Операция

                *********

      Я нахожусь где-то высоко. Мне легко и свободно. Солнышко слегка пригревает, но оно не яркое, а чуть жёлтое, и словно пробивается сквозь пелену тумана. Вокруг царит абсолютная тишина. Благодать. Поблизости никого нет, лишь одна я с тревогой и растерянностью всматриваюсь в  незнакомую безлюдную местность с плывущим вдаль пушистыми белыми облаками. Перевожу свой взгляд и застываю в недоумении. Там, далеко внизу, на кровати, укрытая белой простынёй, лежит удивительно похожая на кого-то женщина. Светлые волосы, знакомые черты лица, но почему-то болезненно бледные. Всматриваюсь пристальнее.
     - Господи! Да это же я! -  радостный крик вырывается из моей груди.

                *********

      Вдруг неведомая сила подхватывает меня и куда-то стремительно несёт. Узкие, блестящие, сверкающие белым кафелем, лабиринты закручиваются причудливой спиралью и уводят вниз. Лечу по ним ногами вперёд, не касаясь стен. Жутко и одновременно интересно - куда это я так тороплюсь...

                *********

      Раннее утро.
      Я просыпаюсь от нестерпимой резкой боли в животе. Кажется, что желудок кто-то крепко схватил стальными клещами, выкручивает его, будто выжимает бельё. К горлу подступает тошнота. Я бросаюсь в ванную комнату. Вернувшись, опустошённая , принимаю желудочные таблетки. Подумалось, может, съела что.
      Боль не унимается, пульсирует, разливается поперёк живота. Я мечусь по кровати: то поджимаю, то вытягиваю ноги, то переворачиваюсь с боку на бок. Ничего не помогает. Ещё раз выворачивает наизнанку. Немного отпускает. Я лежу не дыша, боясь лишними движениями вызвать новый приступ. Чуть задремала.
     Притаившаяся боль вновь напоминает о себе. Отпустив желудок, она перемещается в район пупка, грызёт и рвёт его изнутри, порой делая небольшую передышку, будто набираясь сил для новой атаки. Лоб покрывается холодной испариной. Сердце бьётся гулко и тревожно. Что же это такое? Наконец, оставив пупок, боль меняет локацию, направляется правее - в низ живота.
      И тут я понимаю, что со мной происходит. Глянув на часы, набираю номер телефона старшей дочери, живущей неподалёку.
      - Доча, посмотри в своей медицинской энциклопедии признаки аппендицита.
      - Мама, что случилось? - волнуется дочь.
      - Найди и зачитай, пожалуйста.
      Всё сходится.
      - Я бегу к тебе, - кричит дочь и бросает трубку.

                *********

     Весь дальнейший суматошный день мелькает перед глазами кадрами киноленты, поставленной на ускоренную перемотку.

     Вот мы с дочерью спешим на приём в амбулаторию. Фельдшер выслушивает жалобы, осматривает. На всякий случай выписывает направление к хирургу в районную поликлинику. Говорит, что уж если живот будет сильно болеть, то поезжайте туда. Диагноз ставит интересный - кишечные колики. Ха-ха! Очень смешно, если бы не было так больно!

     Дом.
     Лежу на диване. Голова кружится, слабость, поднимается температура, знобит.                Дочь командует:
     - Собираемся на электричку.
     Я упираюсь, не хочу ехать, чтобы, как здесь, за симулянтку не приняли.
     Дочь, не слушая моих возражений, складывает в пакет халат, ночнушку, тапки.
   
       Поликлиника.
       Доктор внимательный. Видно, что настоящий профессионал. Пальпация живота, и сразу сообщает:
      - У вас острый аппендицит.
      Он пишет направление в отделение. Я несмело спрашиваю, нельзя ли приехать в другой раз, мол, завтра у меня день рождения. Доктор категоричен:
     - Немедленно в стационар!
    Дочь провожает до приёмного покоя.

     Хирургическое отделение.
     Привели в палату, выдали бельё. Воздух спёртый, душно. Женщины все в возрасте. У одной нет ноги, под кроватью судно. Другая пожилая грузная дама радуется:
     - Хорошо-то как! Молоденькую к нам поселили, будет за нами ухаживать!
     Я в тревоге стелю простынь, переживаю. Хочется чтобы прооперировали, а не отправили домой ждать нового приступа. Кто его знает, где и когда он может случиться...
     В палате появляется врач. Предлагает прилечь. Осмотр. Уходит.
     Рядом женщина приятной наружности, скорее всего учительница, сокрушается, что только попала в больницу, муж ничего не знает, волнуется, а мобильного у неё нет. Интересуюсь, знает ли она домашний номер. Та утвердительно кивает головой.
      - Сейчас всё исправим, - я достаю телефон. - Диктуйте.
      Набираю. Идут гудки. Передаю трубку смущённой женщине. Та сообщает мужу о постигшем её несчастье.
      Не успеваю натянуть наволочку, как в дверях другой доктор - зав. отделением.
 Новый осмотр. А боль-то, кажется, отступила. Точно - домой поеду. Врач нажимает на живот - и вот она, мгновенно отзывается, здесь сидит, никуда не делась.
      Следом за хирургом приходит женщина - анестезиолог. Расспросы о принимаемых лекарствах, нет ли на что аллергии. Подписываю согласие на оперативное вмешательство. Узнаю, что операция через два часа.
     Ух, отлегло.  Всё-таки удалят этот аппендикс.
   
