А как по-другому?

 
 
         
      …Сейчас уже так никто не живет, - говорили ей родственники, искренне заботящиеся о ней, приятельницы, переживающие за нее, одноклассники, помнившие ее другой, совсем не такой, какой она зачем-то стала уже во взрослой своей жизни. Дети пытались донести до нее эту современную мысль бережно, что бы невзначай не обидеть ее, муж иногда тоже начинал говорить что-то похожее, а чаще молчал, тяжеловато вздыхал и смотрел на нее то с укоризной, то с жалостью.
  - Зачем тебе все эти хлопоты, беспокойство, зачем ты тратишь на это свое время и силы, зачем отрываешь от своей не большой пенсии рубли, этого ведь никто не оценит,тебе «Спасибо» никто не скажет, зачем тебе это?- спрашивали недоуменно они. –Живи спокойно на своей пенсии, заботься о своей семье, о тебе ведь никто со стороны не позаботится!  Каждый теперь думает только о себе! -  Она пыталась вначале отвечать на такие простые вопросы, потом, поняв, что ее ответы мало кто слышит,перестала. Она просто открывала в лютые морозы двери в теплые подъезды для бездомных собак, чтобы они не околели на улице, она собирала дома остатки еды со стола для них же, она варила для них каши с чем-то мясным для сытости, она не постеснялась попросить соседей, и те иногда приносили что-то из остатков еды к ней под дверь, она приносила домой попавших под машину или чудом выбравшихся из когтей кошек израненных голубей и выхаживала их, чтобы потом выпустить на волю, она собирала мусор на новенькой, недавно построенной тротуарной дорожке возле их дома, ходили по ней многие, роняли мусор некоторые, собирала она. Ей за это никто ничего не доплачивал,  да ей и не надо было этого – она просто это делала. Что она могла ответить им, тем, которые не понимали? Что она по-другому не может? Ну неужели  им это не ясно?
       Зимой, когда эту же дорожку засыпал по макушку  снег, она, увидев, как тяжело ходить пожилым и просто людям след в след по протоптанным кем-то следам, взяла лопату и пошла чистить снег на спрятавшейся под ним дорожке. Муж, ушедший куда-то по своим делам, вернувшийся вскоре домой и застав ее за этим занятием, не скрывая недовольства на лице стал загонять ее домой, говоря ей справедливые слова о том, что это – работа дворников местной коммунальной службы, что они за это получают деньги, а работает почему-то она, но, видя ее молчаливую сосредоточенность, плюнул в сердцах и пошел домой, пробурчав себе под нос что-то невразумительное ( наверное, сматерился- подумала она), а потом вернулся, неся вторую лопату.
  Работа пошла быстрее и веселее. Так они и стали выходить на уборку снега вдвоем. Весь их большой дом, вся 9-ти этажка могла видеть в свои окна их облепленные снежной пылью фигуры. Муж, конечно, выходил чистить снег несколько с другими чувствами, чем она, и иногда ворчал, высказывая свое недовольство, но все-таки делал эту нелегкую, наверное, работу вместе с ней.
 А ей нравилось бросать лопатой снег, нравилось смотреть, как он зажигается при лунном свете или от света фонарей яркими блестками чистых огней, как сверкают, опускаясь на землю, маленькие парашютики снежинок, нравилось ощущать на своих щеках их колкость и холодность, а иногда и пушистую почти что теплоту. Это напоминало ей далекое уже детство, и бабушку в подшитых валенках, с которой они когда-то чистили в огороде тропинку от снега на родине, в Самарской области. Она помнила, как смешно, крест-накрест, бабушка завязывала на груди большой теплый платок, и как она, «пигалица», старательно выскребала с уголочков снег своей детской лопаткой. И как потом они с бабушкой пили горячий сладкий чай, и она заедала его большой вкусной шаньгой со сметаной, которую очень любила…
    - Зачем тебе это? – опять говорили они. – Ты посмотри, сколько снега у нас выпадает, а дорожка такая длинная, зачем тебе это? У тебя же спина побаливает,  пусть дворники выполняют свою работу, они же ни за что деньги получают, а пашешь за них ты!
  Она ничего не отвечала, но иногда с удовольствием смотрела из своего любимого кухонного окна на 8-м этаже, как спокойно и без напряжения шли по очищенной дорожке люди, как бегали по ней дети и деловито сновали собаки.
  - А ты что, подрядилась за деньги здесь чистить?- спросила как-то ее одна из соседок по подъезду, но услышав отрицательный ответ, разочарованно поджала губы.  - И к чему тогда такой энтузиазм?- пожала она «норковыми» плечами и не спеша пошла домой по чистой от снега дорожке.
  - Надо будет тоже собраться да выйти на уборку, и мужа тоже выгнать –оглядев ее мужа, убирающего снег на другом конце дорожки, мечтательно вздохнула другая. Но благие намерения таковыми и остались. Из всего их большого двора ни у кого не нашлось времени, находились дела поважнее и понеотложнее.
   Муж, задавшийся целью выяснить, кто же должен все-таки убирать эту дорожку, узнал, что на балансе она ни у кого не стоит, т.е является « бесхозной», ее, проложив ударными темпами летом, кто-то из ответственных лиц забыл нанести на карту города. Муж, проявив настойчивость и жалея ее ( ей не хотелось думать, что он это сделал от собственной лени и что чистка дорожки от снега была для него обузой, которую он просто терпел), добился того, что ее внесли среди зимы на карту и поставили в маршрут городской уборки. 
               Теперь ее после каждого снегопада приезжал чистить тракторишко с маленькой лопатой. И уже не было ярких брызг света в воздухе, и не фланировала в нем снежная пыль и взвесь, оседая потихоньку вниз, на землю, и не кололи щеки снежинки. Но для людей появилась удобная широкая дорожка. А трактор, трактор просто волок снег лопатой, катя его впереди себя, а потом, обессилев, сбрасывал в бок от себя некрасивой безжизненной кучей.
       - Ну вот, видишь, теперь ты можешь отдохнуть от этого,- говорили они ей с радостью в глазах и заботой в голосе. Она что-то отвечала им, благодарила за заботу и опять шла кормить бездомных собак.
      - И как ты все это успеваешь делать?- иногда недоуменно спрашивали они. – У вас же своих пять собак, с этими бы справиться, зачем тебе еще и эти уличные? От них же подхватить что-нибудь можно, блох набраться или чего еще. Она уже без удивления пожимала плечами.
- Бог помогает во всем и не забывает,- иногда отвечала она. Большинство при этих словах уходило по своим делам, но некоторые оставались и заинтересованно задавали вопросы, и она рассказывала им о Боге, о Его любви и заботе, о том, что Он никогда не оставляет.
        Некоторые с удивлением и, наверное, с брезгливостью смотрели на нее, когда она покупала и отдавала еду грязным и дурно пахнущим людям на улицах города.
- Бог любит вас,- говорила она им всегда,- потому и послал меня к вам.  А те, которые видели это и знали ее, старались понезаметнее пройти мимо.
 - Зачем ей это надо?- думали, наверное, они. – Грязные, вонючие бомжи, они сами заслужили то, что имеют. Но ей-то, ей зачем это надо?
 Конечно же, они были полностью правы. А что она могла им ответить? Она просто не могла по-другому.Неужели это кому-то может быть непонятно?
21.01.23