Как мы распелись

    Я шел к маме, по пути купил в магазине овощи для салата, мясные деликатесы, хлеб, торт - вообщем все, что полагается к празднику. Не забыл и четвертушку водки - мама иногда натирала ею тело от простуды.

    Солнечный теплый день южного города создавал праздничное весеннее настроение – это был день победы 9 мая и день рождения папы и мой. Из-за соседских заборов виднелись кусты цветущей сирени, подчеркивая праздничное настроение красивыми соцветиями и стойким ароматом.
    Ключ всегда висел на гвозде с внутренней стороны ворот. Сняв ключ, я открыл калитку, поставил сумку на завалинку у веранды и, по привычке, обошел ограду.

    Виноград еще лежал на земле. В марте я только снял зимнее укрытие, сделанное еще папой из деревянных рам, обитых рубероидом. Длинные побеги винограда, выросшего в темноте, были желтыми и переплетались, на них появились почки.  Нужно было срочно поднимать и подвязывать виноградные плети на шпалеры.

    Я шел к маме один, так как у Ларисы с Володей были гости, а Наташа готовилась к вечернему походу в небольшой ресторан у парка им. Горького, где мы жили. Там же неподалеку проживал мой школьный друг детства Саша с женой Людмилой. Мы собирались вместе отметить мой день рождения и день Победы.
    Мама встретила меня в новом, красивом халате. Она обняла меня и поздравила с днем рождения. Мы вошли в дом и занялись подготовкой праздничного стола. Когда все было готово и мы сели за стол, я налил рюмочку папе и накрыл ее пластиком черного хлеба. Налил рюмочку себе и 1- 2 миллиметра в рюмочку маме, хотя она и отказывалась.

    Вначале мы помянули папу. Мама рассказала, как ей было хорошо с ним и как горько быть одной, всплакнула немного и пригубила из своей рюмочки. Потом мама поздравила меня с днем рождения и сказала много ласковых, напутственных слов, выпила со дна своей рюмки. Потом мы выпили за победу, поели салата, копченой колбаски, ветчины, картошечки, которую приготовила мама с зеленым луком, поговорили. Мама вспоминала о своей молодости, и один или два раза сказала: «Ой, сыночек, я пьяная».

    Потом я пошел работать - занялся подвязкой винограда. Я стоял как раз напротив задернутой тюлевой занавеской открытой двери в дом.
    Вдруг занавеска раскрылась широким взмахом маминой руки, она появилась на крыльце и запела громким и красивым голосом:
    «Едут, едут по берлину наши казаки…
    Я сразу подхватил песню, и мы в один голос запели:
    «Казаки, казаки, едут, едут по берлину наши казаки…»

    Мы допели песню до конца, думаю, на улице было слышно.
    Вот так мы с мамой распелись.   

                4 июня 2006 года, Алма-Ата.