    Операционная.
    Чистота. Всё сверкает и блестит. Просят снять очки. Всё расплывается, делается нечётким. Фигуры облачённых в зелёное медсестер в свете ярких ламп будто пришельцы из другого мира. Движения их бесшумны. Кажется, что они не переходят от предмета к предмету, а плавно перетекают.
      Я лежу голенькой на узком столе, руки раскинуты и, как и ноги, привязаны. Не сбежишь. Меня трясёт и колотит, подбрасывает. Страшно. Хочется хоть чем-нибудь укрыться.
     Анестезиолог пытается вставить иглу в одну вену, в другую. Ничего не получается.
Видно от страха все сосуды сжались и попрятались. Наконец, попадает. Установили катетер с наружной стороны ладони, закрепили пластырем, подключили капельницу.
     Меня на фоне стресса будто прорвало. Трещу, болтаю без умолку. Поведала девочкам, что всю жизнь боялась грозы, переломов и приступов аппендицита. И надо было такому  случиться, что все эти события свалилось на мою беспечную голову в один год.
      Девчонки в операционной шутят. "Ну, вот. Всё то, чего вы так боялись, случилось. Следующие 50 лет можно жить спокойно".
     Я нервничаю, как будет идти операция, если так ужасно трясёт. Доктор успокаивает, что сейчас тело расслабится, и я усну. И вправду, озноб потихоньку проходит, глаза закрываются, и краешком ускользающего сознания я слышу голос у окна: "Хирург приехал".

                *********
      
      Белый кафель ярким блеском режет глаза. Виражи бесконечного тоннеля заканчиваются. Я лечу стремительно по прямой к своему смиренно лежащему под белой простынёй телу. Врезаюсь ногами в косое, зашитое и заклеенное, отверстие в правой стороне живота. "Боже! Как больно!" - кричу я, и погружаюсь в темноту.
 
                *********

      Реанимация.
      Что-то влажное касается моих пересохших губ. Тяжёлые веки вздрагивают. Слышны приглушённые голоса: "Очнулась. Вот и хорошо. Сейчас укольчик обезболивающий сделаем". Ноге становится холодно - простынку приподняли. Укол в бедро. Снова прикрыли.
      Пытаюсь открыть глаза. Ослепительный свет лампы. Вижу расплывающееся пятно, кто-то низко склоняется надо мной. "Вы меня видите?" - раздаётся  рядом голос. Хлопаю ресницами. Смутно выплывают лица, кружатся хороводом, разлетаются, соединяются воедино.
     - Где я? - пытаюсь найти знакомые очертания.
     - Это реанимационная палата. Вас прооперировали. Всё в порядке. Рукой не двигайте - вам капельница поставлена.
     - Можно мои очки?
     Приносят очки, водружают на нос. О! Какое счастье! Все предметы обретают чёткость. Оглядываюсь. Небольшая палата, шкаф с лекарствами, две высокие кровати, одна из них свободная. Слева от моей -  стойка с капельницей. На правой руке к пальцу присоединён какой-то датчик, связанный с  приборами на тумбочке. Перегородка с мониторами.
      Доктор подносит пальцы к моему лицу, просит сказать, сколько их. Называю. Всё идёт неплохо, координация восстанавливается.
      Интересуюсь, не ругалась ли я в бессознательном состоянии. Женщины смеются:
      - Вы у нас оказались интеллигентной пациенткой, всё старались подобрать нужные слова к своей боли: "Ужасная, нестерпимая, невыносимая, мучительная". Боже! Как больно!"
      Из всего набора помню лишь последнее выражение.
      Рука с капельницей немеет, осторожно пытаюсь пошевелить пальцами. Интересуюсь, долго ли будут капать. Говорят, что эта закончится, поставят ещё одну. Прошу, если можно, принести из палаты телефон. Родственники дома в напряжении. Сестра приносит. Смотрю на экран. Ого! Около девяти. А казалось, что ночь уже прошла...
     Набираю дочь, сообщаю, что я в порядке. Прошу её передать по цепочке, чтобы не звонить каждому. Она сообщает, что младшая сестра в шоке, не понимает, как такое могло случиться. Я удивляюсь - это может произойти с каждым. Прощаемся до утра.
     Глаза слипаются, но я стойко жду, когда снимут капельницу.
     Ура! Наконец, рука свободна.
     Уставшие мед. работники тоже решили прикорнуть. Врач устраивается на диване за перегородкой, а рослая медсестра - гренадёр укладывается на свободную койку. Моя удобная постель обволакивает меня, убаюкивает. Я закрываю глаза и, вроде бы, засыпаю... Но не тут-то было. С соседней кровати раздаётся такой мощный храп, что кажется склянки в шкафу трясутся и дребезжат. Всё. Сон, как рукой, сняло. Лежу с опущенными веками, перебираю в уме детали минувшего дня. Столько всего уместилось в короткий отрезок времени! Медсестра на все лады выводит немыслимые рулады: храп со свистом, храп с причмокиванием губами. А у меня - вторая бессонная ночь.
     Около трёх появляется анестезиолог, проверяет моё состояние. Находит его удовлетворительным. Говорит, что через час прямо с работы едет в Вологду на совещание. Да, не позавидуешь доктору.  Советует, если что, не стесняться и будить персонал. Уходя, поздравляет меня с наступившим днём рождения. Благодарю. Медсестричка даже не проснулась, продолжает свой концерт... Повернуться бы на бок, закрыть уши подушкой, да пошевелиться страшно. Что ж, видно судьба терпеть до утренних инъекций этот ужасный храп.

