Полиптих о небе

                1. Синяя  пристань

             Слышишь, мой друг, как пред дальней дорогой
                сердце волнуется близкой тревогой?

                ясна лазурь и опор лишена,
                станет нам пристанью только она :

                в ней все, что было и вечно пребудет,
                может быть, будет, а может, не будет,

                в ней суждено нам и вечно пребыть :
                может быть, быть, а быть может, не быть.



                2. Скольжение  по  мечу  обоюдоострому


                Где в сини бледной и пустой
                вдали от суетно-земного
                все дышит чудной простотой
                и ощущением иного,

                откуда реют облака
                в изнемогающем покое,
                как бы не слишком, а слегка
                благословляя все мирское,

                и все стекается куда
                в щемящей ноте ожиданья,    
                там... сердцу близка и чужда
                мысль, что за смертью нет страданья.



                3. Метафизика  полночи  и полдня



           Знаю, что много миров в нашем мире незримо сокрыто.
           Путь есть один в них войти  : лишь телесную смерть пережив.
           Но, пока жизнью живем мы привычной, в иных измереньях
           мыслью пытливой бродить нам как будто не очень к лицу.
           К каждому время придет мир иной поприветствовать лично,
           в зеркале чувств же земных сверхземную теряет он суть.
           Музыка лучше всего сокровенную душу раскроет
           разуму чуждых вещей. А из тех, что фиксирует глаз,
           небо важнее всего. Как возвышенна звездная полночь!
           Легкий сквозит ветерок. Светит мертвенным светом луна.
           Звезды мигают. И все... нет, забыли пространство и время.
           В страшной своей чистоте они чем-то походят на храм.
           Но – после службы ночной, когда всеми он странно покинут.
           Двери ж открыты его. И колеблется свет от свечей.
           Впечатленье тогда от него почему-то гораздо сильнее,
           чем когда служба идет. И он полон вещей и людей.
           Но и в полуденный час, когда в теплой и чистой лазури
           тихо плывут облака, и отсутствием всяких опор
           небо опять нас манит, одновременно душу тревожа,
           точно давая понять, что возможности спят в бытии,
           знать о которых нельзя, но в которые можно лишь верить,
           больше : не верить нельзя, – да, здесь также великая роль
           неба над нами видна. Без него мы бы куклами были,
           что с реквизитом вещей – то есть всем, что и есть вокруг нас –
           разный, но жалкий спектакль для кого-то зачем-то играют.
           С небом нельзя вообще нам решить, есть ли в мире игра.



                4. «Над  вечным  покоем» И. Левитана



                Над вечным покоем безмолвного свода
                уходит земля в бесконечную даль,
                плывут с облаками усталые воды
                и дышит простором глухая печаль.

                На срыве утеса худая церквушка
                прикрыла от ветра косые кресты :
                одна ты над миром, родная старушка,
                не зябко ль тебе — небеса-то пусты?

                Лишь пара деревьев, трава да могилы,
                да тусклая синь над холодной рекой,
                лишь треск угольков, изнемогшие силы,
                да свода безмолвного вечный покой.