Марта и Миндовг 19

А чем же в это время занимался смиренный монах Войшелк?  «Подарив» князю Даниле Новогрудок, в котором тот не замедлил посадить своего сына Романа, Войшелк оправился в паломничество на святую гору Афон, а потом неожиданно завернул в Полоцк, поклониться, как он говорил, святыням этого города.

В это время в Полоцке уже княжил двоюродный брат Войшелка и племянник Миндовга так хорошо известный  нам Товцвилл.  Племянник, который оспаривал власть дядюшки Миндовга и даже ради этого принял крещение от магистра Ливонского Ордена Андрея Штирлянда, сейчас мирно княжил в городе Полоцке, в городе своей матери – полоцкой княжны. 


Он крестился в православную веру, под именем Феофила, женился на дочери полоцкого князя Брячислава, и Полоцк обрёл, преданного интересам города,  молодого князя. За него стояли местные бояре и верно служила дружина. Князь Товцвилл не ожидал увидеть в своём городе Войшелка, он ещё не забыл того времени, когда убийцы Миндовга охотились за его шкурой и потому недоверчиво встретил своего родича, который скромно сейчас стоял у дверей его горницы.      
 

- Я хоть и велел впустить тебя своей страже, но не понимаю зачем пожаловал? Давно ли гоняли меня по всей стране ваши верные слуги? Зачем ко мне сейчас явился?—недовольно спросил Товцвилл Войшелка.
- Зло таишь в своём сердце князь.—спокойно заметил тот.—А Бог велел прощать обидчикам своим. Тем более, что я к обидам нанесённым тебе не причастен.
- Про тебя ничего сказать не могу…-- пошёл на попятную Товцвилл.—Хотя от волка рождаются волчата, а от овцы – ягнята. Я думаю, что ты ещё покажешь всем, что отец твой – Миндовг. Говори, зачем к нам, в Полоцк пришёл?
- Святыням хочу поклониться, да и с тобой, князь подружиться, если не против будешь.  Неужели откажешь смиренному монаху?
- Если зла против меня, да города не замышляешь – живи. А насчёт дружбы – не обессудь – не верю я тебе.

Войшелк всегда восхищался Полоцком. Его величественным Софийским собором, его церквями и монастырями, особенно церковью, которую построила Ефросинья Полоцкая – святая женщина, совершившая паломничество в Иерусалим и так много сделавшая, для увеличения святынь и славы родного города. Сын Миндовга мог часами бродить по полоцкому богатому базару.

Полоцкие ремесленники  делали замечательные украшения из олова – серебро то дорого, а красиво выглядеть хочется не только боярышне или княжне, но и простой поселянке. Тут в ход шли и перстни, и браслеты и привески похожие на монеты и бубенчики, и височные кольца, и цепочки.  А мужчины любили украшать своё оружие и верного друга - коня.   Продавались шпоры и стремена  покрытые оловом, а  у тех кто побогаче – украшенные цветными металлами.

Но конечно – вершиной ювелирного искуства был крест,  сделанный Лазарем Богшей по заказу святой Ефросиньи. Войшелк мог подолгу в восхищении стоять  в церкви перед этим крестом и любоваться им.  Как же было не любоваться этой святыней, которая блистала при мерцающем свете свечей своими золотыми и серебряными гранями.  На золотых орнаментированных пластинах были изображены святые, а на боковых серебрянных змеилась надпись – заклятье против похитителей.


Множество  мастеров-ремесленников жило в славном Полоцке.  Кузнецы –какие хитроумные замки делали, а также мастерили сохи, ножи, мечи  и другие необходимые вещи. Резчики – это и изящные гребни костяные, рукоятки для ножей и плетей, пуговицы, да всего и не перечислишь. Достоин город восхищения и торговли с разными странами. А у берега реки Двины теснились подворья кожевников.  Ну и запах там стоял – не сравнить с княжескими палатами.

Да  что и говорить, ведь чтобы сшить пару башмаков или сапог много надо было потратить труда и времени и …воды мастеру. На выделку одной кожи тратили около пятидесяти ведер воды.  Сначал шкуру золили – замачивали в растворе извести или золы, затем соскабливали волос и квасили в кислом хлебном растворе, потом дубили в настое коры дуба, ели или ивы.  И только потом красили в чёрный цвет и смазывали дёгтем.  Так что пахло в квартале кожевников отнюдь не благовониями. 

А затем мастер-башмачник принимался за дело – шил сапоги для князя или башмачки для боярышни. Да не забывал и  вышивкой украсить, чтобы веселей носить. Хороша была обувка – мягкая, удобная, правда для современного человека непривычная – ни каблуков тебе, ни твёрдых задников. Войшелк ходил по деревянным мостовым города и внимательно присматривался к его жителям. Известно было ему, что руководит городом вече, которое и князя может сместить если тот городской «верхушке» будет неугоден.  Жить ему Товцвилл назначил у своего доверенного боярина Володара Ростиславовича.

И если сразу приближённый боярин князя недоверчиво относился к своему гостю-постольцу,  тем более получив наказ от своего князя внимательно следить за Войшелком, то со временем, всё больше и больше проникался хозяин-боярин к своему гостю доверием и уважением. Войшелк вёл себя безукоризненно – день начинал с молитвы, что очень нравилось набожному Володару Ростиславовичу потом отправлялся  по церквям Полоцка – молиться и беседовать со священниками, и только вечером возвращался домой. Иногда ходил Войшелк на рынок и там беседовал с богатыми купцами и ремесленниками. Благочестивы и миролюбивы были его речи. Он говорил о всегда добром соседстве земель Полоцких, Менских, Туровских и Новогрудских.   О том, что они часто действуют заодно, помогая  друг другу,  и  что в этом их сила и выгода.               
Продолжение: http://proza.ru/2023/01/21/843