Первое кино

     В деревню из города Мелекесса* дядя Миша - киношник привёз кино. Как всегда, сев на свой велосипед, он ездил по всем улицам и развешивал самодельные афиши, написанные синими или красными чернилами. Я еще никогда не видела кино, была маленькая и не знала, как его смотрят. Не видели кино ещё и некоторые соседские мальчишки, и девчонки: просто нас ещё не брали с собой в клуб взрослые. После долгих уговоров обещал нас повести в клуб сосед Исмагил, лет на десять старше нас.
     Теперь всей ребятне осталось отпроситься у своих родителей и найти каждому по пять копеек на билет. Целых пять копеек! Это было дорого. На пять копеек, по нашим меркам и подсчётам, можно было купит одну белую вкусную булку с маком в городе или пять коробок спичек, на три копейки - одну тетрадку, один шарик. А ещё за одну копейку можно было купить одну пару блестящих калош на каблуках! Их выбросили в продажу во все магазины видимо - невидимо. Залежалый десятилетиями товар, затем уценённый, быстро раскупили деревенские женщины и девушки. Кто ходил в них в клуб, вставляя деревянные каблучки, кто за водой, кто в дождь. Я тоже шлёпала в них, хотя мне они были большими.
- Никуда не пойдёшь, в это время придёт стадо, надо его встретить, не пришедших овец надо будет искать, потом надо поливать огород, - сказала мама в сердцах после моих упрашиваний.
     Я начала плакать, обещая ей, что к пяти часам вечера я переделаю все дела, после кино пойду искать овец.
- Даже если и отпущу, где возьмёшь деньги? Отец придёт с поля только ночью, а у меня нет денег. Ладно если тебе дедушка даст их, то пойдёшь, - сжалилась она надо мной.
     Вся надежда на дедушку. У него в маленьком красном деревянном сундучке в мешочках много денег: желтые - по одной, две, три, пять копеек: белые - по десять, двадцать копеек. Он их годами собирает на мусульманские праздники, когда собравшимся гостям раздают саадака - деньги. Он говорил мне, что они нужны ему, когда он умрёт. Во время похорон и поминок тоже раздают людям деньги.
      Дедушку я нашла в саду. Он, как всегда, копошился у кустов смородины, которые сам принёс из лесу. После моих объяснений и упрашиваний он обещал дать пять копеек, как закончит дела. Но я уже не могла ждать окончаний его дел и потащила домой. Дедушка любил меня, я знала. Он любил нас всех, ко мне относился как к старшей внучке.
      Началось священнодействие: он достал ключик с веревочкой из кармана, открыл сундучок, развязал мешочек с мелочью и дал пять копеек! С радостью побежала к маме показать деньги. Вместе с братишкой и сестрёнкой переделали кучу дел: подмели полы, вымыли посуду, принесли хворост для растопки плиты, ходили за водой на колонку, помогали дедушке в саду... Между делами я добегала до подружек узнать, отпустили ли их мамы в кино. После обеда по просьбе мамы пришлось до блеска отдраивать жёлтым песком, наваленным около ворот, все вёдра, тазы, кумганы.
      На долгожданное кино мы всё же опоздали. Прибежали в клуб, постучались в дверь, вышел дядя Миша, собрал наши "вспотевшие" в кулачках монеты, пустил в клуб, в тёмный зал. Спотыкаясь без конца о ноги таких же детей, как и мы, сидящих на полу, примостились перед экраном, задрав головы вверх. Шушукая, подталкивая друг друга, показывая пальцами, удивляясь двигающимся людям перед собой, мы полностью переключились в другой мир. Кино было про войну. Наши, немцы, танки, лошади, шум, грохот, огонь… Музыка усиливала напряжение и страх. Вот огромный фашисткий танк взбирался на наш окоп. Он собирался выстрелить прямо в нас, в меня. Дети переживали, что наших осталось мало против немцев. Танк всё ревел и двигался в зал, выставив пушку. Детвора и я непроизвольно отшатнулись назад, а кто и закрыл лицо руками. Я тут не вытерпела, вскочила и выбежала из клуба. От обуянного страха очнулась, увидев на улице возвращающееся стадо мимо меня, и предзакатное доброе солнце. Сердечко моё чуть успокоилось от спокойной улицы без танка.
     И в старших классах всё равно у меня сохранилось чувство страха от военных фильмов, я даже боялась слово "война". Помню в шестом классе или в седьмом, не досмотрев фильм "Молодая гвардия", я ушла из клуба: не могла видеть, как фашист вырезал на спине Ульяны Громовой звезду. Шла, еле сдерживая слёзы. Захлёбываясь в рыданиях, бросилась к матери, рассказала ей о страшном увиденном.
 - Доченька, - успокаивала она меня, ты от кино плачешь, а твой дедушка Тахир, мой папа, шесть лет был на войне, в плену, всё это видел своими глазами, сколько страшного и жестокого он испытал! А мой брат, твой дядя Ахмет, сколько он всего увидел на войне! А как мы жили во время войны? Ели гнилую картошку, пирожки с лебедой, ходили оборванные, одевали юбки из мешковины, трусов, штанов не было...

Галия Халиуллова.