Борька

  Весеннее утро было хмурым и нерадостным. За окнами мелькали тени от колышущихся деревьев. Мама растопила печь и поставила на плиту кастрюлю с водой, чтобы начать готовить обед. Володя и Дуня сидели на диване и перебирали какие-то игрушки.
- Дождь к обеду соберётся. Я по воду схожу, а вы из дома ни ногой! – мама строго посмотрела на детей. Те молча закивали головами и продолжили игру. В этот момент дверь в сенях стукнула – кто-то вошёл. Это был папа. Мама несколько удивилась его неожиданному возвращению.
- Саня, а что это у тебя оттопыривается за пазухой?
- Поросёнок! – сказал довольно улыбающийся отец.
-Кто?
- Купил по случаю.
   Под курткой послышалось повизгивание. Дети тут же соскочили с дивана и примчались посмотреть на свинку. Отец расстегнул пуговицу, и все увидели высунувшиеся наружу смешной влажный «пятачок» и глазки-бусинки. Сунув руку за пазуху, он достал махонькую, величиной с ладошку хрюшку. Поросенок был абсолютно чёрным. Мама ахнула:
- Да он же ещё совсем маленький, молочный! Ему сиську сосать нужно. Не выживет он без мамки.
Неси его обратно.
Отец был растерян:
- Да выкормим… может, как-нибудь, Тонь.
- Он такой хорошенький, тёпленький! – сказала, погладив поросёнка по его вздрагивающему тельцу, Дуняша, - и совсем беспомощный. – Давай оставим его, мам, мы заботиться о нём будем.
   Шум начавшегося за окном дождя и повлажневшие глаза Дуняши умилостивили материнское сердце, и она согласилась.
- Ладно, попробуем кормить его коровьим молоком с бутылки. Но, если пить не будет, придётся его отдать обратно.
    Через полчаса на улице немного просветлело, дождь уже не так сильно колотив в окна. Папа сбегал в аптеку и купил пару резиновых сосок. Проголодавшийся поросёнок сразу понял, что надо делать, приняв бутылочку с молоком за мамку. Насосавшись вдоволь, он стал засыпать. Его положили на кровать (он же был ещё таким маленьким, не больше котёнка!) и прикрыли одеялом, оставив снаружи только нос-пятачок. Даняша сидела возле и глядела на похрапывающую малюсенькую хрюшку. Поросёночек спал так сладко, мордочка была такой довольной, что нельзя было смотреть на него без умиления.
- Где же он жить у нас будет? В веранде ещё холодно, замёрзнет, - сказала мама.
    Отец принёс из сарая деревянный ящик, постелил на дно толстый слой сена и мягкую байковую тряпку.
- Пусти живёт в доме, пока ни подрастёт.
    Теперь всё свободное время дети возились с поросёнком. Их радости не было предела. Лучшей игрушки и представить себе невозможно. Маленький питомец быстро освоился и шустро носился по комнатам, стуча крошечными копытцами по деревянному полу, крутил хвостиком, смешно шевелил «пяточком» и глазел на всех своими чёрными глазками-бусинками. Дети очень полюбили и привязались к своему хвостатому дружку, часто носили его на руках, сажали на коленки, а он в ответ тёрся своим влажным пятачком об их руки, позволял чесать себя за ухом и гладить своё тёплое брюшко, похрюкивая от удовольствия. Спал свин днём исключительно на кровати, а уж на ночь отправляли его в свой ящик. Его ежедневно купали, наливая тёплую воду в тазик. Водные процедуры очень нравились поросёнку, он плюхался в воде и радостно повизгивал. Ел постоялец хорошо и много, быстро набирая вес.
     Борька, так назвали поросёнка, оказался весьма сообразительным. Он вместе с детьми носился по двору, гонял мячик, легко перепрыгивал через канавы, взрывал почву в огороде, что-то там находил и с блаженным видом поедал, показывая всем своё удовольствие.
    Скоро хрюкающего питомца переселили в сени, сколотив ящик побольше, спать в доме на кроватях ему больше не разрешалось, но воспоминания «детства», видимо, были сладкими, не давали подросшему поросёнку покоя и, если ему удавалось всё же проникнуть в комнату через приоткрытую дверь, Борька «сломя голову» нёсся к кровати, с разгона запрыгивал на неё и прижимался всем телом к одеялу. Когда его начинали стыдить, что так нельзя, он уже большой, поросёнок опускал мордочку, закрывал глаза и лежал неподвижно, делая вид, что «я сплю и ничего не слышу».
     Летом подросшего Борьку переселили в сарайчик, разделив угольник на две части: в одной лежали остатки угля, в другой устроили жильё поросёнку. Все, конечно, тайно переживали, как сможет привыкшая к «комфорту» хрюшка жить в других условиях. И волновались не напрасно.
      Борька дико кричал на своём свином языке и визжал во всё горло. Первые дни его не выпускали из загончика, в котором было всё для жизни: кормушка, поилка, место для сна и «прогулок» - пусть немного привыкнет. Через некоторое время поросёнок как будто успокоился. Он ел, пил, довольно хрюкал, когда его гладили по спинке и чесали за ушком. Сделал подкоп в угольник и захаживал туда, чтобы полакомиться угольком. «Он так хрустит им, будто ест самые вкусные в мире орешки! Недаром сам чернее ночи», - говорил отец.
      И всё вроде было хорошо, но стоило только приоткрыть дверку загона, как окрепшее животное, сбивая с ног человека, изо всех сил мчалось к дому, открывало дверь и заскакивало на кровать. Отцу пришлось сделать защёлку. Теперь Борька мог забежать только в сени. Но смекалка помогла поросёнку и тут.
      Однажды папа не нашёл питомца в его сарайчике. Куда он мог деться? Оказывается, хитрый свин сделал подкоп не только в угольник, но и наружу. Спрятавшись в сенях, он ждал, пока ищущие его и бегающие туда-сюда люди, откроют дверь в комнаты. Воспользовавшись моментом, Борька вновь завалился всей своей тушей на кровать. Вот смеху-то было, когда его нашли! А ведь думали, грешным делом, что он убежал и искали на улице. Конечно, Борьку никто не ругал.