К воздвизанию храмов святых возбуждаше...

Кто-то из великих сказал, что счастливым человека делает возможность путешествия. У меня оно совпало с оплачиваемой командировкой. Теперь я в два раза счастливей стану. Мы едем с напарником Валерой, обрусевшим хохлом, в Бежаницы Псковской области. С ним легко, особенно в поездках. Небольшого роста, деловой до ужасти, с громким голосом, как у всех хохлов, он оперативно решает дорожные проблемы. На дворе начало марта, за окном вагона мелькают покрытые снегом поля. Валера уже подружился с попутчиками, его уверенный голос вкупе со стуком колёс убаюкают кого угодно. Лежу на верхней полке, книжка вот-вот выпадет из рук, меня охватывает приятная полудрёма. Как на берегу моря.

В Бежаницах нас встречает водитель на легковушке из села Бардово. Дороги здесь весьма извилистые, впору тренироваться участникам автомобильных гонок. Водитель уверенно ведёт машину сквозь густой утренний туман. Изредка сбавляет скорость на крутых поворотах. Валера со свойственной ему эмоциональностью разговорил нашего провожатого, местного прихожанина.

Мы узнали, что селу Бардово уже почти 600 лет. Сохранился каменный крест пятнадцатого века. В этих местах по совету Александра Сергеевича Пушкина поселилась семья обрусевшего немца фон Мейера, героя Отечественной войны 1812 года. Он построил храм с двумя приделами — во имя святителя Николая и великомученицы Параскевы. Со временем пострадавшую от пожара церковь отстроили в честь Святой Троицы.

Храм закрыли последним в районе. Благодаря местному начальнику НКВД, службы в ней шли вплоть до 1936 года. Впоследствии чекиста расстреляли. В войну на колокольне располагалась огневая точка. К 1990 году церковь представляла собой полуразрушенное ветхое здание. Через семь лет храм выстроили заново.

Через два часа мы познакомились с нашими хозяевами. Владимир, степенный и худощавый пенсионер, кандидат наук, — церковь строили под его руководством. Нина Дмитриевна, — от неё так и веяло лучистой энергией, — занималась остальными церковными вопросами, коих, окромя забот по домашнему хозяйству, было немало.

Через час Владимир показал план работы, принёс инструменты. К нашему приезду иконы сняли со стен, нам предстояло обшить брёвна вагонкой. Такую же внутреннюю отделку увидел позже в храме преподобного Серафима Саровского на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга. Настоятелем там служил протоиерей Василий Ермаков, духовный отец Владимира и Нины. Эти две церкви даже внешне похожи.

Начали обшивать с потолка. Владимир Тимофеевич с Валерой принесли с улицы лестницу, залезаю на неё. Валера придерживает её ногой, я с рулеткой в одной руке и с карандашом в другой снимаю нужные размеры. Владимир Тимофеевич занёс в храм охапку досок-сороковок и позвал Валеру. Тот с готовностью метнулся на зов. Лестница, замерев на пару секунд, медленно поехала на обледенелых стойках. Рулетка летит в левую сторону, карандаш в правую, я ещё успеваю взмахнуть освободившимися руками. Но поздно. Схватившись за верхнюю перекладину, с нарастающей скоростью приближаюсь к полу. Думаю, в такой позе я выглядел комично. Стою на карачках, держась за перекладину. Владимир Тимофеевич и Валера подбегают, старательно изображая испуг. Но я то вижу, что они с трудом сдерживают смех. Что такого — обыкновенное искушение. К концу дня наша троица вошла во вкус. Валера лобзиком пилит вагонку по размерам, я прибиваю её гвоздиками к потолку, Владимир Тимофеевич  подаёт мне досочки. Лёд на лестнице растаял, да и стоит она теперь соединённая подмостями с двухметровым столом. За окном сгущается темнота, нас зовут вечерять.

За ужином рассказали Нине о моём соприкосновении с полом. В первый же день она потребовала называть её по имени:
— На церковно-славянском языке «выкания» не существует, на «ты» обращаются ко всем: к Богу и святым, к царю и к рабу.
Нина, уточнив место падения, с улыбкой сказала:
— На этой стене у нас висит образ Божьей Матери «Призри на смирение», особо почитаемый в Бардово. В пяти километрах от деревни находится озеро Каменное. В летописях мы прочитали, что в 1426 году там явилась чудотворная икона «Призри на смирение». Её перенесли в Троицкий собор города Пскова. Оригинал иконы не сохранился.

