивая?! – не унималась Лера, к которой постепенно возвращались отсутствовавшие силы.
- Ты не понимаешь, я же пыталась, - парировала Рио. – Я старалась пообщаться, но вы трое, ты, твой брат и вот этот мальчик, вы очень сильны, и эта сила в каком-то смысле повредила меня. Пришлось действовать другими методами – гипнозом других людей, чтобы выйти на вас. Так, я ввела в гипноз отчасти Олега, Данилу и Игната, а еще одну девочку в Дзержинском районе, которая по природе ясновидящая, благодаря ее силе мне удалось объединить вас всех и собрать сегодня в этой квартире.
- Но кто она, эта девочка? - спросил Олег.
Рио долгое время смотрела на него.
- Тебе это ничего не даст, - просто ответила она. – Девочка сильная, стойкая, со второй личностью, по имени Эмили. Я сбросила ее в колодец, с помощью потерянной игрушки Леры, чтобы на время забрать ее силу и…
- Да как вы могли! – воскликнула Лера.
- Я же сказала – на время! – сказала Рио. – Теперь с ней все будет хорошо, и она уже цела. Не без последствий, конечно. Девочка вряд ли вскоре вспомнит произошедшее, а со временем и постарается забыть – я думаю, лучшим способом забыть станет для нее переезд в другой город, на родину, в Питер, но это я уже отвлеклась. В любом случае, Эмили так и не станет частью вашей истории.
- Постойте, а что за внешность у вас такая, откуда вы вообще ее взяли? – задумалась Лера. – Я так поняла, у той девочки была вторая личность, а как же вы? Как вы выглядите на самом деле?
Рио вздохнула.
- К моей внешности вы сейчас не готовы, - ответила она. – Но эта внешность не случайна. Увидела пару газетных вырезок и плакатов о известных певицах Ирландии, я приняла облик той, которая более всех приглянулась. Бедная женщина. А еще добавила кое-что с дисков альбома «Rio» группы «Duran Duran». Да, есть и такое. Еще есть вопросы?
Она сказала это как бы между прочим, как бы шутя, но никому сейчас не хотелось смеяться в полную силу.
- Почему я, почему черная, как ее, дыра, ищет меня? – насупилась Лера.
- Этого я сейчас тебе не могу сказать, - задумчиво ответила Лера. – Но обещаю, что если поддержите меня у власти, то я поделюсь с тобой этим секретом, да и не только этим, дитя. Главным на сегодня для нас остается вопрос с черной дырой как таковой. Сейчас экспертные физики-ядерщики, в том числе, и в Академгородке, только начинают заниматься вопросом дыры, а над тайной темной материи бьются уже давно. Но сейчас не время об этом.
- А на что у нас сейчас, по-вашему, есть время?! – вскипела Лера. – Вы пришли в этот дом, просите поддержать вашу власть, а что такого вообще особенного в вашей власти? Думаете, написали одну книжку и вам теперь все можно, да?! Я считаю, вы должны ответить за все последствия! Брата я вам никогда не прощу! Да и вообще, откуда нам знать, что вы не мошенница? Вы же сами признались, что поработали психологом со стажем, так может вы нас уже давно ввели в гипноз и издеваетесь над нами?
На лицах сидящих появилось какое-то новое понимание происходящего. Кажется, Лера сейчас сказала важную мысль. Которая бы объяснила прям все.
- И вообще, куда вы нас там хотели потом затащить, в какой-то бункер, если не ошибаюсь? – подал голос Данила. – Вы посылали мне видения какого-то бункера.
- Да, бункера, возле Оловозавода, - сухо ответила Рио.
- Так может вы объяснитесь? – поддержал разговор Олег.
- Бункер — это бомбоубежище, чтобы пережить обледенение планеты, - сказала Рио. – Но вы не волнуйтесь, в первую очередь пострадает Европа и Америка. Россия, по моему скромному мнению, должна стать великой страной. Конечно, она всегда была такой, но сейчас станет еще ярче. Так как ваша страна, единственная, которая является сердцем планеты Земля. И, знаете ли, именно под Россией я и раскопала тот источник солнечной энергии, о котором сейчас не могу ничего сказать. Но есть детей мне больше не нужно, никогда. А бункер он был приспособлен именно для вас троих.
- То есть, члены наших семей к этому не относятся? – воскликнула Лера.
