Ядрён яр

Время близилось к полуночи. Семён Семёнович Бойко тщетно пытался уснуть. Но ангел сна вместо того, чтобы сомкнуть веки, который час расхаживал по комнате и молча – хоть поговорил бы! – перелистывал книгу долгой и непростой Семёновой жизни. Книга была богато иллюстрирована визуальными слепками основных событий семидесятилетней творческой биографии Бойко. Текст представлял собой перечень дотошных канцеляризмов и напоминал докладную записку, будто кто-то стенографировал каждое произнесённое им в жизни слово.
«Уснёшь тут…» – думал старик, наблюдая, как взгляд ангела перебегает от одной иллюстрации к другой, а тонкие белые пальцы наматывают на стрелки времени когда-то сказанные им фразы и тайные переживания ума. Семён попытался взглядом задержать движение минутной стрелки и припомнить день, когда он, талантливый музыкант, без пяти минут Моцарт, смирился с ролью эстрадного Сальери, оставил эксперименты с квартами и квинтолями и принялся монетизировать свой будущий чёрный день…
– Эх, Сеня, плачет по тебе Ядрён яр! – подшучивал над ним импресарио Вован, составляя программу очередного турне по эпицентрам альтернативной экономики.
– Ядрён яр, говоришь? – похохатывал Семён. – Чё за зверь такой, твой Ядрён яр?
– Во-первых, не мой, Сенечка, а твой, и вовсе не зверь, а гораздо хуже. Ядрён яр, Сенечка, – это ад и в нём два кусочка сахара. Но сахарок не тебе, Сенечка, не тебе. Понял?
– Ха-ха-ха! – от души хохотал Семён. – Фуфло твой Ядрён яр. Си диез не-ДОделанный – вот что!               
Однако не-ДОделанный СИ диез таки прозвучал. Расстроилась и треснула гитара, плюнули в душу бывшие фанаты, по-английски ушёл Вован. Ему вслед (ядрён сахарок!) схлопнулось лукавое окошко кассы взаимопомощи с миром чувственных удовольствий. Закончились звуки, деньги, забавы. Мажорное шампанское «ха-ха-ха» сжалось в тишайшее минорное «хо-хо-хо»...
                * * *
Брегет мягко пробил двенадцать раз. Ангел продолжал листать книгу, а Семён тужился припомнить хоть что-то по-настоящему счастливое из своей вертлявой биографии комедианта.
Над одной из страниц бровки ангела потешно поползли вверх. «Это что?» – беззвучно спросил он, вглядываясь в застывшую на взгорье фигуру высокого ладного человека с гитарой. Гитарист стоял на вершине каменистого яра. В подножии, в исчезающей глубине оврага посверкивала серебристая извилина воды, а может, не воды вовсе.
– Вот он каков, Ядрён яр!..
Ангел отложил книгу и подсел ближе к Семён Семёновичу.
– Спи, дорогой, – произнёс крылатый вестник, касаясь десницей Семёнова лба, – ты охотился за удачей и был удачливым охотником. Но удача – лишь пьедестал для счастья, самого же счастья, как видно, не было в твоей жизни. Пьедестал без памятника! Кто ты после этого – неудачник и есть».
Ангел сна укутал старика в мягкие полуночные пелены. «Спи, удачливый неудачник!» – шепнул крылатик и улыбнулся: житейский случай подсказал ему, небесному всезнайке, новый и весьма забавный оксюморон.


Рецензии
«Спи, удачливый неудачник!»
***
Вот такой оксюморон.

Ольга Смирнова 8   04.03.2023 06:37     Заявить о нарушении
Ольга, Вас с Весной! Оксюморон - это стиль нашей нынешней жизни. Так мне кажется. С уважением, Борис.

Борис Алексеев -Послушайте   04.03.2023 08:34   Заявить о нарушении