Нина принесла брошюрку и зачитала:
— «В ле­то 6934 (1426), тоя же осе­ни, бысть зна­ме­ние от ико­ны Свя­тыя Бо­го­ро­ди­цы, на Ка­мене озе­ре, у Ва­си­лия у дво­ра: шла кровь из пра­ва­го ока, и на ме­сто ка­па­ла, где сто­я­ла, и на пу­ти шла кровь, как вез­ли, от ико­ны в убрус, как в Псков про­во­ди­ли ико­ну Пре­чи­стыя, ме­ся­ца сен­тяб­ря в 16. На па­мять свя­тыя ве­ли­ко­му­че­ни­цы Ев­фи­мии».

Я поделился о паломничестве по киевским святыням, мы ездили с Валерой на Украину буквально месяц тому назад. В Свято-Введенском монастыре Киева находится список образа «Призри на смирение». Монахи заметили, что на стекле с обратной стороны появился серебристый отпе­чаток, в точности повторяющий силуэты Богоматери и Мла­денца. Киевские учёные провели исследования и пришли к заключению, что отпечаток на стекле имеет органическое происхождение, но современная наука не может объяснить его появление. Икона усыпана образками и крестиками, они висят на протянутых поперёк цепочках. В православной традиции принято в благодарность за исцеление приносить к иконе крестики. Это стекло установили рядом на другом аналое, теперь уже это самая настоящая икона.

Нина тут же дополнила мой рассказ. Она в конце восьмидесятых руководила издательством православной литературы в Ленинграде, посему была в курсе событий в христианском мире. Мы узнали, что подобные случаи далеко не редкость. Отображение икон на стекле зафиксировали в Пскове, в Москве и Подмосковье, Чебоксарах, Ишиме, Екатеринбурге.
— А как вы попали из Ленинграда сюда? — спросил Валера.
— Нас благословил на строительство храма духовник, отец Василий Ермаков, — ответил Владимир Тимофеевич. А местный игумен Павел назначил меня старостой. Я ему говорю: «Я же коммунистом был, крестился совсем недавно. Какой из меня староста?»
— Мы долго собирали пожертвования, — добавила Нина, — храм построили на народные деньги.
— Я сразу купил инструмент. А наши жертвователи попеняли, что деньги на храм давали. А как без инструмента церковь возводить? — пороптал Владимир. — Пока шло строительство, мы жили в хлеву. Это уже потом, благодаря игуменье Серафиме из Московского Новодевичьего монастыря нам построили дом. И дочка с тремя детьми к нам переехала. Муж у неё директор бардовской школы.

— Матушка Серафима и порекомендовала нам некую московскую строительную фирму. Я просила директора отправить рабочих немедленно, не дожидаясь получения денег на счёт, но тот упёрся, — продолжила Нина. — В расстроенных чувствах поехала в Сергиев Посад к преподобному Сергию. Вернулась домой в деревню, а на следующий день приехали четверо плотников. Работа шла в полном разгаре, из Москвы ни звука. Вдруг позвонил директор фирмы:
— Нина Дмитриевна! Деньги на счёт наконец-то поступили. Но я не давал команду посылать рабочих! Что происходит?
— Вот как ему объяснить, ведь не поверит, — с улыбкой сказала Нина. — Небеса благоприятствовали строительству, сорок дней ни дождинки. В день, когда настелили крышу, грянул ливень. Стены алтаря разрушенного храма оставили прежними, брёвна оказались твёрдыми, как сталь. Мы прочитали в акафисте Тихвинской иконе Божьей Матери слова: «...к воздвизанию храмов святых возбуждаше...». Решили освятить церковь в честь этой иконы. Вскоре из дальней деревеньки пришла старушка и сообщила, что раньше здесь стояла Троицкая церковь. Посему над папертью висит большой уличный образ Новозаветной Троицы.