- Они не пострадают, - сказала Рио. – Это все, что сейчас могу сказать. Обледенение планеты дело небыстрое, и вы его здесь не так сильно ощутите. По крайней мере, ближайшие пару лет. Вы успеете подготовиться, как и власти вашего города.
- А как насчет тех сигналов, что вы посылали мне? – спросил Олег. – И вообще почему вам постоянно нужно нам все разжевывать? Не слишком ли многое нужно объяснять? Почему вы говорили мне: «УБИТЬ ЛЕРУ», и прочее?
- Точно, - поддержала его Лера, и они с Олегом переглянулись.
- Ну не убить же Леру! – воскликнула Рио. – А оглушить той бутылкой на улице. Это было единственное, что могло собрать вас всех вместе. Ты пошел навестить ее и должен был прикоснуться к Жене, чтобы войти с ним в незримый контакт. Тогда к тебе вернулись все воспоминания, которые ты стал глушить в себе после выписки из больницы. Фильмы стал те дурацкие опять смотреть. Хотя Россия это все исправит, незачем так много времени смотреть телевизор, лучше книги почитать, или погулять.
- А это единственное умное, что сказали вы, - подметил Павел, и все усмехнулись вокруг, кроме Леры.
- Короче, вы со мной или нет? – просто спросила Рио.
Все молчали.
- Я точно нет, - сказала Лера и встала. – И вообще, при чем здесь Гарния?
- Не поняла, - сказала Рио.
- Почему вы читаете детские книжки и свято верите, что в них окажутся захоронения Колдуньи – задала разумный вопрос Лера. – Не сильно ли это наивно для высшего существа из Космоса?
- Так я только потом узнала, что это выдумка, - ответила Рио. – И вообще, сведения о заморозке мира — это чистое воображение, вымысел, который вам троим на самом деле очень нравился. Поэтому я и искала вас троих. Считав информацию из вашего мозга, я смогу лучше проникнуться идеей заморозки.
- Ну что же вы, считывайте, я же тут, перед вами! – заорала Лера.
- Уже нет нужды, - сказала Рио. – Я сделала это в тот момент, пока вы тут сидите и общаетесь со мной.
У Леры сейчас был такой вид, словно она схватит что-то и кинет в Рио со всей силы.
- А, так значит вы считаете, что можете вот так просто нами пользоваться, без нашего на то согласия, - тихо сказала Лера. – А потом еще отказываетесь объяснять, почему Тень летит именно к Земле, почему ищет именно нас Троих. Значит вот вы какая. И вы после всего этого будете ей верить? И что дальше то? Захватывайте мир, что же вы его не захватываете?
- Я буду действовать иначе, - парировала Рио.
- О, какое совпадение, - усмехнулась Лера. – И я тоже.
И тут она внезапно просто вытянула вперед руку, в сторону Рио. Но никакого эффекта не произошло. Не ясно, на что надеялась девочка. Что эта женщина-инопланетянка вдруг взлетит в воздух или что ее отбросит в стену? Лера обернулась. Все молча смотрели на нее. И Лера не выдержала.
- Раз уж вы с ней, то прощайте, - Лера развернулась и пошла к выходу.
- Милая, подожди, - начал отец.
- Лера! – воскликнула Марина.
Они вскочили первыми и побежали за ней. Но та уже выбежала на улицу в своей бирюзовой куртке. Все вскочили и побежали за девочкой, мимо мирно сидящей женщины, на кухне. Рио вздохнула.

Выбежав на улицу, Лера не сразу решила, куда ей нужно бежать. Вокруг нее было еще темно, но постепенно светало. Никто, никто сейчас не даст нужный совет. Только она могла на что-то решиться. Бугринская роща, да и весь мир, в опасности, значит НАДО на что-то решиться.
И Лера завернула налево, в сторону аптеки.
- Лерка, сестра, стой! – послышался позади знакомый голос.
- Марина, прошу, не сейчас, - тихо ответила Лера и побежала.
Лера бежала все сильнее, ветер с силой завывал у нее в ушах. Наверное, даже похлеще, чем шум Олега. Интересно, настолько ли безнадежен этот парнишка? Все. Сейчас это неважно. Впереди лишь дорога.
- Лера, доченька! – послышался позади второй голос.
Впереди лишь дорога. Та самая дорога. Дорога несчастий. Еще несколько секунд. Долгих секунд, которые потом надолго будут отзываться в воспоминаниях Леры.