                *********

      Всё когда-нибудь заканчивается... Вот и утро наступило, хотя за окном ещё темно. Декабрь. Все проснулись, приводят себя и пациентку в порядок. А мне сегодня 51. Получайте, девушка, в подарок свои укольчики.
      Около восьми приходит зав. отделением, осматривает, беседует, поздравляет.
Меняется смена в палате. Приходят молодые девушки с румяными от мороза щеками. Представляются.

       Вибрирует телефон, посыпались звонки и сообщения. Говорю тихо, чтобы не мешать персоналу. На той стороне недоумевают, почему не слышно. Объясняю, что в реанимации нельзя громко разговаривать. У друзей шок - нашла где день рождения отмечать...
       На минутку забегает хирург из поликлиники. Говорит, что вчера ассистировал на моей операции. Восхищается, что аппендикс расположился точно, как в учебнике анатомии.
      - Благодарите свою дочь, что она повезла вас в больницу. Ещё день, другой и дело закончилось бы перитонитом. А так - на десятый день домой поедете. С днём рождения!
      - Спасибо! - улыбаюсь я.
      Звонит старшенькая, докладывает о домочадцах  и сообщает, что младшая сестра с мужем едут из Вологды ко мне. Отвечаю, что их не пустят сюда.
      Но в обед заходит зав. отделением. Говорит, что прибыли мои родственники, и он разрешил им ненадолго навестить меня, т.к. я  в палате одна и никому не помешаю. Уходя добавляет:
      - А ваш букет пока побудет на посту у медсестёр, переберётесь в общую палату, вам его принесут.
      - А когда меня переведут?
      - Не спешите, надоест ещё в общей. Ночь здесь проведёте, в отдельных апартаментах, а завтра у нас плановые операции, вот с утра и переедете.
      Через пару минут появляются мои. Дочь и зять одеты в белые халаты, на ногах бахилы. Медсестра принесла стулья. Расспросы - как да что. У дочки в глазах блестят слёзы. Ясно, что вид у мамы не очень. Бледное лицо, круги под глазами. Обе руки заклеены: пластыри в локтевых сгибах, пластыри с катетерами на ладонях. Ставят возле тумбочки пакет с фруктами, достают коробку конфет. Мне пока ничего нельзя. Прошу передать её персоналу. Девушки радуются. Говорят, что сейчас будут чай пить за моё здоровье. Болтаем с ребятами о том, о сём. Вижу, что здешняя обстановка тяготит их. Договариваемся встретиться дома на Новый год, к тому времени меня выпишут. Прощаемся.
      Приносят тёплый суп. Вспоминаю, что не ела больше полутора суток. Аппетита нет, но силы надо поддерживать. Черпаю ложкой бульон.
     Перевязка, уколы... Вот уже и вечер. Ночь проходит в полузабытьи. Никто не храпит, но не спится. Видимо, накопившееся напряжение не позволяет организму расслабиться, отдохнуть.

      Долгожданное утро.
      Обход. Врач говорит, что надо потихоньку вставать, двигаться.
      Приезжает старшая дочь, её пропускают. С помощью медсестры усаживают меня на кровать. Аккуратно спускаю ноги на пол, Девочки поддерживают под руки. Делаем несколько шагов по палате. Голова кружится, ноги дрожат, швы болезненно тянут. Отдыхаю. Делаем ещё попытку. Надо, надо расхаживаться.
     Через полчаса черепашьими шагами шествуем вдоль коридора к очередному месту жительства. На сестринским посту в литровой банке с водой стоит прекрасный букет тёмно-бордовых роз. Устраиваемся в светлой и просторной (уже в третьей!) палате, знакомимся с её обитателями. Медсестра приносит цветы, ставит на мою тумбочку.
      Как хорошо! Жизнь продолжается...

                *********