Десять вечеров мы делились друг с другом своими историями, коих у каждого православного человека довольно много. Шёл Великий пост. Наша хозяйка потчевала такими постными блюдами, что невольно вспоминалось описание разносолов у Шмелёва в Чистый понедельник. Валера высказался, что так вкусно и разнообразно он не питался даже в непостные дни. Мы общались с Владимиром Тимофеевичем в процессе работы. Она пошла быстрее, когда мы вдвоём с Валерой перешли на стены. Владимир Тимофеевич еле успевал пилить вагонку. В субботу он затопил баню и научил, как правильно париться:
— Бьёшь себя веничком и приговариваешь: «Господи! Очисти мою грешную душу так, как я очищаю своё грешное тело».
Эта командировка оказалась самой спокойной из всех. Возможно потому, что у нас не было начальников. К вечеру усиливался мороз, я выходил на крылечко. Белый снег, звёзды на тёмном небе, дым столбом из трубы, хрупкая тишина как в детстве, — всё это великолепие напомнило февральскую поездку.

Я спускался в пещеры Китаевой пустыни на южной окраине Киева. С XV века монахи селились в Китаевой горе. Здесь 17 лет подвизалась преподобная Досифея, руками выкопавшая келью. Императрица Елизавета Петровна приезжала к Досифее. Чтобы она смогла пешком подняться  на Китай-гору к пещере, монахи вбили в узкую тропинку множество деревянных ступенек.

В Китаевой пустыни, подвизался блаженный Феофил. Часть его жития сценарист Дмитрий Соболев использовал для воплощения образа отца Анатолия в фильме «Остров».

В часовне дежурный монах настоял, чтобы я купил свечку. Только потом пропустил вниз к пещерам. Спускаюсь по ступенькам с зажжённой свечой. Внутри сплошная темень, я оказался первым посетителем. По коридору иду не нагибаясь, над головою десятки метров горной породы — лёсса. Время пещеры не пощадило, в некоторых местах стены укреплены современной кладкой. В одной келье вижу нишу для иконок и свечек, справа невысокий выступ-лежанку. На стенах и потолке сохранились изображения крестов. Подхожу ближе, и тут свечка гаснет. Стою в полной темноте. Всё вокруг заполонила безмолвная, звенящая, безмятежная, торжественная тишина. Нет, все определения подходят лишь отчасти. Вдруг подумалось: так может звучать вечная тишина. Ловлю себя на мысли, что мне нравится это состояние покоя, но одновременно испытываю страх. Будто вся вселенная окружает меня, схлопываясь в одной точке. Я затаил дыхание, боясь спугнуть тишину. Время остановилось. Послышались голоса, в глубине коридора блеснул слабый свет. Вечность осталась в пещере, уже недосягаемая. Я двинулся к выходу.

В течение месяца часто возвращался мыслями в тот день. Несколько минут тишины, а такое ощущение, что запомнил их навсегда. Я стоял на крылечке бардовского храма и дышал зимним деревенским воздухом. Вскоре слышался скрип двери, звук работающего лобзика или тявканье собаки на краю села. Но даже частичка морозной тишины напоминала о вечности. Правда, ненадолго.

Через десять дней мы засобирались домой. Нина положила нам в сумки гостинец, по две банки засоленных белых груздей. Мне подарили небольшую иконку «Призри на смирение». История получила продолжение.

Летом в Россию возвратили из Америки Тихвинскую икону Божией Матери. Я прошёл крестным ходом от Александро-Невской Лавры к Казанскому собору. На пятый день икону перевезли в Тихвинский мужской монастырь. В 2008 году мы возводили Тихвинскую храм-часовню в Кронштадте, на месте снесённого в 1932 году Андреевского собора. Через семь лет построили ещё одну Тихвинскую церковь в Санкт-Петербурге на улице Софьи Ковалевской.

Но это всё, как говаривал знакомый атеист, мой давний соучастник, — мы учились на одном факультете, — случайности, или совпадения. Да и сам человек всего лишь продукт ряда слепых случайностей. Современная наука не может их толком объяснить. Но это пока.
С возрастом я чаще стал замечать происходящие в моей жизни «совпадения». И они всё прибывают.