Она успела осознать, что произошло быстрее, чем услышала скрежещущий звук издалека. Затем увидела вспышку агрессивного света. Не такого теплого, как по утрам в воскресенье. И резкий звук врезающейся машины.
Лера обернулась и замерла. Кажется, весь мир повернулся перед ней вверх ногами. Она вернулась и подбежала. И тут же судорожно стала задыхаться.
Водитель машины, кажется, был без сознания. Лера посмотрела на асфальт. Этот асфальт, на котором проступала кровь. Рядом с аптекой стояли каменный Олег и ОНА. Рио. Лера крупно задрожала, склонилась над телами Марины и папы. Затем подбежала к Рио и схватила ее за ее черную куртку. Рио не могла нормально реагировать, она еще привыкала к человеческим эмоциям. Она улыбалась плакатной улыбкой, но в тоже время понимала, что это лишнее. И в тоже время несколько слез потекли и из ее глаз.
- Верни их, - тихо отреагировала Лера. – Ты же можешь. Верни. Верни. ВЕРНИ! ВЕРНИ!
- Я…не могу, не могу, они же…умерли не от моей руки, это божественная сила забрала их, а я с ними не знакома, прости, дитя, - ответила Рио.
Лера судорожно задрожала и бессильно опустилась на асфальт. Павел и Олег подскочили к ней обняли ее. Но она вырвалась из объятий обоих и побежала в сторону футбольного поля.
Сейчас или никогда. Она должна побыть наедине с собой по-настоящему.

ЭПИЛОГ
- Что ты решила? – спросил Женя.
На дворе было 1 августа. Они с Лерой сидели на крыше высокой красной будки с потрескавшимся кирпичом, высотой в два стандартных гаража. «Смотря» угловой частью на все еще теплую, прибрежную часть Оби, будка была открыта всем ветрам.
- Не знаю, - ответила Лера. – Но сюда я не вернусь.
Женя достал из кармана один из чупа-чупсов и протянул девочке. Лера держала в руках листок письма, который она собиралась написать Марине, когда та уедет в Питер. В начале листа было написано: «Привет, Марина».
- Нет, не надо, - ответила она.
- Бери, - настойчиво произнес Женя. – Будешь вспоминать, какой я был добрый.
Лера подумала и взяла. Недалеко, внизу, на бетонных блоках, рядом сидели Павел и Олег.
- Ты знаешь, - начал Женя. – Папа еще может выкарабкаться. Хоть это и не точно.
- Он да, - подумала Лера. – Но не она.
Лера шмыгнула носом, но тут же подавила в себе нахлынувший поток эмоций.
- Юристы, юристы, юристы, юристы, - чуть тихо, себе под нос, запела Лера. – Она просто хотела посмотреть на Питер.
- Ты же знаешь, мы всегда тебя поддержим, - постарался утешить ее Женя. – Ну, я-то уж точно поддержу.
- Да не надо, - ответила Лера. – Присмотрите лучше за мамой, ей сейчас будет не просто.
- Да сейчас всем будет непросто, - ответил Женя. – Многие, кстати, ЕЕ поддержат. И это понятно. Олег и Павел поддержат. Россия и все такое. Но я не среди них.
Лера повернулась посмотрела на брата. Кажется, он возмужал.
- Да и вообще, - сказал Женя. – Я все равно убежден, что она мошенница. Ну, где такое можно выдумать в реальной жизни, сама посуди? Тень из Космоса. Три мозговые сущности. Божественная миссия. Путь России. Хотя нет, Россия и без Рио великая страна. Но это все чушь какая-то. В голове не укладывается. Хотя Данила с Игнатом поговаривают, что ОНА уже начала действовать. Хотя кто их знает, может померещилось им что.
- Делайте свое дело, а я буду делать свое, - просто ответила она. – Я уже все решила и отступать не буду. Скоро я вас покину, а там как сложится. Я это так просто не оставлю.
- Ну не знаю, - начал Женя. – Может ну его, этот конец света. И не будет его. Как вообще должно выглядеть правление такой женщины, как Рио?
- Не знаю, - сказала Лера – Но погода последнее время правда ведет себя странно. Ладно, Жень, я пойду, навещу еще раз маму.
И девочка с каштановыми волосами спрыгнула с будки вниз, с приличного расстояния, но на травянистый склон. Она усмехнулась сама себе – она оставалась все еще той самой «озорной девчонкой».

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ?